Паршивый отряд

Спустя два часа вещи его были выглажены, сам он чист и снова похож на прежнего Эдуарда Флоровича Кирсанова. Он шел по главной улице города в направление торгового квартала, в котором собирался посетить своего друга Валентина державшего лавку и, естественно, состоявшего в торговой гильдии.

У Валентина Эдуард не был приблизительно полгода, поэтому, когда на пороге его встретила незнакомая миловидная женщина он немного удивился. Объяснил ей, что пришел навестить старого друга. Она сообщила ему, что Валентина дома нет, он уехал к фермам по торговым делам. После этого короткого диалога Эдуарду пришлось попрощаться и покинуть жилище, на которое он возлагал столько надежд.

«Полгода не заходишь к приятелю, а тот уже снюхался с красоткой. Хотя бы похвастался», – подумал полушутя Эдуард. Но, поразмыслив немного пришел к выводу, что женщина, которую он сейчас видел, это жена ремесленника, хорошо известного в городе. Осмыслив известные ему факты он понял, о чем болтали местные сплетницы последнюю неделю. Торговец, к которому ушла жена Кота это и есть его друг Валентин.

«Этого нам еще не хватало! Такой скандал может получится. У гильдии и так всё время проблемы. Не все хотят торговать, считают, что на них наживаются, а теперь ещё торговцы жен у честных ремесленников уводят. Как бы не было погрома или еще какой-то дряни. Надо поговорить с Валентином и поэтому поводу». – С такими мыслями он шел по улице с единственным оставшимся желанием как ни будь поскорее увидеть Игната и узнать, что тому удалось выяснить по поводу лошади Михаила. Внезапно его желание исполнилось. Игнатий буквально столкнулся с ним на углу, у лавки старьёвщика.

– А мы Вас везде ищем! – разводя в разные стороны руки, на всю площадь прокричал мальчишка.

«Черт бы его побрал, зачем он так орет!» – Подумал про себя Эдуард. Быстрым движением приобнял Игната за плечи и повел в сторону готовясь каждую секунду зажать ему рот, если он опять подаст голос.

– Ты сделал то что я просил?

– Да, да, я всё сделал, только Вас вся семья ищет. Куда вы пропали?

– В гостях был, – машинально ответил Эдуард до конца не придумав еще, как соврать.

– А, дома все с ног сбились, меня расспрашивали я же вас последним видел. Я сказал, что вы на ипподром пошли…

– Правильно сказал. Что там с лошадью Михаила? Узнал время?

– Дааа, пришлось попотеть немного, свои деньги потратил, мальчишку подкупил.

– Я отдам тебе не переживай. Ты уверен, что он Михаилу не разболтает?

– Зачем ему болтать, Михаил же с него шкуру спустит если узнает, что тот проболтался.

– А если решит просто сказать, что ты выспрашивал что да как. Мол я интересуюсь.

– Я же не сам его подкупал. У меня есть кого попросить.

– Ну вот, значит еще один пассажир в нашей телеге. Я же сказал тебе «тихо», что бы никто не знал.

Игнат потупил голову и ничего не ответил. Зачем? Он и так старался изо всех сил, а получилось, что патрон все равно не доволен. Зачем тогда стараться? И ведь всего не передать словами. Как объяснить, например, что мальчишка которого просил вместо себя поговорить свой до корней волос и Игнат в нем уверен, как в себе.

– Ну а время выяснил? – Немного смягчившись спросил Эдуард.

– Да, все что говорят верно. Хороша лошадь. Побьет он Вас, если ничего не предпринять.

– Ладно, что ни будь придумаем, пойдём домой. – И Эдуард посмотрел, улыбаясь себе на левое плечо.

По дороге к дому у него зрел еще один коварный план. Все детали которого никак не складывались, а недостающие части он не мог нащупать в мешке своего подсознания. Несмотря на это Эдуард продолжал изо всех сил напрягать воображение в бесплотных попытках выдавить из себя необходимую комбинацию.

На пороге дома Игнат оставил патрона, испарился как по волшебству, когда дверь растворилась и оттуда прямо на встречу Эдуарду вышла волновавшаяся уже больше двенадцати часов его красавица жена с грудным младенцем на руках. Что после этого было и как по Эдуарду прошелся каток упрёков описывать смысла нет, потому что все, кто переживал нечто подобное на своей шкуре поймут его очень хорошо, а тем, у кого ничего подобного в жизни не было, описывать это бесполезно. Надо отметить только, что воображение у его супруги было богатое и букет обвинений предъявленных Эдуарду был очень объемен и разнообразен. А источник из которого проистекало её раздражение можно было бы назвать «неисчерпаемой чашей».

Вечером, едва отовравшись и пройдя весь перечень придуманных для него экзекуций, Эдуард лёжа одинокий и обруганный в своей кровати, понял, что всё-таки не один, когда маленький огонек медленно пополз вокруг его головы нежно мерцая и убаюкивая. Эдуард лежал на спине, а светлячок, добравшись до его лба начал подниматься выше немного по диагонали, для того чтобы оставаться в поле видимости. Поднимаясь огонек светился все ярче и красивее. Зачарованный Эдуард смотрел на него и успокаивался. Нежная, приятная радость разливалась по его венам, он чувствовал покой и умиротворение. Светик заговорила с ним. Она произносила странные слова у него в голове, которые он не смог бы никогда повторить, но понимал их смысл. Она говорила ему о том, что все будет хорошо. Они будут теперь вместе. Она поможет ему выиграть скачки и будет помогать в других делах. Светик ещё говорила много всего успокаивающего, и Эдуард соглашался. Он согласился со всем что она ему предлагала и мирно заснул. Снилась ему прекрасная женщина, которая гладила его по голове, а он очень уютно свернулся рядом, как в детстве, когда был еще совсем маленьким и мама укладывала его спать.

Последствия любопытства

Двери бани распахнулись. Навстречу вечернему солнцу и спотыкнувшись через порог оттуда вышел Канат, потом Гавриил и Кот, в свою очередь боднувший дверной косяк плечом. Почти пол дня проведённые в бане вернули ему здоровье, но с координацией движений всё ещё были проблемы. Вся дружная компания в состояние после банной неги была скорее склонна к релаксации, но разговор все-таки теплился. Он, как только появившийся огонек на сырых дровах потрескивал, то разгорался, то угасал.

Тяжелые облака похмелья почти рассеялись после жаркого пара и уступили место сонливой неги, пропитавшей все тело. Кот, отчасти погружённый в свои мысли, пытался участвовать в разговоре, но по дороге к дому больше говорил Сева. Предоставив двум другим собеседникам возможность подумать и осмыслить происходящее.

Глубокой симпатией к новому знакомому Кот проникся еще в бане. После первого их разговора он понял, что они скорей всего сойдутся на короткую ногу. Конечно если обстоятельства будут располагать к этому. Главной отличительной чертой своего характера, Лука всегда считал излишнюю восприимчивость. В период волнений, или особого переживания реальности он словно терял кожные покровы своей души и проникался происходящим настолько остро, что казалось чувствует всё голой плотью. Поэтому ощущение того что за суровым обликом нового знакомого живет близкая ему душа привело Кота в состояние внутренней радости. Потихонечку проникавшей во все части его измученного тоской разума.

Позже, спустя некоторое время ушедшее на пеший путь до дома, когда Лука сидел за столом в своей гостиной, тоска уже практически полностью оставила его. А на её место пришло новое доброе чувство: предвкушения приключений, ощущение того, что он находится на пороге двери за которой поменяется привычный для него мир и сложившееся годами течение событий. Произойдёт наконец расширение горизонтов известного мира и появится новый приятный друг, пришедший в его жизнь в момент наиболее глубокого отчаяния. Осознание всего этого привело Кота в состояние близкое к экстатическому. И он сидел, внешне, возможно, мешковатый не особо презентабельный, припухший, с алкогольным загаром и мешками под глазами, но внутри него хвалебный хорал пел оду всему происходящему.

За интересным разговором время шло незаметно. Они уже обсудили предварительные темы, необходимые для соблюдения приличия, подобные небольшому аперитиву, предваряющему богатый обед. Удостоверились в том, что приход Гавриила является действительно той сенсацией, которую весь город ждал долгие годы, и приготовились смаковать главное блюдо в виде рассказа гостя о его путешествие. Кот исполненный внутреннего благодушия осматривал вдохновленным взглядом присутствующих и комнату, отхлебнув из штофа очередной глоточек отличного мёда, которым баловал гостей увидел, как на потолке начала лупиться штукатурка и мелкие кусочки побелки, предвестники более крупных разрушений, посыпались вниз. В его расслабленном сознание, увиденное не успело вызвать ровным счетом никаких эмоций, как раздался оглушительный грохот, произведший впечатление разрушения мироздания и пыль ослепила глаза.

Когда внутренняя паника осела вместе с поднявшейся пылью. Кот разглядел лежащую на полу, в обломках мусора, девушку, почти свернувшуюся калачиком, но не дожавшую к груди колени для того чтобы её позу можно было охарактеризовать этой фразой. Буквально, спустя мгновение, так сказать, вторым взглядом, он уже понимал, что девушка эта прекрасна. Но не мог встать, не мог пошевелить конечностями, словно в анемии и только наблюдал как его новый друг Гаврила, оглядевшись по сторонам подбегает к ней и начинает ощупывать пульс, проверять конечности на предмет переломов и рассматривать зрачки глаз. Канат сидел в таком же ступоре, как и Кот. Было похоже прошла вечность за время, которой ничего не изменилось, прежде чем Лука и Сильвестр подбежали к Гавриилу, и начали суетится вокруг пострадавшей, сами не понимая, что делают и зачем. Кот по инерции всё ещё находился в состояние переживания волшебства происходящего, а после того как он признал в девушке Доротею, дочь война Годфри, которую считал самой красивой в городе, а значит и на всем белом свете эйфория его только увеличилась.

– Мы должны срочно отнести её к врачу. Как такое могло случится? – Первым заговорил Канат.

– Но вначале её надо перенести в более подходящее место. – Предложил Гавриил. – Например в спальню, на кровать. Есть у тебя такая? Показывай дорогу!

– Да конечно! – Кот встал и как ему было сказано повёл всех на второй этаж в спальню.

Гавриил взял аккуратно Дору на руки и понес её в след за Котом в сопровождение Каната. Там они аккуратно уложили перепачканную и испуганную девушку в кровать. Она уже открыла глаза, но еще не произнесла не слова. Кот принес ей воды и только на вопрос, как ты себя чувствуешь Дора сказала, что не знает. А вопрос о том, как она оказалась на чердаке привел ее в замешательство и мужчины решили оставить её в покое и не задавать волнующих вопросов.

Канат побежал за доктором, которого отлично знал по долгу службы. Путь был не близкий и раньше, чем через сорок минут Сева никак не мог вернуться. И это при условии того, что доктор практически сразу соберется и придет без промедлений.

– Мы, наверное, должны позвать твоего отца? – Начал Кот обращаясь к Доре.

– Нет, нет, – всполошилась Дора, – и его все равно нет дома. Я немного полежу здесь, и сама пойду.

– Кажется это не самая лучшая идея, сказал Гавриил. Возможно Вы сильно ушиблись. Мы послали за доктором он осмотрит Вас.

– Ой. – Сказала Дора. Понимая, что её приключение теперь скорее всего дойдет до отца. – А может не надо! Мне кажется уже лучше. Я стесняюсь доктора.

Она сама довольная своей находчивости немного покраснела и уткнулась в подушку.

– Я еще хочу пить, может вы оставите меня одну не на долго, мне надо осмотреть себя. – Продолжила она уже с вернувшимся самообладанием.

Кот с Гавриилом вышли из комнаты, переговариваясь о том, что нельзя ее отпускать без осмотра и о том, какая это невероятная история.

– Интересно, что она делала у тебя на чердаке? – Спросил Гавриил с легкой тенью подозрения. Он за время своих странствий навидался разного и теперь был встревожен. Несмотря на то что поведение Доры вроде бы рассеивало его подозрения.

– Я и сам отдал бы многое для того, чтобы это узнать. Но ведь, как-то неудобно прямо её об этом спрашивать.

– Но, тем не менее мы должны это сделать. Ты знаешь её?

– Да, конечно, это дочь нашего война Годфри. Она живет в начале нашей улицы, в другом конце города. Её отец серьёзный человек. Нам нельзя злить его.

– А кто он?

– Как я уже рассказывал тебе наш город поделен на гильдии, а её отец возглавляет гильдию воинов. Ты с ним обязательно познакомишься через некоторое время. Он человек честный, но очень серьезный.

Дора тем временем пыталась разобраться в том, как выйти из сложившегося положения. Но никаких мыслей в голову ей не приходило, она думала даже удрать втихаря, через окно, но при попытке встать обнаружила, что лодыжка опухла и болит чрезвычайно и наступать на неё нет никаких сил. А голова кружится словно в шею вставили произвольно вращающийся шарнир. Поэтому рассчитывать ей приходилось только на свое обаяние и привлекательность. Приподняв одеяло, она обнаружила, что вся изодрана и перепачкана. «Какая не ловкая ситуация», – подумала она. – «надо постараться переиграть её в свою пользу насколько это будет возможно». И она голосом гораздо более несчастным, чем прежде просила мужчин выйти, начала звать назад.