Самум

Самум
Юрий Леон

Реальность искажалась. Человек стоял на незнакомой земле. Две высокие фигуры подошли ближе. Школа учителей. Испытание соблазном. Фосфоресцирующие тела собеседников погасли и рассыпались на блестящие гранулы. Чёрный вихрь подхватил, замутил сознание и, наконец, отпустил тело.

Юрий Леон

Самум

Черная воронка вращалась и ужасала приливной волной огромной тяжести. Реальность искажалась. Тело словно сжалось в комок, затем стало растягиваться. Силы спирали преодолевали связующую плоть. Орбита движения изгибалась. Тело тянулось и рвалось на части. Он ещё помнил своё имя, но его словно загрузили в мясорубку, и тело выдавливалось через поры пространства. Ножи времени рассекали его жизнь на отрезки – и «фарш обратно не перекрутишь». Настоящее вытеснялось из памяти, а будущее оставалось в прошлом. Гаспар ждал неминуемой смерти. Но вдруг всё закончилось. Колесо вращения остановилось. Стены лаборатории рассыпались.

Он стоял на незнакомой земле. Высоко над ним вращалась серебряная россыпь облаков. Под ногами хрустел жёлтый песок. Вокруг мерцали острые от стачивания красные частицы, горячие от трения. Они заполняли пространство, сталкивались и дробились. Частицы вспыхивали на теле, но кожу не обжигали. Зелёный воздух лился веретеном, источая тончайшую жидкость, которая, как вода, оказывала мягкое сопротивление. Солнца над планетой не было. Холодный свет исходил от спиралей зелёного воздуха и от крупных ледяных кристаллов, разбросанных по поверхности.

Над его головой блестящие гранулы роящихся облаков сливались в причудливую геометрию. Затем кружева спрессовались в формы и сверкающими фигурами опустились на твердь. Перед Гаспаром фосфоресцировали серебряные тела

Две высокие фигуры подошли ближе.

– Идём с нами – произнёсла фигура с сияющим обручем над головой

«»

Космическая связь никогда не рвётся и голос вселенной не умолкает. Но чтобы уловить мимолетные взаимодействия скрытых частиц космического разума с разумом человека требуются фиксация воли и размышления. Необходима напряжённая концентрация желания в абсолютном одиночестве – в стенах лабораторий, комнат, тюремных камер, заброшенных склепов, или в изоляции подземных пространств. И тогда проникающие токи шепчут открывшимся умам про хрустальные ковчеги в горных пещерах, о мирах на краях ойкумены и соседних планетах. Солнечные ветры говорят о таинственных вещах, «более странных в понимании и более отдаленных от земли» в пространстве и во времени. Рассказывают о духах неба. О непознаваемом и тайной философии. О жертвенной смерти Бога, напоминающей таинство Голгофы.

Тайная речь вселенной – это слово Его вдохновения. Слово со свободной валентностью, которое скрепляет свободные радикалы неоформленных мыслей. Услышанное слово прогоняет заботы и страдания. И, спустившаяся с «ноосферы», муза просветления рождает в умах осознание, веселящее сердце, формирует решения по неосмысленным до конца задачам, и взрывает эйфорию эмоциональных состояний преодоления и открытий.

«»

– Вы – боги?

– Нет. – ответил первый. – Мы из школы учителей. Некоторые ставят нас выше людей, а некоторые соединяют нас с богами. Но мы не склонны к самообольщению. Оптимизм у некоторых из нас, как и у людей – это недостаток знаний и информации. Для иных миров – мы неразумные клетки или примитивные атомы, которые, ох как далеки в осознании и недостойны жизни в высотах вечно заселённой. В твоём восприятии о нас не должно быть заблуждений. Мы не боги, но реальны.

Отношения и наши, и человека с космосом и миров между собой – «и естественны и сверхъестественны». Все миры и их обитатели, по-разному, но влияют друг на друга и содействуют на расстоянии, «события на Земле происходят в связи с событиями небесными».

– Ты видишь – продолжил второй, – не то, что видишь. По аналогии и схожести явлений мозг может работать не над самим предметом, а над макетом его изображения. Не с самим Богом, а с привычной абстракцией его восприятия. Мозг видит суть. Мозг может рассмотреть «вселенную в песчинке и вечность в секунде», перейдя из двоичного рассуждения в многомерный образ или математическую модель явления. Это открывает возможности бесконечной силы разума.

Можно сказать, что все есть символ, все есть знак, все есть напоминание об иной реальности. Но абстракция и «макеты» не взаимозаменяемы. Фантазии о жизни не заменят конкретную жизнь. События придётся реально прожить. Жизнь на земле – не абстракция. Расчёты по самолётовождению – не линия маршрута на карте. И книгу по аэродинамике полёта нельзя сравнить с самолётом на взлётной полосе. В абстракции формул и артефакте единая суть, но, для человеческого разумения, все – не во всем. Всё, в человеческом понятии, частями и элементами разложено по полкам. Наше время течёт по-другому. Мы можем вернуться к началу и зайти в будущее. На земле – иначе. Земная жизнь течёт линейно по вектору времени. Потому, вы видите и сравниваете не саму суть – не точку начал, а готовые рисунки и формы, построенные точкой. Для человека полумесяц не содержится в кресте, Альфа – не Омега, Рай – не ад Данте. Это в Творце они сливаются и изначально едины. Слово «вселенная» отражается в человеческом мозге в неких пространствах полушарий – или картиной звёздной спирали, или абстракцией понятия.

Они подошли к высоким колоннам, укрытым куполом.

– Бог в каждом завёрнут несколько оболочек. Этим Он сохраняет свой свет в матрёшке материи. Чтобы прийти к истоку последнего неба, надо пройти жизни на всех планетных школах. В каждой школе мы получаем знания тёмных и светлых тайн. На земле, в полярности света и тьмы, оставляем тёмное при переходе на другую планету. Но тёмное остаётся на Земле и накапливается в эгрегоре. И этим объясняется утяжеление кармы планеты при падении в Кали-Югу. Биполярные центры развития во всём. Они есть и в человеке, и в минерале, растениях и животных. Чтобы перейти в центр высокого разума, надо пройти все школы, и вырваться из плена материи, овладев высшей мудростью. Для достижения совершенства, человек должен перерождаться на земле, как минимум, сотни раз. И так же на планетах других школ, чтобы родиться в сознании «человека небес». Окончательно человек сбрасывает скорлупу земного тела, восходя на костёр дуализма – на планете Огненных камней, чтобы, пройдя залы и классы тёмного и светлого посвящения, освободиться от оранжевого тела и пережить долгую цепь преобразований: в «морском училище» синей волны и звёздной формы; на планете жёсткого излучения солнечного разума и в электрическом сиянии мудрости, – чтобы слиться в конечной ночи уранового излучения идей Высшего. Школы – это священные планеты, жизнь на которых слоями сжигает пелену оморока и формирует защиту истинного.

«»

Школа учителей была, собственно, ротондой, украшенной по верху купола дисками яркого света, Внутри архитектуры, за колоннами, в мягком полусвете павильона было сумрачно. Внезапно резкий луч пронзил зелёный воздух. Глазам стало нестерпимо. Луч погас, а по колоннам возгорелись желтые огни. В магических вспышках по телу растекался соблазн и неизъяснимое томление тела. Он огляделся.

К ротонде, в блёстках изморози, подъехала карета, дыша морозными парами.

– Королева льда – сказал один из провожающих.

«»

Гаспар назвал бы сей экипаж «педальным конём». Неказистым своим видом он был похож на первый автомобиль далёкого прошлого, и первоначально вызывал улыбку. Но, вглядевшись, ему стало не по себе.

Колеса были дымными вихрями. Они вращали искрящиеся крестовины колёс, превращая их в звёздную свастику. Из инеистых завирух временами проявлялись искажённые болью человеческие лица. «А ободья колеса – высоки и страшны были они; ободья их … полны были (плачущих) глаз». Вихри вращались, и рогатый возница в костюме домино – укрощал и подгонял кнутом живые колёса. По требованию королевы экипаж переносил её по мирам.

«»

Два грума с головами крокодила и шакала с поклоном распахнули дверцы. С подножки сошла владычица холодного мира. Она сверкала снежным узором на чёрном кардигане и кристаллами ледяной короны. За ней змеился длинный шлейф её платья.

Снежная Королева была обворожительна в своей соблазняющей вседоступности, но несколько грубоватой и вульгарной сожительницей ада.

– Ты заметил, что чёртовы колеса моей кареты выструганы из человеческих душ, а шляпки скрепляющих колесницу гвоздей – это глаза людей – с кокетливой улыбкой обратилась она к нему – Ледяную пыль я наделила жизнью и миросозерцанием. Я хочу, чтобы люди видели куда влечёт их моя воля, но не смели противиться. Человеческие зёрна вбиты в колёса для питания моего мира. Их вращение даёт энергию. Жалкая судьба человека…. А как тебе моя иллюминация?

Учитель поднял руку в предостерегающем жесте.

– Не иди на этот свет. Это ловушка. Это испытание соблазном. Тебе предлагается дорога в болото инстинктов и страстей. Если ты коснёшься огня, то падешь в вечно голодный мир, в муки жажды удовольствий. Ты будешь пить сердца, питаться страстями, но будешь вечно и неутолимо голоден. Это препятствие. Не смотри на блуждающий огонь, хотя он и невыносимо притягателен. Ты знаешь из жизни на земле, что рядом со светом мудрости, вьются отражения поверхностных учений, свисает липкая плёнка сектантских религий, роковых ошибок, соблазнов и заблуждений. Перед тобой одно из них. Не томись телом на пути к освобождению. За огнями стоят враги разума. Скудость их знаний, гордыня исключительности и лицемерие – возбуждают их к отрицанию мудрости и кровавой ненависти к истине. Они неполноценны. Потому, не заблудись. Не падай духом. Направь разум к мудрости.

– Школы земли и космоса – одна из заумных легенд – произнесла Королева. Вы поверили в расположенную над вами внешнюю Вселенную. А это не так. На планете всё искривлено в чудовищном притяжении. Вы в сингл-точке, на Земле полых пространств, спасенной от разорения Матерью. Мы укрываем от вас древних и оберегаем их от поражения до лучших времен. Тогда Он вновь явится миру в чёрной славе, сохранив древний корень, древнюю веру и свою правду. И Он не принесёт вам свободы.

– Всё, что существует – ответил Учитель – существует для определенной цели. И множество учений в человечестве – одно из препятствий, стоящих перед теми, кто хочет освободиться. В человечестве скрыт интеллект планетарного гения, и в нём нет единства, потому что эгрегор планеты ещё молод и незрел. И планетарная цель не будет им достигнута, если до высших уровней сознания доберется множество людей, – раньше и более, чем уготовано. Эгрегор не поднимется в знании запретного на ступень, не завершив путь внутреннего единения веры и однородности воли. Пока он не готов прозреть, и не получит право допуска в тайные планетарные знания. Потому, для него нет дозволения на обладание высоким сознанием. И в человечестве нет на это разрешения для многих. Лишь несколько процентов людей достойны просветления. Превышение резко нарушат течение энергии гуманизма с высшего уровня к низшему. Это породит беспощадный, жестокий разум, лишённый мудрости сердца. Это ведёт к тёмному посвящению. Из планетарного профана невозможно мгновенно переродиться в мудреца. Так же, как и из человека. Но и он, и человечество в развитии.