Пропавшая принцесса. Фатум

– А помнишь, Кент, как пару лет назад мы были всего лишь простыми солдатами! А теперь сам Рейгарден ходит под твоим началом!

Ледвин сильно набрался он то и дело громко смеялся, хлопая Кента по плечу и не замечая, что причиняет боль его раненной руке.

Этот долгий день наконец закончился. Марк постоял около могилы куда опустили парня с заклеймённой щекой, которому он перед атакой одолжил свой плащ. Принц настоял, чтобы каждого погибшего похоронили по-людски. Он сам копал могилы вместе со своими ребятами. Он знал, что за глаза они называют его сумасшедшим, малохольным, тем кто ведёт себя совсем не как принц. Но ему было плевать на это. Все перемены нужно начинать с самого себя! В это Марк твёрдо верил. «Если не объяснять им, то они так и будут думать, что убитые заслуживают только того, чтобы быть ограбленными!» – думал он. Темнело, он с трудом нашёл свою палатку, поставленную братьями Ривз, двумя рыжими детинами самопровозглашёнными его оруженосцами. Как Марк не гонял их они не унимались, и он в конце концов смирился. Сейчас, когда он едва передвигал ноги, принц был им сильно благодарен за то, что было где преклонить голову. К вечеру хлынул дождь, на улице стало холодно и неуютно. Армия победителей попряталась под телегами и самодельными навесами. Марк пролез в палатку и не снимая прошитого металлическими пластинами дублета вытянулся прямо на земле завернувшись в плащ. Принц думал, что сразу уснёт как голова его коснётся пожухлой травы, но несмотря на сильную усталость сон всё не приходил. Укрытие это было столь мало, что, вытянув ноги он едва помещался здесь, дождь хлестал по палатке, сквозь швы кое-где капало. Марк лежал в темноте с открытыми глазами, перед ним стояло лицо юноши, заклеймённого как преступник. Рейгарден никогда не спрашивал его об этом клейме, стеснялся. А теперь спрашивать было уже поздно. Рядом с его палатой стояла телега, под которой прятались братья Ривз. Они считали, что охраняют его, но Марк был уверен, что рыжие здоровяки спят как убитые. Поэтому он не удивился, когда полог его палатки приподнялся и внутрь проскользнула маленькая, явно женская фигурка в насквозь промокшем плаще. Девушка откинула капюшон и фыркнула словно наступившая в лужу кошка. Марк видел только контуры её тела, глаза её сверкнули во тьме, он был почти уверен, что это Глория. Когда она заговорила он убедился, что не ошибся.

– Я была уверена, что Вы не спите мой принц, – прошептала она нараспев, как будто собиралась запеть.

– Тебя прислал Кент? – спросил Марк, приподнимаясь на локте.

Она усмехнулась.

– Я сама себе хозяйка! – отвечала Глория, с неприкрытым нахальством.

– Прости.

– Ничего.

Она сняла мокрый плащ и аккуратно сложила его.

– Тебе лучше уйти, – мягко сказал ей Рейгарден.

–Может быть. Но я всё же надеюсь, что Вы передумаете, – отвечала она.

– Вы можете трахнуть меня, если хотите, – она взяла руку Марка в свою и прижала её к своей груди.

Под тонкой тканью сорочки грудь её была упругой и очень горячей. Марк давно не прикасался к женщине, и его верный друг тут же заявил о своих потребностях. Принцу пришлось приложить усилие, чтобы вырвать свою руку из неожиданно цепких рук Глории.

– А можем просто поговорить, – продолжала она, отпустив его руку.

Глаза её снова сверкнули в темноте.

– Знаете, я сразу поняла, что Вы Рейгарден, едва взглянув на Вас, – сказала она.

– Ты знакома с кем-то из моих родственников? – удивился Марк.

– Это не нужно, – отвечала Глория, – достаточно одного взгляда чтобы понять, Вы истинный принц крови!

Марк усмехнулся.

– У тебя неплохо подвешен язык, Глория! – сказал он, – о чём ты хотела поговорить со мной?

Марк понял, что она пришла не для того, чтобы соблазнить его. Глория вытащила огрызок свечи, который принесла с собой и чиркнув огнивом, с третьего раза зажгла её. Укрепив свечу так чтобы, она не упала она обхватила руками колени и склонив голову на бок взглянула на принца. Теперь слабый свет свечи отбрасывал на её лицо и руки тусклые блики света. Пламя колебалось и казалось, что её чёрные волосы шевелятся в полумраке точно змеи. Странно, но эта жутковатая картина не вызвала у Марка отторжения. Наоборот, Глория казалась ему сейчас необыкновенно красивой.

– Мой принц, – проговорила она своим певучим голосом, слегка растягивая слова, – что Вы делаете здесь на Севере? Вернее, чего Вы хотите добиться?

Марк смутился. Он сам часто думал об этом и от этих мыслей его охватывало раздражение и злость. Честно говоря, он и сам не мог объяснить себе, что он здесь делает.

– К чему этот вопрос? – отвечал он раздражённо.

– Я просто не понимаю, – мягко продолжала Глория, – неужели Вы не видите, что Эдвард Кент просто использует Вас?! У него ведь даже нет фамилии! Кент это название деревни, где он родился! И имя его вовсе не Эдвард! А Джон! Джон из Кента! Что может быть общего у Вашей милости и такого, как он?!

Марк ощутил такое сильное раздражение, что даже милый внешний вид Глории перестал действовать на него. Он и сам отлично всё это знал. А если не знал, то подозревал.

– Господи, что же Вы все за люди! До каких пор вы будете судить людей не по их способностям и моральным качествам, а только по происхождению?! – с горечью проговорил он.

Тёмные глаза Глории расширились от удивления.

– Неужели всё, что говорят о Вас правда?!– вырвалось у неё, – Канцлер считал, что Вы просто притворщик, но мне кажется, что Вы искренни!

Она подняла голову, лицо её стало серьёзным.

– Ты шпионка Канцлера Рибона? – спросил Марк.

– Да, – отвечала она, таким невинным тоном, что Марк невольно про себя усмехнулся.

– Почему ты решила открыться мне? Я могу рассказать о тебе Кенту, – язвительно заметил он.

– Если я верно оценила Вашу милость, то Вы этого не сделаете, – не моргнув глазом отвечала Глория, – мой принц, сама мысль о том, что меня будут пытать, а потом повесят рядом с несчастным Родериком, для Вас непереносима!

– Вы бы стали пытать женщину? – осведомилась она, заглядывая принцу в глаза.

– Только не такую милую, – отвечал Марк с кривой усмешкой.