Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 4. Перестройка

Прибыль позволяла держать высокую планку зарплат всем работникам фирмы. Кроме того, Стэлла часть прибыли, как показало время, просто «разбазаривала». В чем это выражалось?

За счёт фирмы устраивались не только праздничные банкеты, но и другие индивидуальные события сотрудников, такие, как – свадьбы, юбилеи. Стэлла давала «в долг» деньги на покупку машин, квартир и т. п. приобретений. Почти, никто и не собирался отдавать эти «долги». И, когда, несколько лет спустя, фирма рухнула, все долги повисли в воздухе. А суммы были немалые…

Надо сказать, что, конечно, в эти 2–3 года с «барского стола» перепало и нам. Мы с Виктором ничего не просили. Продолжали работать и рассчитывать, в основном, на свои силы и возможности.

Надо отметить, что в этом вопросе проявлялась, конечно, в первую очередь – наша щепетильность. Но и большое влияние на этот «процесс» оказывала Екатерина Митрофановна, Юрина мама. В этом всегда было её основное отношение к нам – ненависть, которую она испытывала с первого же знакомства с нами, неоправданная зависть к тому, что дети получили высшее образование и мы считались интеллигентной семьёй, и постоянное желание – не допустить нашего превосходства хоть в чём-то, пусть в моральном или, тем более – материальном качестве.

Её раздражало то, что, как и раньше, Стэлла шла всегда на шаг впереди Юрия. Вот, и теперь, она – Генеральный директор, а он – просто директор базы, работающий в её подчинении и под её руководством.

Но нужно знать Стэллину доброту и любовь к нам. Она сама проявляла инициативу. Как правило, все её поступки всегда были для нас неожиданными, и поэтому, особенно – трогательными. Мы ей благодарны не только за те годы, когда у неё была возможность в чем-то нам помочь. Позже, даже в самые тяжелые для неё времена, она по-прежнему проявляла к нам заботу и внимание. Но о дальнейшей жизни разговор пойдет позже. А пока, вернёмся к событиям 1997 года и нашим радостям. Ещё в 1993 году, папа – Виктор Анатольевич перешёл на работу в среднюю школу № 958 на должность учителя информатики. Затем, он стал заведовать кабинетом информатики. Проработал в школе до 30. 08. 97 года.

Неожиданно Ёлка предложила папе перейти к ней на работу. Во-первых, зарплата предлагалась выше той, которую он получал в школе. Работа была связана с ведением учета на компьютере, так что, особых новых трудностей не предвиделось. Ну, и, конечно, были те же приятные «льготы», которыми пользовались все сотрудники. Ко дню рождения полагался дорогой подарок типа холодильника или чего-то подобного, и сам праздник отмечался в офисе опять же – за счёт фирмы. Ну, и последним фактором было то, что папа оформил пенсию, а пенсионер не имел права на полноценную заработную плату и пенсию одновременно. Если я не ошибаюсь, папа получал «чёрную» зарплату, впрочем, как и все другие работники фирмы.

Часть 27

Ладушка

И вот, в апреле на нас свалился первый «царский» подарок. Неожиданно для нас, Стэлла купила нам машину.

Неожиданность ещё заключалась и в том, – как это всё происходило.

Стэлла пригласила меня и папу поехать с ней в одно место, а куда – не сказала.

Поехали мы в служебной машине. За рулем сидел её личный водитель – Саша Акимов. Ехали мы не долго. Через некоторое время, недалеко от Бауманского рынка, мы въехали в какой-то двор, в глубине которого был двухэтажный дом, на первом этаже которого разместился гараж. Нас пригласили туда войти.

В гараже стояло две машины: «ВАЗ 2104» – фургон и «ВАЗ 2108» – 8-ка.

Первоначально восьмёрку собирались купить для фирмы. Но машина почему-то им не подошла. Когда Стэлла приезжала сюда по поводу покупки восьмёрки, она обратила внимание на фургон. И вот, теперь, привезя нас в этот гараж, она объявила нам – «Вот смотрите. Если вы решите, то прямо сейчас эта машина будет ваша».

Эта новость нас, буквально, ошарашила так, что мы не могли в этот миг сказать чего-то путного. Стэлла предложила осмотреть машину. Но зачем её было осматривать, если другого выбора всё равно не было. А в то, что это машина вот сейчас, так сразу, может стать нашей, нам – не верилось.

Машина была белого цвета, и такая большая, что мы сразу же подумали, в первую очередь, о том, сколько всякого добра можно увезти на дачу в её обширном багажнике.

Виктор всё-таки подошел к белой машине. А я, обойдя её кругом, уперлась взглядом во вторую машину – аккуратненькую, зелёненькую восьмёрочку.

Неожиданно для себя, я подошла к Стэлле, и говорю – «А вот та машина намного дороже этой? Может быть…?». Стэлла позвала хозяина, о чём-то поговорила, и сказала нам – «Выбирайте из двух – какую хотите».

Восьмёрка была дороже на 400 $. Я сразу же сказала – «Вон ту, зелёненькую». Почему я так решила? Я представила белый фургон на дороге. Он немного походил на грузовое авто, вернее, не производил впечатления комфортабельной легковой машины.

Виктор, не раздумывая, согласился со мной, хотя фургон для поездок на дачу подходил нам больше.

Но и в восьмёрке багажник был большим, а заднее сидение складывалось, освобождая место для дополнительного груза.

И Саша – водитель и остальные присутствовавшие почему-то уговаривали нас всё-таки покупать фургон. Но мы уже не могли отказаться от Лады, которая покорила нас сразу своим цветом и видом. Она, как бы манила нас к себе – «Возьмите меня! Я – Ваша!»…

Мы прошли на второй этаж, где оказался офис организации, продававшей эти машины. И, действительно, Стэлла уплатила наличными за выбранную нами ЛАДУ и мы получили на руки документы на машину, которая с этого момента становилась нашей собственностью.

Водитель Саша осмотрел машину и не нашёл явных изъянов. Только позже выяснилось, что не работает тахометр. Нам за него вернули какую-то сумму.

В магазине запчастей в тот момент его не было, хотя мы несколько раз пытались его купить, но так и не купили до конца эксплуатации.

Водитель Саша сел за руль, папа – рядом. И вот, здесь произошел казус. Я не нашла второй дверцы, чтобы сесть на заднее сидение. Оказалось, что в этой модели машин – дверца была в единственном исполнении. И, чтобы попасть на заднее сидение, нужно было откинуть переднее кресло, чтобы залезть назад.

Я замерла на месте и подумала – знала бы – не купила бы…

Но перерешать что-либо было уже поздно. Да, и сказать об этом, означало – обидеть Стэллу, показав, что такой шикарный подарок чем-то не понравился. Пришлось мне пыхтя, залезать через переднюю дверцу на заднее сидение.

ПРОДОЛЖАЕТ ВИКТОР

Затем, мы сразу же поехали ставить сигнализацию, где я пробыл до конца дня, а Ираида со Стэллой поехали в офис.

Мне установили не полностью сигнализацию, не поставили клапан на топливоподачу, хотя сам клапан они дали.

На следующий день ездил в мастерскую по установке сигнализации с братом Жени (подруга Стэллы и финансовый директор фирмы). Мастерская находилась рядом с Курским вокзалом.

И вот, наконец, машина готова. Назвали мы её – «Ладушкой», очень берегли и любили. Как и прежние две машины – Москвич и наша старушка Волга – ЛАДУШКА стала нашим равноправным членом семьи.

Часть 28

Обед на столе

Наша дочка взяла к себе на работу не только папу. У неё теперь работала и Милочка. Офис фирмы теперь располагался возле метро Краснопресненская, в большой коммунальной квартире, перестроенной под официальное учреждение.

Кухня была не очень большая, но достаточная, чтобы там готовить обеды и накрывать стол на 6–7 человек. К этому времени и я и Милочка уже приобрели приличный опыт в приготовлении различных национальных блюд (русская, итальянская, украинская, белорусская кухня).

Поэтому меню всегда было разнообразным и вкусным. В отличие от меня, Милочка владела искусством печения пирогов.

Этому она научилась у бабуси, когда она ещё была жива, и у мамы, которая переняла все секреты изготовления вкусного теста и любых пирожков и тортов. Она, работая в фирме у Стэллы очень старалась её не подвести и каждый день кормила их небольшой коллектив вкуснейшими обедами и пирожками.

Милочку не просто уважали. Она была хранительницей многих тайн и секретов работников фирмы, в основном, конечно – женских. На рабочих местах, в отдельных комнатах всегда были какие-нибудь посетители, поэтому обстановка была строгой. А расслабиться и – глотнуть чашечку чая можно было в любое время на кухне. Поэтому Милочка всегда оказывалась в центре всех событий, не связанных с работой. А, многие, пользуясь её жизненным опытом и мудростью, относились к ней, как к матери, и бежали к ней, когда хотели поделиться радостью или поплакать у неё на груди… Вот такая была наша Милочка…

Милочка проработала в офисе до последнего дня функционирования фирмы. (Последний день, это когда фирма обанкротилась).

Часть 28

Серёжа

Милочка с Володей с каждым днем убеждались, что Серёжа приобщается к запретному не один раз и не два. Они беспокоились, что проявленная слабость перейдёт в привычку. А привычка рано или поздно становится – СИСТЕМОЙ.

Родители пробовали разговаривать с ним по-хорошему. Иногда, срывались и тогда происходили трудные объяснения с сыном. Серёжа всё понимал. И в его жизнь ворвалась раздвоенность положения, чувств, поступков…

Он продолжал учиться. И успехи в этой области радовали и его и Милочку. По привычке он продолжал с ней делиться своими заботами, мыслями – всем, кроме запретной темы, а какой – и так понятно…

Но то, что вслух им самим не произносилось, стало затаенными переживаниями, потаёнными мыслями. Он метался. Но не было рядом плеча, к которому можно было бы доверчиво прижаться, получить совет и помощь. В глазах родителей – испуг и упрек. Он считал, что они не понимают его и зря волнуется. Это – его жизнь. И жизнь, как оказалось – довольно интересная.

Серёжа не раз объяснял Милочке, отвечая на вопрос – чем может нравиться общество, в котором он общается целыми днями? Он говорил, что ему интересно наблюдать и изучать на конкретных примерах – характеры разных людей и их судьбы. Изучая психологию, Серёже интересно было пощупать и познакомиться с реальными условиями жизни после долгих тепличных условий собственной.

А лёгкий запах выпитого постепенно изо дня в день усиливался. Частенько Серёжа стал приходить домой неуверенными шагами, и, не желая давать объяснений, спешил уйти в свою комнату…