Визоры. Начало

Одноэтажные административный и лечебный корпуса сменили трехэтажные здания. На месте домиков персонала пленные немцы возвели толстостенные двухэтажные дома. Военная часть осталась военной частью, но тоже была полностью перестроена. Сосняк посадили заново, потому что в старом не осталось ни одного целого дерева. Территорию складов превратили в полигон.

Жилые корпуса санатория тоже преобразились. Теперь они представляли собой несколько внушительных одноэтажных зданий в форме буквы П с террасами вдоль всей внутренней стороны, дорожками вдоль террас и клумбой в центре.

В семидесятые в трёх жилых корпусах провели капремонт, оборудовав там номера повышенного комфорта для старших и высших офицеров. Три корпуса по другую сторону пруда снесли и на их месте построили три пятиэтажки.

И вот в 2020 году на берегу пруда остановились два человека. Один высокий плечистый в камуфляже, с седыми волосами ёжиком и тяжелым подбородком. В общем, вылитый полковник космодесанта из компьютерных стрелялок.

Другой почти не уступал ему ростом, но, если первый напоминал космодесантника, то второй являл собой типаж сумасшедшего учёного из тех же игр. Расстёгнутый плащ, растрёпанные волосы, кривовато сидящие на горбатом носу очки в тонкой серебристой оправе. Вот только ярко-голубые ясные глаза говорили, что разум ученого находится под его полным контролем.

Первый и правда был полковником, а еще командиром той части, что соседствовала с санаторием. Второй – ученым физиком и доктором таких наук, названия которых обычный человек даже по РЕН ТВ не слышал. Только в отличие от «светил», мелькающих на РЕН ТВ, он был реальным ученым и пользовался большим авторитетом в своей среде. То есть у всех трёх с половиной «очкариков», кто понимал, над чем он работает.

К нашему счастью, все эти «очкарики» пользовались непререкаемым авторитетом у властей страны, иначе бы этой истории не случилось. Почему они имели такой авторитет? Подозреваем, что работали с гиперзвуком или занимались еще какими-то военными разработками. Но, это просто наше предположение.

Как бы то ни было, когда наш физик пришел со своей идеей к руководству одной очень серьезной государственной конторы, они, хоть и очумели от невероятности открытия, проконсультировалась с теми самыми тремя с половиной, быстро им поверили, просчитали перспективы и бегом побежали к президенту.

Колесики государственной машины провернулись и вот наш ученый стоит на месте своего будущего научного Центра.

– Смотри Паша, – говорил полковник, – Места под Центр в санатории хватит тебе с большим запасом. Легенда есть – будете лечить посттравматический синдром у ветеранов всех войн, нарушения сна, в том числе самыми современными экспериментальными методами. Вот тебе и обоснование, для чего в штат будут введены физики.

Номинально, руководителем санатория останется Иванов Терентий Степанович, он подойдет минут через 5, я его набрал. Он будет отвечать за всю административно-хозяйственную часть, а реально будет в твоем подчинении. Ты номинально, будешь руководить институтом сна при санатории, реально же всем, кроме охраны. Она на мне. Внешне всё должно оставаться по-прежнему, охранять будем максимально скрытно.

Набирай, какой надо штат. Своих подопечных сели пока в то, что есть. Потом с Терентием распланируете ремонты и стройки, это уже не моя епархия. Главное, чтобы и ваши «кролики» были довольны и санаторий внешне оставался похожим на санаторий. Впрочем, часть сосняка можно отдать под как бы коттеджный посёлок. Сейчас это модно. И мне удобно будет гонять посторонних – типа, богатые любят тишину.

– Кролики! Ну и шуточки у тебя, Макар! Каждый мой «кролик» стоит дороже космодрома! Так и надо к ним относиться.

– Да ладно, придумай им уже какое-то нормальное название. Сновидцы какие-нибудь, ведуны, ходоки (типа по чужим мирам). Не знаю, в общем. Но слово надо и слово нейтральное.

Теперь о тайне. С трёх сторон санатория территория части, с четвертой сосняк. Дороги к тебе ведут две. Первая, та самая по которой ты приехал. Сквозь лес до въезда в военный городок. Там шлагбаум. Это первый рубеж, отсекающий посторонних. Следующая преграда – ворота в санаторий. И третья – в сам Центр.

Другая дорога идёт с противоположной стороны и используется для поставок в часть. По ней же будет поступать твоё оборудование. Если что-то надо доставить по железной дороге, имей в виду, что к нам идёт отдельная ветка. Примем и разгрузим.

По периметру охрану усилим, камеры повесим, дронов запустим. В общем, всё будет. Для врагов это будет выглядеть как обычная паранойя командира части, где тренируется спецназ.

И ещё, будете домики рисовать, принеси потом ко мне на согласование, вдруг по моему профилю вопросы возникнут. И помни – каждое дерево нужно беречь. У врага тоже спутники есть. Не надо, чтобы ваша деятельность часто им в кадр попадала.

Полина

Утром, зевая, я снова подалась в душ. Ночью почти не спала, крутила разговор и так и сяк, и понимала, что до конца не поверю, пока не увижу этот Центр и людей, которые тоже видят необычные сны. Одного Кирилла (Нил Викторович сны не видит) мне недостаточно.

В итоге утром, после суток в теплице, удивительного разговора и неспокойной ночи, чувствовала себя словно в пыльном мешке. Но, душ и кофе меня взбодрили, а мысли о фантастическом приключении заставили с нетерпением ожидать машину из Центра. Когда раздался звонок, я уже сотый круг накручивала по квартире, не в состоянии ни на чём сосредоточиться. Звонил Нил Викторович:

– Полина, выходите, машина под окнами. Красный паркетник. И не забудьте оставить смартфон дома.

Я выглянула в окно. Там у подъезда и правда на солнце сверкала невероятно красная машина. Отключила трубку, бросила на пуфик и, схватив сумку, выскочила за дверь. Пронеслась по ступенькам все 4 этажа, не в состоянии ждать лифт, и через минуту уже подходила к машине.

Водитель был мне незнаком. За 50, худой, высокий, тоже наверняка отставной военный. Он открыл дверь автомобиля и улыбаясь сказал:

– Если Вы Полина, эта карета для Вас.

– Полина, здравствуйте, – ответила я и плюхнулась на переднее сиденье.

Он сел за руль, машина мявкнула что-то радостное, почти неслышно забухтел мотор, на мониторе высветилась картинка с камер кругового обзора, и мы поехали.

– Меня зовут Валерий Васильевич, – почти сразу заговорил водитель, – я в Центре живу.

– А Вы тоже из этих, – покрутила я рукой в воздухе, не зная, можно ли с ним говорить о таких как я.

– Нее, – улыбнулся он, – жена у меня сны видит, а я в Центре работаю, в охране.

– И как Вам там?

– Да отлично, вполне уже прижились.

– Давно там?

– С самого начала. Мою одной из первых пригласили.

Выяснилось, что жили они в Севастополе. Туда к ним, как ко мне, пришли, рассказали, предложили. Тоже сначала голова кругом пошла. И поверить невозможно, и не верить нельзя – Валерий Васильевич по службе бывал когда-то в военной части возле Центра, знал это место. К тому же ему бывший сослуживец позвонил, предупредил, что люди подойдут серьезные и предложение их не розыгрыш.

– Жене часто странные сны снились. Она бывало и мне пересказывала, когда ее возмущала невероятность собственных поступков во сне. Теперь то понятно, что она просто других людей видит, а не сама несуразности творит.

В итоге, загрузили они вещи в контейнер, отправили его на ближайшую к Центру железнодорожную станцию. А сами на новой машине, этой самой невозможно красной, поехали в Центр. Удивлённым детям, которые все трое давно в Москве, объявили, что решили перебраться к ним поближе, чтобы внуков чаще видеть.

Болтая, мы доехали почти до Серпухова и свернули с трассы. Дорога пошла через лес. Ещё несколько минут и мы остановились у шлагбаума с надписью: «Военный городок в/ч 24805». Загорелся зеленый фонарь и шлагбаум поднялся. Мы поехали по военному городку. Впрочем, вдоль дороги густо росли деревья и разобрать, что за строения за ними скрываются, было сложно. Почти упёрлись в ворота с красной звездой и свернули направо. Еще минута и оказались у почти таких же ворот. Только вместо звезды была чайка, а сверху красовалась арка со словами «Санаторий Буревестник».

Валерий Васильевич чем-то пикнул, подождал пока ворота полностью откроются и не торопясь въехал на территорию. Мне всё это казалось страшно медленным. Хотелось выскочить и бежать впереди машины, настолько разбирало любопытство.

Но, никаких ворот в параллельные миры видно не было. Мы медленно ехали по красивой и вполне земной еловой аллее мимо кирпичных пятиэтажек, Валерий Васильевич комментировал:

– Слева за озером одноэтажные дома, каждый на шесть квартир. Мы в первом живём, и Вам там можно поселиться. Но, если не понравится, в пятиэтажках квартиру выберете, он кивнул направо, там тоже пустые есть. Кроме того, коттеджи строить собираются. Можно будет со временем туда переехать.

Ели кончились и показалось озеро. Точнее густые кроны плакучих ив, сквозь которые едва виднелась вода. Очень красиво. Мы проехали мимо трёх пятиэтажек, свернули налево и остановились на площадке у металлического решетчатого забора. Выбрались из машины, подошли к калитке, Валерий Васильевич приложил к замку электронный брелок, и я наконец-то оказалась на территории Центра.

– Пойдёмте, Полина, я Вас директору представлю, – мой провожатый показал в сторону желтого трехэтажного здания, – Он тоже сны видит, и ещё он один из двух основателей Центра.

Потом покликал по экрану смартфона, сказал: «Мы приехали» и услышав ответ, снова сунул его в карман.

____________

Кабинет директора оказался на втором этаже. Небольшой, окнами на пруд. Валерий Васильевич, представил нас, распрощался и ушёл, заявив, что его миссия выполнена. И мы остались вдвоём. Директор указал мне на кресло и сел сам. Я во все глаза смотрела на главу столь удивительной конторы, он с не меньшим вниманием на меня.

Павел Михайлович Черкашин мне понравился. Вернее, он точно соответствовал моему представлению о великих ученых, двигающих науку в какие-то запредельные выси.

Когда я устроилась в кресле напротив, он сразу спросил:

– Вопросы есть?

– Ещё бы! Миллион! Всё пытаюсь понять. Хорошо, в мозгу (или мозге?) есть нейроны. Допустим, вы к каждому моему нейтрону подведёте платиновый электрод….