Страж Огненной пасти

– Некуда ему деться, мы лес обшарили и низину. Здесь он! – громыхал мужчина. Ответ ему не понравился, начались угрозы: – Смотри! Хуже будет. Мой господин не посмотрит, что ты колдунья, испепелит в одно мгновение. От него ничего не утаишь, и постояльца твоего найдёт, где бы его ни прятала.

Хозяйка сказала что-то коротко и твёрдо. Ответ мужчины слышался уже издали:

– Если думаешь, король спасибо за сына скажет – ошибаешься. Тебе до этих благодарностей не дожить.

Ничего хорошего подслушанный разговор не предвещал. Теперь сомнений нет – напали на принца не случайно. Кому и зачем это потребовалось, сейчас не понять. Надо уходить, пока не заявился обещанный басовитым хозяин. Фатлин сделал очередную попытку встать, тело было тяжёлое, как мешок, набитый камнями. Юноша взмок от усилий, но так и не сдвинулся с места. Опять упал на матрац. Нет, не уйти. Коня потерял, а здесь у ведьмы ни хлева, ни конюшни, ни сарайчика вчера не заметил. Жилья другого по близости нет, лошади не достать.

Тихонько скрипнула половица. Это не лёгкие шаги девицы, значит, сама колдунья идёт. Мысли заскакали в голове, как пьяные служанки на празднике. Что делать? Притворяться?

– Эй! Парень! – Цепкие пальцы схватили плечо Фатлина и тряхнули его. – Имя своё скажи!

Принц вынужденно открыл глаза и постарался вылупить их, как учила девчонка.

– Отвечай, оглох?

Юноша не решался заговорить. Вдруг он должен онеметь как Дитта? Что за действие у выплеснутого за окно отвара – неизвестно.

– Э-ыэ-ым…

– Говори, ну? Чего им от тебя надо?

– Ы-ы-ы-м-м, – промычал принц и для убедительности отвесил подбородок.

– Слабый какой, – дёрнула головой ведьма, – одной плошки хватило. Встать можешь? Ну? Давай!

Она вцепилась в запястье, словно щипцами, и зашептала что-то неразборчиво. Фатлин почувствовал, как тяжесть, разлитая по всему телу, растворяется, боль, которая терзала всё утро, исчезает. Встать не смог, но хотя бы сел – уже неплохо.

– Дитта! – визгливо крикнула ведьма.

Тут же из-за двери высунулась глуповатая рожица – Дитта ждала у порога, не заглядывая, пока не позвали.

– Сил то почему нет у него? Всё споила, паршивка?

Испуг мелькнул в глазах девушки, по лицу блуждала прежняя наивная улыбка.

– Кашей покорми, там горшок в печи, – приказала колдунья.

Дитта исчезла, за стеной загромыхало. Ведьма едко хмыкнула и вгляделась в лицо Фатлина, тот поспешил вытянуть физиономию, приподняв брови, и скривил рот.

– Хо, – не удержалась от восклицания женщина, – эк тебя. Ну, ладно, к вечеру полегчает.

Фиолетовый взгляд пронзал насквозь. Юноша с трудом сдерживался, чтобы не загородиться от него ладонями, и облегчённо выдохнул, когда колдунья ушла.

Каша ли придала сил, или заклинания колдуньи помогли, но вечером Фатлин чувствовал себя лучше. Намеревался уйти, когда хозяйка с девчонкой заснут. Лежал, прислушивался. Вот все домашние звуки стихли. Пел сверчок, да за окном ухал филин. Пора. Юноша полез в окно – опасался разбудить ведьму, пробираясь через комнаты и сени. Зацепился рубахой за гвоздь, ткань затрещала, но не порвалась, а плечо расцарапал.

Ночная прохлада ударила по всему телу. Глубокое чёрное небо подмигивало множеством звёзд, отчего становилось ещё холоднее. Мелкий сор впивался в ступни, искать сапоги, шаря по всему дому, принц не отважился. Пойдёт так, лишь бы на змею не наступить в темноте. Брести через заросли ночью было опасно, а в туманной низине вообще невозможно ориентироваться, поэтому беглец направился туда, где рассчитывал найти дорогу. Он успел отойти от дома ведьмы так, чтобы она не почуяла его, когда услышал преследователя. Кто это? Для зверя шумно, для вчерашних врагов тихо. Фатлин метнулся в сторону и затаился в кустах.

Влажный холод пробирал до костей. Пока принц шагал, движения согревали, теперь же у него зубы стучали чуть ли не на весь лес. Юноша сжимал челюсти и кулаки, стараясь унять дрожь. Кто? Кто тащится следом? Показался серебристый от лунного света силуэт. Девчонка! Дитта. Что б её, как она услышала? Дурочка не заметила в кустах Фатина, плыла мимо. Он замер – пусть уберётся. Однако увидел вещи в руках девушки – та несла сапоги и костюм. Вот молодчина!

– Стой, – сказал ей в спину и выбрался на тропинку.

Дитта обернулась, весело замычала, бросила одежду на землю и обняла Фатлина так крепко, что ему пришлось отцеплять её руки от себя. Освободившись, принц оделся.

– Спасибо. Спасибо, Дитта, ещё чуть-чуть – и я превратился бы в сугроб. Ну, всё. Иди. Иди домой. И не говори ведьме… тьфу, ты же не говоришь. Смотри, не разбуди её.

Понимала девушка или нет, но не уходила. Пока принц обувался, поддерживала за талию, мычала что-то невразумительное. Голос её казался радостным. Наконец, Фатлин облачился. Даже запыхался – всё-таки слабость ещё не ушла.

– Спасибо. – Он взял Дитту за худенькие плечи, развернул её и тихонько толкнул в спину. – Иди домой.

Девушка замотала головой и всхлипнула.

– Со мной собралась? – Фатлин затрясся от смеха, но справился и сказал ровным голосом: – Когда доберусь до замка, пришлю за тобой. Рааши добра не забывают. А сейчас домой. Бегом!

Сам он, подчиняясь собственной команде, побежал к дороге, которую можно было различить по свободной от верхушек полосе неба.

10. Возвращение жениха

Маулия прогуливалась в парке. Обе фрейлины восторгались красотой здешних парков, башен и людей – девушки старались отвлечь принцессу от печальных мыслей. Исчезновение принца, неприязнь короля и королевы отравляли дни принцессы.

Тщательно выметенные дорожки парка, свежая зелень, солнечные лужайки, клумбы с разметкой для высаживания цветов настраивали на созидательный лад, настойчивый ветерок осушал слёзы. Здесь гостья чувствовала себя лучше, чем в комнатах. Размеренная ходьба успокаивала и примиряла принцессу с двусмысленным положением.

За спиной послышались быстрые шаги. Маулия оглянулась. По дорожке летела служанка. Она высоко подобрала юбки и сверкала белыми коленками.

– Случилось что-то, – тревожно сказала фрейлина по имени Роуза, – никогда не видела, чтобы Отти так носилась.

Маулия, ощутив биение сердца где-то в горле, вглядывалась в раскрасневшееся лицо девушки и мысленно успокаивала себя: если что-то плохое, Отти уже кричала бы.

– Его высочество вернулся! – Вестница запыхалась и с трудом выговаривала слова: – Госпожа! Ваш жених едет. Увидели со стен.

– Точно он? – Маулия сдерживала желание броситься на площадь, чтобы встретить Фатлина первой. – Хорошо разглядели?

– Да! Точно! Конь серебряной масти в поводу, ни у кого такого нет. И костюм тот, в котором его высочество уезжал.

– Хорошо, Отти, получишь платок в подарок.

Принцесса величаво пошла по дорожке. Глядела прямо перед собой, но почти ничего не различала из-за глупых слёз. Площадь наполнял многоголосый шум. Здесь собрались едва ли не все жители замка. Протолкнуться сквозь толпу было бы непросто, но перед принцессой Ниатии народ расступался, не приходилось даже просить. С каждым шагом Маулии свободное пространство вокруг неё расширялось, а сама она всё больше волновалась.

Наконец, увидела расстеленный прямо на камнях площади ковёр с переносным троном, где восседал Юстин Рааш. Его величество гордо вскинул голову, взгляд устремил на ворота замка.

Королева стояла рядом, она взглянула на Маулию и изобразила улыбку. Её высочество присела в низком реверансе и встала с другой стороны от Юстина. Тот поднял руку, площадь притихла. Люди замерли, боялись спугнуть ожидание неосторожным шорохом.

Застучали подковы по брусчатке, эхо отозвалось в арке надвратной башни. Тут же эти звуки перекрыли восклицания толпы. Принц шагал, высоко задрав подбородок, напряжённо изучал встречающих, как будто те были ничтожными мухами у ног птицы, носящей корм для своих птенцов. Правой рукой его высочество держал поводья, а левой – огромную клетку с чёрной птицей.

Конь необыкновенной серебряной масти выглядел неухоженным и уставшим. Шерсть обычно сверкала, но теперь её скрывала засохшая грязь, а хвост и грива висели слипшимися жгутами.

– Что с ним? – едва слышно спросила королева, – Фатлин постарел за день лет на десять.

– Боится выволочки, – ответил Юстин, – это я ему, пожалуй, устрою.