Осторожно, женское фэнтези!

Дверь я нашла на ощупь.

Вышла в коридор и, медленно переставляя ставшие ватными ноги, добрела до кабинета наставницы.

– Элизабет! – леди Пенелопу я уже не видела, только слышала ее голос. – Куда вы пропали? Милорд Райхон вас обыскался.

– Доктор Грин. Кофе… я сварила… дрянь…

Ничего больше я сказать не успела. Пол исчез из-под ног, и я провалилась в пустоту, чтобы, испытав секундную легкость полета, упасть в серый песок.

Серый песок, серое небо без солнца, холод и пустота.

Благие намерения, как и положено, привели в ад.

Страшно было лишь поначалу. С каждой безрезультатной попыткой вырваться из подпространства паника ослабевала, уступая место безразличию. Подумаешь, пусто и солнца нет. Зато не орет никто, ноги не дрожат и желудок не пытается вывернуться наизнанку. Не был бы песок таким холодным и колючим, как тертое стекло, можно было бы прилечь и вздремнуть. Но если сесть и уткнуться лбом в коленки, тоже неплохо…

– Не спите, – строго произнес у меня над ухом знакомый голос.

Чуть раньше я ему обрадовалась бы, но сейчас он не вызвал никаких эмоций, как и обнявшая меня за плечи рука. Хотя нет, рука была теплая.

– Элизабет!

– Да, милорд, – пробормотала я.

– Нельзя спать. Возвращайтесь.

– Не получается, – я удобнее устроилась на любезно подставленном ректором плече. – Можете снова вытащить меня за голову? Только не дергайте сильно…

– Элизабет! – он затряс меня, но мог с тем же успехом баюкать на руках. – Я не могу вас вытащить. Я и нашел-то вас с трудом.

– Угу…

– Мисс Аштон, если вы немедленно не проснетесь, я подпишу приказ о вашем отчислении!

Это подействовало. Не как пощечина или ведро холодной воды, но подействовало.

– Не сплю, – я отстранилась от Оливера и заставила себя встряхнуться. – Уже не сплю, видите?

– Вижу. А вы меня?

Я посмотрела на сидящего рядом мужчину. Костюм, в котором он был с утра, галстук, туфли – одежду я могла разглядеть до мелочей. А лицо расплывалось, словно я смотрела на его отражение в воде.

– Вы слишком далеко забрались, Элизабет.

– Не знаю, как это получилось.

– Я, кажется, знаю. Вы были у доктора Грина?

– Он накричал на меня, – пожаловалась я. – Я ему кофе сварила, а он…

– Зачем вы к нему пошли? – с мягким укором спросил Оливер.

– Не знаю. Все ушли. Я подумала, что это неправильно, ведь он…

– Провел сложнейшую операцию. Устал и обессилел, а эмоциональное состояние при истощении довольно нестабильно. Грин работает в лечебнице не первый год, и персонал в курсе, что в таких случаях его лучше не беспокоить какое-то время. Леди Пенелопа не предупредила вас потому, что ей и в голову не пришло, что вы окажетесь такой сострадательной.

– Он на меня наорал, – повторила я.

– И сожалеет об этом.

– Он так сказал?

– Нет, но я бы сожалел.

– Вы в жизни, наверное, ни на кого голос не повысили.

– Почему же? – Оливер улыбнулся, и по его лицу вновь прошла мелкая волна. – Бывало. И сейчас иногда хочется. Но я не могу себе этого позволить.

– Репутация? – если бы разговор происходил в его кабинете, я не решилась бы задавать такие вопросы, еще и таким тоном, но тут это казалось вполне допустимым.

– Дар. Если на вас накричит целитель – это испортит вам настроение, но не жизнь. Если специалист по проклятиям пошлет вас к демонам – даже не знаю, где вы можете оказаться.

– Сюда меня отправили не вы, а именно добренький целитель!

– Сюда вы отправили себя сами, Элизабет.

– Нет, я… Грин накричал на меня, мне стало плохо…

– После того как он накричал на вас, или еще до этого?

– До, – созналась я.

– Но вы не связали свое состояние с присутствием доктора?

– Связала.

Его лицо смазалось набежавшей рябью, но можно представить, как он посмотрел на меня после этого признания.

– Почему вы не ушли? Есть же инстинкт самосохранения, в конце концов!

Есть. У нормальных людей.

На счастье, ректор решил, что я и так наказана за глупость, и не продолжал эту тему.

– Тут неуютно, мисс Аштон. Не уверен, что долго продержусь. Возвращайтесь.

– Куда?

– В себя. Вы лежите на кушетке у леди Пенелопы, а я сижу рядом на стуле, и, если посижу еще немного, спина и ноги совсем затекут. А мне завтра практику на полигоне проводить.