Ведьмин подарочек. Цена красоты

Вот и последний дом на этой окраине, его красная резная крыша днем ярким пятном выделялась на фоне темных крыш соседей, а сейчас, ночью, практически не отличалась от них.

Я пошла вдоль речки к горбатому старому мостику, ступила на скрипучие доски, вдыхая запах речной воды. Вдоль берегов на темной воде яркими пятнами белели водяные лилии.

Странно, но за городом мне стало спокойнее. Не так страшно. Уже медленнее двинулась я по дороге, ведущей в Ведьмин лес. Луна вовсю светила мне, подмигивая, словно добрая подруга. Да, луна, натворим мы нынче с тобой дел!

На опушке леса все мое спокойствие и уверенность как ветром сдуло. Лес темнел передо мной непроходимой стеной, узкая тропа змеилась, исчезая во мраке, а откуда-то издалека доносилось зловещее уханье филина. Я попятилась.

Так, спокойно, Медвяна, спокойно. Вспомни, зачем ты пришла сюда. Подумай о том, что сможешь обрести! Меньше есть у тебя не получается, больше двигаться и делать специальные упражнения – тоже. А значит, обрести стройное тело ты можешь только с помощью чуда! И вот он, твой шанс на чудо! Так неужели теперь, когда ты так близка к цели, ты позорно сбежишь?!

Я достала фонарь. Зажгла. И – была ни была! – нырнула в лесной сумрак. Не знаю, как днем, а ночью здесь было жутко! Шорохи, писки, темнота, едва рассеиваемая светом моего фонаря, странные тени, бегущие от света в разные стороны. И мне еще надо умудриться найти здесь какую-то неведомую горимечку душистую, которая то ли существует, то ли нет! И хоть Мирта и говорила, что в полнолуние цветы горимечки светятся алым, и видно их издалека, вся эта затея выглядела безнадежно неосуществимой.

Но не отступать же теперь, когда я так далеко зашла!

Я осторожно шла по тропе, прислушиваясь и вертя головой во все стороны. Сомнительно, конечно, что эта чудо-травка растет рядом с дорогой, скорее уж в дебрях непроходимых. Но в дебри мне соваться ох как не хотелось! И просто страшно, и страшно заблудиться.

Вот я и шла по тропе, углубляясь в лес все дальше и дальше.

Но что это?!

Я остановилась. Сердце гулко бухало в груди.

Вой!

Волки?!

Вой раздался где-то позади меня и я, не смея оглянуться, рванула что было сил вперед. И резко остановилась. Впереди, шагах в пятнадцати от меня, стоял волк и скалил белые страшные клыки!

Я обернулась. Позади тоже был волк!

Окружена? Бросив и сумку, и фонарь, я кинулась в чащу. Позади услышала слабое позвякивание кастрюли, удивленный волчий рык. Затем я слышала только хруст веток, какой, наверное, бывает, когда кабан напролом ломится сквозь непроходимую чащу от загоняющих его псов. Только вот кабаном этим была я.

Как же мне было страшно! Сердце, готовое выскочить из груди и от быстрого бега, и от ужаса, казалось, не выдержит и просто лопнет, глаза заливал едкий пот. Полы моего плаща развевались, цепляясь за ветки и сучья, замедляли мой, и без того небыстрый, бег и я, нашарив трясущимися руками завязки, скинула плащ прямо на ходу. Сзади раздавалось рычание и поскуливание, и я продолжала нестись, не разбирая дороги. Спасибо полной луне, чей свет проникал меж ветвей деревьев, иначе я бы уже посшибала лбом все деревья!

Впереди мелькнула длинная серая тень. Еще один волк! Я круто забрала направо, уходя от острых зубов.

Да как они меня еще не настигли?! Как бегаю я и как они! Тут и сильному проворному мужчине не убежать, что уж обо мне говорить! Как будто играют они со мной, как кошки с мышкой. Загоняют куда-то. Ну да выбора у меня все равно не было, и я неслась туда, куда позволяли волки.

Ветки нещадно хлестали по лицу, цеплялись за платье. Неожиданно я вылетела на открытое место. Я оказалась на поляне, щедро залитой молочно-белым светом луны. И на поляне на этой стоял большой каменный дом, обнесенный оградой из металлических прутьев! Спасена!

За спиной мне послышалось рычание, из последних сил побежала я к воротам. Если они закрыты… Я толкнула тяжелые створки. Не заперто! Ввалившись внутрь, я захлопнула их за собой и опустила тяжелую щеколду, которая обнаружилась с внутренней стороны створок. Отойдя от ограды подальше (мало ли что), принялась со злорадством высматривать серых хищников, гнавшихся за мной.

Никого не было! Волки как будто растворились в воздухе. Ничего не понимаю…

Я повернулась к дому. Кто же здесь поселился, посреди леса? Никогда ни от кого я не слышала, что в Ведьмином лесу кто-то живет. Разве что та иллюзорная ведьма, о которой судачат испуганным шепотом.

Я нервически хмыкнула. Горимечку не нашла, чуть не стала прекрасным жирным ужином для местных волков, а теперь вот еще к ведьме на огонек забрела. В существование ведьмы я, естественно, не верила, но все равно было страшно проситься на ночлег в этот дом посреди леса. Но идти сейчас назад… Я содрогнулась. И так только чудом избежала волчьих зубов.

Вытерев рукавом пот и грязь с лица и кое-как отряхнув порванную местами юбку, я направилась к дому, напоследок оглянувшись. Волки так и не появились!

Ладно, теперь дом. Да-а, не хилый такой особнячок кто-то себе отгрохал! Удивительно просто, что я о нем не слышала. Ну не может же быть, чтобы о его существовании никто не знал! Может, дом заколдован, а в нем томится в заключении принц, ждущий поцелуя суженой? В таком случае, ему сильно не повезло – дождаться вместо прекрасной суженой нечто расширенное, больше напоминающее колобка. Я грустно усмехнулась.

Дверь в обрамлении темно-серых колонн, обвитых плющом, на крыше скалит зубы какое-то мифическое существо, сделанное из черного камня, похоже, обсидиана. Две башенки, возвышающиеся по обе стороны от основного здания, шпили их увенчаны скульптурами в виде человеческих голов – в глазах застыл ужас, рты распахнуты в беззвучном крике. Дверной молоток в виде оскаленной злобной морды неизвестного мне зверя.

Не дом, а оживший кошмар! Чем больше я замечала отвратительных, страшных подробностей, тем меньше мне хотелось просить здесь приюта.

Весьма специфический вкус у хозяев особняка и это еще мягко сказано! Если бы не волки, поджидающие где-то в лесу, я бы, пожалуй, развернулась и пошла домой. Но волки пока мне были страшнее неведомых хозяев страшного дома.

Я решилась. Взялась за оскаленную морду дверного молотка и постучала. Сердце мое при этом стремительно ухнуло в пятки.

Вдруг откуда ни возьмись на меня налетело что-то черное, маленькое. Летучая мышь? Какая-то совсем неадекватная! Она бросалась на меня, била крыльями по лицу, цеплялась когтями за платье. Я неистово размахивала руками, отбиваясь от атак этой взявшейся невесть откуда мелкой нечисти.

Да что ж такое-то творится в этом Ведьмином лесу?!

За дверью раздались шаркающие шаги и старческое покашливание, мышку как ветром сдуло. Я с облегчением перевела дух и поспешно поправила вылезшие из косы пряди волос, за которые цеплялось назойливое создание. Похоже, в доме обитает какая-то старушка, уже легче!

Дверь отворилась, и я пораженно застыла на месте. Передо мной стояла ослепительная белокурая красавица, опирающаяся на клюку, и приветливо мне улыбалась.

– Заходи, деточка. Я тебя давно уже жду, – старческим голосом проскрипела она и еще шире распахнула передо мной дверь.

Глава 3

– З-здравствуйте, – пролепетала я, совершенно растерянная и сбитая с толку таким странным приемом и не менее странной хозяйкой странного дома.

– Здравствуй-здравствуй, – ласково пропела женщина. – Да ты проходи, не стой на пороге. Устала, поди, по лесу бегать.

И поскольку я продолжала стоять, хозяйка дома схватила меня за руку и буквально втащила в дом.

– Пойдем, накормлю тебя. Проголодалась небось, сердечная?

Необъятный желудок мой согласно заворчал, и женщина хрипло рассмеялась.

– Простите, – смущенно пробормотала я, все еще не зная, как себя вести и что делать.

Опираясь на клюку, охая и прихрамывая, хозяйка дома провела меня на кухню. Я осмотрелась. Изящная мебель из белого дерева, дорогущая! Фарфоровая посуда, ничего себе! Мало кто у нас в Кропольне мог позволить себе такую роскошь. Пол выложен голубой плиткой, на окне – роскошные синие шторы. И словно в противовес этой богатой, изящной обстановке всюду – по углам, на потолке, на стенах – были развешаны пучки сушеных трав, какие-то полотняные мешочки, набитые невесть чем, связки сушеной коры и несъедобного вида грибов. А по столам и полкам лепились какие-то склянки, наполненные разноцветными жидкостями. Некоторые были плотно закупорены, другие – открыты.

Куда же я попала?! Что за необычное место?

Хозяйка между тем усадила меня за обеденный стол, каким-то чудом оказавшимся свободным, поставила передо мной изящную тарелку, до краев наполненную ароматным дымящимся супом и отрезала щедрый ломоть хлеба.

– Кушай, деточка, кушай, радость моя.

Я поежилась от такого обращения, возразить, однако, не посмела и принялась за еду, украдкой рассматривая гостеприимную хозяйку, сидевшую напротив. Волосы цвета спелой пшеницы, рассыпанные по точеным плечам мелкими кудряшками, большие сапфировые глаза, розовые пухлые губки и прелестные черты лица. Фигурка тоже на высоте, это я еще раньше заметила: пышная грудь, выглядывающая из низкого выреза платья, тонкая талия, изящные руки. Красавица, молодая и прекрасная! Если бы не одно но, вернее, целых три: шаркающая походка, старческий надтреснутый голос и клюка, на которую красавица опирается при ходьбе. Как-то не вяжется это с образом молодой женщины…

– Ну что, Медвянушка, не надоело тебе так жить?

Я вздрогнула, чуть не подавившись куском хлеба, и с изумлением уставилась на женщину. Имя-то ей мое откуда известно?! Послышалось, может?

– Что вы сказали? – поспешно проглотив злополучный хлеб, пробормотала я.