Вечеринка в турецких банях

Вечеринка в турецких банях
Ирина Хрусталева

Ника никогда не знала, что в следующий раз выкинет ее экстравагантная маман. Выйдя замуж за пожилого американского миллионера и укатив с ним в Майами, родительница вроде бы остепенилась. Но Аннушка – так мама требовала себя называть – быстро стала вдовой и решила осчастливить дочку визитом, а заодно новостью: все свое состояние она собирается перевести на Нику. Зря она поторопилась с этим заявлением – кое-кто очень заинтересовался денежной мадам, решив, что неплохо было бы поделиться наследством. И неизвестный похитил Аннушку! Наивный, эта дама еще покажет ему небо в алмазах!..

Ирина Хрусталева

Вечеринка в турецких банях

Глава 1

Вероника нервно бросала взгляд на свои часики, а потом на пробку, образовавшуюся впереди, и раздраженно ворчала:

– Только этого мне и не хватало! Что же так не везет-то сегодня? И что теперь делать? Если я опоздаю к прилету самолета и вовремя не встречу Аннушку, она съест меня живьем и даже не поморщится. Потом мне придется выслушивать в течение как минимум недели, какая я невнимательная и безалаберная дочь – не смогла как положено встретить родную мать, с которой не виделась больше года.

Когда ей исполнилось пятнадцать лет, Вероника стала называть свою мать Анной: та категорически была против «иметь такую взрослую дочь», в переносном смысле, конечно. Особенно когда они были вместе, а на горизонте вдруг возникал мужчина и Анна клала глаз. Как по мановению волшебной палочки, она моментально трансформировалась в старшую сестру, и Нике ничего другого не оставалось, как обращаться к матери просто по имени.

– Господи, помоги мне вовремя доехать до аэропорта! – взмолилась Вероника, подняв глаза к небу. – Пусть рейс немного задержится, тогда запасы своего негодования матушка обрушит не на меня, а на авиакомпанию!

Анна Михайловна прилетала сегодня из Майами, где жила последнее время. Три с половиной года тому назад она повергла всех родственников и друзей в шок объявлением о своем внезапном замужестве. После скандального расторжения брака со своим первым мужем, отцом Вероники, что случилось более семнадцати лет тому назад, Анна решила, что ни один мужчина, живущий на этой земле, больше никогда не заставит ее плакать. Она ведь всегда знала, что ее муж – бабник. Ей много раз говорили о его интрижках, но она старалась не обращать внимания на сплетни – из-за дочери, которой нужен отец. Но развестись все же пришлось.

Анна застала своего мужа на их супружеской постели, да еще и со своей лучшей подругой… Она не стала устраивать истерик с битьем посуды и слезами, а просто вычеркнула обоих из своей жизни – раз и навсегда. После развода Анна стала «убежденным холостяком», коллекционировала мужчин, как спичечные этикетки, и, когда кто-то из них ей надоедал, бросала любовника без всякого сожаления. Она вполне могла себе это позволить, так как была женщиной красивой, умной, имела какой-то особый шарм и очень нравилась мужчинам. Ей не раз предлагали оформить отношения, но она лишь посмеивалась над очередным поклонником, считая, что никто и никогда не заставит ее наступить на те же грабли во второй раз. И вдруг, через семнадцать лет, как гром среди ясного неба – внезапное замужество! Причем она выходила за настоящего миллионера. Эдварду было тогда уже семьдесят четыре года, а невесте всего сорок семь, но разница почти в тридцать лет все равно ее не остановила. Да и что лукавить: банковский счет миллионера тоже внес свою лепту в ее решение. К удивлению всех, в том числе и самой Анны, за то короткое время, что они прожили с Эдвардом, она ни разу не пожалела о своем поступке. Ее муж оказался замечательным мужчиной и необыкновенно добрым и щедрым человеком. Ко всему прочему он был очень веселым, легким на подъем, а главное – умным и порядочным. Никто и никогда не относился к Анне с таким вниманием и нежностью. С первого дня знакомства, когда их представили друг другу и она назвала свое имя – Анна, Эдвард с улыбкой повторил его на свой лад – Энни, и с тех пор до самой смерти так ее и называл. Год и три месяца тому назад Энни овдовела и превратилась в очень состоятельную даму. Другая на ее месте радовалась бы свалившемуся на нее богатству, а она плакала. Слезы ее были скорбными, а горе – искренним, настоящим, потому что она действительно любила и уважала Эдварда. Когда-то очень давно у него была семья, но судьба распорядилась очень жестоко: все, кроме Эдварда, погибли во время пожара. В Калифорнии у Эдварда был конезавод, считавшийся лучшим в штате. Однажды ночью загорелся не только завод вместе с конюшнями, но и дом Эдварда. Пожарные приехали быстро, коней почти всех удалось спасти, а что касается дома… Огонь быстро локализовали, но толку от этого было мало – вся семья задохнулась от угара. Погибли двое детей, жена и родная сестра Эдварда, Марта. Самого Эдварда удалось откачать и вернуть к жизни только благодаря тому, что он был очень здоровым и крепким мужчиной. После похорон он сразу же продал свой дом и завод вместе с лошадьми и уехал из родных мест, где он не мог оставаться из-за горьких воспоминаний. Слишком тяжело было ему смотреть на пустые детские качели, на фотографии, с которых улыбались ему родные лица, на вещи, попадавшиеся ему на каждом шагу и напоминавшие о недавнем счастье. Он прекрасно понимал, что пожар случился не просто так – это был поджог, но полиция лишь разводила руками. Уголовное дело завели, но толку не было. И тогда Эдвард решил сам найти преступников. Он посвятил все свое время и всего себя тому, чтобы найти виновников гибели дорогих ему людей. Из-за этого он не заводил новой семьи. Деньги, оставшиеся от продажи завода, он вложил в акции недавно образовавшейся и никому не известной компании, возглавляемой его близким другом. Друг уговаривал Эдварда стать не просто инвестором, а полноправным компаньоном, но он отказался. Бывший заводчик элитных породистых рысаков решил, что он не будет больше заниматься никаким бизнесом: у него были другие планы. В дальнейшем компания так поднялась, что дивиденды с акций увеличили вложенный капитал на несколько десятков миллионов долларов. Но, увы, это не могло вернуть Эдварду прежних радостей жизни. Никакими деньгами невозможно заменить потерю близких, поэтому он значительную часть своих капиталов вкладывал в благотворительность. Под старость миллионер приехал в Россию по делам и встретил свою последнюю лебединую песню – Энни. Эдвард не смог пройти мимо нее и влюбился, как мальчишка. Она узнала печальную историю его семьи, но на вопрос, удалось ли ему найти поджигателей, он не ответил и резко перевел тему разговора в другое русло. Анна поняла, что он нашел виновных, но отчего-то не хочет об этом говорить. Это было его право, и она больше не возвращалась к этому вопросу. Время после свадьбы супруги прожили счастливо, и жили бы, наверное, еще долго, если бы не несчастный случай: Эдвард погиб в автомобильной катастрофе вместе со своим личным шофером.

* * *

– Ну, наконец-то, – облегченно вздохнула Вероника, когда вереница машин тронулась и уже не останавливалась почти до самого аэропорта. – Если все и дальше пойдет так же весело, я даже успею купить букет чайных роз, любимых цветов Аннушки.

Тут зазвонил ее мобильный телефон. Посмотрев на дисплей, девушка недовольно поморщилась.

– Ну, что тебе снова от меня нужно? – проворчала она, увидев номер своего бывшего мужа, Николая Королева. – Да, Коля, слушаю, – проговорила Ника в трубку как можно спокойнее.

– Привет, Заинька! – весело проорал тот. – Как ты? Как твои дела?

– Все замечательно, спасибо, – ответила Вероника. – И прекрати называть меня «Заинькой», сколько раз говорить тебе об этом?

– Как скажешь, Заинька! – выкрикнул он.

– У тебя заложило уши?

– Уши? При чем здесь мои уши? – удивленно спросил он. – Ника, это я, Николай, твой муж. Ты не узнала меня?

– Мой бывший муж, – отметила она. – И я прекрасно тебя узнала. А про уши я спросила, потому что ты орешь, словно глухой. Короче, проехали. Ты что-то хотел?

– В каком смысле?

– Звонишь, спрашиваю, почему? – обреченно вздохнула Вероника, прекрасно поняв, зачем он ей названивает.

– Я не могу позвонить своей жене, чтобы узнать, как у нее дела?!

– Бывшей жене, Королев, бывшей, – терпеливо повторила девушка. – Так что же ты хотел? Только говори, пожалуйста, быстрее, я за рулем.

– Ты куда-то едешь?

– В аэропорт, встречать маму.

– О, моя «любимая» теща прилетает? – засмеялся Николай. – Передавай ей от меня большой и пламенный привет!

– Бывшая теща, Королев, – раздраженно напомнила ему Ника. – Говори быстрее, что ты хотел, скоро пост ГИБДД, и мне придется отключить телефон.

– Да, штрафуют, гады, даже за разговоры по телефону, если машина на ходу, – вздохнул тот. – Я вот тут недавно…

– Коля, ближе к делу! – перебила его Вероника, начиная злиться.

– А, ну да, конечно, – спохватился тот. – Прости, ничего не могу с собой поделать, как только слышу твой голос, сразу же обо всем на свете забываю, а вот ты…

– Королев, мне отключить телефон, не дожидаясь поста ГАИ?

– Не надо! – выкрикнул тот.

– Тогда говори!

– Заинька, я хочу тебя предупредить, что в этом месяце не смогу перечислить твои дивиденды, – торопливо заговорил Николай. – Только не злись, пожалуйста, я сам огорчен этим фактом до невозможности. На фирме появились кое-какие, э-э, короче, совершенно непредвиденные проблемы, но они временные, в следующем месяце я обязательно все улажу. Прости меня ради бога, дорогая, но на этот раз я действительно не виноват.

– А улаживать эти проблемы ты будешь еще полгода? – усмехнулась девушка. – И это в лучшем случае.

– Ну, почему же полгода? Я все делаю для того, чтобы разобраться с проблемой как можно быстрее. Ты же всегда была умной девочкой, надеюсь, понимаешь, что это и в моих интересах?

– Королев, ты мне должен уже за год с восьмимесячным хвостиком, и каждый раз я слышу одно и то же: «Прости, дорогая, я все улажу, потерпи немного», и тому подобное. Ты хочешь, чтобы я подала на тебя иск и чтобы с тобой разбирались уже в судебном порядке мои адвокаты?

– Ну, зачем ты так, Никуся? Ты меня убиваешь своим непониманием! Ведь мы же с тобой не чужие люди, вместе прожили целых пять лет. Как ты можешь так со мной поступить? – обиделся Коля. – В позапрошлом месяце я тебе перечислил за два месяца сразу. Как видишь, я стараюсь покрывать свой долг, хоть и не так быстро, как хотелось бы. Потихоньку, полегоньку я расплачусь с тобой сполна и постараюсь не задерживать платежей, перечислять все вовремя. Только не торопи меня, ладно?

– Какая же у тебя короткая память, Королев, – усмехнулась Вероника. – После последнего платежа прошло пять месяцев, а ты говоришь, что в позапрошлом платил!

– Да что ты говоришь? Неужели целых пять? – почти натурально удивился тот. – Надо же, как быстро летит время! Ну, значит, в следующем месяце перечисления будут, кровь из носа.

– Коль, зачем ты мне лапшу на уши вешаешь? – строго спросила Вероника. – Ты же прекрасно знаешь, что ничего ты не заплатишь. Зачем врать-то?

– Заинька, я не вру, я даже и не думал врать, – запротестовал Николай. – У меня наклевывается прибыльное дело, проект почти утвержден, и буквально через пару месяцев я смогу…

– Королев, перестал бы ты попусту молоть языком, – вздохнула Ника. – В конце концов, это совсем не смешно. Стыдно, ведь ты мужик! Какой у тебя может наклевываться проект без моего ведома? Если мне не изменяет память, я – соучредитель компании в равных с тобой долях, и…

– Да-да, ты права, я уже собирался тебя проинформировать, просто не хотел этого делать преждевременно. Там еще очень много нюансов, которые нужно как-то…

– Николай, может, хватит лить воду на пустую мельницу и пудрить мне мозги? Умей признавать свои ошибки и с честью принимать поражения.

– Я признаю, все признаю, – торопливо согласился он. – Конечно, я виноват. Но я обязательно все исправлю, вот увидишь, только не торопи меня, и я все исправлю. У меня правда намечается весьма прибыльное дело, если оно выгорит, мы с тобой будем в золоте купаться, ты мне только поверь, Никуся, на этот раз я говорю тебе…

– Стоп! А теперь послушай меня, Коля, и очень внимательно, – перебила бывшего мужа Вероника, устав вникать в этот очередной треп о баснословных призрачных барышах. – Если мне не изменяет память, я пошла тебе на уступки еще три с половиной года тому назад, когда ты вышвырнул меня из дома, как ненужную вещь.

– Ну, Никуся, зачем ты?.. – промямлил он. – Я знаю, что…