Приди в такое время…

– в переводе – «золотой»

– женщинам по имени Пынар свойственны практичность, приземлённость духа, любовь к комфорту, повышенная забота о своей внешности, самоуверенность, постоянное напряжение, которое может привести к развитию внутреннего дисбаланса и внешним вспышкам агрессии

– в переводе – «импульсивная, управляемая прихотью»

– женщинам по имени Озджан свойственны большая эмоциональность, высокая интуиция, общительность, приветливость, способность к экстрасенсорике, скрываемый внутренний мир. Они любят комфорт и умеют создавать домашний уют.

– ресторан существует в Стамбуле с 1993г. Меню обновляется каждый год с учётом сезонных ингредиентов. Мясо, рыба, пицца и хлеб, приготовленные в дровяной печи из Неаполя. Романтическая атмосфера с ароматом различных регионов Италии.

4

…Пусть мои руки ни на ком не тают, кроме тебя

Синан всю ночь думал над вариантами выхода из ситуации и к утру нашёл единственный, который давал хоть какой-то шанс избежать катастрофы. Правда, для этого надо было помириться с Ягызом, поскольку этот вариант предполагал пойти в ресторан на встречу с четой Висконти с его женой. Озджан была такой правильной женщиной, как… как учительница младших классов. Даже Синану в её присутствии хотелось быть пай-мальчиком. Может и Кэприсия что-то такое почувствует и ослабит свой напор? И, хотя Синану очень хотелось, чтобы на этот раз друг извинился первым, утром он сразу отправился в кабинет Ягыза.

Ягыз так удивился, что даже забыл напомнить Синану о своём условии примирения, связанным с Дефне. А Синан не стал напрашиваться, хотя был готов пойти и на это – отстать от Дефне, ради фирмы, ради дела их жизни.

Правда, имя Дефне всё равно всплыло в их разговоре. Когда Синан уходил, Ягыз, как бы между прочим, предупредил, что сегодня ему придётся обойтись без помощницы – Дефне отпросилась у него по семейным обстоятельствам. Эта информация вызвала в душе Синана только ликование. Он окончательно уверовал, что сегодняшний день завершится успешно. Об этом говорили целых три бонуса, полученные Синаном за короткое время: удивление Ягыза – что, умник, ты до такого варианта не додумался?! А я вот додумался! Согласие Ягыза отпустить Озджан с ним в ресторан. И то, что он целый день не увидит кукольного лица Дефне.

Озджан задерживалась, и Синан постепенно начал терять терпение. Кэприсия обхватила своими ногами его ногу под столом и так вызывающе-открыто на него смотрела, что он не знал уже, куда девать глаза. Взглянул на синьора Аурелио – неужели он ничего не замечает или только делает вид? Синьор Аурелио смотрел куда-то вперёд, за спину Синана, и не обращал никакого внимания на то, чем занимается его жена. Синан обернулся, чтобы посмотреть, к чему приковано внимание гостя, да так и застыл вполоборота.

Прямо к их столику по центральному проходу плыла фея. Плыла в прямом смысле слова. Перебирала ногами, не касаясь ими пола. Вокруг длинных ног развивались от ветра полы длинного жакета. Из воротника жакета вырастала тонкая лебединая шея. С обеих сторон шеи висели блестящие нити с колокольчиками, которые тоненько позвякивали – динь-динь-динь. Нити соединялись мягкой, манящей куда-то вдаль, улыбкой. Больше ничего рассмотреть Синан не успел, потому что фея дошла до их столика и произнесла тихим голосом:

– Здравствуйте! Извините за опоздание. Господин Синан, Вы поможете мне с жакетом?

Синан рванулся встать со стула и едва не упал, споткнувшись о ноги сеньоры Кэприсии под столом. Осторожно взялся за жакет, боясь неосторожным движением навредить хрупкой фее. Нити с колокольчиками оказались вовсе не нитями, а серёжками из его последней недоделанной коллекции. Но он едва отметил это краем сознания, потому что его вниманием завладели не они, а пушистые завитки волос, выбившиеся из высокой причёски, которые открылись его взору, когда жакет феи начал стекать вниз с помощью его рук. За шеей обнажились покатые плечи… позвонки под прозрачной кожей… трогательно торчащие лопатки… тонкая талия…

– Синан! Ты представишь, наконец, свою спутницу? – выбил Синана из сказки голос синьора Аурелио.

Синан рухнул на стул, всмотрелся в лицо феи – бледное фарфоровое лицо, почти прозрачные светло-голубые глаза, мягкая застывшая улыбка.

– Дефне? – не представил, а воскликнул Синан, не веря самому себе.

Потому что это, действительно, была Дефне, та же Дефне, которая одним своим видом раздражала его на работе. И, в тоже время, не та. Её светлая кожа, которая в офисе наводила его на мысли о бледной поганке и бесцветной моли, сейчас придавала её лицу изысканную утончённость. Светло-голубые глаза, обрамлённые подкрашенными ресницами, казались яркими и глубокими. Губы, чуть тронутые коралловой помадой, цвели перед глазами соблазнительной улыбкой.

– Дефне, – сладким голосом произнёс синьор Аурелио и галантно поцеловал её руку, – Ты похожа на прекрасный весенний цветок. Я не знаю, на какую красоту мне смотреть – на тебя или на то чудо, которое у тебя в ушах.

– Синьор Висконти, Вы очень точно выразились – «чудо». Если бы не чудо, которое сотворил своими руками господин Синан, я бы не выглядела как «прекрасный весенний цветок». Именно его серьги сделали меня красивой. Поверьте, без них, в обычной одежде, Вы бы меня не заметили. Не так ли, господин Синан?

Синан ещё не вернулся в реальность и пробормотал что-то не членораздельное. Видя, что начальник выбит из колеи, Дефне взяла инициативу в свои руки:

– Синьор Аурелио, сеньора Кэприсия, позвольте я раскрою несколько секретов этих чудесных серёжек. Прежде всего, они не то, что кажется на первый взгляд. Присмотритесь внимательнее к этой серёжке, – сказала Дефне, развернувшись боком, чтобы серёжку было лучше видно синьору Аурелио и оказавшись, таким образом, лицом к лицу с Синаном, – Здесь она в полной комплектации и состоит, как вы видите, из трёх частей. А теперь посмотрите на вторую. (Дефне повернулась другим боком, и глазам Синана открылась её обнажённая спина. Все его усилия, чтобы прийти в себя после феерического явления Дефне пошли прахом) Эта состоит из двух частей. Первые части обеих серёжек одинаковы. Вторая, самая крупная, здесь отсутствует. А третья часть – цепочка, прикреплена не за середину, как в первой серёжке, а за кончик. То есть чудо, которое создал господин Синан – это серьги-трансформеры. Женщины, которые купят их, или им их подарят, – добавила Дефне, переводя взгляд с синьора Аурелио на сеньору Кэприсию, – получат уникальную возможность из одной пары составлять несколько

разных. Но и это ещё не всё. Господин Синан, Вы мне поможете?

И с этими словами Дефне взяла руку Синана и вложила туда среднюю часть второй серёжки.

– Мой палантин, господин Синан, – подсказала начальнику Дефне, видя, что он не понимает, что делать дальше, – Закрепите его брошью.

Чёткое указание дошло до мозгов Синана. Он подхватил оба конца газового палантина, который свисал с правого плеча Дефне, и переместил их на левое плечо, одной стороной спереди, другой прикрыв спину, и закрепил средней частью серёжки. Дефне воспользовалась моментом, когда голова Синана закрывала обзор синьору Аурелио, и шепнула ему на ухо:

– Я больше не знаю, что говорить. Дальше Вы.

А когда Синан выпрямился, сказала, обращаясь к чете Висконти:

– Как вы поняли, средняя часть серёжки одновременно является брошью. Обратите внимание, что рисунки этих частей разные. Таким образом, существует два варианта серёжек одной тематики. Я, как и все остальные сотрудники нашей фирмы, знаем, что есть ещё варианты, но какие – нам не ведомо. Об этом может рассказать только их автор – господин Синан.

Синан глубоко вздохнул, улыбнулся Дефне, и выложил на стол коробочку, которую она незаметно под столом вложила в его руку. Там находилась ещё одна, и последняя из сделанных, серёжка на цветочную тему. Серёжка из серебра и кристаллов Сваровски сверкала не менее ярко, чем из платины и драгоценных камней, но для профессионалов, коими являлись господин Синан и синьор Аурелио, да и таких знатоков, как сеньора Кэприсия, разница была очевидна.

– Это опытный образец. Я ещё не довёл его до совершенства. Остальные варианты существуют только на бумаге и в моей голове.

– Сколько их всего?

– Четыре темы. Каждая по два варианта, как Вы понимаете.

Дефне при этих словах Синана удивилась и коротко на него взглянула, ведь господин Ягыз говорил ей о трёх темах. Синан поймал её взгляд и заговорщицки улыбнулся.

– Расскажи.

– Не поймите меня не правильно, синьор Аурелио, Вы наш давний и надёжный инвестор. Но на этапе разработки я не могу раскрывать наши планы, – жёстко отказал Синан, решив пойти ва-банк.

– А если я вложусь сейчас?

– Если Вы готовы инвестировать крупную сумму в то, что ещё только витает в воздухе, я не только покажу Вам все эскизы, но и расскажу о том, чего нет.

– О какой сумме идёт речь?

– Платина, драгоценные камни, восемь комплектов из двух серёжек, плюс столько же из серебра и кристаллов. Как Вы понимаете, сумма огромна. Но не будем докучать нашим дамам скучными разговорами…

– Мы вложимся! – не дала и слово сказать своему мужу сеньора Кэприсия хриплым голосом и, чтобы сгладить неловкость, добавила сладко, нежно касаясь его руки, – Не так ли, дорогой?

Синьор Аурелио крякнул, но возражать против слов жены не стал:

– Как скажешь, тesoro mio

!

Они договорились о встрече завтра в офисе для оформления договора, и дальше разговор перешёл на общие темы. И, наконец, к вящему удовольствию официанта, гости ресторана обратили внимание на еду.

Это был первый вечер, когда сеньора Кэприсия не вешалась на шею Синана. Её жадный взгляд не мог оторваться от серёжек на Дефне, и ей было не до кокетства. А ещё приходилось не выпускать из поля зрения мужа, поскольку он уж слишком любезничал с помощницей Синана. А та его поощряла, обращаясь исключительно к Аурелио. И игнорировала попытки Синана обратить на себя её внимание.

Синану это очень не нравилось. Что-то даже похожее на ревность шевельнулось в его душе. Когда синьор Аурелио пригласил Дефне на танец, Синан не выдержал, сделал вид, что не понял намерений своего партнёра, буквально вытащил Дефне из-за стола и сам начал топтаться с ней в медленном танце. Ну не мог он допустить, чтобы чьи-то чужие руки касались её кожи. Это было выше его сил. Даже если бы она была в полностью закрытом платье, как в чехле. Не мог, и всё тут!

Дефне воспользовалась моментом, чтобы отпроситься домой. Она так устала. Ноги и поясницу ломило от высоких каблуков. Желудок протестовал против ресторанной пищи и алкоголя. Голова раскалывалась от громкой музыки и неумолчных разговоров. Когда-то всё происходящее вокруг было образом её жизни, а сейчас превратилось в наказание.

– Господин Синан, я нехорошо себя чувствую. Разрешите мне уйти?

Синан обрадовался. Он выжал из этого вечера всё что можно и даже больше. Увести Дефне от приторных взглядов синьора Аурелио и ревнивых сеньоры Кэприсии соответствовало и его желанию.