Дорогой Забытых Богов

– Держите камень! Панацея, сюда! – Всю одурность и усталость, как рукой сняло, когда Ариадна приступила к так знакомому ей делу – делу спасения жизни. – Держите камень! Нельзя, чтобы сдвигался – раздавит грудь окончательно! Панацея, твою в дюзу, ты где?!

– Орионис, вызывай шлюп! – спокойным и каким-то бесцветным голосом приказал Полночь. Потом подшагнула к суетящимся медикам, взялась за нависающий над ними край валуна и вместе с эсками плавно-плавно приподняла. И её подчинённые только и смогли обменяться безмолвными ошалелыми взглядами: все трое боевых киборга готовы были поклясться на чём угодно, что калика одна взяла этот вес!

– «Кассандра», я Орионис, – пока лейтенант и её ассистентка по сантиметру извлекали Айсхарт, взывал чатур к находящемуся на орбите кораблю. – Немедленно шлюп сюда! Идите по сигналу!

– Осторожно, осторожно! – всё твердила Ариадна, пока они с Панацеей, сплетя руки, вытаскивали изувеченную из-под камня. – Всё! Вытащили!

Эскихейры и калика тут же отпустили громадный валун и отскочили подальше. Лишенный опоры, камень сполз на пару метров вниз по осыпи. Под его весом с громким хрустом перемалывались более мелкие обломки…

– Орионис, сообщение на базу, – спокойно сказала Полночь. – Пусть готовят биотехников и реанимацию, предупреди Саммерса и Олега: потребуется девяносто процентная замена. Код «Аватара».

– Есть. – Орионис замер, уставившись вверх, сейчас все его системы работали на гиперпересылку сообщения. – Ответ базы: подтверждаем готовность, ждем…

Его голос потонул в рёве заходящего на посадку шлюпа. Шлюз уже был нараспашку, и Айсхарт, бережно и чётко передавая по рукам, внесли внутрь транспорта. Ариадна с Панацеей запрыгивали чуть ли не на ходу, когда шлюп стартовал к зависшему над краем каньона катеру. Остальным киборгам пришлось выбираться наверх своим ходом, не задавая мрачно молчащей Полночи никаких вопросов.

Поднявшись на борт «Кассандры», Полночь распорядилась немедленно отправляться на базу, отодвинув приказ командования по дальнейшим поискам. Игнорируя озадаченные возгласы пилотов, калика стремительно прошла в медицинский отсек. Там Ариадна, Панацея и андроид Ипполит колдовали над погруженной в анабиотическую капсулу Айсхарт. Работая всеми руками, подключая сложную аппаратуру и снимая показания, лейтенант бормотала:

– Если она выживет, я лично поцелую Саммерса, а заодно во что-нибудь уверую! Во имя Святой Мензурки, Колбы и Чашечки Петри! Да чем же она жила все эти часы?!

– Силой духа, – переступив порог отсека, сказала Полночь. – Или благодаря своей невозможной везучести[14 - Полночь намекает на значение имени Беатрис – «счастливица, везучая»]… – Она подошла вплотную к капсуле, всматриваясь в лицо Айсхарт, скрытой под дыхательной маской.

– Я бы больше ставила на везучесть, – буркнула Ариадна, оттесняя командира в сторону, и прикрикнула на своих ассистентов, которые, по её мнению, действовали нерасторопно. Ипполит огрызнулся, и так мечась между ней и сложным реанимационным набором приборов. Панацея же привычно отмалчивалась, подавая ворчащей начальнице то один инструмент, то другой.

Полночь отступила к дверям, давая медикам делать их работу и не обращая внимания на брань Ариадны. Весь слух калика обратила к одному, еле уловимому звуку: трудному, угасающему дыханию из-под прозрачной дыхательной маски…

Часть 2. Лики Дьявола

– Ну, Самми, что нового из жизни недопокойников? – Ариадна подошла к пульту контроля, на ходу диагностируя щупом подвижность запястья левой механической руки. – Было бы обидно, если после стольких треволнений и часов работы она умерла…

– Да нет, дарла[15 - Дарла искаж., от darling – дорогая. В данном контексте носит откровенно ироничный характер.], – усмехнулся Саммерс Тами, отвлекшись от созерцания показаний диагноста. – Пока что мы успешно поддерживаем… эти бренные останки. Хотя прости, я не прав! Такая жизнестойкость. Это просто чудо, что она выдержала весь этот ад и дотянула до вашего прихода.

–Это ты в точку сказал: про ад, – криво усмехнулась Ариадна и встала за его спиной. – Тогда в чём проблемы, что ты решительно отвечаешь «нет» на запросы Полночи? И не надо так на меня смотреть, она мне, можно сказать, всю кровь свернула, цитируя вашу переписку и обвиняя тебя в слабоумии!

Саммерс фыркнул, раздраженно тряхнул головой, буркнув что-то о несовместимости женщин и понятия «секретность». Ариадна лишь пожала плечами, прикипев взглядом к здоровенному прозрачному цилиндру, заполненному густым золотистым веществом. Внутри смутно виднелся силуэт человеческого тела, оплетенный гибкими трубками и проводами. Голову его скрывал сложный комбинированный шлем, напоминающий силуэтом голову какого-нибудь насекомого. Ариадна отправила приборам запрос и, дожидаясь ответа коллеги, изучала поступающие данные об общем состоянии Айсхарт. Не слишком, надо сказать, утешительные.

– Спрашиваешь, в чём проблема, – наконец, вздохнул глава биотехников, откинувшись удобнее на своем парящем стуле. – Начнём с юридической заковыки: она военный преступник. И по букве закона мы должны передать ее в руки высшего командования, как только её состояние будет соответствовать требованиям допроса.

– Ага, разбежались и убились о стенку, – буркнула лейтенант, пошарив пальцами по поясу. Разъехалась одна из массивных секций, и ей в ладонь выкатился ярко-красный леденец. Ариадна сунула его за щёку и добавила: – С учётом того, сколько грохнули сил на доставку Айсхарт и реанимацию; добавим сюда, что в отчётах командованию не упомянуто ни словом об уцелевших с Джаханнама… Боюсь, у нашей паучихи какие-то свои виды и планы.

– И она скорее нас тут всех прикопает, чем выдаст Ледышку, – мрачно усмехнулся Саммерс, машинально следя за рукой чатуры, вновь потянувшейся к поясу за леденцами. – Ну, и собственно, вторая проблемка: грубо говоря, техническая.

– Не хватает запчастей? – с пониманием вздохнула Ариадна, не отводя глаз от емкости с телом внутри. – Ну да, где в этом хламовнике что-то годное найти… И когда вообще последнее снабжение в «Крепость» было-то?!

– Тут ты ошибаешься, дарла, – возразил ей Саммерс. – Как раз в этом хламовнике есть многое такое… – Он вдруг оборвал себя, быстро посмотрел на насторожившуюся, недоверчиво глядящую на него Ариадну. Потом привычно тряхнул головой и продолжил, постукивая пальцами по краю пульта: – В «Крепости» хранятся отнюдь не только никчёмные разработки и никому ненужные военные игрушки. Найдётся здесь и кое-что… Что позволит и мёртвого воскресить… Но видишь ли, дарла, для глобальной технооснастки и имплантации необходимо личное согласие. А в случае с нашей пациенткой это просто невозможно: у неё отсутствуют голосовые связки.

Ариадна чуть не подавилась конфетой и только вопросительно промычала.

– Цероклещ. – Биотехник похлопал ладонью себе по горлу. – Они вживили ей эту дрянь в горло, представляешь? Вместо голосовых связок, чтоб она и пикнуть не могла, не говоря уже о том, чтобы, не дай Боже, сплотить вокруг себя очередных бунтарей. Мы извлекли эту пакость, но свой голос она потеряла навеки. А при таких травмах я вообще не гарантирую того, что она повторно придёт в сознание. Поэтому на все пожелания Полночи немедленно приступить к кибернетизации я отвечаю «нет».

Ариадна лишь неопределённо мотнула головой. Её внимание привлек квартет «экзотов[16 - «Экзоты», так же «броневики», «скелетосы»: люди, использующие мускульные усилители-экзоскелеты.]», протопавших в сопровождении трёх биотехников на осмотр в соседний с этим бокс. Она сама начинала как носитель экзоскелета: вживленные порты для стыковки с мускульными усилителями, препараты, повышающие скорость реакций и нейрокинетики мышц… Электронные галлюцинации, отказ пищеварительного тракта, зависимость от этих самых препаратов, пораженные глазные нервы; дискоординация в одной из боевых операций, когда она и лишилась обеих ног ниже колен. Вытащили, подлатали кое-как за счёт государства, готовились списать и назначить ветеранскую мизерную пенсию.

И вдруг ей предложили пройти кибернетизацию по какой-то неведомой исследовательской программе «Чатурвимшати». С полным восстановлением по службе и всем к этому причитающимся. Правда, перевестись на гражданку ей не светит и куда её после этого направят, и Святой Полиграф не скажет… Требовалось её личное сознательное согласие. Ариадна, с казенными барахлящими глазными имплантами, цедящая пищевой концентрат через трубку, идущую прямо в желудок, лязгающая по полу бесчувственными протезами; она согласилась, не раздумывая.

Ей провели частичную восстановительную кибернетизацию конечностей и пораженных органов. Привесили дополнительные «хваталки» и отправили к чёрту на куличики, на малоизвестную планетку на окраине Галактике. С теми же полномочиями военного медика, что и в прежней жизни. Только вот редко кого из людей ей доводилось латать: служба в «Крепости» была скучной до одури, а контингент – почти всё такие же многорукие киборги, андроиды да чуток людей. Осваиваться с новыми возможностями организма пришлось тут же, под присмотром Саммерса Тами и его отдела биотехников, и временами Ариадна ощущала себя скорее подопытной мышью, чем приписанным по штату медиком. Сожалела ли о былом?..

Ариадна в который раз задалась этим вопросом, вздохнула, тронула кончик своего носа пока еще живым пальцем. Были трудности, когда мозг и процессор пытались войти в рассинхрон, и новые руки вели себя как попало. На первых порах возникало ощущение раздвоенности, пока она научилась спокойно принимать информацию по внутренней сети, а то и вовсе отдавать аналитику процессору. Пришлось привыкать к обязательному диагностированию каждую неделю и научиться разбираться в киберорганизмах новых коллег. Дозировать силу кибер-рук и примириться с тем, что среди всех чатуров и эсков она оставалась слабейшей.

Однажды Саммерс, выслушав поток её обид и жалоб, усадил её вот в это самое кресло и объяснил, что она при желании может затребовать полную кибернетизацию. Стать с ног до головы закованной в металл и расстаться почти со всеми недостатками человеческого тела. И Тами сказал, мягко взяв её руками за плечи: «Но ты – такая, какая ты есть сейчас, ты нужна, чтобы остальные помнили: они тоже люди. Им нужно о ком-то заботиться… Хотя в нашей обстановочке это выражается в том, что вы ругаетесь, на чём свет стоит, и ты ловко прячешься за спиной у Геракла или Гефеста в поисках защиты. Или в том, что кто-то из эсков носит тебя на руках, когда надо пробежаться на десяток километров».

Она тогда смутилась и обозвала Саммерса дураком. Он только улыбнулся в ответ. И только спустя пару лет несения скучной службы в «Крепости» она поняла, как был прав глава биотехников: её уязвимость на фоне прочих киборгов странным образом сплочала команду. Особенно на фоне зловещей непонятной Полночи…

Ариадну отвлекло от размышлений какое-то прикосновение. Она скосила глаза вниз и обомлела: Саммерс пытался вскрыть заветную секцию на её поясе.

– Сдурел, что ли?! – воскликнула лейтенант и отвесила ему подзатыльник. На счастье биотехника, живой рукой. – Куда лапы тянешь?!

– Вот ведь жадюга! – охнул Тами, потирая затылок. – Что тебе, одного леденца для друга жалко?!

– А просто попросить не мог?! – огрызнулась лейтенант, неудержимо краснея. – Чё руки-то сразу распускать?!

– У тебя допросишь, – буркнул Саммерс, пригладил курчавые свои волосы и смерил Ариадну ехидным взглядом. – Что это ты краснеть надумала? Решила, что я тобою прельстился?! Может, мне пойти еще к рефрижератору поприставать?!

– Да я тебе!.. – Ариадна замахнулась снова, на этот раз одной из механических рук. Биотехник извернулся в кресле так, чтобы отбрыкиваться ногами.

– Отставить, – лязгнула короткая команда, и лейтенант поспешно вытянулась перед бесшумно подошедшей Полночью. – Что здесь происходит?

– Да так, дискуссия на тему скопидомства некоторых, – отозвался Саммерс, занимая подобающее сидячее положение, и ехидно добавил: – А так же о вреде сладкого и влиянии конфет на появление лишнего веса!

– Ты у меня… – начала было Ариадна и прикусила язык, когда Полночь зыркнула на неё полыхнувшими алым глазами. При этом с губ калики не сходила её обычная улыбка, от которой, как верно заметил Орионис, у прочих киборгов что-нибудь замкнуть норовило.

– Итак, доктор Тами, Вы упрямо отказываетесь проводить глобальную кибернетизацию, не смотря на все мои доводы, – мягко обратилась к биотехнику Полночь. – Почему?

– Я уже приводил тебе контрдоводы, – слегка дрогнувшим голосом ответил биотехник; мало, кто спокойно переносил пристальный взгляд калики. – Она преступник, это раз. Во-вторых, я не могу без ее личного согласия проводить такую замену. В-третьих, фактически не на что наращивать киберплоть. И вообще, ты сама нарушила закон, скрыв в отчётах, что найден выживший… Ох… – Он судорожно сглотнул, когда одна из зеркальных ладоней Полночи легла ему на плечо.

– Не надо, Самми, болтать мне о законе, – почти ласково произнесла калика, низко склонившись к уху человека. – Мы тут все вне законов Лиги, ты ведь помнишь? Не отрицаю, ни в одном из отчетов, посланных командованию, я не упомянула, что с Джах-12 кто-то был доставлен. Да и ты, я надеюсь, не успели ничего отослать.

– Н-нет, – пролепетал Саммерс Тами, сжав пальцы в кулаки так, что костяшки побелели.

– Итак, никто, включая всю поисковую экспедицию и нашего коменданта, нигде не отметил, что Беатрис Айсхарт выжила, – продолжила Полночь, другой рукой играя с особо непослушным локоном на затылке мужчины. – А кто в этом реанимационном цилиндре? Скорее труп, и это твои же слова.

– Д-да, Полночь, это и есть основная трудность. – Саммерс постарался вернуть голосу твёрдость, хотя по щеке сбежала капелька пота. – Я не могу приживить ей имплантаты, а затем оснастить и адаптировать. У неё фактически отсутствуют ноги, уцелела одна рука, уж про торс я промолчу. С поддержкой системы жизнеобеспечения, функционируют только сердце и одно легкое. И постоянная тканевая подпитка, чтобы не началось разложение оставшихся органов и мышц, и переливание крови! Она – «овощ», понимаешь? – Тут он взглянул на калику, прямо в светящиеся золотисто-алым глаза. – Если я отключу ее хотя бы на пару минут от всей этой аппаратуры: всё, крышка. Она не сможет сама дышать. Ты и без меня знаешь, что кибернетизация должна проводиться на физически сильном, выносливом теле.

– Она выжила и протянула восемнадцать часов, – тихо и с какой-то жуткой интонацией сказала Полночь. Ее глаза сузились, превратившись в две алые щели на нечеловечески красивом лице.

– Ей повезло, – сухо сказал Тами, стряхивая обе руки калики, и выпрямился. – Гуманнее было бы отключить поддержку и дать ей умереть. Единственное, что я могу предложить, так это поместить ее мозг в «банку», а потом подобрать соответствующую оболочку. На складах, пожалуй, что-нибудь найдётся… И кстати, задета лобная доля мозга, возможны проблемы с памятью. Полночь, не в моей компетенции воскрешать мертвых! Вези её центр Галактики в нейролаборатории, или на клонирование. Попробуй их убедить, возможно, тебя ещё и послушают. У нас тут нет нужных технологий.

– Ты закончил? – спокойно спросила Полночь и приняла одну из своих изысканных поз, пару рук положив себе на бёдра. – Она неможет стать технозомби.

– Предложи другой вариант, – буркнул биотехник, пытаясь сделать вид, что у него вдруг появилось неотложное дело. Он плюхнулся в своё кресло, и его пальцы запорхали над пультом диагноста. В воздухе запахло чем-то техническим и пряным одновременно, раздались гудящие и щелкающие звуки.