Принц на горошине

– Скоро объясню. Ты вот о чем еще поразмысли: только в Москве встречаются мужики, которые женщин не любят?

– Да что ты, везде они есть.

– Вот именно. А народ их не любит. Раньше им плевать было, а теперь маскируются.

Вот депутат Гаврошин, которого считали голубым аж до синевы, женился на девушке, только закончившей школу, и через несколько месяцев прессе сообщили, что она уже беременна. А через положенный срок на свет появился ребенок.

– Ты что, в самом деле поверила, что бывший депутат Гаврошин со своей молодой супругой завели ребеночка естественным путем, то есть через постель? – продолжала Моника. – Да он к женщинам относится, как к гремучим змеям: в руки никогда не возьмет.

– Ты думаешь, ребенок не от него? – усомнилась я.

– От него, от него, не сомневайся. Знаешь, до каких успехов современная медицина дошла? Ребенка делают в пробирочке, затем помещают тебе в животик, а через девять месяцев ты спокойненько рожаешь. Так что ребенок общий у вас будет, не сомневайся даже. И при этом вы с мужем твоим, отцом ребенка, даже ни разу в постели не встретитесь. Вот так и Гаврошины эти выкрутились…

– Да пусть у них ребенок хоть пальцем деланный – мне-то что? – не выдержала я. – Или ты меня просто посплетничать позвала? Тогда спасибо тебе большое, я много нового узнала. Может, уже пойду помаленечку?

– Подожди, вот торопыга! – все так же ласково пропела Моника. – Сейчас чайку вот попьем…

– Спасибо, что-то аппетит пропал…

– Я тебе говорю – не торопись! Тебя все это очень даже касается! Наши политики-педерасты какие-то пуганые стали и решили последовать примеру российских поп-звезд: заводить себе женщину-ширму. По ночам такой «голубой» политик с мальчиками утешается, а днем подругу или супругу в свет выводит. И нужны им для прикрытия умные и симпатичные дамы – не слишком молоденькие, но и не старухи. Ты по всем показателям подходишь. Пойми же, девочка, это золотая жила!

– Да где я этих самых политиков найду?

– Так разве я тебе голову бы морочила, если бы у меня никаких предложений дельных не было? У меня тут целая картотека собрана. Из педерастов, педофилов, импотентов и прочей нечисти. Кстати, не только политики ищут «живую ширму». Многие видные бизнесмены тоже не хотят свои неправильные секс-пристрастия афишировать. Да что там бизнесмены, и обычные мужички-голубочки иногда стесняются. Тоже хотят девочку для виду завести, чтобы родителей да прочих родственников успокоить. Только у них деньжат маловато, неинтересные они для нас с тобой.

– То есть ты мне предлагаешь работу «ширмы», – для порядка уточнила я. – Допустим, я соглашусь…

– Конечно, ты согласишься! – от возбуждения Моника аж запела высоким фальцетом! – Ты согласишься и не пожалеешь! У тебя будут роскошные наряды, сколько угодно денег и драгоценностей! Ты сможешь объездить весь мир! И работать тебе ни дня не придется, разве что для собственного удовольствия.

– А как же любовь, семья, ребенок, наконец?

– Да ты чем слушала? Понравится твоему голубку, как ты роль исполняешь, так он на тебе с радостью женится! И ребенка заведете, не сомневайся.

– А тебе это все зачем?

– Так я за хорошую девочку процент получаю. – засмеялась Моника. – А ты думала, я так педерастов люблю, что за бесплатно их облагодетельствовать готова? Кстати, а у тебя незамужних подруг нету?

Я вспомнила Люду, школьную подружку. В последнее время я была слишком занята поисками маньяков и виделась с подругами очень редко, но вроде бы краем уха слышала, что Люда недавно второй раз развелась…

– Есть одна, дважды разведенная…

– Классно! – обрадовалась Моника. – Значит, она не понаслышке знает, что все мужики козлы. Так какая разница, один козел в доме или другой… Надо того брать, у которого капусты больше. Да, а она на лицо как – не страшная?

– Невысокая пухленькая брюнетка, такая аппетитная, что у мужиков слюнки текут. То есть это у натуралов, как она педерстам и импотентам понравится – не знаю. Я другого не понимаю: Моника, ты ведь сама не старая. Почему бы тебе не выйти замуж за одного из своих клиентов? Если все так радужно, как ты расписываешь, ты получила бы за один этот брак больше денег, чем за всех своих девочек!

– Мне 45 лет. – вздохнула Моника. – На таких, как я, спрос невелик. То есть обычные мужички, может, и согласились бы, да с них какой навар… А политики с бизнесменами за свои деньги хотят помоложе да посимпатичнее, чтобы не стыдно было людям предъявить. Им жену-красавицу подавай, чтобы у мужиков-избирателей слюнки потекли. Ну так что, перейдем к выбору кавалера для тебя?

Я глубоко задумалась, Моника сидела тихо и меня не торопила. Мне уже стукнуло 28 лет, а принца на белом коне все нет на горизонте. Так что выбор у меня весьма интересный: бедность в гордом одиночестве или богатство в фиктивном браке. На что же мне решиться?

Глава 2

То, что он отличается от других парней, он понял не сразу. Пацаны из его класса вешали на стены портреты обнаженных красоток, а он, бывая у них дома, не знал, куда отвести глаза. После школы, в институте, ему легче не стало. Однокурсники вовсю крутили романы, взахлеб рассказывали о своих похождениях… а он молчал. Для него существовала лишь одна женщина в его жизни, его мать. Рано овдовевшая женщина всю свою любовь отдавала ему, единственному сыночку. И воспитывала его как маленького мужчину – он ухаживал за ней, подавал ей кофе в постель, они вместе ходили гулять по городскому парку, и он галантно нес за матерью ее маленькую сумочку…

Половое созревание у него началось довольно рано, и тут любовь к матери сыграла с ним злую шутку. Первые эротические порывы его испугали. Ведь рядом все время находилась любимая женщина, источающая свой неповторимый аромат. Он чувствовал, что именно этот неуловимый аромат и вызывает томление в груди и спазмы внизу живота. Он невольно тянулся к сидящей рядом на диванчике матери, и тут же сознание одергивало: «Как можно, это же инцест!» И на смену возбуждению приходила тошнота и отвращение к себе.

А днем оказывалось, что такой же запах, запах женщины, источают и другие. Девчонки, сидящие в парке, одноклассницы, потом однокурсницы. Но этот аромат в его подсознании был слишком тесно связан именно с матерью. И, вдохнув его, он одновременно с возбуждением чувствовал отвращение. Он не мог нормально общаться с девушками, его подташнивало даже от мысли о сближении с ними. Мысль о запахе инцеста давно из сознания перекочевала в подсознание и разумному контролю уже не поддавалась. Если девушка начинала с ним заигрывать, он какое-то время держался, а потом срывался и начинал хамить. Постепенно он научился внешне контролировать свои реакции, но подсознательное отвращение не проходило. И оно было тем сильнее, чем сильнее возбуждала девушка.

Он дружил с парнями, но старательно избегал девушек, и над ним уже начали посмеиваться в группе. Он сам задумывался – а вдруг он «голубой» и ему нравятся парни? Он регулярно ходил в бассейн, плавал почти на профессиональном уровне, из-за его роскошного кроля друзья даже дали ему кличку Кролик. Теперь он постоянно рассматривал в бассейне красивых обнаженных мужчин, но влечения не возникало. Мужские тела ему нравились чисто эстетически. Зато при виде красивой девушки в одном купальнике он не мог испытать даже эстетического наслаждения. К горлу подкатывал комок, и хотелось вымыться, смыть с себя какую-то грязь. Ему не хотелось признаваться даже себе, что с ним не все в порядке – нет, это девушки вокруг какие-то порченые. Но он обязательно встретит ту, которая ему понравится. Он ведь не педераст, нормальный мужик, а значит, и нормальная женщина для него обязательно найдется.

Катастрофа наступила, когда ему исполнилось 19 лет. Приколы друзей становились все сильнее, ему уже напрямую намекали – Кролик, а ты не «голубой»? Он ценил крепкую мужскую дружбу, и прослыть «голубым» боялся больше всего на свете – ведь тогда его друзья от него отвернутся. И он решился – сейчас или никогда. Заведет себе подружку, переспит с ней, даже если придется сделать над собой усилие, и наконец-то станет как все. На дискотеку он пошел с двумя друзьями. Они легко подцепили компанию трех девчонок, пошли с ними в ночной бар, выпили по рюмке текилы, по рюмке коньяка, еще парочку каких-то легких коктейлей… Он пил редко, и теперь голова приятно закружилась. Да плевое дело, вот сейчас он позовет с собой вот эту миленькую блондиночку, которая упорно строит ему глазки. Она уж точно не откажет.

– Девушка, вас как звать, Зоя? – на всякий случай уточнил он. Девочки уже представлялись, но он от волнения не запомнил их имена.

– Да, я Зоя, а ты Кролик… – захихикала уже сильно опьяневшая девчонка.

Его опять затошнило. Но нет, сегодня он не отступится. Да и друзья его не поймут, если он сегодня уйдет из бара один. Парни вовсю клеят девиц и уже явно готовы разбиться по парам. К тому же он сегодня ночует дома в одиночестве, его мать уехала на пару дней к тетушке в Псков. Такой случай может долго не представиться. А он должен доказать себе и всем на свете, что у него все ОК! Он наклонился поближе к хихикающей девице и на ушко выдохнул:

– Ты мне нравишься. Давай сбежим от них!

Девица легко согласилась. Он быстро вскочил и, небрежно кивнув на прощание обалдевшим друзьям, схватил за руку блондинку и выскочил из бара. Недалеко от выхода они поймал такси и через несколько минут были у него дома. Девчонка прошлась по длинному коридору, заглянула по очереди сначала в одну комнату, затем метнулась во вторую, покрутилась там, опять над чем-то похихикала и решительно отправилась в душ. Дверь ванной она оставила приоткрытой. Он, не раздеваясь, прямо в куртке стоял возле двери и слышал шуршание одежды, плеск воды, затем из-за приоткрытой двери донесся кокетливый голосок:

– Давай, Кролик, присоединяйся! Помоемся вместе!

Он зажал рот рукой и опрометью кинулся в кухню. Едва успел добежать, его вытошнило в кухонную раковину. Тошнило долго, темно-зеленой желчью, из глаз текли слезы… Девица все плескалась в душе, когда он наконец опомнился. Быстро ополоснул лицо, выпрямился. Надо срочно прогнать мерзкую девицу. Ничего, что сегодня не удалось довести дело до конца, просто эта шмара такая тошнотворная… да с ней ни один нормальный мужик не смог бы! А он в ближайшие дни познакомится с нормальной девчонкой и уж тогда всем покажет, на что способен!

Он почти успокоился и, когда девочка, обернутая в желтое махровое полотенце, вышла из душа, ласково произнес:

– Зоенька, солнышко, мне сейчас мать звонила. Она через десять минут придет сюда со знакомыми, ты ведь понимаешь, тебя она застать здесь не должна.

– Ты же сказал, мать за границу уехала!

– Ну соврал, извини, хотел тебя заманить. Я был уверен, что она до утра не вернется, а вот ошибся… Но на днях мы встретимся, это точно.

Но пьяной девице было море по колено.

– Я тебя сейчас хочу! Давай трахнемся по-быстрому, и я уйду.

Он с трудом подавил новый приступ тошноты.

– Мы не успеем. Давай завтра.

– Нет, сейчас! Что ты за мужик, если сейчас не можешь!

На сей раз вместе с тошнотой его захлестнула волна гнева. Эта мразь совсем обнаглела!

– Давай одевайся и выметайся отсюда. Я сказал, живо одеться! Иначе выкину на улицу, в чем есть.

– А я всем расскажу, что ты импотент, вот девчонки оборжутся! Сдохнуть можно, Кролик – импотент! – залилась пьяным смехом девица.