Последнее счастье

Не спалось только Олегу, как он не старался забыться хотя бы в лёгкой дрёме. Глядя сквозь мутные стёкла на унылый чёрно-белый пейзаж, пробегавший за окном, он думал о том, как теперь сложится его холостая жизнь? Легко ли он войдёт в неё или в силу привычки будет горевать о семейной жизни?

Его немного смущало то обстоятельство, что это Катя бросила его, а не он её. В этом как бы проглядывалось некая его ущербность, что ли.

Впрочем, шло бы это его уязвлённое самолюбия куда подальше! Какая, к дьяволу, разница кто кого бросил! Как в заявление на развод написали: не сошлись характерами. И – все, точка! Скорее бы сесть за стол, напиться и, проснувшись, начать новую жизнь.

По мере приближения поезда к Можайску погода всё более напоминала зимнюю. Почти исчезли чёрные островки и проталины в полях, всё пушистее становились сугробы.

А когда, сопровождаемые лёгким морозцем компания дотопала, наконец, до деревни, сестры-«птички», захлопав в ладоши, запели дуэтом:

– Это в городе тепло и сыро, а за городом зима, зима, зима-а-а…

Неказистый домишко с тремя прямоугольными окнами, на крыше которого лежал толстый слой снега, напоминал побитого жизнью мужичонку, надевшего не по размеру большую шапку, сползшую ему на глаза. Снег зловещими оползнем навис над резными ставнями окон и казалось, стоит только погромче крикнуть и он тотчас же обрушится.

Небольшой участок, огороженный хилым заборчиком, утопал в снегу. Дорожки к дому и сараю нужно было расчистить. Работы было – непочатый край, начать и кончить, как говорится. Но, глаза бояться – руки делают.

Боря перемахнул через заборчик. Проваливаясь по колено в снегу, добрался до сарая, разгрёб руками снег у двери, вошёл внутрь, вынес две лопаты, совковую и штыковую, захватил и метлу, связанную из сухих берёзовых веток.

Уже до полудня благоустройство дома и участка, пусть и относительное, было в основном завершено, а из трубы набирая с каждой минутой силу, убегал в хмурое, предновогоднее небо сизый дымок.

Особых разносолов с собой не брали, да и не собирались. Однако всё, что нужно было для плова, который волшебно готовил Фарид, купили в обязательном порядке. Колдовал над блюдом он в гордом одиночестве, не подпуская к себе никого.

Сестрёнки-«птички» резали салат: какой новогодний стол без оливье!

Олег, Игорь и Борис как неприкаянные бродили то по дому, то выходили на участок, ожидая, когда, наконец, начнёт темнеть и можно будет отправиться на поиски елки.

– Попушистее берите, – советовала Оля, старательно нарезая солёные огурчики.

– И не попадитесь, а то мы вам в милицию салат не понесём.

– Ну что ж, после такого напутствия пора и собираться в путь, – сказал Борис, глядя в окно: начинало смеркаться.

С собой прихватили пилу, ржавые зубья которой говорили о том, что даже ствол небольшой ёлочки перепилить будет не так то просто. Пилу Борис спрятал под овчинным тулупом, найденным им в чулане: не идти же по деревне с таким орудием напоказ!

– А как же с ёлкой возвращаться будем? – не понял Игорь.

– К тому времени уже совсем стемнеет. Да и огородами пройти можно, это небольшой крюк.

В чулане были обнаружены и лыжи с мягким креплением, впору пришедшиеся Игорю. Ему и поручили идти впереди и прокладывать дорогу.

Падал снег, начинало слегка вьюжить.

…Плов давно уже созревший, томился в тёплом чреве печи, на столе, застеленном ветхой скатертью, пыль из которой пришлось усердно выбивать на снегу, стояла миска с оливье, рядом на глубоких тарелках аккуратно были разложены кружки кроваво-красной колбасы, нашпигованной мелким жирком, розовато-белые брусочки сала, тонкие лепестки желтого сыра. Тут же горкой возвышалась квашеная капуста и солёные помидоры, сок из которых так и норовил выплеснуться из-под тонкой красной кожицы; хлеб, нарезанный крупными ломтями, чёрный и белый лежал башенками на деревянном подносе. А в сенях, в холодке дожидались своего часа водочка и, конечно же, шампанское: Новый год всё-таки. Словом, стол был накрыт, а охотники за ёлкой всё не возвращались.

Оля и Света поначалу посмеивались над незадачливыми охотниками, сочиняя всякие смешные и нелепые истории, из-за которых ребята так долго бродили по лесу. Но когда до Нового года осталось менее трёх часов, начали всерьёз опасаться, не случилась ли с ними беда?

Может быть, и вправду их в милицию забрали, как браконьеров? Или они никак не могут найти подходящую ёлку, а, не солоно хлебавши, возвращаться не хотят? Ну, нет её, так нет, что по такой темени в лесу-то рыскать? Ещё через полчаса собрались уже идти их искать, но – куда? За окном хоть глаз коли, заблудиться можно запросто.

Фарид по привычке молчал, но по тому, как молчал – хмуро смотрел в одну точку, ни на что не реагируя, – понятно было, что и он не на шутку встревожен.

Ближе к десяти часам, когда уже ни у кого не осталось сомнения, что с ребятами что-то случилось недоброе, послышался шум мотора. Через окно ничего разглядеть не возможно было, наскоро одевшись, «птички» и Фарид высыпали на крыльцо.

У заборчика они увидели остановившийся милицейский газик, за ним – военный ЗИЛ с закрытым брезентом кузовом; из кузова выпрыгнули несколько солдат с автоматами на перевес. «Птички» испугались и отпрянули назад.

– Эй, хозяева, – окликнул их некто в военной форме, звание которого разглядеть было невозможно впотьмах. – Ничего подозрительного не замечали в последние часы?

– Нет, а что? – испуганно спросила Оля, выглядывая из-за плеча Фарида

– Из местного СИЗО сбежала группа преступников.

– А у нас друзья пропали, – выпалила вдруг Света.

– Как пропали? – насторожился военный.

– Пошли в лес и до сих пор не вернулись.

– Давно пошли?

– Ещё засветло.

– Зачем пошли, за ёлкой, что ли? – без труда угадал военный, но это его не интересовало. – В какую сторону пошли и сколько их?

– Трое, а пошли они, кажется, туда мы хорошенько не знаем, – подал, наконец, голос и Фарид.

– Ладно, поищем ваших друзей. А вы пока запритесь и никого не пускайте, – сказал военный. – И из дома – ни ногой.

…Их нашли под утро. Раздетые до исподнего, Олег и Борис лежали неподалёку друг от друга, запорошенные снегом. Вершинин, горло которого было перерезано, уже окоченел. Олег Енин, с пробитой головой был ещё жив. Игорь Пашин бесследно исчез…

3

Как выжил Олег, оставалось загадкой и для врачей можайской больницы, куда его в бессознательном состоянии доставили для оказания первой помощи. К счастью рана на голове, причинённая как определили, тупым четырёхгранным предметом – скорее всего молотком, – оказалась не смертельной. Опасения вызывали обмороженные верхние конечности и сильнейшее воспаление лёгких с высокой температурой.

Фарид, вместе с милицией и местными добровольцами, вооружёнными на всякий случай охотничьими ружьями, рыскал по лесам в надежде отыскать пропавшего Игоря. А «птички»-сестрички дежурили у палаты Олега. Хотя, как сказал молодой главврач больницы, это было совершенно излишне. Больной по-прежнему пребывал в бессознательном состоянии, из которого он не выйдет ещё несколько дней в лучшем случае.

Оля и Света, коротко посовещавшись, оставили записку для Фарида и помчались в Москву, у родителей Светы, кажется, были знакомства в медицинских учреждениях, нужно было, чтобы соответствующий специалист осмотрел обмороженные пальцы рук Олега.

Через день вернулся домой и расстроенный Фарид: поиски Игоря не дали никаких результатов, он как в воду канул.

Один из милицейских чинов предположил, что Пашина закопали где-нибудь в неприметном месте в лесу и в этом случае его можно будет найти только весной, когда снег начнёт стаивать. На милицейском жаргоне такие трупы назвались «подснежниками». Однако на вопрос Фарида, с какой стати Игоря, живого или мёртвого, бандиты потащили с собой, а не оставили где-нибудь рядом с Вершининым или Ениным, ответить никто не смог.

Фарид тоже включился в поиски врача для Олега, хотя Света вроде бы уже договорилась с тем, кто может осмотреть Енина и в какую больницу его можно будет перевезти, впрочем, только после того, как у Олега спадёт температура.

Фарид осторожно разведал у матери Игоря и даже у его бывшей жены, не объявлялся ли он случаем, объяснив это тем, что вместе со всей компанией встретить Новый год не сумел, и теперь не может никого из ребят отыскать.

Мать Игоря ничего о сыне не знала вот уже несколько дней, но беспокойства не проявила: объявится, когда сочтёт нужным. А бывшая жена лишь фыркнула в ответ: ей-то какое дело до его похождений? И бросила трубку.

Скорее по инерции, чем на что-то рассчитывая, Фарид набрал номер телефона Игоря и к своему неописуемому удивлению услышал его тихий испуганный голос:

– Аллё.