Заблудившийся во времени 4

– Я Сруль (*) бен Иегуда из колена Иакова, пришёл сюда, чтобы освободить вас от добра всякого, о отродья Навуходоносора!

(*) ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА: есть такое имя у «избранного народа» (его даже В. Токарев упоминал в песне про тётю Хаю), просто из-за своего неблагозвучного звучания, в нашей стране оно не в ходу. Так с именами бывает. К примеру, никто вот в Италии, свою дочку Галиной не назовёт. Нет назвать то конечно могут, но только эпизодически – ругая, а не с записью в паспорте. «Галина» – курица. Вспомните хотя бы бульонные кубики «галина Бланка», а Бланк, это не дед «дедушки Ленина», того самого у которого «глаза такие добрые – добрые». Навуходоносор – царь Вавилонский, который захватил земли Израилевы, а население угнал в рабство.

– О люди избранные, низкий поклон вам светочам разума моего и мудей моих. Да благословит вас Отец Небесный избавив от шелудивости, вшей в бородах ваших и от гнид в пейсах ваших. – Цветасто по-восточному приветствовал я их и продолжил. – Мы просто проезжие торговцы, без денег, потому что ещё с товаром, но вы не погнушайтесь, отведайте винца хорошего, крепкого. – Говорю я им. – Подходите для начала попробуйте, – и начинаю наполнять чашки «Росинкой Маковой».

Кто бы отказался? На халяву, он и уксус сладкий. Ну те как отведали, так и в нирвану.

– Вот, – говорю – лучший бой, это тот, который не состоялся.

– Теперь собираем у них ножи, раздеваем до костюма Адама.

– А я ещё у них пейсы посрежу! Пусть потом в таком виде разбойничают или побираются, а вещички мы продадим! – Возбудился Энкиду.

Ну, сказано – сделано. Да ещё и деньжат у них нашлось, и их шекелей, и иных денег. Можно сказать, выгодно продали пару кувшинов «Росинки Маковой».

Сделали крюк по просьбе Утнапиштима, да и мне было посмотреть интересно отправились к Баальбекской Террасе. Ему хотелось вспомнить молодость. Я же их кроме как на фото вообще никогда не видел. Под всем комплексом были грандиозные коридоры, ведущие в дальние стороны, всё сделано ровно из огромных камней. Осмотреть всё это возможностей нам не представилось, света у нас нет, а бродить там, так из этого лабиринта ещё потом и выбраться нужно. Да и вообще, строений, а точнее их остатков хватало в округе. Но всё это нам было не осмотреть. Всё залито, засыпано и завалено селевыми потоками.

Конечно, особо моё внимание привлекли всемирно известные трилитоны. Одно слово – грандиозно. Лежали только камни трилитоны, ничего не было сверху – никаких колонн, никакого не римского храма, не похожего на римский. Те гигантские колонны даже для римлян вместе с греками были через чур. Это, наверное, потом Баал установит. Ну тот, который станет (или уже стал) здесь местным богом, и который, как мне было известно, будет враждовать с Яхве «избранного народа» и в конечном счёте проиграет, да так, что в будущем его вообще демонизируют.

После этого, отправились в то место Ливанских гор, которое из нас было известно только Энкиду.

Глава 5. ПОИСКИ БОГОВ ЕЩЁ НЕ ОЗНАЧАЮТ БОГОИСКАТЕЛЬСТВО

Что было – то и будет. Что делалось – то и делается. Вот придут некоторые и скажут: это новое. Но все это уже было в веках, бывших прежде нас.

Eкклезиаст

Единственный урок истории тот, что из нее никто не извлекает никаких уроков. Хоть не учи ее совсем – все равно бесполезно. Вот и я, если бы читал когда-то в «той жизни» Эпос о Гильгамеше, то «заглянул бы в будущее». Так, бы и знал хоть чего-то, что да как, а так всё сам шишки набивал.

В общем, за шесть недель добрались мы до Ливанских гор. Повозки оставили на старика Утнапиштима у подножья гор, запрятали их от посторонних глаз. Нашли для него маленькую неприметную пещерку, Утнапиштиму мы наказали ждать нас неделю, в качестве добычи не отсвечивать, сидеть тихо, писать свои вирши на глиняных табличках, чтобы не было скучно, припасы расходовать экономно. Подниматься в горы мы решили на следующий день с утра. И мы легли спать.

Разбудил меня среди ночи Энкиду. Он приподнялся, толкнул меня и спросил:

« Друг мой, не ты ли звал меня?

Отчего я проснулся? Не ты ли коснулся меня?

Отчего я вздрогнул? Не прошел ли какой бог поблизости?

Отчего занемела плоть моя?»

Задремав, он вновь просыпается, растолкал меня и опять рассказывает. Приснившееся в этом случае потрясло его еще больше.

«Ужасным было виденное мной видение:

Небеса пронзительно закричали, Земля загудела.

Свет дня померк; настала тьма, Сверкнула молния, вспыхнуло пламя. Выросли облака, хлынул дождь смерти; Затем сияние исчезло; огонь погас. И все, что пало на землю, стало пеплом. Мне также приснилось ужасное «Чудовище Убивающее Лучами», от силы которого «никто не может спастись» который теперь охотится на богов и бог Шамашу, вновь, как и прежде, воззвал ко мне, чтобы я поспешил с друзьями моими и избавил их от этого Хумбабы».

Накануне подъёма в горы мне тоже приснился какой-то непонятный сон, в котором видел чудовищного великана, этот сон Энкиду взялся мне толковать:

«Друг мой, таково тому сну толкованье:

Хумбабу, – того, что подобен великану, -

Пока свет не забрезжит, мы его одолеем,

Над ним мы с тобою победу добудем,

На Хумбабу, кого мы ненавидим яро,

Мы наступим ногою победоносно!»

Перед подъёмом Энкиду упал на колени обращаясь с молитвой к богу Шамашу. Возможно, молитву его Шамаш и услышал, потому что в голове Энкиду раздался призыв:

«Поспеши, подступи к нему, чтоб в лес не ушел он,

Не вошел бы в заросли, от вас бы не скрылся!

Он еще не надел свои семь одеяний ужасных,

Одно он надел, а шесть еще сняты».

Наш старейший попутчик Утнапиштим благословил нас на дорогу и стал давать мне советы:

«Гильгамеш, на силу ты свою не надейся,

Лицом будь спокоен, ударяй же верно;

Впереди идущий сотоварища спасает:

Кто ведал тропы, сохранил он друга;

Пускай Энкиду идет пред тобою, -

Он знает дорогу к кедровому лесу,

Битвы он видел, бой ему ведом.

Энкиду, береги сотоварища, храни ты друга…»

По горам лазать мне довелось во время армейской службы, Энкиду сам по себе был парень ловкий. Поднимались где ногами, а где и по верёвке. В общем поднялись мы за несколько часов в горы и пошли по тропинке. Не вдалеке был виден лес. Мы решили двигаться ночью. А пока спрятались за большими камнями и перекусили тем, «что бог послал», ну, или сами собрали. А затем стали собираться в путь. Я повесил на пояс свой боевой топор.

– Энкиду, ты иди за мной сзади, а я пойду впереди тебя.

– Гильгамеш, как же пойдём мы, как в лес мы вступим? Бог Вэр, его хранитель, – он могуч неусыпен, а Хумбаба – Шамаш когда-то наделил его силой, Адду наделил его отвагой.

В общем это "чудовище", по его словам, "жило" на склоне горы в кедровом лесу. При виде людей он обязательно «плевался огнём» и спастись от него было крайне сложно. Его слова про "огненный канал", что-то мне очень напомнили ветхозаветную цитату о страже сада Эдемского. Возможно, именно его упоминали там, как «Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к Дереву Жизни». А мне хорошо известно, что эти тексты во многом имели шумерские заимствования…