Право на Тенерифе

Да, Марина была верным другом, потому желала сопернице поражения так же сильно, как и сама Алина.

Прошло три недели, как Катя была в больнице. Юля каждый день приезжала к ней вечером в надежде, что врач, которая часто задерживалась на работе до семи-восьми вечера, сообщит ей о положительной динамике, а лучше всего, скажет, что Катю скоро можно выписать. Но та как будто неохотно общалась с ней, ссылаясь на огромное количество историй болезни и извечную необходимость выписывать лекарства на завтра для всех пациентов.

Юле иногда казалось, будто Надежда Максимовна намеренно не хотела с ней разговаривать, потому что сама она ей была неприятна. Все, что она смогла понять за это время, так это то, что Катя реагировала на лечение не очень хорошо, белок в моче уходил, но слишком медленно.

Альбумин пришлось переливать дольше, чем планировалось – не несколько дней, а почти три недели. Причем, если сначала Катя отказывалась от еды и была очень вялой, не вставала с постели, то затем к ней вернулся аппетит, да какой, и она теперь была вечно голодной. Юля возила ей огромные сумки с продуктами, ведь ей совершенно не хватало больничной еды.

Очень быстро дочь начала прибавлять в весе, теперь это были уже не отеки, а самый настоящий лишний вес. Но врач говорила, что это нормально при том, сколько Катя ест. А ела она, по словам доктора, из-за преднизолона: он усиливал аппетит.

Но Юля как-то между делом на работе открыла в Интернете инструкцию к этому препарату и тут же пожалела, что прочла ее. Из нее она узнала, что длительный его прием снижает метаболизм, а значит, не только обжорство делало Катю такой полной. И все-таки даже снижение метаболизма было самым безвредным побочным действием препарата.

Юля в ужасе прочла про его действие на слизистую желудка, про катаракту, неврологию, остеопороз и многое другое. И, как говорила врач, все это были реальные побочные действия, а не вымышленные, написанные под предлогом «на всякий случай», и они развивались со временем почти у всех пациентов.

Но сегодня был особенный день. Юлю вызвала врач. Она отпросилась с работы пораньше, чтобы успеть приехать к пяти часам. Хмурое лицо Надежды Максимовны показалось ей невероятно усталым и мрачным.

– Я вас позвала, – начала она, отчеканивая каждое слово, будто разговаривала с не самым умным собеседником, – чтобы сказать, что ваш ребенок очень медленно поправляется. Как правило, дети реагируют на лечение намного быстрее.

– Насколько быстрее? – замерла Юля.

– Через три недели полной дозировки у детей уже белка в моче либо нет, либо почти нет.

– А у нас два грамма – это много?

– Это, так скажем, – подбирала слова врач, – прилично. Радует то, что теперь мы, наконец, отказались от переливания альбумина, организм сам стал лучше компенсировать потери. Надеюсь, к альбумину мы больше не вернемся. Однако все остальное пока не так хорошо. В связи с этим я хочу вам напомнить про диету. От вашей диеты теперь все зависит: не только вес ребенка, но и состояние почек. Чем более правильной пищей Катя питается, тем легче почкам. Вы ведь не даете мяса?

– Нет, конечно, как вы и сказали.

– Это хорошо. Не кормите ее ничем вредным для почек: сократите потребление высокобелковой пищи, молочных продуктов. Никаких консервов, консервантов, печенья, хлеба, конфет, шоколада, никаких чипсов, бананов, ничего жареного, копченого, соленого.

– Что же ей тогда есть? От бессолевой и безмясной диеты она и так с ума сходит.

– Варите супы. Давайте кефир.

– Я так и делаю. Но Катя не может есть только эти пустые супы, у нее страшный жор. Она меня скоро саму съест уже.

– А вы что думаете, вы одна такая? – Надежда Максимовна стала отвечать уже раздраженно. Брови на ее морщинистом лице сдвинулись, и Юля поймала себя на мысли о том, что врач не могла быть умной женщиной. Она могла иметь клинический опыт, но она уже с трудом соображала и не воспринимала новую информацию. Юля тут же оттолкнула эту мысль. Все же нужно было верить ей, больше у нее было никого. – Все родители почему-то придумывают, чем кормить детей, а вы не можете? Ничего страшного, что так много ограничений. От этого зависит ход вашего заболевания. Пока что я вижу, что из-за вашего неправильного питания вы никак не можете выйти в ремиссию. Это не шутки все. Если так и дальше пойдет, нам придется увеличить дозировку преднизолона, а Катя и так принимает максимальную дозировку – 60 миллиграммов на поверхность тела. И потом, вы что, хотите, чтобы она в слона превратилась? Вы знаете, как толстеют дети от преднизолона? Вам еще столько времени его принимать!

Из всего этого Юля сделала вывод, что она одна была во всем виновата: ее слабость не позволяла ей ограничить Катю в питании все это время, и вот теперь из-за этого почки дочери не могли справиться с болезнью. Она уехала домой совсем расстроенная, опустошенная, стала искать в Интернете рецепты диетических блюд, наткнулась на заменители пшеничной муки: рисовую, кукурузную, амарантовую. Зачитавшись рецептами, она стала спрашивать на форуме, где в их городе можно было найти столь редкие продукты. Оказалось, что они продавались на другом конце города, в универмаге рядом с Мариной.

Совершенно внезапно она вспомнила про подругу, а также про Женю и Алину. Они, как и все другие люди, за последние недели словно исчезли для нее. Она открыла 'what’s_app’ и стала читать их последние сообщения. Какую же ерунду ей писала Алина – весь этот бред про борьбу с любовницей. Марина интересовалась, куда она пропала. С того дня, как Катя заболела, она полностью игнорировала их сообщения, не отвечала на звонки, не перезванивала. Ей казалось, что она исчезла для мира, вместе со своим счастьем, вместе со здоровьем дочери.

Последние ее остатки были на работе, где она изо всех сил старалась не казаться равнодушной и пыталась убедить себя в том, что все, что она делала изо дня в день, было хоть сколько-то важным, имело хоть какой-то смысл. Юля чувствовала себя ущербной из-за диагноза дочери: у других дети здоровые, а у нее одной – нет. Все люди счастливы и волнуются лишь из-за пустяков, а она одна – нет.

Антон периодически ездил в больницу вместо нее, все время интересовался состоянием дочери, но, тем не менее, помогал мало. Не вставал в пять утра, чтобы помочь ей приготовить огромную кастрюлю супа для Кати, запечь овощи и печенье из безглютеновой муки, не отвозил пакеты рано утром в больницу. Даже не прочел статьи в Интернете, не изучил эту болезнь. А у Юли совсем не было времени прочитать самой. Вернее сказать, она начала читать, но испугалась страшных прогнозов и не смогла заставить себя читать дальше, а потом и возможности больше не было.

Но вот Юля взяла себя в руки и немеющими пальцами, буквально нацарапала сообщение – настолько тяжело давались слова – Марине:

– Катя в больнице уже три недели. Мотаюсь к ней каждый день, готовлю очень много еды для нее рано утром. Сил нет. Катя выглядит очень плохо.

– Что случилось???

– Гломерулонефрит, острая форма. – Только и смогла из себя выдавить Юля.

Через минут десять ей позвонила Марина. Юля понимала, что в эти десять минут подруга уже успела прочитать основную информацию по этому диагнозу и не будет задавать глупых вопросов. Она не стала скидывать трубку. Дрожащим голосом она ответила и поведала ей о том, как это все случилось.

– Я буду тебе помогать! – заявила уверено подруга.

Зная себялюбивый характер подруги, Юля не знала, верить ей или нет. Но, как это ни странно, с того самого момента она действительно стала помогать. Марина стала подменять ее в больнице, даже сама отпрашивалась с работы ради этого. Покупала нужную муку и привозила ей. Юля с удивлением видела, что Маринин пыл не исчез спустя несколько дней, и что она готова была помогать столько, сколько понадобится. Даже Женя приезжала пару раз, оставив мальчишек на мужа.

Глава четвертая

Прошло больше месяца после того, как Алина узнала уродливую тайну своего мужа. За это время она приложила неимоверные усилия, чтобы склонить супруга к покупке квартиры на Тенерифе. Он, как того и следовало ожидать, всячески увиливал, отклонялся от принятия решения. Однако весна шла, близилось лето, и Алина то и дело намекала ему, как ей хочется уехать с детьми отдыхать.

Он много раз предлагал ей снять апартаменты, но она отказывалась, ссылаясь на то, что не будет чувствовать там себя как дома. А свою квартиру они обставят так, как захотят. Однако решающую роль сыграло то, что в какой-то момент она связалась с хозяевами, а затем сообщила ему, что им уже внесли аванс другие покупатели.

От внимания Алины не ускользнуло, сколь смешанные эмоции Костя испытал в тот момент. Ведь такая разница в цене была большой удачей. Он даже стал думать о том, как перебить предложение других покупателей.

– Ну, сколько они там внесли? Тысяч десять? А если мы повысим цену на эту сумму? Или даже чуть больше?

– Не знаю, выгодно ли это, – пожала плечами Алина.

– Уж, наверное! Ведь разница в цене с другими аналогичными квартирами пятьдесят тысяч! Пятьдесят!

С удовольствием насмотревшись на его терзания в течение следующих нескольких дней, Алина сообщила мужу радостную новость. Она сказала, что позвонили хозяева, что сделка отменена, и их предложение снова в силе. Уже через пару дней они вылетели в Испанию. Сначала им нужно было открыть счет, а для этого необходимо было получить в полиции идентификационный номер иностранца (NIE), перевести на испанский и заверить документы. На это ушло около двух недель, и лишь потом состоялась сделка. Алина торжествовала.

Но ее радость быстро сошла на нет, лишь только они приехали обратно: Костя сразу же поехал в длительную «командировку». Алина все пыталась понять, что же она сделала не так, и в чем был подвох, но, сколько ни билась, не могла понять. Перед глазами стояло отвратительное пустое лицо молодой любовницы, которая делит имущество ее и Кости, присваивая себе все то, что они зарабатывали для своей семьи.

Самым неприятным и абсурдным во всей этой ситуации было то, что она должна была простить его, проглотить обиду, сделать вид, что ничего не было. Но как это было возможно, если она не могла ни о чем думать, кроме как о его предательстве? Ей снились сцены ругани с ним каждую ночь, как она обвиняет его, а он в ответ грубит и кричит на нее.

А потом, когда муж уже вернулся из командировки, утром она поднималась с подушки и пыталась улыбаться ему, хотя на деле ей хотелось порой просто плюнуть ему в лицо и уйти из дома, куда глаза глядят.

Дарья периодически созванивалась с ней и интересовалась, как идет интимная часть их плана, но Алина уже не могла ей врать: говорила, как есть, что ее не тянет к мужу совсем. Та настаивала, что ей нужно изменить свое отношение к ситуации: любая ее победа была победой в первую очередь над соперницей. Алина признавала, что действительно она порой все делала лишь с одним умыслом: чтобы увидеть в конце, как рвет и мечет от злости эта девица, потратившая столько времени и сил впустую.

С каким удовольствием Алина тогда унизит ее, оскорбит, разнесет на весь город молву о ней. Ей уже никогда не отмыться потом от позора. Но на практике все было сложнее; она не знала, как вернуть свои чувства к мужу.

Тем временем Марина созванивалась с ней, рассказывала, что у нее получилось установить контакт с матерью соперницы, они стали активно общаться, и ей удалось выяснить, что они уже давно следили за семьей Константина и Алины, пытались через общих знакомых свести Тоню с ним. И вот полгода назад у них все совершилось. На одном из корпоративов Кости Тоня появилась в качестве подружки сотрудника, хотя в тот раз приглашали без вторых половинок.

И тогда уж Тоня расстаралась, чтобы Костя ее заметил и влюбился. Если верить словам Тониной матери, то получалось, что он был очень несчастлив в браке, жена на него не обращала внимания, вечно пилила его, дома было не убрано, кушать никогда не приготовлено, детьми никто не занимался. Такой ни на что не похожий вымысел привел Алину в негодование, и она позвонила Дарье, желая сказать ей, что она решила развестись с ним. Но та, как ни в чем не бывало, заявила ей:

– Прекрасно! Именно это и нужно было ожидать.

– В смысле? – опешила Алина.

– Он пытался приукрасить себя в глазах Тони, оправдать свой поступок, причем солгал ей самым типичным образом. Рассказал про то, что вы якобы плохая хозяйка, невнимательная жена и так далее. То есть получается, что на самом деле он даже сам не видит никаких изъянов в ваших отношениях, вот и просто повторил всем известные клише. А они их приукрасили, дабы очернить ваше имя. Они в глубине души надеются, что Марина не выдержит и все расскажет вам, и тогда их основная цель будет достигнута: вы поссоритесь и разведетесь. Теперь, когда они увидят, что Марина ничего не рассказала вам, они будут пытаться найти новый способ. И мы должны быть к этому готовы.

– Что еще теперь? – внезапно устало сказала Алина.

– Не стоит вздыхать раньше времени, – тут же заметила ей Дарья. – Я ведь не обещала мгновенного результата. Самое главное вы сделали: слетали с Константином в Испанию, купили квартиру. Это уже большой шаг. Настал черед выходить на сцену. Теперь помощь Марины как нельзя кстати. И еще, – загадочно прозвучал голос Дарьи, – нужно добавить кое-что для разогрева.