Саша Саша

Я опустила глаза, желая провалиться от стыда, и попыталась отойти, но тут же была возвращена на место и прижата к боку парня.

– Любовь Владимировна, увлеклись, простите, – пожал он плечами, как будто ничего особенного не случилось.

– А то, что уже урок начался ничего? – с укоризной смотрела на нас Любаша. – Это хорошо, что я в учительской задержалась и по пути вас заметила. А то бы чувствую, на английской вас можно было бы не ждать. Марш в класс! – скомандовала она и сама зашагала в сторону кабинета.

Ваня подмигнул мне и чмокнул в висок. А мои щеки грозили просто сгореть. Посмотреть на учительницу я так и не осмелилась. Даже когда прошла в класс и села на свое место возле Саши, весь урок глаз не поднимала. Я чувствовала, как Гаранин иногда смотрит на меня. И это не давало мне успокоиться.

Ведь, блин, он оказался прав. Если бы Ваня не прижимал меня к себе в момент поцелуя, то я бы давно уже отстранилась. Пока Саша что-то шептал мне на ухо, я просто выпадала из реальности. Здесь же я все слышала и понимала. А еще думала. О том, что прозвенел звонок, о том, что мурашки от губ Вани не разбегаются в панике по всему телу. О том, что у него слишком настырные руки и отстутствие всяких тормозов. Внезапная мысль, что если бы на его месте под лестницей оказался Саша, я бы забыла о месте и времени, с ужасающей силой поразила меня.

И вот теперь я ворочаюсь в кровати, не желая смириться с тем, что он оказался прав. Я и правда должна была чувствовать с Ваней себя иначе. Мне нравится с ним говорить, проводить время. Я даже практически забыла о том случае из детства. Но… что-то было не так в этих отношениях.

Не в силах заставить себя заснуть, я принимаю решение принять ванную. Возможно, горячая вода с ароматным маслом поможет расслабиться.

Время уже позднее, поэтому я стараюсь вести себя тихо. Подкравшись уже к желанной двери, я слышу какие-то звуки. Замерев, прислушиваюсь. Звуки раздаются с мансарды. Саша там? Но что он там делает? Хотя, если я перестала туда ходить, занявшись своими отношениями с Ваней, это еще не значит, что и Саша не должен туда заглядывать.

Поддавшись секундному порыву, закрываю дверь в ванную и устремляюсь наверх. Протиснувшись, как я умею, без скрипа в щель дверного проема, я прохожу в помещение. Гирлянды, которыми Саша здесь все украсил, сейчас красиво горят. Сделав еще шаг, мой взгляд останавливается на бутылке вина на столике и паре бокалов. Опустив взгляд ниже, я замираю, чувствуя, как воздух покидает меня, а легкие отказываются вобрать в себя новую порцию. На том самом старом родительском ковре лежат двое. Саша сверху. Задрав кофточку девушки, он ласкает ее ртом. Ее руки сжимают его плечи, волосы разметались вокруг запрокинутой от наслаждения головы. Тихие стоны Карины и удовлетворенное порыкивание Саши вызывают во мне чувство тошноты. Кажется, я издаю какой-то звук, потому что оба резко вздрагивают. В следующее мгновение, на меня смотрят две пары затуманенных глаз.

– Саша? – удивление на лице парня такое искреннее, как будто он в последнюю очередь ожидал меня тут увидеть.

– Самойлова, исчезни, – одновременно с ним шипит Карина.

– Простите, – издаю я скорее писк, чем говорю и быстро разворачиваюсь к выходу.

Влетев в свою комнату, я запираю дверь. Нужно как можно быстрее лечь в кровать, накрыться одеялом, заткнуть лицо подушкой и… заплакать. Мне больно. Почему же мне больно?!

Как он мог? Это было НАШЕ место! Его и мое. Самое любимое место. Хотя, он же не говорил, что оно любимое из-за меня. Ведь это естественно, что он захотел поделиться своим любимым местом со своей любимой девушкой. Но почему же, если все так логично, боль не уходить? Почему я чувствую себя преданной, обманутой?

Может быть, потому что мой воспаленный мозг решил, что все это он там организовал ради меня и презентовал как подарок на день рождения? Или потому, что он чуть там меня не поцеловал? Или потому, что сегодня утром он прижимал меня к себе и как безумный шептал о моей красоте?

Господи, нет. Просто признайся. Признайся себе, тряпка, что ты влюбилась!

И как только эта мысль приходит в мою голову, я успокаиваюсь. Да, я влюбилась. Да, Ваня мне нравится, но больше как друг. И я ревную. Ревную Сашу к его же девушке. Но все это неправильно. Он недолюбливает меня, старается уколоть, испохабил наше тайное место. И он живет здесь, под опекой моих родителей. Ничего не может быть. Даже если бы случилось чудо, и он ответил мне взаимностью (в отсутствии которой я не сомневалась), то такие отношения вызвали бы огромный скандал. В этом городишке моих родителей называли бы извращенцами-сводниками, прям как в «Сумерках» Калленов, а к нашей семье стали бы относится, как к развратной и ненормальной. Так поступить с мамой и папой я не могу.

Выбора нет. Я должна справиться со своими чувствами и просто постараться прожить в одном доме с объектом своих грез еще полгода. А потом поеду на лето к сестре и затем сразу в университет. В дали мне станет легче его забыть.

И пережить эти полгода мне поможет Ваня.

Саша Г.

Я как последний урод, просто сижу на полу под ее дверью. За ней стоит тишина. Мне отчаянно хочется постучаться и оправдаться. Но что я скажу? Прости, что привел свою девушку на наше место и занимался с ней тем, чем занимался? Хотя вообще-то ни до чего дело не дошло. После того, как Саша сбежала, как будто за ней гналась целая стая бродячих собак, я предложил Карине уйти. Она удивилась и постаралась вновь поцеловать.

– Самойлова может родакам сейчас пожаловаться. Ты же не хочешь, чтобы Аркадий Павлович рассказал об увиденном твоему отцу? – соврал я, зная, что Саша никогда так не сделает. Краска схлынула с лица девушки.

– Ты же говорил, что они не заходят сюда никогда! – в панике зашептала она, оглядываясь на вход.

– Да, но мы с Сашей не очень ладим, поэтому она может из вредности разбудить их и наябедничать, – вновь наврал я, поправляя кофточку девушки.

– Ладно, – буркнула Карина, но затем сразу улыбнулась. – Но обещай, что мы продолжим. Мне тут понравилось. Так романтично.

Я посмотрел на девушку и постарался придать своему голосу такую же игривость:

– Конечно, мы же не закончили.

Когда Карина со всеми предосторожностями была выпровожена из дома и отправлена на такси к ее подруге, у которой она сегодня ночует, я сам не заметил, как оказался у двери соседней спальни. Мне хочется выяснить, как там Саша. Хотя, что за бред? Естественно, с ней все в порядке. Ну, привел я девчонку на мансарду, и что в этом такого? Конечно, Сашу не могло не смутить то, что она застукала нас за этим делом, но не в таком же она расстройстве, чтобы слезы лить. Слишком у меня большое самомнение. Тогда почему же меня не покидает чувство, как будто я обидел ее?

Я сползаю по стене на пол, не в силах уйти отсюда, и начинаю думать обо всем, что произошло за последнее время. В тот день, когда у Саши было день рождения, я приготовил ей сюрприз. Сам не знаю почему, но мне показалось, что облагородить наше секретное место будет для нее приятно. Я так вдохновленно стал заниматься этим делом, что пару раз чуть не был застукан Самойловыми. Но либо они и правду ничего не заметили, либо просто сделали вид.

В тот день она была так счастлива и искренне радовалась проделанной мной работе, что я не смог удержаться. Я готов был уже поцеловать ее, и она это поняла. Чтобы остановить меня рассказала про Ваню. В первый момент мне даже показалось, что я ослышался. Я видел, что нравлюсь ей. Видел по ее украдкой брошенному взгляду, по румянцу, разливающимся на ее щеках, как только я начинал говорить с ней. Видел, как она избегает меня, пока рядом Карина. И мне нравилось это. Нравилось осознавать, что она неравнодушна ко мне. И то, что она сказала мне в тот момент, когда я хотел ее уже поцеловать, было огромным ведром холодной воды на мою разгоряченную голову. Мне стоило столько усилий остаться равнодушным и не зарычать в тот момент. Или не броситься бить морду Киркину.

Но я погасил эти непонятно откуда взявшиеся желания. Правда, сбежал с мансарды, как последний трус. Мне нужно было подумать. Моя реакция на эту новость, честно говоря, пугала. Ведь между нами с Сашей ничего нет и не может быть. Ирина Петровна и Аркадий Павлович взяли меня в свой дом, и если бы между мной и их дочерью что-то началось, то это было бы как-то неправильно, что ли.

С этой мыслью и я жил, пытаясь, справится с бушевавшейся ревностью во мне. Я бесился от того, что он постоянно таскался сюда. Хотя был рад, что отец Саши не дает им спуска и зорко следит за ними все время. Да и я сам несмотря ни на что предпочитал находиться рядом, чтобы периодически мешать им. И даже Тему подговорил, обосновывая все тем, что этого хочет Самойлов.

Кроме этих визитов еще больше меня бесило, что они как пара голубков ходят по школе. Но и это тоже не все. Больше всего добивало то, что я как дибил, каждую ночь таскался наверх и ждал ее. Зажигал огни, приносил чай с печеньями. А она так ни разу и не пришла. Вчера ночью я даже нечаянно уснул в ожидании Саши. И когда проснулся утром, еле успел вернуться в комнату, до пробуждения всех остальных. Я не выспался, у меня болела голова, спина и шея. Я был зол. И тут выходит она. Вся такая милая, невинная, счастливая. В меня словно кто-то вселился. Я хотел доказать. Ей, себе, не знаю, не важно. Но я доказал. Я видел, чувствовал, как она реагирует на меня. Но в течение дня осознание того, что мы вроде сейчас как одна семья, привела меня в чувство. Поэтому я решил с корнем выкинуть Самойлову из своей головы. И подумал, что престать ассоциировать мансарду с ней, будет классным решением. Так у меня появился план пригласить Карину туда. Но, закончилось не так, как я ожидал.

Тупость.

Еще немного посидев под дверьми, я все же встаю и иду к себе. Не стоит тут околачиваться по ночам. Ведь если бы кто-то увидел меня сейчас и спросил, какого хрена я тут делаю, я бы не дал вменяемого ответа.

Глава 22

Саша С.

Утром я просыпаюсь в ужасном настроении. Вчерашние события и мои умозаключения заставляют меня со стоном вновь опуститься на кровать и уткнуться лицом в подушку. Невыносимо хочется позвонить Асе и рассказать ей обо всем. Но сейчас мы с ней еле общаемся и не думаю, что мой навязчивый ранний звонок ее обрадует.

Подавив в себе желание выговориться, я иду в ванну, пока там свободно. Отражение в зеркале над раковиной не радует. Лицо опухшее, глаза красные и под ними темные круги после бессонной ночи. В общем, все признаки ночных страданий на лицо. Не дай Бог, еще Гаранин увидит меня такой.

Сделав все свои дела, я прошмыгиваю обратно в комнату. Сегодня я решаюсь воспользоваться косметикой по полной. Стоит замаскировать все признаки вчерашних слезовыделений. Нанеся буквально тону тонального крема и уложив волосы, я встаю перед открытым шкафом, решая, что мне сегодня надеть. В итоге на мне оказываются короткая черная юбка из джинсовой ткани и черная водолазка. Цвет соответсвует моему настроению. И это любимый цвет Саши. Только подумав об этом, захотелось переодеться. Но нет. Если уж решила избавиться от своей одержимостью Гараниным, стоит просто не придавать значение таким мелочам.

Я иду на кухню, чтобы позавтракать, пока еще никто не проснулся. Не хочется сталкиваться с домочадцами и усилено делать вид, что со мной все в порядке. Однако спустившись вниз, я обнаруживаю там Сашу. Он сидит с огромной дымящейся кружкой за столом, обхватив ее обеими ладонями. Постаравшись сделать как можно более непринуждённый вид, я иду к чайнику:

– Привет, – морщусь от того, что моемой голос звучит слишком бодро и явно наигранно.

Саша вскидывает голову, как будто только меня заметил.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, я навожу себе кофе, делаю бутерброд и устраиваюсь за столом напротив. Если хочу, чтобы он ни о чем не догадался, следует вести себя непринужденно. Я не поднимаю головы от кружки с горячим напитком, усердно отгоняя от себя желание проверить, смотрит ли на меня Гаранин. Спустя какое-то время я не выдерживаю и поднимаю взгляд, чтобы тут же наткнуться в плен его серых глаз. Рефлекторно тут же отвожу лицо в сторону. Саша это замечает, так как я слышу его смешок.

– Я хотел поговорить с тобой о вчерашнем, – говорит он своим сонным хриплым голосом. Господи, ну почему кроме этой внешности ты еще дал ему такой завораживающий голос? Усилием воли, я заставляю себя вновь посмотреть на парня.

– Успокойся, – уж обсуждать его вчерашние подвиги мне совсем не хочется. – Я ничего не скажу родителям.

– Я не об этом, – Саша смотрит в свою кружку, как будто там внезапно появилось что-то крайне интересное. Выражение его лица я не могу понять, поэтому просто решаю молча послушать, что же он хочет мне сказать.

Вдруг в моей голове вспышкой возникает догадка: он хочет сейчас извиниться за вчерашнее! Нет. Не хочу. Я хочу ненавидеть его, презирать, обижаться! Если сейчас он будет извиняться и я пойму, что он не такой урод, как я о нем думаю, то моему бедному сердцу придет конец. Я не могу этого допустить.

– Хватит! – я резка встаю, хватаю свою кружку с недопитым кофе и швыряю ее в раковину. Раздается подозрительный звон. – Я уже сказала, что ничего никому не скажу. И если тебе так нравится, то можешь приводить туда кого захочешь, мне вообще пофиг! Просто предупреждай меня заранее, а то у меня вчера чуть не стошнило от этой сцены.

Я хочу уйти, но каким-то чудесным образом Саша оказывается у меня на пути и хватает меня за плечи.