Директива 22

– Да, я помню этот корабль. Мы его, в самом деле задержали. У них были достаточно сомнительные документы на один из грузов – какие-то растения. Мы ждали экспертизу, что они не токсичны. В таких ситуациях мы всегда делаем полный досмотр корабля и персонала. Я помню, это были наглые такие гавнюки. Но потом мы их проверили, и все было чисто. Я даже расстроился, – охотно рассказал нам молоденький офицер таможни.

– Были ли какие-нибудь странности за то время, пока вы ждали результатов анализов? Например, сбоящая техника?

– Наша в порядке. Что у охраны было, я не знаю.

– Что-то еще подозрительное про тот корабль?

– Да нет. Обычный грузовик «Трека». Они все примерно одинаковые.

– Опишите.

– Что, простите?

– Опишите их обычный корабль, все аспекты, которые вы ожидаете обнаружить там, когда видите, что речь идет о «Трек-Аваланш».

– Ну, – парень бросил короткий взгляд на Кина, потом снова на меня. – У них обычные грузовые курьерские корабли, обычно производства «Схайо» из Созведия. У них всех стандартная планировка, – он вызвал схему на экран своего терминала. – Вот тут рубка. Тут машинное отделение. Грузовое может быть и односекционное, и двух, и трех. Кают от трех до десяти. У них стандартные команды. Три человека: капитан, механик, пилот. У них не бывает навигаторов, потому что маршруты им рассчитывают автоматически с базы, и нет медика. Для всех проблем со здоровьем – криокамера. У них мощная оптимизация за счет таких условий, и они возят просто дофига. Они не гибкие, конечно, никогда не могут перестроиться и сделать что-то, выходящее за рамки программы, но они не на это рассчитаны. У них стандартизированные задачи, которые решаются стандартизованными методами.

– Если они летают стандартными маршрутами, почему они не оптимизировали еще и пилотов?

– Не знаю, – пожал плечами парень. – Может, они посчитали, что автопилот недостаточно надежен. Или у них профсоюз какой-нибудь, или союзный договор. Все их пилоты – кицилосы.

– Кицилосы? – сморщил нос Кин.

– Как финансист «Детей науки», – подсказываю я.

– А они хорошие пилоты?

– Они могут быть пилотами, – поправляю я. – Почему нет? Они зануды. Летают очень занудно, тоже. По схеме. Как автопилот. Вж, вж.

Но я озадачен, на самом деле. Кицилосы? Все, сплошь?

– Вы их когда-нибудь ловили на контрабанде?

– По мелочи. Платили штрафы, и все.

– У вас сейчас какой-нибудь корабль «Трек-Аваланша» на задержании стоит?

– У нас – нет, – бодро ответил таможенник. – Но, может, где-то еще есть? – он открыл базу и начал искать. – Вот, на Кпорте-3 сейчас один на проверке. Хотите, я шепну ребятам, чтобы их подольше помариновали?

– Да, – ответили мы с Кином почти хором. В Кпорте-3, теоретически, у «Трек-Аваланша» имеются некие лазейки, и если у приветливого таможенника ничего не получится – мы будем точно знать, что они имеют место быть.

– Вот мой номер комма, – Кин передал ему инфокарту. – Пожалуйста, свяжитесь со мной, когда поговорите с коллегами.

– Конечно. Всегда рад помочь коллегам!

– Итого? – спросил меня Кин во флаере, сев и закрыв глаза. Как только флаер тронулся, Кин резко побледнел, аж с зеленцой.

– Итого, директор врет. Что-то у них случилось, именно у них, но рассказывать нам об этом он не горит желанием. Мы сможем получить на них ордер?

– На основании чего? – поморщился Кин. – Это догадки. Он мог врать тебе про другое. Коде могли дать задание про совершенно другой корабль. Никто не примет такое основание для ордера.

– У нас есть альтернативы?

– Легальных – нет. Разве что они сами решат нас осчастливить.

– Мы можем влезть в их записи нелегально. Но у нас в команде нет хакера, что возвращает нас к нашей предыдущей беседе.

– Может, попытаться все-таки уговорить кого-то из них? Начальника охраны?

– Частным образом?

– Как будто это более легально.

– Если именно уговорить, а не выжать, то все будет в рамках закона.

– По-моему опыту, нормальные СБшники плохо поддаются уговорам и особенно давлению.

– Для начала надо определить, нормальный ли там СБшник.

– Может, проще пробраться в кабинет директора, найти пароли в записках и все на свете узнать.

– Кто это на тебя так плохо влияет?

– Бесконечные глухие стены вокруг, – фыркаю я. – Я уже готов начать сканировать всех подряд.

– Давай все-таки не будем лишний раз рисковать и поищем лазейку среди СБшников. Нам даже не обязательно нужен именно начальник.

– Лишний раз? – уточняю я.

Кин раздраженно промолчал.

Я не давлю на него – в конце концов, эту черту мы можем перейти позже.

– Ты прав, – сказал он через некоторое время. – Сплошные тупики. За сегодня мы не продвинулись ни на шаг.

– А, может, просто не заметили, – не соглашаюсь я. – Когда флаер начинает движение, не всегда понятно, это ты двигаешься или мир вокруг.

– Хочешь сказать, что это либо мы двинулись, либо весь мир двинулся?

– Мы давно двинулись, Кин.

Мне не дает покоя информация о пилотах, например. Какое отношение ко всему этому имеют кицилосы?

Глава 7. Try everything

Кто не рискует – тот не пьет… кофе. Но, кажется, давно понятно, что я – рисковый парень, храбрый в самых неподходящих для этого местах. Так что я покупаю кофе у чужого дяденьки и даже спрашиваю его о его сменщике.

– А что «Лангда»?