Я твоя последняя игрушка

В баре негромко играет музыка. Ещё рано, здесь мало людей. Я нахожу взглядом охранника Багрова – стоит чуть в стороне, значит и его хозяин уже здесь. Прохожу к барной стойке. Тот, кто мне нужен, появится здесь. Закажет виски со льдом, будет задумчиво рассматривать тех, кто пляшет под его дудку.

Сегодня он встретит меня.

– Воду со льдом, – говорю я бармену.

Ловлю на себе несколько мужских взглядов и недовольно морщусь. Я не привыкла быть такой яркой. Мой привычный камуфляж это толстовка, джинсы, длинная коса. Теперь я чувствую себя голой и это обезоруживает. Главное, чтобы Багров появился сейчас, до тех пор, пока ко мне не подкатил никто из местных толстосумов.

По запотевшему бокалу лениво скользит капля. На кубиках льда лежит лист мяты. Делаю глоток и от холода буквально сводит зубы. Капля срывается и падает на тонкую ткань дорогих чулков.

За барной стойкой никого кроме меня, но бармен внезапно срывается с места и торопливо готовит порцию виски со льдом. Я подбираюсь и даже спину выпрямляю сильнее.

Момент икс настал.

– Ваш виски со льдом, – говорит бармен.

Мне мучительно хочется повернуться, я первый раз так близко к нему нахожусь. Но я должна быть спокойна. Он ведь не должен догадаться, что я пришла лишь ради него… лезу в свою маленькую сумочку. В ней тонкие дамские сигареты, золотая зажигалка. Курить я не люблю, но специально училась делать это красиво. Не спеша закуриваю и глубоко затягиваюсь.

– Девушка! – моментально реагирует бармен. – Курить внутри заведения строго запрещено.

Но я – сама невозмутимость. Я – сама уверенность. Вынимаю из кошелька несколько крупных купюр и бросаю их на барную стойку. У бармена смешно вытягивается лицо, он явно не знает, как реагировать, учитывая, что рядом с ним сидит хозяин этого бара и один из самых богатых людей города.

– Теперь можно? – спрашиваю я и очаровательно улыбаюсь.

– Я вынужден вызвать охрану…

Но парня перебивает ОН. От его низкого голоса мурашки по коже.

– Брось, Толик…пусть курит.

Значит, я сумела его заинтересовать. Теперь я могу медленно к нему повернуться. Теперь моё любопытство оправдано. Я дышу через раз, но я сильная, я столько раз репетировала…

– Вы царь и бог? – спрашиваю я, вопросительно приподнимая бровь.

– Почти… А вы забавная, – заключает Багров. – Вы так богаты?

Кивает на брошенные мной купюры. Делает глоток виски, я смотрю на его руки, на его излишне резкое лицо…господи, как он близко, тот, кого я ненавижу.

– Нет, – пожимаю плечами я. – Это мои последние деньги. Но если я не могу тратить их на свои прихоти, зачем они мне?

– И правда, – соглашается Багров. – Толь, угости даму за счёт заведения.

И…уходит. Я смотрю в его спину и не могу поверить своим глазам. Я столько лет пыталась к нему пробиться. Я работала стажером в его фирме, но так и не сумела попасть в штат. Я следила за ним. Я знаю, что он ест, что пьёт, чем живёт. И я…не сумела его заинтересовать.

Глухое беспросветное отчаяние не даёт дышать. Тушу сигарету в подставленной пепельнице, залпом допиваю воду. Отмахиваюсь от бармена – я не пью. Если и решусь напиться, то явно не в самом логове зверя. Я просрала свой шанс на месть. Но я не сдамся. Я придумаю что-то ещё…

Выхожу на улицу. Вечер удушающе душный. Лодочки на высоких каблуках, дань моему желанию быть похожей на голливудскую диву пятидесятых, ужасно жмут. Снимаю их, иду босиком, благо в этом тихом районе почти нет прохожих. Я не плачу, я давно разучилась плакать. Да, я просрала свой шанс. Но будут и другие, пусть даже мне снова семь лет ждать придётся.

Автомобиль притормаживает, негромко шурша шинами. У меня нет сил даже испугаться, я слишком опустошена. Равнодушно смотрю на опускающееся затонированное стекло.

– Босоногая леди? – спрашивает Багров, кивая на мои ноги.

Я тоже опускаю взгляд вниз. Испачканные в дорожной пыли ступни никак не вяжутся с моим изысканным платьем и алыми губами.

– Я не леди, – честно отвечаю я. – И близко не стояла. Я притворяюсь…

И дверь дорогого автомобиля приглашающе открывается.

Глава 2. Багров

Подбирать девушек прямо на улицах – явно не мой формат. Но эта… Она была…непонятной, да. И этим привлекала внимание. У неё была красивая шеи. Тонкая. Руки, изящные кисти с тонкими пальцами. Но не они привлекли моё внимание, а скорее ссадина. Длинная, уже заживаюшая царапина, словно девушка в свободное время развлекались тем, что лазила по заборам. Эта ссадина диссонировала с платьем, которое позволяло любоваться и плечами, и чуть приоткрытой грудью.

– Как вас зовут? – спросил я, закуривая.

Затылок моего охранника выражал явное неодобрение. Если уж я решил завести любовницу, то по его мнению это должна быть солидная дама, а не эта вот, что босиком по дороге шла, а теперь сидит, судорожно сжимая в руках свои туфли.

– Алла.

Я смотрю на её профиль. Прямой носик с глубоко утопленной переносицей – ещё немного, и она стала бы курносой. Чистый высокий лоб. Алые губы, которые тоже с ней никак не вязались, как и та ссадина. Она не была красивой по современным канонам красоты. Она…казалась чистой. Но чистая девушка не придёт ночью в дорогой бар, в платье, которое при наклоне позволит разглядеть цвет нижнего белья. Если оно там есть, это белье.

– Алла… – повторяю я, примериваясь к её имени. Оно такое же необычное, как она сама. – И что ты искала в этом баре, Алла?

Она пожимает плечами. Чуть касается волос, этот жест такой неуверенный, что я понимаю – волосы обрезала недавно.

– Я нашла вас, – отвечает и ко мне поворачивается.

Мы смотрим друг другу в глаза. И меня вдруг посещает нелепая мысль, что происходит что-то…судьбоносное. В корне неправильное. То, что бесповоротно изменит мою жизнь.

В машине темно, радио молчит, за окнами тянут городские огни, скользят по её лицу разноцветными бликами. У девушки светлые глаза, почти прозрачные, она вся светлая, воздушная, и одновременно жёсткая, как гранит. У неё жёсткий взгляд. И думается, просто остановить машину, выставить наружу эту femme fatale и из головы выбросить тоже. Моя охрана будет счастлива. Но я этого не делаю. Девушка сумела разбудить моё любопытство.

Тянусь к ней, беру её за руку. Девушка напрягается мгновенно, всем телом, словно думала, что её ночью в машине везут на праздничное чаепитие. Затем делает глубокий вдох и расслабляется. Это тоже все любопытно. Я переворачиваю ладонь, скольжу по ней пальцами.

Алла явно не занималась грубой физической работой, но это не руки изнеженной светской львицы. Рука тонкая, но сильная, я бы заподозрил, что она занимается спортом, либо раньше серьёзно занималась. Сеточка старых, уже поблекших шрамов. Ссадина на внутренней стороны запястья, тонкая, длинная. Алла не делала попыток замазать её косметикой.

– Откуда?

Девушка терпеливо ждала, пока мне надоест изучать её руку.

– Лазила через забор.

Странно, но я поверил, что именно так и есть – через забор. Может даже упала. И кровь наверняка хлестала дай боже. Девушка ждала. Несмотря на внешнее расслабление, внутри, она была натянута, как струна, я чувствовал это. А ещё чувствовал её аромат. Лёгкий запах её тела, который пробивался сквозь завесу аромата духов. Она пахла…мылом. Причём детским. Пахла женщиной. И ещё чем-то неосязаемым и волнующим.

Я хотел её, эту непонятную босую девушку. Выпустил её руку, она безвольно соскользнула и упала на моё бедро, девушка вздрогнула и руку отдернула.

– Ты меня боишься, – заметил я удовлетворённо. Запах её страха я тоже чувствовал. – Зачем тебе это нужно?

Снова взгляд из-под ресниц, быстрый, колкий. Задержала дыхание, потом вздохнула глубже, я поневоле посмотрел на открытое декольте. Мы скоро доедем, нужно решать, что с ней делать за эти несколько оставшихся минут.

– Да, – вдруг сказала Алла. – Я вас боюсь. Ваша охрана меня пугает, ваш взгляд. Но я сильнее, чем кажусь. Я…на многое способна. Вот вы знаете, что такое доедать последнюю картошку, а до зарплаты две недели? Что такое смотреть беспомощно на тех, у кого есть деньги, а ты не то, что близким, даже себе помочь не можешь? Я – знаю. А ещё знаю, что единственное, что у меня есть, это моя красота и молодость. Но я не хочу продавать их по дешевке. Поэтому я нашла лучшего покупателя. Я нашла вас…