Внутри

Внутри
Ирина Сергеевна Пирожкова

Как отличить реальность от выдумки? Возможно ли полюбить вымысел? Что окажется сильнее: любовь или предубеждения? Всё это раскрывается на страницах данной книги.

Любовь больше, чем сказка, но сказка меньше, чем суть…

Ирина Пирожкова

Внутри

Предисловие

Это было три года назад. Первый раз, когда их сны пересеклись. ОН стоял на улице и смотрел, как ОНА сидела за столиком в кафе. Её рыжие волосы нежно переплетались между собой в длинных косах, свисающих с бледно-розовых плеч. Она была одета в розовое платьишко, такое легкое, как она сама. Казалось, что единое дуновение ветерка унесет её, а платье послужит парусами. Юноша так боялся к ней подойти, кажется он даже забыл, что это был всего лишь сон…

С наступлением утра он почти ничего не помнил, но впредь каждую ночь она появлялась в его снах, а он являлся к ней. Каждую ночь ему снилось то кафе, та же улочка, которая по видимости была не из его города. Всегда были разные люди. И остальное было совершенно другим. Но одно всё же было неизменно. Они.

Часть I

«Том Эйтон»

ЕГО зовут Том. Том Эйтон. Ему уже шестнадцать лет. Сновидения про незнакомку давно прекратились. Не сказать, что он скучал, но абсолютно точно не отказался бы увидеть её вновь. Он видел её каждую ночь на протяжении нескольких лет. Он был даже влюблен в неё. Каждую ночь был ближе к ней, видел её, он даже, кажется, чувствовал её запах. Он был таким сладким с привкусом фруктов и ароматом полевых цветов. Её походка, волосы, глаза, руки… На протяжении двух лет мальчик просыпался с надеждой, что это не сон. И разочаровывался.

Сны прошли, Том увлекся учебой, спортом. У него появился лучший друг Майкл. Они стали часто с ним гулять, порой даже пропадали на ночь, что абсолютно точно приходилось не по нраву их родителям. Родители Тома работают в большой туристической фирме. Отец – Роберт Эйтон – является лицом компании, а мама -Джулия – его заместитель. Не скажу, что его родители были такими прям официальными личностями, но строгость в них, несомненно, присутствовала. Они познакомились на какой-то выставке знаменитого художника, где Джулия покорила своего будущего мужа белыми длинными волосами и небесно-голубыми глазами. В общем семья у Тома довольно среднестатистическая.

Про девчонку он почти забыл. И был полностью уверен, что больше снов с юной красавицей не привидится. Ровно до одного дня. В тот день он с родителями должен был поехать за город, впрочем, он этого очень сильно не хотел, потому что это была очередная деловая встреча отца, такая же нудная, как и все предыдущие. Но самым ужасным в ней были гости. Они то и дело подходили нему и разглядывали, как учёные свой эксперимент ну или же как достопочтенные господа картины на выставке. Поэтому, чтобы их не провоцировать, Тому пришлось уговорить Майкла, чтобы он напросился на ночевку. Что ж, его друг всегда был чертовски убедителен и на сей раз тоже. С наступлением вечера мальчики заказали пиццу и сели играть в приставку. Вечер очень быстро заканчивался и наступала ночь. Впрочем, еда тоже как-то быстро закончилась, поэтому перспектива не спать до утра совершенно перестала быть таковой. Свалив всё на плохое самочувствие, чтобы Майкл не посмеялся над устойчивостью своего друга против сна, Том пошел спать.

***

–Эй, чувак? Ты чего?

Разлепив сонные глаза, Том увидел, как Майкл стоит над ним и что-то говорит.

– Ау?! Тебе что, кошмарики приснились? – улыбаясь и размахивая руками, словно отгоняя мух, все продолжал друг.

В глазах Тома не было ничего кроме тумана, его руки еле двигались, а мозг вообще не соображал. Из реальности он понимал только смех своего дружка и, кажется, различал пыль, которая двигалась вокруг. Она двигалась тихо. Только громкие звуки голоса Майкла перебивали весь этот туман, окативший с головы до ног Тома.

–Да нормально все, Майк. Встаю. – на самом деле ничего не было нормальным. Было стойкое чувство, что его топили, били или еще чего похуже и вот он отошёл от наркоза в реанимации.

–Ага, я заметил. Пойду, что ли, найду что-то поесть, а то ты как-то не в состоянии. –громко шагая по лестнице и жуя жвачку, Майкл пошел на кухню.

Спустя пару минут Том наконец-то смог отойти ото сна. Если бы кто-нибудь мог увидеть, что видел он этой ночью… Она вернулась. Спустя год. Вернулась.

– Чувак, ну ты спускаешься или как? – раздался снизу недовольный голос Майкла.

За завтраком Том не слышал ничего, что говорил его друг. Он вспоминал, что видел. Темноту. Мрак. Какая-то полуобрушенная лестница, которая скрипела от одного вздоха, идущего по ней. Её окружали тени и силуэт. Чёрный силуэт человека. Он что-то кричал в пустоту. Но что? Было не разобрать. Единственное, что можно было понять – это то, что он кричал кому-то. Но кому?

Через час пришли родители и Майкл ушел. Том хотел выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, но родители его остановили.

– Томми! У нас отличная новость! – с радостью вскричала мама.

– Ты не поверишь, приятель! – четким басом поддерживал отец.

Их многоголосье было настолько слитное, что понять то, что они пытались донести, было невозможным.

– Твой отец выиграл путевку! В Париж! Понимаешь?! Мы мечтали об этом столько лет! И наконец-то мы едем туда! – воскликнула мама и с теплой благодарностью поцеловала папу в щеку.

Сделав отсылку в прошлое – их семья давно мечтала поехать в Париж. Это было что-то наподобие общей цели. И вот когда она почти сбылась, настроение Тома отвергало всю радость, которая могла возникнуть еще день назад. Но не сегодня. Минув возможный диалог с родителями, который мог возникнуть в результате его реакции, и ответив им с наигранной радостью, он все-таки смог проникнуть наружу на свежий воздух.

На улице было прохладно, легкий ветер ворошил его волосы. Он был такой же сумасбродный, как и мысли, царившие как Аид в царстве мёртвых, в его голове. Мысли переплетались: то про Париж, то про сон. Радости совершенно не было… Как будто он не ждал этой путёвки, как будто он действительно не рад. Но ведь он не рад… Как же любопытно, что всего лишь какой-то сон мог убить все положительные чувства и эмоции в человеке.

«Подвал. Темнота. Тени. Силуэт. Что же он кричит? Кому? Я прошёл в глубь сумрака, который скрывался под скрипучей лестницей. Там стоял мужчина. Он размахивал руками, кричал. Я обошёл его. Лицо мужчины было покрыто мелкими шрамами и ссадинами. Его глаза яростно разрывали воздух. Я стоял прямо перед ним и именно это помогло понять мне то, что он кричит не на меня, а на того, к кому я стою спиной. Мне было страшно. Страшно оборачиваться. Что там? Кто? Медленно оборачиваясь, мои уши как будто пробило, я услышал плач. Всхлип. Ещё один. Много всхлипов. Я остался один, в этом кошмарном сне, лицом к лицу с темнотой. Ничего не было видно, я пытался прищуриться, но мои глаза, как нарочно, не хотели привыкать к темноте. Всё вокруг пророчило мне: «Иди» … «В темноту» … «Давай» … И я пошел. Навстречу страху. Моему удивлению не было предела, когда я увидел, что в темном углу заброшенного подвала, который находился в моём разуме, сидела девушка. Я бы не узнал её, уже такую повзрослевшую, если бы не рыжий цвет её, уже подстриженных под бледно-розовые плечи волосы, и всё тот же перемешанный с сыростью подвала, сладкий запах с фруктами и полевыми цветами. Это была она. Она не была весёлой как в тех снах, она плакала. Её заплаканные глаза смотрели вниз, в пустоту. Я потянулся к ней. Это был первый раз, когда я осмелился быть так близко к ней. Когда моя рука почти дотронулась до её плеча, она подняла взгляд и посмотрела прямо на меня. Но я знал, что она меня не видит, её взгляд проходил сквозь меня, но затрагивал каждую частичку внутри. Однако было что-то такое, что заставило меня верить в то, что она чувствует моё присутствие. Чувствует меня. Так же, как чувствую её я…»

Весь вечер Том просидел на кровати, наблюдая за белизной своего потолка. Его мысли создавали сумасшедшую карусель в голове. И эта карусель крутилась со скоростью света, что заставляло голову кружиться и в реальности. Родители суетились внизу и, по всей видимости, спорили на тему, что же случилось с их любимым сыночком. Том не мог понять почему же она вернулась. Зачем? «Она не снилась мне год. Но это было не самое главное. Главное было то, что она приснилась мне плачущая, а не весёлая как обычно. Что же произошло? А еще… Я до сих пор не мог понять, что же произошло там, между нами?». Он боялся заснуть. Он ещё никогда в своей жизни так не боялся её увидеть. Нет, не саму девочку, а её слёзы. Её взгляд с надеждой на то, что кто-то ей поможет. «Я бы помог. Но как? Как я помогу тому, кто живет у меня внутри? Как помочь тому, кто снится? Ведь я не могу к ней даже прикоснуться».

Мальчик не спал всю ночь, то ли из-за круговорота мыслей, то ли из-за страха. «Что же со мной происходит? Ведь это всего лишь сон. Через два дня мы улетаем в Париж. Новые места, люди. Может мне всё-таки удастся забыть её…»

Как ни странно, его не клонило в сон, и он спокойно помог маме собрать некоторые вещи. Майкл уехал с родителями на дачу и друзья потеряли связь на несколько дней. «Он даже не знает, что мы вот-вот улетим». Пообедав мамиными любимыми тостами с джемом, Том решил пройтись. На улице было теплее, чем вчера. Ветра почти не было, но деревья всё также покачивались из стороны в сторону. Машин было мало, что является удивительным для их городка. Том не думал. Ни о чём. Не хотелось. Ему хотелось идти и смотреть на облака, мягко плывущие по небу, на птиц, которых усердно пытаются покормить маленькие дети, на яркое солнце, на идущих мимо людей и не думать. Домой он вернулся уже под вечер. Настроение однозначно было лучше. Смотреть на белую гладь своего потолка было уже не интересно. Да и заснуть было совсем не страшно, а очень даже привлекательно. Том не спал сутки, при этом пребывая в состоянии сонного крота, поэтому через несколько минут его глаза уже сомкнулись.

Я не стану описывать те два дня, которые предшествовали их отъезду, потому что ничего интересного не происходило. Ночью мальчику снилась лишь темнота. Больше ничего. Он почти не думал о ней и о том подвале, и о том, что там происходило. Почти.

Наступил день вылета. Утро было довольно солнечным, но несмотря на это, облака всё же понемногу сгущались воедино, образовывая небольшие тучи. Путешественники загрузили свои вещи в машину и отправились прямиком в аэропорт. Мысли были заполнены ожиданием прекрасной поездки. Том думал о том, как они будут гулять по изысканным улицам, фотографироваться около Эйфелевой башни. О том, как мама будет выпрашивать у отца фирменный парфюм из бутика, напротив Итальянского бульвара. Представлял завтраки, состоящие из круассанов с заварным кремом и горячим шоколадом. «Эта поездка просто обязана быть прекрасной. Нет, идеальной!» В своих мечтах он даже не заметил, как быстро пролетела дорога до аэропорта. Нудные контролеры, десятки проверок и невероятная суета наконец-то закончились и они прошли в салон самолета. За что Том любил своих родителей, так это за их прекрасное планирование всего. Видимо, его отец, когда брал билеты, рассчитывал, что мест в одном ряду, значительно больше. В общем Том сидел отдельно от родителей. Правда у окна, но это было не так круто, как казалось. С ним рядом сидела милая соседка с чудесно-пышными формами. И всякий раз, когда она решалась почесать голову, поправить прическу, снять или надеть обувь, ему приходилось прижиматься к окну и наблюдать за невероятно красивыми видами. Они действительно были красивыми, всё казалось таким маленьким. Сверху он видел множество огней, будто бы все города состояли только из них. Вскоре, несмотря на бесконечные движения от окна к окну, за что спасибо дамочке, и, несмотря на всё более красивые виды снизу, Тома клонило в сон. Впрочем, он не стал себя мучать и заснул.

«Темнота. Подвал. Что?! Я опять здесь? Но как? Та же лестница… Я спустился вниз, мужчины уже не было, впереди была та же темнота. Она там? Как страшно… Идти? Или проснуться? Но я ведь должен понять, что происходит? Или нет? Как сложно… Всё же я пошел. Она сидела в том же углу, в точности такая же, как и тогда, заплаканная. Она также смотрела в пол.

–Эй. Ты меня слышишь? Как тебя зовут?

Она обернулась. Она посмотрела на меня. Она меня услышала.

Она посмотрела прямо вглубь меня, по моей спине пробежали мурашки. Я чувствовал, что моя голова начинает кружится. Что же происходит? Она не отвечала, но продолжала смотреть точно на меня, будто слушала. И я решил начать первый.

–Меня зовут Том, я вижу тебя. Я видел, как какой-то мужчина кричал на тебя. Что случилось? Расскажешь?

Она снова опустила взгляд.

–Я могу тебе помочь? – ещё раз спросил я, и вплотную уставился в её огромные, влажные глаза.

Девочка поднялась на ноги, взяла с пола какой-то серый камень и начала что-то выцарапывать на стене. После этого снова посмотрела на меня и убежала. Я не стал её останавливать. Точнее я просто не успел. Посмотрев на стену, еле-еле разобрав текст, я прочёл:

«Тюльпаны. Шесть часов. Кафе»

А под этим красовалась выгравированная камнем подпись «Сара». Что это значило? Какое кафе? Какие тюльпаны? Хотя бы одно было более-менее понятным – её звали Сара. Ну, во всяком случае, я надеялся, что правильно разгадал часть этой записки.»

– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершает посадку. Просьба пристегнуть ремни. – Том проснулся от слов стюардессы и сразу же словил на себе неодобрительный, но любопытный взгляд своей соседки. Они смотрели друг на друга долго, ожидая, что кто-то по всей видимости начнет беседу. Чудной тёте надоела эта игра и она, тяжело выдохнув весь воздух, накопившийся в её лёгких, резко отвернулась, что-то пробормотав себе под нос.

«Вот мы и прибыли в Париж. Город мечты. Так ли прекрасно всё будет?»

Телефон резко завибрировал, заставив этим отца сердито обернуться на сына. Это был Майкл.

–Да, ало.