Бессмертные 2

И вот здесь лорд Анидис снова оживился. Шёл третий день турнира, и уже выступили почти все участники соревнований.

– Не желаете ещё раз потешить сердце нашей прекрасной королевы, сударь? – обратился он к Санхару.

– С удовольствием, – ответил вельх. – А то я уже заскучал, глядя, как развлекаются другие.

– Тогда следующий выход ваш… Не возражаете, если я выставлю против вас бойцов по определённой схеме?

– Нет… А вы не будете возражать, если я, войдя в азарт, случайно кого-нибудь покалечу или убью?

Тайный советник и королева переглянулись, и лорд Анидис осторожно ответил:

– Если соревнование будет честным и вы не примените боевое оружие…

– Нет, конечно же нет! Более того, чтобы сравнять мои силы с силами ваших бойцов, я обязуюсь драться без оружия и с завязанными глазами. Это будет более, чем честно, как вы думаете?

– Вам виднее, – ответил удивлённый неожиданным предложением советник.

– Что ж, тогда я иду на арену…

Глашатай вновь выкрикнул его имя, и амфитеатр зашумел в предвкушении зрелища.

Санхару надели на глаза чёрную плотную повязку и оставили одного в центре арены. Он расслабился, а затем сконцентрировался, активировав внутреннее зрение, и начал ощущать пространство вокруг себя на расстоянии нескольких десятков шагов, отрешившись от всего остального. Он знал и чувствовал всё, что происходило вокруг него – даже крошечных насекомых, живущих под песком, даже пролетающих над амфитеатром чаек.

Вот в этот очерченный мыслью круг вошёл человек… Мужчина, воин, высокий, вооружённый мечом и ножом. Он приближался слева, осторожно ступая по песку, стараясь двигаться бесшумно. Но Санхар не только чётко слышал скрип песчинок под его ногами, сдержанное дыхание и стук сердца, он ЗНАЛ его намерения, ЗНАЛ, когда, чем и куда он нанесёт первый удар, и спокойно ждал, не двигаясь, когда он приблизится на расстояние удара. И как только мышцы противника напряглись, приготовившись к выпаду, Санхар высоко подпрыгнул, перевернувшись в воздухе, приземлился за спиной ошеломлённого воина, и нанёс ему удар ребром ладони в основание шеи. Тот рухнул на песок, как подкошенный, не успев осознать, что же с ним произошло. Санхар переступил через неподвижное тело и вновь встал на своё место, сложив на груди безоружные руки.

Выбежали помощники распорядителя, подхватили бесчувственное тело и унесли прочь.

Санхар не слышал криков и улюлюканья толпы зрителей, поражённых стремительностью поединка – они были за пределом очерчённого его мыслью круга. Он не видел и не слышал ничего, расположенного на расстоянии двадцати пяти-тридцати шагов. Но чётко представлял всё, что происходило на этом пространстве.

Как только унесли первого участника, появились ещё двое. Они были вооружены, как и первый, и настроены более агрессивно. Не приближаясь к Санхару, примерно, на двадцать шагов, начали расходиться, беря его в «клещи». Санхар делал вид, что не замечает их, пока они одновременно не кинулись в атаку. Тогда вельх упал одному под ноги, сбив его, откатился в сторону, вскочил и нанёс удар второму. Расправившись с ним, ударом ногой в висок уложил поднимающегося с земли первого, и отошёл в сторону, чтобы служители могли унести бесчувственные тела.

Так же быстро и без особого труда он расправился со следующей тройкой, четвёркой и пятёркой противников.

Когда на арену вышли шестеро крепких воинов, бороться с ними стало труднее. Они окружили Санхара, как стая голодных волков загнанную дичь. Кружили вокруг, не спеша нападать, и Санхар знал, что в руках у них не затупленные, а остро отточенные боевые мечи. Он мысленно поразился коварству лорда Анидиса, но не испугался. Он знал, что оружие, даже достигнув его тела, не нанесёт ощутимого урона. Но всё же это было грубое нарушение установленных правил, и Санхар решил проучить и воинов, и того, кто их послал на этот поединок.

Бой с шестью противниками продлился несколько минут, в течение которых Санхар, в основном, уклонялся, избегая ударов, передвигаясь таким образом, чтобы сбить нападавших с толка, пока они не сбились в кучу, мешая друг другу. Тогда вельх набросился на них, как гиззард на стадо безнадзорных овец, нанося удары руками и ногами, разбивая лица, ломая руки и рёбра, сворачивая шеи.

Не успели служители унести последнего раненого, как на арену вышли семь воинов, вооружённые копьями и длинными мечами. По-видимому, советник, наконец, понял, что в ближнем бою Санхара не победить, и посоветовал своим людям не приближаться к опасному противнику.

Они не стали нападать все сразу или кружить вокруг, ожидая удобного момента и выматывая противника психологически, а нападали по очереди, делая выпады длинными копьями и нанося ему неглубокие, но болезненные уколы. Правда, на Санхара эта тактика не возымела действия – острия копий не пробивали его упругую крепкую кожу, и он не реагировал на выпады, оставаясь в неподвижности, словно змея в засаде. Он ждал, пока кто-то из противников совершит ошибку и подойдёт настолько близко, чтобы он мог его достать. Но это были опытные воины, наученные горьким опытом предыдущих неудачных атак, и никто из них не совершил подобной ошибки.

Когда Санхару надоело ждать, он просто вырвал копьё у следующего, пытавшегося его уколоть, мгновенно развернул и бросил обратно, пробив воина насквозь. Этим поступком он добился, чего хотел: нападающих охватила ярость, и они набросились на него разъярённой толпой… Через семь минут служители унесли их с арены.

Некоторое время никто не выходил. Санхар медленно бродил по кругу, ожидая противников. Наконец они показались: восемь молодых, сильных, уверенных в себе виолок. Санхар остановился, поднял руки в приветственном жесте и громко произнёс:

– Кто к нам пришёл! Прекрасные юные жрицы войны! Поиграем в догонялки или убегалки?

Виолки начали расходиться, пытаясь его окружить, но Санхар отступал, пятясь, не давая им завершить окружение. Так они дошли до кромки воды, где вельх остановился и громко произнёс:

– Предупреждаю, сударыни, плаваю я лучше вас.

Но виолки угрожающе наступали. Он терпеливо ждал, пока девушки приблизятся на расстояние прыжка. И когда наступил удобный момент, он прыгнул к ближайшей, подхватил её на руки, поднял над головой и зашвырнул в море. Так же он поступил со второй и третьей. Остальные начали отступать, но Санхар легко их настигал, ловил по одной и бросал в море. Одна из девушек бросила в него нож, целясь в горло, но Санхар вовремя уклонился, поймал её, заломил за спину руки и связал её же шнурком-удавкой. Затем опустился на колено, перекинул девушку через ногу и отшлёпал по тугому заду, приговаривая: «Не играй с ножом! Не играй с ножом!». Худшего оскорбления для побеждённой виолки придумать было нельзя. Зрители просто ревели от восторга, наблюдая эту сцену.

Виолки выходили из моря, намокшие и пристыженные, под насмешливый свист и улюлюканье толпы. Оставляя после себя мокрые следы, они молча побрели с арены.

К Санхару приблизился распорядитель и сказал:

– Я должен проверить вашу повязку. Участники утверждают, что вы всё видите.

– Пожалуйста, – разрешил Санхар.

Чиновник осмотрел повязку со всех сторон, но она плотно закрывала глаза.

– Передайте лорду Анидису, что даже если он выколет мне глаза, я всё равно увижу, какое кислое у него лицо в предчувствии скорого поражения, – с улыбкой произнёс вельх.

После ухода распорядителя на арену вышла смешанная группа виолок и воинов, и вот теперь завязался настоящий бой.

Отступая и нападая, он забирал у противника оружие и поражал им его же хозяина. Здесь он не щадил никого: ни мужчин, ни женщин, дрался жестоко и беспощадно, потому что почувствовал приближение усталости – бой вслепую забирал много физических и ментальных сил.

Когда вышли десять последних участников – десять опытных виолок из личной гвардии королевы, Санхар не стал занимать выжидательную позицию, а начал атаку первым. Он приближался стремительно, как порыв грозового ветра, молниеносным движением уклонялся от удара, бил противника в уязвимое место, временно выводя из строя, и поворачивался к другому. Они не могли атаковать его все сразу, чтобы не мешать друг другу, а нападали по двое-трое, и Санхар, показывая чудеса ловкости, совершая головокружительные прыжки, продемонстрировал им весь спектр рукопашного боя, замешанный на боевых традициях многих народов. Его задача осложнялась тем, что он не хотел убивать охранниц королевы, стараясь наносить им как можно меньше увечий. Но всё же он бил достаточно сильно, чтобы женщины отлетали от него, как набитые травой мячи.

Когда последний противник пал, Санхар остановился и перевёл дух. Затем медленно направился к королевской ложе, остановился напротив, снял повязку, невольно зажмурившись от яркого света, ударившего по глазам, и спросил, обращаясь к королеве:

– Признаёт ли Ваше Величество мою полную и безоговорочную победу?

Леннара украдкой взглянула на сидящего с кислым видом советника, и благосклонно произнесла:

– Вы несомненный победитель, лорд Санхар. Я поздравляю вас и прошу лорда Анидиса вручить награду – урну с бесценной прядью Святой Лианны.

Лорд Анидис нехотя поднялся и спустился на арену. Глашатай громко объявил, что Санхар Аоста из рода Аоста, принц Трикорский и лорд-правитель Лайонский объявляется единственным и непревзойдённым победителем турнира и награждается Волосами Святой Лианны. Под торжественный рёв толпы советник вручил Санхару бесценную урну и поздравил с победой от имени королевы и её августейшего супруга.

Усталый, но довольный, Санхар, забрав супругу и Эльма, попрощался с королевой и уехал в город, восстанавливать силы после утомительного поединка.

Глава 17

На следующий день Санхара посетил посланник от лорда Анидиса и сообщил, что тайный советник приглашает его на встречу. Вельх легко прочитал мысли посланника и узнал истинную причину, по которой лорд желал его видеть. Но Санхар совсем не собирался возвращать бесценный приз, даже за очень большие деньги, поэтому ответил посланнику:

– Передай лорду Анидису, что я лорд-правитель острова, во много раз превышающего площадь Оллина. Моя власть и мой авторитет в моём королевстве ничуть не меньше, чем у королевы Леннары. Неужели лорд Анидис думает, что я побегу к нему, как слуга, по первому зову? Если у него есть ко мне дело, пусть придёт лично и скажет о нём. И ещё передай, что в моей стране нет такой должности, как тайный советник, как любых советников вообще. Я сам, лично, принимаю все решения, и никто не осмелится их оспорить или усомниться в их разумности. А также скажи, что Локоны Святой Лианны уплывут со мной, и я подарю их своей матери, истинной виолке, так что эта ценность всё равно останется в руках виолок, пусть королева и её подданные не беспокоятся по этому поводу.

Вечером этого же дня к Санхару пожаловала его родственница Ивея. Девушка была немного встревожена, хотя пыталась скрыть свои чувства.

– Что случилось, сестрица? Разве вас не потешила моя победа?

– О, нет, брат мой, ваше выступление превосходно… Я не видела подобного зрелища. Да и никто из виолок не видел, я уверенна… Поставив на вас, я обогатилась.

– Что же тогда вас тревожит?

– Неужели это так заметно?