Гримуар. Сокол во тьме

– Нет, не говори ничего! – закричала я, закрыв беспечно ладонями лицо.

Я думала, что я бездушная ведьма, но слёзы сами появились.

– Прости, что я стала вестником смерти твоей подруги, – безразлично сказала Юлия.

Я подскочила с лавочки и тяжело дышала, испепеляя взглядом сервуса.

– Ника была не просто мне подругой, она была моим эталоном для подражания, она была лучшей, чем мы взяты все вместе со всей добротой и злом, что у нас внутри. Она была лучшей из лучших.

– Не сомневаюсь, – ответила сервус, ухмыляясь. – А теперь к делу. Ты готова со мной сотрудничать? – спешила она.

Я сглотнула, а затем вытерла слёзы.

– Ну и поделом ей! – вдруг выпалила я.

– Что? – округлила глаза Юлия.

– Так ей и надо, что сдохла! Больше никто не держит во мне эту доброту, что она вселяла в меня. Теперь я свободна! – подошла я вплотную к Юлии и возвысилась над маленькой сервусом, которая едва дотягивалась макушкой до плеч.

– Надеюсь, ты поняла, что мне начхать на вас! – добавила я с презрением.

Сервус опустила глаза на землю.

– Что ж… у тебя есть время подумать, – серьёзно ответила она. – В следующий раз, когда мы встретимся, надеюсь, что ты сообщишь своё решение. Подумай! А сейчас прощай!

Я не успела протянуть к ней руку, как сервус исчезла в мгновения ока.

Оставшись одна, я посмотрела в пустоту, туда, где несколько секунд назад стоял самый злейший враг. Но в тот момент я была настолько потрясена, что невозможно подобрать подходящие слова ни на одном из языков мира. Душа кровоточила бестелесными ранами, а кровь была из глубокой скорби. «Она убита… Ника погибла», – повторяла я в голове.

– А что же будет со мной? Как я без тебя? – тихо спросила я пустоту.

Никто не ответил. Ожидаемо. Жизнь продолжалась, но без неё.

Я обернулась назад, чтобы посмотреть на проезжающую мимо машину по трассе по ту сторону парка. Странно, но я запомнила её шум, тихую работу мотора, плавную, почти беззвучную. Потом я посмотрела на дрожащий лист клёна: ветерок заставил его трепетать от бестелесного прикосновения, на котором в тот момент пыталась зацепиться малюсенькими лапками бабочка. Бабочка. Цвета лимона. Смелая и не сдающаяся до последнего.

Странно, но я запомнила все эти скользкие и даже призрачные моменты, затрагивающие мою жизнь в тот момент. Но также я понимала, что лишилась чего-то очень важного, что добавило ещё одну дыру в сердце.

Я бродила по городу весь день, бездумно, пока не поняла, что закат солнечных лучей коснулся меня. Это было кладбище. Я оказалась там, сама не понимая. Я сидела на каменном надгробии, а рядом – волк.

– Тёмное притягивает к тёмному! – вдруг сказал голос Йорика.

Я посмотрела на него и отвернулась, безразлично добавив:

– Здесь нет ничего «тёмного», Йорик! Все эти люди мертвы, здесь только покой…

Он присел рядом.

– Что ты тут делаешь? – спросил тенебрис.

– Сижу.

– Вижу. Почему ты тут? – настойчиво спросил опять он.

– Просто хобби такое – в последнее время посещать кладбища, – ответила я всё так же глядя в пространство. – А где твои подруги?

– Я решил их не брать сюда, вижу, что тебя они смущают, – в его словах не было насмешек, как прежде.

– Хм! Меня и ты смущаешь, но я же вынуждена терпеть тебя тут?! – ответила я.

– Всё такая же, – психанул в ответ Йорик.

– Какая? Злая? Чёрная? Ведьма из ведьм? – ответила дерзко я и, наконец, посмотрела на оппонента, в его помутневшие глаза.

После недолгой паузы он добавил:

– Ты пустая!

– Без тебя знаю! – огрызнулась я.

Молчание. Недалеко, на один полуразрушенный от старости памятник села птица и запела. В сумерках, когда ещё не ночь, но уже и не день, наши лица казались, как потухшие свечи, осунувшимися, уставшими от чего-то важного в наших судьбах.

– Прости, я не прав, – вдруг заговорил он, прервав глупое молчание.

– Я не обижаюсь. Я привыкла, что все такой меня считают, поэтому и пытаюсь соответствовать, – смягчилась я.

– Что у тебя произошло? – поинтересовался Йорик.

– Ничего, – соврала я.

– Знаешь, мне здесь тоже нравится, на кладбище. Здесь спокойно, – посмотрел по сторонам он. – И ты не боишься, как в прошлый раз.

– Угу! – согласилась я. – А что ты там увидел, чья это была могила, когда мы были на Волыне?

– Моя мать, – вздохнул он. – Просто скучаю. Столько времени прошло.

– Она была тенебрисом тоже? – удивлённо посмотрела я на него.

– Нет. Обычным человеком.

– Значит, отец был тенебрисом? – продолжала интересоваться я.

– Тоже нет, – спокойно ответил Йорик. – Я сам стал.

– Почему ты выбрал этот путь? Почему стал тёмным? – удивилась я.

– А ты почему? – ответил вопросом на вопрос тенебрис.

– Эту историю знают все, я полагаю, – ответила я. – Сервусы хотели и хотят меня убить. Бояться просто.