Унесенные в сети

Парапланеристы один за другим расправляли веревочные системы и раскладывали свои огромные паруса на лужайке у ската в сторону пологой скалы. Какое-то время яркие цветные тряпочки лежали неподвижно, потом слегка вздрагивали, как бы напрягаясь, набирали немного воздуха и приподнимались на метр-полтора. Потом безжизненно падали и опять напрягались. Потом у какой-то момент пойманный в кураже поток воздуха вызывал у паруса что-то наподобие эрекции, парус напрягался, резко взмывал вверх, занимая уверенное параллельное земле положение. И вот уже спиной к пропасти пилот, подобно аквалангисту, входящему в море, делал свои несколько шагов назад, чтобы плавно взмыть вверх воздух и зависнуть в небе, принимая решение, куда дальше направиться: вверх, влево, вправо… А еще поудобнее залезть в кокон, которым служит рюкзак от параплана – в небе он выполняет функцию своеобразного гамака, в который укладывается пилот.

Чтобы не столкнуться при взлете, подобно самолетам в аэропорту, пилоты стараются скорее вырулить подальше от лужайки, разлетаются как мыльные пузыри в разные стороны, освобождая пространство для взлета следующим парапланеристам.

Пьер-Анджело надел свой летный комбинезон, на лицо черную шерстяную маску с прорезью для глаз, точно такую, как у налетчиков на банк, зеркальные солнцезащитные очки, массивные перчатки, прикрепил к поясу трубочки, телефон и еще какие-то приборы, поцеловал Галину и… улетел. Какое-то время кружил неподалеку. Галина запомнила цвета его паруса – желтый, белый и черный – такие же, как у авиакомпании Люфтганза, рейсом которой она прилетела в Пьемонт.

Микроавтобус, который их привез на плато, едва выгрузив пилотов, сразу же уехал. Следующий, придет сюда ровно через два часа, но, может быть, ей повезет – если сегодня в клубе будет много желавших полетать, сюда направят дополнительный шаттл, и она сможет вернуться вниз на час раньше запланированного времени. Галину предупредили об этом заранее, и она знала, что на какое-то время останется совсем одна на вершине горы. Минимум на один час, максимум на два.

Солнце светило ярко, но дул холодный ветер. Несколько минут еще в голубом с редкими легкими облачками небе можно было видеть яркие лепестки парапланов, но вскоре уже невозможно было различить их цвета – они воспринимались как двигающиеся точки. На какое-то мгновенье Гале в голову пришла тревожная мысль – а ведь и в самом деле, она осталась одна-одинешенька в этой горной стихии… маленькая беззащитная женщина. Вокруг суровые и неумолимые Альпы!

Галина по-деревенски повязала голову шелковым платком, который прежде выполнял роль шарфика, и пошла осматривать гору. Первое, что она обнаружила поблизости от стартовой площадки, небольшой мемориал – оградка, внутри которой высился скромный обелиск, памятник погибшим парашютистам. Женщина насчитала на мемориальной табличке тринадцать фамилий, все они были из разных стран: преимущественно из Франции и Канады. «Значит, не такой, уж, безопасный это вид спорта!» – расстроилась Галина.

Ей захотелось поскорее уйти от этого маленького кладбища. Поднимаясь вверх по дороге, Галина услышала колокольный звон. Но его мелодия сразу показалась необычной. Звуки были бессистемными и не укладывались в понятие какой-либо гармонии.

«Наверное, наверху есть какая-нибудь церковь. А чему удивляться – ближе к вершине горы видны одиночные постройки. Кто там обитает? И все же странные эти итальянцы, зачем строить жилье, куда и добраться то невозможно!» – размышляла Галя, шагая навстречу неизведанному. И малюсенький городок в предгорье Альп, где живет Пьер-Анджело, на этом фоне уже больше не воспринимался москвичкой как крайняя точка мира. А еще в эту минуту ей вспомнились смешные кадры из кинофильма «Двенадцать стульев», когда отца Фёдора, услышавшего колокольный звон и совершенно обезумевшего, снимали с высокой горы.

Сразу за деревьями и за поворотом дороги открылась покатая лужайка. На ней разгуливало многочисленное стадо коров, лакомясь альпийской травой. У всех на шеях висели большие колокольчики, которые и наполняли своим хаотичным перезвоном необъятные альпийские просторы. Возможно, звук усиливался эффектом эха. Стало весело. Потому что там выше была какая-то жизнь, и зря она всего боится!

Прошло чуть меньше часа, Галя безмятежно любовалась коровами, альпийскими красотами и вдруг заметила, что к взлетной площадке приближается клубный автобус. Зная, что он простоит всего три-пять минут – ровно столько времени, чтобы высадить пилотов и выгрузить парапланы, женщина побежала в его сторону, размахивая руками, чтобы ее подождали. Оставаться в горах еще на лишний час совсем не хотелось, она уже все здесь как следует посмотрела, и готова вернуться в цивилизованный мир.

Водитель, пожилой крепыш маленького роста, похоже, был рад случайной попутчице. Все лучше, чем пробираться по надоевшей за долгие годы горной дороге вниз в одиночку – скукотища! А тут можно покуражиться, изобразить из себя героя, практически Шумахера. Она хотела сесть на какое-нибудь заднее сидение, но толстячок категорическим тоном велел садиться рядом с ним.

– Ты как здесь оказалась? – поинтересовался водитель, когда они немного отъехали от взлетной площадки.

– Я – русская. Я подруга Пьер-Анджело. Мы приехали с ним на другом автобусе. Я боюсь летать. Но я хотела посмотреть, как они летают. Пилоты. Мы договорились, что я вернусь на автобусе и буду ждать Пьер-Анджело внизу. Он приземлится через 3-4 часа, – Галина была так взволнована необычностью ситуации и предстоящим спуском по горной дороге, что с трудом подбирала итальянские слова.

– Да! Я знаю Пьер-Анджело! Он очень хороший пилот. Зря, ты с ним не полетела! Здесь все летают. Но я тоже боюсь! Они все ненормальные! По несколько часов висят с своих коконах на огромной высоте. Что там делать столько времени, не знаю. Но они не только итальянцы, приезжают из разных стран. Тратят огромные деньги!

– Ой! А сколько денег я должна заплатить? – поинтересовалась Галина, вспоминая, есть ли у нее с собой в принципе наличные деньги, и сколько. Вряд ли водителя заинтересует оплата по кредитной карте. Она знала, что за подъем на гору Пьер-Анджело заплатил за себя и за нее по десять евро.

– Нисколько! Десять евро стоит дорога туда и обратно. Это же шаттл! Но, назад я обычно еду один! Это я тебе заплачу, если ты будешь меня развлекать, – водитель одарил Галю масляным взглядом. Или ей показалось?

– Вы что, так вот каждый день ездите по этой жуткой дороге? Или зимой не ездите? Здесь же, наверняка, гололедица!

– Почему, и зимой езжу. Когда пилоты летают, всегда езжу. А они почти всегда летают.

– Даже, когда снег или дождь?

– Когда снег уже лежит в горах, это не большая проблема – ну, гололед… обвалы… Когда сильный снегопад или ливень – они не летают, и я простаиваю. Плохо!

– А сколько рейсов в день вы делаете? Три, пять?

– Всегда по-разному, зависит, сколько парапланеристов приедет в клуб. В выходные дня чаще. Иногда бывает восемь! Да, обычно три или пять раз в день поездок у меня, и столько же делает второй автобус. В какие-то дни достаточно одного шаттла. Работаем весь год – летом больше, зимой немного меньше.

В Гале проснулся бухгалтер, и она прикинула, что выручка у водителя за день до пятисот евро. Ну, минус амортизация, ремонт микроавтобуса, бензин, страховка, налоги и т.п. Вынужденный простой в непогоду. Даже, если водитель работает 15 дней в месяц, его доход не меньше, чем четыре с половиной тысячи евро… С одной стороны, вроде бы, прилично оплачиваемая работа. С другой – такие опасные узкие горные дороги, стихия и кто его знает, сколько этих пилотов приедет сюда летать.

Водителю кто-то позвонил на мобильный телефон, и он стал громко разговаривать, активно жестикулируя. И так дорога опасная, а он еще по телефону болтает! Галина не могла разобрать быструю речь итальянца, но услышала, что в разговоре с невидимым собеседником водитель произнес несколько раз знакомое имя – Пьер-Анджело…и донна русса.

После этого водитель свернул в оказавшуюся на пути рощицу и остановился. Было бы понятно, что остановка связана с тем, что ему надо в безопасной обстановке поговорить по телефону. Так нет же – к этому моменту он уже выключил мобильник. Галина встревожилась:

– С Пьер-Анджело все в порядке?

– Не знаю, – лукаво ухмыльнулся водитель, выключив тарахтящий двигатель микроавтобуса, – думаю, что да!

Галина вдруг вспомнила слова своего друга про «плохих» парней из клуба и обещание водителя, данное в начале пути, что он ей заплатит, если она будет его развлекать по дороге. Развлекать незнакомого толстячка в лесу в горах, в ее планы точно не входило.

– Что-то случилось? Почему мы остановились? – строгим голосом спросила Галина.

Водитель взял интригующую паузу, наверняка, догадываясь, о чем сейчас беспокоится женщина, и через пару минут произнес:

– Это полдороги. Мы ждем встречный микроавтобус. Его водитель мне только что звонил. Здесь удобное место, чтобы разъехаться.

– А почему вы говорили что-то про Пьер-Анджело?

– Я просто сказал своему напарнику, что у меня на борту русская красавица – подружка известного пилота Пьер-Анджело. Он, кстати, очень хороший человек! Его здесь все уважают.

Галина совсем успокоилась, когда увидела выруливающий из-за скалы встречный микроавтобус с пилотами. Водители остановились «окно-в-окно» и пару минут о чем-то болтали.

Внизу в клубе, чтобы чем-то себя занять, Галина выпила две чашки кофе и съела вкуснющий круассан. Прошло еще два утомительных часа, женщина видела, как приземляются пилоты. Те две немки, например, вернулись первыми. Пилоты идут с поляны потные, усталые, еле ноги двигают по земле. Почти все бросают на поляне свои паруса и хотят немного посидеть на солнышке на лавочке или на травке. Потом кто-то идет купить воды или выпить кофе. Отдохнув немного после полета, собирают огромные полотнища своих парусов: аккуратно складывают их гармошкой и уминают в огромный рюкзак. И как только женщины волохают эту тяжесть. Пусть недалеко, дотащить всё надо до парковки и до машины, но даже эти пятьдесят метров им никто не помогает. Здесь это не принято. А немки, похоже, вообще приехали сюда с прицепом-домиком на колесах, в нем и живут.

«Нет, – подумала Галина, – зависать в коконе на несколько часов над пропастью, таскать на земле такие тяжести и подолгу жить в прицепе – это точно не для меня!»

Вот, наконец, ей показалось, что она видит в небе над лужайкой знакомые цвета Люфтганзы.

Пьер-Анджело приземлился, бросил свой летательный аппарат посреди поля и подошел к Галине.

– Ты будешь кофе? Устал? – участливо спросила женщина.

– Не сейчас. Мне надо еще минут двадцать, чтобы сложить и упаковать парус, – пилот чмокнул Галю в щеку и почти сразу вернулся на поляну к своему параплану.

Галя наблюдала, как ловко он управляется с парашютом. Его движения выверены и спокойны, без суеты. Вот только какая все-таки смешная походка. Как будто чуть подпрыгивает. Не умеет человек красиво ходить – только летать!

Они ехали домой в машине и обсуждали планы на завтра.

– Тебе понравилось в горах? – поинтересовался итальянец.

– Да, очень красиво! – искренне ответила Галина.

– Завтра полетишь?

– Можно, нет? Я как представлю эту дорогу на микроавтобусе… опасность за опасностью. Нет, у меня совсем нет потребности в адреналине!

– Конечно! Как ты хочешь!

– Может быть, потом… Послезавтра.

– Послезавтра мне уже надо будет работать.

– А сколько стоит полететь с тобой в паре, когда ты работаешь? – поинтересовалась Галя, надеясь, что знание цены полета позволит её здоровому прагматизму одержать победу над трусостью.