Царица Израильская

– Мэрло! – дипломатично представился он.

– Ишак! – оценил его мутант.

– Коммунист… – тактично подбросил тот. – Еврейская левая организация «Марэло»…

Безбровый вопросительно глянул.

– Маркс-Энгельс-Л завтра енин… – прежним тоном расшифровал новоприбывший.

– Так и бы и сказал… Мурло… – нарочито вздохнул Соломон.

В группе сектантов вдруг что-то взволнованно застрекотали, повернулись лицами в центр образовавшегося меж ними круга.

С каждым мгновением возня стала перерастать в суматоху.

Став на колени, они склонились над чем-то, возбужденно затараторили и потом из расступившейся кучки поволокли к решетке пожилого седобородого соплеменника. Пятки его туфель цеплялись за солому, один башмак спал и замер подошвой вверх.

Один из тащивших затарахтел решеткой и стал звать на помощь. Темное нутро коридора отвечало глухим молчанием.

Кто-то распахнул старику рубашку, приник ухом к груди и через минуту обреченно сел на пятки и опустил глаза.

Второй из тащивших снова затарахтел решеткой, стал рвать ее на себя, но туннели бункера были глухи.

Сидевший над стариком закрыл брошенные в потолок, застывшие глаза старика.

Те двое вернулись к своим, и теперь они все вместе, перебивая друг друга, стали спорить, как правильнее поступить.

– Замолчите! – громко крикнул кто-то из них, и в пещеру упала жуткая тишина.

Тусклый свет фонаря стекал по бледно-мертвенному лицу трупа.

Хаймалка прижалась к матери.

В навалившейся тишине вдруг послышалось какое-то шуршание, и рядом с мутантом, из-под соломы, выбрались две огромные крысы.

Поблескивая маленькими хищными глазками, словно безраздельные хозяева этого полумрака, они деловито подбежали к опрокинутой туфле, обнюхав ее, шурша по соломе длинными хвостами, подбежали к трупу.

Руфь, вскрикнув, ткнулась лицом в плечо Соломона.

Крысы взобрались на грудь старика, и, почти слившись с его черным кафтаном, подобрались к желтому лицу.

Кто-то из сектантов стал подбираться к башмаку, метнул было в крыс пучком соломы, но одна из них тут же угрожающе ощерилась, сатанински взвизгнув, казалось, вот-вот была готова броситься ему в лицо.

Тот испуганно отпрянул назад и, прикрывшись рукой, влип в каменистую стену.

Откуда-то, сбоку от Мурло, выскользнула третья крыса и так же хозяйски неторопливо волоча за собой длинный, скользящий по соломе хвост, подбежала к голове старика, взобралась на нее, растрепав его седые волосы.

Первые две крысы, уже вонзившие зубы в веки мертвеца, почувствовав запах чужака, мгновенно ощетинились, угрожающе присев на задние лапы, бросились на непрошенного сородича, сбросив его с головы трупа.

Сатанинский визг сцепившихся в смертной схватке крыс растерзал затаившуюся тишину сумрачной пещеры.

В яростно завертевшемся клубке дьявольски горели маленькие, злобно горящие глазки; острые хищные зубы, отрываясь, снова вонзались в черную мягкую плоть дерущегося насмерть противника.

Крыса-чужак яростно отбивалась, но через минуту была разорвана сородичами и валялась с выпавшими слизистыми внутренностями.

Разделавшись с врагом, победительницы, с мокрыми окровавленными мордами, отфыркиваясь, вновь взобрались на старика, метя по желтому его лицу длинными хвостами.

Обитатели пещеры оцепенело впились глазами в жуткое шевеление на желтом неподвижном лице трупа. В холодящей тишине возникло отчетливое мелкое почмокивание, исходившее от крысиных пирующих морд.

Соломон, внезапно стащив с себя туфли, остервенело, ударил по хищникам. Те, сатанински завизжав, отскочили в сторону. Соломон подхватил башмак старика и швырнул его в них. Следом, точно по договору, ударил крик безбровых, в крыс полетело что-то еще, и они удрали сквозь решетку, не выдержав этого натиска.

Лия, обхватив голову, мелко дрожала. Рядом, став на колени, утешала ее Хаймалка.

Соломон вытащил из-под спины старика полы черного кафтана и накрыл его искусанное лицо.

В молчаливом подземелье настаивалась безысходность…

* * *

…День, которого столько ждал Идрис, вдруг оказался у самого порога.

Завтра!

…Но если даже что-то не состоится, все равно, в любом случае, это будет шагом на пути к его Великой цели, а путь этот не прост и требует времени!

Но когда-нибудь он поднимет победно руку: язык Бога познан и мир очищен от скверны!

«Прежде, чем заинтересовать Бога, нужно заинтересовать Дьявола!» – вспомнились ему слова Сатаны.

«…но не только заинтересовать…» – подумалось Идрису, и он суеверно подавил конец возникшей мысли: «…обмануть Сатану…»

… Он взял со стола пару листов, отпечатанных журналистом – Хадисом. Сейчас ему нужно было решить, когда именно показать эти тексты профессору: сегодня или за несколько минут до начала Ритуала.

Идрис закинул ноги на стол, откинулся на спинку кресла.

Оба варианта имели свои плюсы, но в случае неудачи возникали новые проблемы с «подбором нового человеческого материала».

Идрис решил вызвать своих консультантов, бывших преподавателей, профессоров экспериментальной психологии.

А тексты были таковы.