Азбука спасения. Том 18

Разве, ты думаешь, не тяжкие узы – грехи и страсти? Ими связываются не только руки, но весь человек.

Любовь к деньгам, служение гнусным страстям и всякий вообще грех обыкновенно делают старым всякого совершающего их, а ветхое и состарившееся близко к разрушению.

Святитель Амвросий Меодиландский

Узы греха

Всякий связывается узами своих грехов. Вяжет нас узами обольщение плоти; есть узы сребролюбия, пьянства, похоти, гордости. Есть и узы диавола, который связывает нас узами беззаконий: таковы узы блуда и прелюбодейства, узы вероломства, когда отвергаются Христа, узы неверности, когда изменяют и брату, узы жестокости, когда убивают подобного себе. Связанный этими узами склоняется так, что не может возвысить своей души, не может поднять взоры ума к небу, если Господь не простит ему грехи и не воздвигнет его даром Своего благословения.

Преподобный Ефрем Сирин

Страстный навык узами связывает мысль, и узы сии мне вожделенны

Ужасен и весьма худ страстный навык: он как бы неразрешимыми узами связывает мысль, и узы сии всегда кажутся мне вожделенными…

У кого сердце омрачено бурею помыслов и побеждено страстями, тот и человека не стыдится, и Бога не боится.

Всего крепче благочестие, и всего бедственнее и злосчастнее жизнь, преданная страстям.

Святитель Тихон Задонский

Узы, которыми связаны эти пленники, – это узы греха

Пророк Иеремия, видя разорение Иерусалима и отведенных в плен сынов Израилевых, неутешно плакал, рыдал и искал слез… Подобного плача достойны и христиане, новый Израиль… поскольку, и они такое же или еще большее претерпевают пленение. Те были пленены телом, а эти пленены душой. А насколько душа достойней и дороже тела, настолько и плен духовный горше. Пленил их не Навуходоносор, царь Вавилонский, но князь тьмы и власти воздушные, непрестанно злобствующие и борющиеся со святым Иерусалимом, то есть Святой Церковью. Узы, которыми связаны эти пленники, – это узы греха, более крепкие, чем самые твердые камни, которые только всемогущая Божия сила может разрешить.

Реки Вавилонские – это различные излияния страстей, при которых бедные пленники сидят и плачут. Повесили они и арфы свои, то есть затворили уста к славословию Божию. Пленившие их, видя их в такой беде, смеются над ними: пропойте нам из песней Сионских (Пс.136:3). Но как могут они петь песнь Господню и песнь диавольскую? Как можно едиными устами и скверные песни, и Божие славословие петь? Неприятна похвала в устах грешника (Сир.15:9).Дочь Вавилона, опустошительница (Пс.136:8) – это их развращенная воля, которая зачинает болезни и рождает детей беззакония. Ах, какой горький и плачевный этот плен.

УМЕРЩВЛЕНИЕ ГРЕХА

Грех умерщвляется исповедью, слезами, осуждением себя, ибо ничто так не губительно для греха, как его обличение и осуждение с покаянием и слезами. Святитель Иоанн Златоуст

Святитель Василий Великий

Грех… умерщвляется принятием поста

Если обнаружим грех исповедью, то сделаем сухим тростником, пригодным для того, чтобы он сгорел в очистительном огне.

Мы будем в состоянии стереть с себя греховные пятна молитвой и постоянным изучением Божией воли.

Грех, живущий в глубине души, умерщвляется в ней принятием такого поста, который подлинно достоин этого наименования.

Господь говорит: Когда ты идешь с соперником своим к начальству, то на дороге постарайся освободиться от него, чтобы он не привел тебя к судье, и судья не отдал тебя истязателю, а истязатель не вверг тебя в темницу (Лк.12:58). Прими здесь во внимание соперника и путь, потом князя, которому подчинен твой соперник. Путь – это наша жизнь, соперник – это противоборствующая сила, преследующая всю жизнь, изобретающая все способы совратить нас с пути, ведущего к Богу, а князь – это князь мира сего, о котором Господь сказал: Идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего (Ин.14:30). Он ничего не обрел в Господе, потому что Иисус Христос не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его (1Пет.2:22); ничего не обрел в Господе, Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха (Евр.4:15).

Когда же обретет в нас многое, привлечет многими путами грехов, какими мы связали себя, и предаст Судии. А Судия, Которому Отец весь суд отдал (Ин.5:22), приняв нас, обличенных врагом и местником во многих винах, предаст слуге, который приставлен при наказаниях, и он ввергнет нас в темницу, то есть в место мучения, взыскивая с нас и повергая тяжким бичеваниям за самые малые прегрешения, которые мы ставили ни во что. Потому-то Господь советует, пока мы еще в пути с противником, позаботиться о том, чтобы избавиться от него, то есть сделать все для избавления от врага. Иначе в последний час, занявшись нами, «князь» произведет исследование, и если найдет в нашей жизни много своего, предаст нас Судии, обличая и не позволяя отречься, но напоминая и о месте, где мы сделали грех, потому что он был с нами и содействовал нам во всем дурном, и о том, как, в каком состоянии мы грешили. Итак, пока мы властны в своих делах, постараемся избавиться от соперника!

Святитель Григорий Нисский

Если усиленному старанию будет предшествовать молитва, то грех не найдет доступа к душе

Чтобы терния этой жизни (грехи) не уязвляли босых и ничем не охраняемых ног, наденем на ноги жесткие сапоги, а это – воздержание и строгая жизнь, которая сама собой сокрушает и стирает острия терний, препятствует греху, начав с малого и незаметного, проникать во внутренности.

Причиной греха является только то, что люди не хотят присоединить помощь Божию к тем средствам борьбы с грехом, какие у них под руками. Если же усиленному старанию будет предшествовать молитва, то грех не найдет доступа к душе. Пока в сердце твердо памятование о Боге, недейственными остаются замыслы противника, потому что за нас ходатайствует правда.

Господь учит в Евангелии… об умерщвлении первенцев зол

Борющемуся с помощью добродетели с каким-либо грехом нужно уничтожить в себе начала злых дел. Ибо с истреблением начала уничтожается следующее за ним. Так Господь учит в Евангелии… говоря об умерщвлении первенцев зол, когда повелевает умертвившим в себе похоть и гнев не бояться уже ни скверны прелюбодеяния, ни ужасов убийства, потому что то и другое не бывает само собою, если гнев не породит убийства, а похоть – прелюбодеяния. Поэтому… убивающий первенца, без сомнения, убивает и последующее за ним поколение, как и поразивший голову змеи умерщвляет ее целиком.

Святитель Иоанн Златоуст

Грех умерщвляется исповедью, слезами, осуждением себя, ибо ничто так не губительно для греха, как его обличение и осуждение с покаянием и слезами.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Спасительно для нас, убийственно для греха – воспоминание о смерти, рожденной грехом.

Святитель Феофан Затворник

Толкование на послание святого апостола Павла к Римлянам (часть 2)

Глава 6, стих 11. Такожде и вы помышляйте себе мертвых убо быти греху, живых же Богови, о Христе Иисусе Господе нашем.

Такожде. Если в предыдущем стихе понимать речь о Господе Спасителе, то будет: как Христос Господь, так и вы. А если понимать речь о нас, крещаемых, то будет: таков закон для всех крещаемых, что в них совершаются умертвие греху и оживление для Бога, совершаются и благодатно, и самоохотным решением. Как все крещенные, – так и вы.

В том и другом случае следствие одно: помышляйте себе мертвых быти греху, живых же Богови. Что значит быть мертвыми греху и живыми Богу и сколько это обязательно для крещенных, это достаточно объяснено выше. Теперь вопрос: как исполнить сие обязательство? – Помышляйте себе мертвых быти греху, живых же Богови. Сила речи в: помышляйте себе. Положите в уме своем и в сердце своем, так сложитесь во внутренних решениях, что вы уже мертвы для греха и живы только для Бога, потому как на первое не допускайте никакого движения, так на второе устремляйте все свое рачение. Как если бы кто дошел до убеждения, что он мертв телесно, то, что бы ни происходило около него, он не обращал бы на то внимания, и, к чему бы его ни приглашали окружающие, у него на все был бы один ответ: я уже мертв, нет мне ни до чего дела: так, говорит, будьте вы в отношении к греху, не только движения к нему, но и внимания не имейте, его для вас нет, и вас для него.

С другой стороны, как машина какая заведенная, например часы, только и делают, что время показывают, так и вы только и делайте, о том только и рачение имейте, как бы жить по Богу и Ему угодить. Только, что машина делает непроизвольно, то вы делайте произвольно, с таким только самоохотным самопринуждением или с сознанием такой же нравственной необходимости действования так, а не иначе, какие имеют место в машине без воли ее.

О Христе Иисусе Господе нашем – или ради Христа Иисуса, – ради того, что таковые условия спасения в Нем, так устроено Им и в Нем спасение наше, что сему иначе быть нельзя и что мы, сочетаваясь с Ним верою и благодатию чрез святые таинства, не можем иначе быть в Нем тем, чем должны быть, как являясь мертвыми греху и живыми только для Бога. Кто не таков, тот не Христов. Или о Христе Иисусе – силою Христа Иисуса. Будь благонадежен, что действительно пребудешь таковым, ибо с тобою Христос Господь, Который и будет совершать в тебе сие, если ты пребудешь преданным Ему. С другой стороны, как ни высоко – быть мертвым греху и живым Богови, не возносись и не думай о себе высоко, ибо не ты совершил и совершаешь сие, а Христос Господь, с Коим ты сочетался, к сочетанию с Коим, однако же, ты призван по благости Его, и введен в сие сочетание благодатию Его, и пребываешь в сем сочетании помощию Его и Его осенением ради одного того, что ты предаешь себя самоохотно Его в тебе вседействию.

Стих 12. Да не царствует убо грех в мертвеннем вашем теле, во еже послушати его в похотех его.

Второй от нас прием в хранении святости есть не дозволять греху царствовать в нас. А это как? Не слушаясь похотений греховных. Мы умерли греху однажды навсегда, но произволением, – тем, что восприняли смертельное возненавидение греха и возлюбление правды. Седалище (здесь: основание) этого решения в духе, в коем благодать Божия, пришедши с благовестием, возбудила страх Божий, а чрез него совесть, кои оба, дав ощутить горечь грешной жизни и сладость жизни святой и богоугодной, породили в духе решение от первой отвратиться, а ко второй прилепиться. Но, между тем, как это совершилось в духе, душа и тело остаются еще на стороне греха. Долговременным пребыванием в грехе в них образовался навык действовать лишь по-греховному, действовать же по-святому они не умеют, и не только не умеют, но и питают старое сочувствие к греховному.

Оттого, когда дух, восприяв новые решения, начинает заводить и новые порядки жизни, соответственно тем решениям, то всегда встречает сопротивление тому в душе и теле, и по непривычке их действовать в этом роде, и по несочувствию к нему. Не знают вкуса в сей новой жизни и не тянутся к ней, напротив, тянутся к противоположному, – к тому, чем всегда услаждались прежде. Дух требует помышлять доброе, а голова, – ум с памятию и воображением, – вся набита представлениями греховными, почему не только не помышляет доброе, а теснит в сознание свое недоброе. Дух требует начинаний благих, с самоотвержением, а воля, – желания, планы, цели, средства, – наклонена к самоугодию и подсекает все доброе саможалением. Дух требует чувств благих, а сердце не отзывается на доброе и, не умея найти в нем вкуса, относится холодно ко всему, чего прежде не вкушало.

Дух требует бодрствования, труда, воздержания, чистоты, уединения, а тело хочет спать, всеутешничать, пространно питаться, похотствовать и всюду бывать для услаждения чувств своих. А тут полчище страстей, поселившихся среди отправлений тела и способностей души, с своими выступает противлениями и требованиями. И все это не страдательно только пребывает в нас, то есть противясь только добру, но и деятельно, – влеча и побуждая на грех. Духу предлежит таким образом преобразовать душу и тело чрез борьбу с противлениями их себе и чрез препобеждение противных ему их стремлений и похотений. Если назовем эти противления и похотения живущим в нас грехом, то духу предлежит борьба с сим грехом. Сам он умер греху, но душа и тело еще живут ему, надо и их сделать мертвыми ему. Как это? Противлением им в том, чего они хотят, – и понуждением на то, чего не хотят. Хотят они греховного, не слушай их, и не только не слушай, но и понуждай делать противное их хотению. – Об этом и говорит теперь Апостол. О понуждении на добро говорит в следующем стихе, а о противлении греховному говорит в настоящем.

Да не царствует грех. Прежде царствовал, и чего ни хотел, вслед того, как ведомый, велся человек. Теперь другой царь воссел на трон внутри нас и царству греха положил конец. По старой привычке он может предъявлять и предъявляет свои требования, но всякий раз получает отказ от возненавидевшего его духа. – Зачем же предписание, когда все это строится само собою? Строится не по какой-либо естественной необходимости, но в силу свободного решения духа, благодатию Божиею осененного и укрепленного. Свободное же решение на одно в настоящий момент предполагает возможность решения на противоположное ему в следующий. Оно может быть сильно, как закон природы, по силе поддерживающих его побуждений, но не восходит в естественную неизменность. Апостол и предостерегает, говоря как бы: смотри, берегись, как решил, так и стой, грех опять подойдет с требованиями, чтобы завладеть тобою, не попускай ему этого, не давай ему опять царствовать в тебе.

В мертвеннем вашем теле. О теле только помянул, умолчав о душе, потому что преимущественное седалище греха и страстей есть тело, так что за греховными влечениями тела душевных будто и не видно. «Грех преимущественно действует в теле и чрез тело» (Экумений). И общее мнение так привыкло судить, что, коль скоро выдается в ком плотская греховность, о душевной помина не бывает, хотя обычно она заправляет всем. И потому, может быть, так сделал Апостол, что с телом, привыкшим грешить, труднее совладеть. Кто преодолеет тело в греховных его понуждениях, тот справится и с душою. Да и по нераздельности их так бывает, что телу не откажешь, не отказав душе. Потому можно думать, что словом: мертвенное тело – Апостол означил вообще все седалища, в которых витает еще в нас грех, породивший смерть.

Во еже послушати его. Грех не вяжет необходимо, а только предлагает себя. Сами мы склоняемся на его предложения и грешим. Это склонение есть самоохотное послушание ему. Сделай то и то, внушает грех. Мы можем послушать его и не послушать. Когда слушаем, грешим, но это делается не по необходимости какой, а по нашему произволу. Таким образом, все дело в том, чтоб не слушать греха. Пусть вопит с своими требованиями, пусть влечет, ты не слушай и тем не дашь ему царствовать в тебе.

В похотех его, – то есть тела. Другие читают: во еже послушати похотей его. Но мысль одна и та же. Искушение на грех является в виде похотения. Бывают представления грешных предметов и дел без всякого им сочувствия. Бывают представления их с сочувствием, без похотения их. Влечение ко греху начинается с появлением похотения предметов и дел греховных. И это есть искушение. Апостол прямо указывает на похотение, потому что тут, собственно, предлежит опасность согрешить и вследствие греха, делом совершенного, опять подпасть власти его, или пустить его царствовать в себе. Не слушай греха, противясь похотениям его и подавляя их, – и тем не дашь греху царствовать в тебе.

Святой Златоуст говорит на сей стих: «не сказал Апостол: да не живет, – или – да не действует плоть, но: да не царствует грех. Христос пришел не упразднить природу, но исправить волю. Сверх того, Апостол хочет показать, что мы удерживаемся во власти пороков не насильно и принужденно, а по собственному произволу, посему не сказал: да не тиранствует (не насильствует), что означало бы принужденность, но: да не царствует. Ибо нелепо было бы руководимым в Небесное Царствие иметь царем грех, и призванным царствовать с Христом желать быть пленниками греха. Точно так же, как если бы кто, сложив с головы диадему, захотел раболепствовать сумасшедшей, нищей, одетой в рубище женщине.

А каким образом, по разумению Апостола, царствует грех? Не собственною силою, но по твоей беспечности. Посему сказав: да не царствует, – объясняет самый образ сего царствования, присовокупив следующие слова: во еже послушати его в похотех его. Нет чести уступать телу власть и все прочее, но, напротив, крайнее рабство и верх бесчестия». Поясняя сие, блаженный Феофилакт прибавляет: «каким образом царствует грех? Если повинуемся ему в похотях телесных, так что не тело причиняет вред по естеству своему, но повиновение греху. Заметь благодать Христову: Адам согрешил, хотя имел тело не смертное, а мы побеждаем грех в смертном теле».