Вот как-то так

Сел в машину, резко завёл мотор и рванул с места. Гнал, ничего не замечая вокруг, и только благодаря выработанному годами вождения автоматизму не попал в аварию. С визгом шин затормозил. Съехал на обочину. Посидел без единой мысли в голове. Потом разозлился. Хлопнул с досады кулаком по рулю. Машина отозвалась пронзительным гудком. Пришёл в себя. Решил: «Нет! Так не пойдет!» И это относилось не только к опасному вождению, но и к Лере тоже.

26

На звонки Лера не отвечала. Прислала одн0-единственное смс: «Олег Петрович, пожалуйста, не мучайте меня больше. Я Вам всё сказала». Ну, уж, нет! Что на «Вы», что на «ты», но они должны обязательно поговорить. В спокойной обстановке, с глазу на глаз, а не так, как в последний раз – на улице, с недоумением обходящих их прохожих. И Олег отправился к Лере домой.

Приходить с пустыми руками было как-то неловко, и он купил бутылку хорошего вина. Само собой к вину добавилась коробка конфет. И, зачем-то, букет цветов. Уже доехав до дома Леры, вдруг, подумал – что ему делать, если она не откроет? Разговаривать через замочную скважину? Барабанить в дверь, пока не откроет?

И он решил обратиться за помощью к Ольге. Один раз она ему уже помогла – подтвердила его догадку, что никакого любимого у Леры на данный момент нет, они его придумали, чтобы Николай Львович не обиделся на отказ выйти за него замуж. Авось, поможет и на этот раз. Тем более что далеко ходить не надо было – Ольга с мамой жили в соседних подъездах одного дома.

Дверь на звонок открыл мужчина и уставился на Олега с недоумением, переходящим в подозрение:

– Вам кого?

– Я к Ольге.

Представьте себе картину – муж открывает дверь, а перед ним стоит мужик с букетом цветов, бутылкой алкоголя, коробкой конфет и утверждает, что он пришёл к вашей жене. Что бы вы при этом подумали? И что бы сделали? Вот-вот! Именно это Андрей и подумал. И в его голубых глазах ясно отразилось то, что он намеревается сделать, а именно – дать в морду.

Между прочим, Андрей и Олег оказались удивительно похожи друг на друга: одинаковый рост, внушительное телосложение, такое же круглое лицо и ёжик волос на голове. За одним исключением – и глаза, и волосы у Олега были темные, а у Андрея светлые. Что не помешало бы им, конечно, устроить славную потасовку в подъезде, из которой неизвестно кто бы вышел победителем. Но ситуацию разрядила Ольга, выглянувшая в коридор:

– Андрюша, кто там?

Андрей развернулся к жене:

– Это что за хмырь?

– Олег Петрович?! – удивилась, увидев гостя Ольга, – Это к маме, – объяснила Андрею и добавила тихонько, сквозь зубы, – Иди, оденься.

Олега Ольга проводила на кухню, а Андрей, хотя и всё ещё с непогасшим в глазах подозрением, ретировался в комнату. Быстренько натянул штаны и отправился на кухню – ещё чего, оставлять жену наедине с незнакомым мужиком! Демонстративно уселся за стол между ними и успокоился, только когда врубился в разговор.

– … Наговорила мне кучу глупостей – какие-то миры, слои, поколения. И разговаривать не хочет. Ну что мне дверь ломать, что ли?

– Накрутила она себя. Упёрлась – большая разница в возрасте…

– Ну, и что? Меня это не напрягает. Почему она по этому поводу комплексует?

– Ой, у мамы комплексов… Мы об этом говорили. Вроде убедила её, а с Вашего дня рождения пришла, и по новой началось.

– Её там кто-то обидел? – насторожился Олег.

– Да нет. Увидела Вашу квартиру и…

– А что не так с моей квартирой? – удивился он.

– Это не с квартирой не так, а с маминой новой теорией – как собаки похожи на своих хозяев, так и хозяева похожи на квартиры, в которых они живут. Увидела Ваш хай-тек и заявила, что Вы с ней с разных орбит, которые не пересекаются.

– Красивая чушь! Я квартиру купил после развода. Нанял дизайнера. Ткнул пальцем в первую попавшуюся картинку. Какое было настроение, за такую картинку взгляд и зацепился. Мне вообще всё равно – черно-белое или в разноцветную полоску с рюшечками, лишь бы удобно было.

– Ну, вот, а мама сделала далеко идущие выводы.

– Всё это мелочи жизни. Вполне решаемые, если сесть и поговорить. Но ведь она не хочет! Такое впечатление, что специально выискивает поводы и возводит стены.

– Вы правы… По большому счёту она просто боится…

– Чего?

– Да всего! Боится быть счастливой. Боится снова ошибиться… Сначала папаша мой постарался, – скривила губы Ольга, – А потом я внесла свою лепту.

– Ты? Я так понял, что вы с Лерой как подруги.

– Это сейчас… А раньше по-всякому бывало. В детстве обычные отношения мамы с дочкой. А вот когда мне исполнилось лет двенадцать-тринадцать… Нет, всё-таки, ближе к четырнадцати… Мама меня познакомила с одним мужчиной. Мы с ней пошли на озеро купаться, и встретили его, вроде как нечаянно. Я с мамой, он с двумя своими маленькими детьми. Но я-то уже взрослая, сразу просекла, в чем дело. И дети уже маму знают. И смотрит она на него по-особенному. Я надулась. А дома устроила истерику. Кричала на неё: «У меня есть отец! Другого мне нужно! Если я тебе не нужна, уйду жить к папе!» А сама и не помнила его совсем. Они развелись, когда мне было около трёх, и с тех пор в нашей жизни он не появлялся. Даже «воскресным» папой не пожелал быть. Больше мама меня ни с кем не знакомила, и с тем мужчиной рассталась. Крест на себе поставила, чтоб, значит, родное дитятко не расстраивать. А я, представляете, вредина такая, даже когда где-то в шестнадцать лет с отцом познакомилась и поняла, как мама права была, что развелась с ним, ничего ей не сказала. А подружками мы с ней стали, когда я уже повзрослела, немного ума набралась – во время развода с первым мужем. Ох, и потрепал он мне нервы за два года брака. А поддержку я нашла только в маме. И подружки, и бабушка с дедушкой в одну дуду дудели – «Дурью ты маешься», «Где ты ещё такого найдёшь?», «Хочешь мамину судьбу повторить?» А после мы с мамой вдвоём под домашнюю наливочку праздновали мой развод. Плакали, конечно, много чего друг другу рассказали. Я маме за развод с отцом «спасибо» сказала, и за те слова, которые она мне говорила перед замужеством, а я, дура, не послушалась. Мама мне за то, что с тем мужиком развела, он просто искал мать своим детям, а её не любил. Вот тогда я и про крест на её женской судьбе узнала.

– И что, больше у Леры никого не было?

– Были, конечно. Но, как только дело доходило до каких-нибудь серьёзных отношений, она сразу линяла в кусты, как заяц.

– И как мне её вытащить из этих самых «кустов»?

– Ну, домой к ней попасть я Вам помогу, а дальше Вы, уж, сами, как-нибудь. Только мне сейчас за Ксюшей надо в садик сходить. А потом к маме пойдём.

Ольга ушла, а Андрей, повертев в руках принесённое Олегом вино, скептически хмыкнул и достал из буфета бутылку водки.

– Ну, что, выпьем за знакомство?

– Выпьем!

– Олег!

– Андрей!

Чокнулись. Выпили. Андрей тут же пополнил стопарики.

– Не сильно гоним? – спросил Олег.

– Не-а. Между первой и второй промежуток небольшой. Давай, за то, чтоб не сдрейфил!

– Такое невозможно. За это пить не буду.

– Тогда за удачу!

– Вот это мне понадобится. Давай!

Чокнулись. Снова выпили. Андрей налил по третьей, но тост произносить не спешил. Нравился ему этот мужик. Спокойный, основательный, внушающий доверие. Видно сразу, что крепко стоит на ногах. Не жмот – вон какую дорогущую бутылку вина притащил, уж, Андрей в этом хорошо разбирался. Не заносчивый, без закидонов. Если и ему тёща даст от ворот поворот, то тогда только останется руками развести.

Тёща, Валерия Евгеньевна, тоже Андрею нравилась. Она у него уже третья была, так что было с кем сравнивать. В их с Олькой (он так звал жену – Олька, через «к», не через «г». «Ольга» звучало как-то больно торжественно, как будто к княгине обращаешься) семейные дела не лезла. Если что и говорила, то жене наедине. Но не накручивала, наоборот, Олька к ней ходила пары выпускать. Возвращалась успокоившаяся. Опять же, помогала, чем могла. С Ксюней посидеть, например. В «мамы» не лезла. Ну, какая из тёщи мама? Мама она одна у человека. Общались уважительно, в соответствии с возрастом и положением. Он к ней на «Вы» и по имени-отчеству, она – на «ты» и по имени. Обоих это устраивало.

Вот только чего Андрей никак не мог понять, так это почему она от мужиков отмахивается? Мало ли что было в прошлом? Было да прошло. Со сколькими своими знакомыми он ни пытался Валерию Евгеньевну свести, она только отнекивалась да отшучивалась. То – «Не смеши мои седины и больной желудок». То – «За что ты меня так не любишь?» «Что я тебе плохого сделала, что ты мне зла желаешь?»

– Вот что я тебе скажу, Олег! Все эти разговоры с женщинами… Фигня всё это! Понял, что твоё, на плечо закинул и вперёд, без всяких разговоров. ЗАГС, дом, дети.