Клара

Иван в ответ только угукнул вернув всё своё внимание планшету.

– Что-то не так? – спросила Клара, явно чувствуя, что в чём-то виновата.

– Иди переодевайся, – раздраженно ответил заведующий.

Немного в растерянных чувствах она отправилась в кладовку, где посмотрела на себя в зеркало, там было всё ожидаемо: на Клару смотрел урод, у которого на этот раз бордовое, набухшее как от укусов насекомых лицо, через угри и прыщи источало гной и ещё какие-то бесцветные жидкости, губы треснули, в ранках поблескивала кровь, белки глаз еле заметны, сейчас они пожелтели, а капилляры в них сильно вздулись. «Хорошо, что это только в отражении», – подумала Клара, – «Но надо бросать курить и пить». Хотя она сейчас и сама понимала, что это только лишь бравада, где-то внутри неё, кто-то уверенно произнёс, что ничего она не бросит, потому что жить без курения как-то слишком обыденно, неглубоко, неинтеллектуально, а не пить, значит никогда не испытывать эйфории, не быть счастливым. И Клара уже не первый год слышит эти речи, очень сильно пугающие, поэтому она отлично научилась делать вид, что ничего там внутри неё не зудит. Что она всего этого хочет сама.

Весь день Иван не то что не заговорил с Кларой, он старался даже взглядом с ней не пересекаться. Не обратил он на неё никакого внимания и когда она сказала, что пойдёт покурить. Ситуацию ухудшало то обстоятельство, что сегодня они с заведующим вдвоём на весь магазин, не считая покупателей, а Оля будет только завтра. Но когда пришла Оля особенно ничего не изменилось – Иван вёл себя точно так же. Спросить на прямую, что случилось Клара стеснялась, да и её начальник ведёт себя очень даже профессионально, не обязан же он для неё сиять улыбкой, и болтать с ней. Понадобилось больше месяца, чтобы он более-менее смягчился, тогда на душе полегчало и Кларе. Она заметила, что тон Ивана меняется с тем, как меняется её отражение в зеркале, но что он может видеть её такой – это бред, такое может видеть только она. Да и отец сказал, что дед, например, был шизофреником, может она тоже немного «того». По деду ведь было незаметно. Так или иначе начальник снова подобрел к ней, и на душе стало посветлее, тут ещё и Алина объявилась, пригласив её к себе домой. Кларе почему-то не хотелось идти, но убедив себя, что будет весело и хорошо пошла, да и подруги чуть ли не подстроились под её выходные, как тут отказать.

05.2043

Низкий заработок очень часто соседствует с низким уровнем духовных сил, если человек не пускает всё на самотёк, то пытается приподнять их, вот только способы у каждого свои и не всегда приводят к планируемой цели.

Клара постоянно жила в стрессе из-за нехватки денег, хотя в магазине её часто премировали за хорошую работу, но это не сильно выправляло ситуацию, она чуть ли не ежедневно стала заходить в приложение по поиску вакансий, но панически боясь уволиться и остаться без ничего как когда-то, искала стопроцентный вариант и по зарплате, и по самому трудоустройству. Найти подобное было нереально: то нужно было ездить слишком далеко от дома, а тратить по два часа на дорогу в одну сторону не очень хотелось, хотя и такие варианты можно было бы рассмотреть: «Смотря сколько платят» – думалось Кларе, то, если близко к дому – оплата труда была смехотворной. В результате в сознание проникала какая-то апатия и безразличие ко всему, разве что сигареты помогали со всем справиться и подруги, которые разжившись деньгами стали звать Клару с собой всё чаще, теперь не было такой недели, чтобы она не «отдохнула» с помощью спиртного. Это казалось единственной отрадой, ведь дома было всё не очень хорошо: мать пила ещё интенсивней, ей уже давно никто не нужен был в паре, даже с тётей Инной она вроде бы как поссорилась, а у опять отца начались какие-то проблемы в бизнесе, дома-то он был много, но настроение его оставляло желать лучшего. А ещё он словно боялся сказать своей жене, что у неё проблемы с выпивкой и ей стоит обратиться к специалистам, деньги на это точно имелись, как минимум из старых запасов, поэтому «не замечал» отец болезнь своей жены явно не по экономическим причинам. Клара на тему маминой слабости давно уже перестала говорить, да и сама сейчас исполинскими шагами догоняла её, дочери отец на этот счёт так же ни о чём даже не намекал, разве что становился ещё чуть грустнее.

Новый год Клара отметила в одиночестве, потому что Алина сказала, что будет со своим парнем, а Диана просто захотела побыть дома с семьей, и так третья подруга осталась сама по себе. Но не сказать, что такое положение её расстроило, за неделю до праздника она купила себе бутылку рома, такого же как когда-то пила у Алины дома на её день рождения прошлой зимой. За стоимость этой бутылки можно было питаться неделю, что ничуть не смущало Клару, покупая подобные вещи, дорогие сигареты, например, она испытывала чувство того, что ещё не всё так плохо, раз она себе может позволить подобное. В голове прокручивались образы из музыкальных клипов и разных видео, где все пьют из зелёных прямоугольных бутылок красную жижу, или наливают немного коричневого виски, после чего крутость их автоматически зашкаливает, все решения точны и верны и всё всего лишь из-за одного глотка спиртного. Ну а последующие месяцы, вплоть до весны, Клара продолжила как минимум раз в неделю сильно напиваться, это при том, что бросить уже захотелось, но каждый раз был последним, как уже лет пять она каждое утро покупает последнюю пачку сигарет. А если уж не последний, то напиваться надо чтобы перезагрузить свою жизнь, тогда это делать необходимо обязательно до беспамятства, перезагрузится судьба только так, если тут не дожать, то всё зря.

В начале мая здоровье сильно пошатнулось, Клара поняла, что уродливое отражение в зеркале это уже совсем не иллюзия, страшная маска или приступ шизофрении. У неё реально еле видно глаза, просто через несколько часов отёки разглаживались и к обеду она выглядела более-менее. Зато отношение к ней со стороны Ивана теперь уже точно не более-менее, а стало явно негативное, хотя это не отражалось на рабочих часах, она работала примерно, как все, да и зарплата была не ниже чем у других продавцов. Просто хоть Иван и пытался скрыть своё омерзение и раздражение при разговоре с Кларой, получалось у него плохо, она объясняла себе это тем, что просто люди её не любят, а этот низкий страшненький мужичок, наверное, комплексует из-за своего роста. Зато с Алёной улучшились отношения, не сказать, что они стали подругами, но какая-то напряженность первых дней прошла, к тому же Клара заметила, что за последние месяцы её коллега как-то похорошела, что изменилось во внешности не понятно, но она точно стала лучше. С Олей, второй продавщицей всё было просто нейтрально, иногда только казалось, что она чуть побаивается Клару или стесняется и поэтому избегает, но точно не чувствует такого же как Иван.

А ещё к концу весны Алина рассталась со своим парнем, гулянки временно прекратились, что дало Клариному организму передохнуть и залатать дыры, зато теперь Алина каждый день зачем-то приезжала именно к Кларе, чтобы излить свою душу, пожаловаться и спросить совета, хотя выбор более чем странный, потому что Клара была в отношениях только однажды и давно, но тем не менее подруге ни в чём не отказывала, выходила и после смены и когда на работу нужно на следующий день, сидела хоть до двух, хоть до трёх часов ночи, выслушивая в дорогой машине о том, как жизнь несправедлива к её подруге. Правда надолго Клары не хватило, когда Алина целый месяц прокручивала одну и ту же пластинку, её бесплатная психологическая служба не выдержала:

– Может хватит уже? – спросила Клара, – ты себе найти можешь ещё лучше хоть завтра.

– Лучше уже никого не будет, – с намокающими глазами, вытирая нос в свою ладонь произнесла Алина.

– Ты же сама недавно говорила, что он, – Клара матерным образом процитировала подругу о том, как её парень надоел ей, – и вообще кто-то там ещё лучше есть, да и вообще, что ты делала, когда уезжала в Турцию?

– Ну он же не знал, – искренне сказала Алина.

– А какая разница? У тебя вся трагедия только потому что тебя бросили быстрее чем ты.

– Ладно, – из голоса пропали любые слезливые нотки, – мне пора уже.

– Пока, – сказала Клара, сразу же выходя из машины.

Алина уехала, а Клара отправилась домой, испытывая чувство вины, порываясь взять телефон и написать подруге, что та не так её поняла, но следом всплыли воспоминания про зимний переучёт, когда нужно было ехать на основной склад с самого утра и пока порученный отдел не пересчитают, то домой никто не пойдёт. Клара и её напарница, которая работает в какой-то другой «Мире» справились в десять вечера. Автобусы уже не ходят, вызвать такси даже далёким эхом не звучит в голове, потому что это очень дорого, тогда-то она и решила позвонить Алине, вдруг та сможет её забрать, но оказалось, что у Алины нет бензина, Клара сказала, что отдаст за него деньги, но выяснилось, что Алина вообще уже спит и так лень куда-то ехать. Что ж, мороз не сильный, Клара пошла пешком девять километров, как она потом выяснила дома, до города, там-то автобусов было полно. Она не считала, что подруга ей что-то должна, но Алина сама рассказывала, как её просила «крутая девочка из универа» отвезти её в другую область, а ещё одна «крутая девочка» просила забрать её ночью из клуба, и Алина так спешила, что даже нарвалась на штраф. Ну Клара не крутая, поэтому всё логично.

И желание извиняться и объясняться перед подругой как-то отпало.

Правда, похоже, что Алина не сильно-то и обиделась, потому после воскресного разговора уже написала Кларе сообщение, в котором спрашивала работает ли та в пятницу, Клара которая несмотря на все доводы своего разума всё ещё испытывала вину, этому сообщению обрадовалась и ответила, что в пятницу она в магазине до десяти, но сходить куда-нибудь можно.

В итоге сама же и предложила пойти «на Майскую», улицу где сосредоточены бары, забегаловки и прочие заведения, в которых можно отдыхать культурным людям, не приемлющим пить на скамейках в парках или даже у себя дома, потому что дома нет атмосферы. Алина на это предложение охотно согласилась и сказала, что Диана тоже обязательно будет.

В половину двенадцатого они уже мчали в центр города, потому что Майская улица находилась совсем недалеко от него. Клара оделась в новое платье и накинула новую кожаную куртку, кожаная она конечно же была только на вид, не по материалу. На этот прикид она истратила половину апрельской зарплаты, хотя собиралась купить себе что-нибудь просто тёплое, спасающее от ветра, но образы, всплывшие в голове, в которых она представила себя как раз-таки на Майской, с бокалом в руке, а потом представила каких-то других женщин в похожих одеждах и все они успешны и счастливы. С тех пор что-то внутри настойчиво зудело о том, что и Клара станет такой же, надо лишь только купить два этих товара.

В тот вечер Клара только захлопнула дверь Алининой машины, как действительно почувствовала себя счастливой и уверенной в себе, даже взгляд Алины проскользивший от обуви до груди, а потом хлестнувший глаза Клары не сбил этого настроя. А может Алина вообще делала ей комплимент. Скорее всего так и есть. Диана не говорила ничего, словно Клара оделась как обычно, но для Дианы это вполне могло бы так и быть, потому что она никогда не зацикливалась на шмотках, косметике и деньгах. Очень странно, что они с Алиной так сблизились и зачем Диана всё время слушает про свой вес или про внешность разные колкости и иногда лишь смеётся над ними. Например Кларе, Алина не рискует, как та думала, сказать что-нибудь про её осанку, грудь или рост.

Они походили по улице выбирая куда отправиться, снаружи мест не было, жаркая весенняя ночь вытянула много народу из их домов, в некоторые заведения даже очередь стояла, а где очереди не было были охранники, которые всем равнодушно сообщали, что больше зайти нельзя. Надо уточнить, что улица не являлась прямой линией с домами по обе стороны, а извивалась как змея на разных высотах, вот забравшись повыше три девушки и увидели перед собой бар под названием «23:59».

– Пошли, – сказала Алина и вскоре они без проблем проникли внутрь.

Всё залито синим цветом, не очень людно, музыка странная, довольно-таки мрачная, за баром высокий молодой парень протирал стаканы, скорее для антуража, чем из практической надобности. Девушки подошли к его рабочему месту, первой сделала заказ Алина, потом Диана, а Клара не успела сказать:

– И вы тоже будете? – спросил бармен, зачем-то выделив её.

– Да, – Клара застеснялась, почему – не смола бы ответить даже себе, – вишнёвое пиво.

– Точно пиво? – засмеялась Алина.

– Точно пиво, – ещё больше смущаясь и пытаясь не подать виду ответила ей Клара и виновато посмотрела на бармена.

– Хорошо, – с полным безразличием ответил он.

С пива всё только начиналось, да и время было около часа ночи. К двум Клара понимала, что уже порядком напилась, но как обычно в таких ситуациях бывает – это не повод остановиться, а только нарастить усилия. Вскоре рядом с девушками появились какие-то мужчины, ненамного старше самих молодых женщин, может разница в лет пять была между ними, но тем не менее вели они себя так, будто перед ними какие-то школьницы причём не из старших классов. Зато спиртным обеспечивали своих «глупышек» уже точно по-взрослому. Через некоторое время, Клара обнаружила, что целуется с одним из своих новых друзей, а две подруги на неё смотрят, Алина с каким-то болезненным наслаждением, а взгляд Дианы немного грустный.

«А бармен что?» – зачем-то мелькнуло у Клары в голове. Но гормоны или текила, которой их угощали новые спутники делали своё дело, и на какие-то моральные стороны собственного поведения, и на чьё-то мнение ей быстро стало наплевать, даже больше – захотелось уединиться где-нибудь с этим мужчиной, а он будто считал информацию из её головы и потянул её в укромное место, которое имелось в этом баре специально для таких дел, вернее сказать актов. Какая-то кабинка, с очень слабым светом, даже лица не рассмотреть, а здесь никому этого и не нужно, Клару умело развернули к стене и слегка нагнули.

Только процесс начался, у неё внутри раздался звериный крик, будто какая-то часть её испытывает самую страшную боль в жизни, у Клары уже были отношения и, что называется девочкой, она уже не являлась, поэтому крик был связан не с этим, да и физически никакой боли не было, зато чувство страха и отчаяния било на полную катушку. Она машинально оглянулась назад: рубашка расстёгнута, лицо искажено, хоть и красивое, движения одинаковые, он заметил, что Клара смотрит на него.

– Я всё одел не бойся, – он говорил между вздохами, – а то рисковать не хочу, – он почему-то закряхтел, – скоро уже.

Клара покорно ждала, но ничего кроме смеси ужаса и стыда не ощущала, будто бы она перешла какую-то черту, за которой в жизни теперь у неё будут только горести и несчастья, но почему она это чувствует объяснить себе не могла.

Её спутник и правда скоро закончил, одел штаны и ушёл, Кларе же одеваться особо не нужно было, разве что трусы поднять, сделав это она стояла с абсолютной пустотой в голове, с расплавленным оловом в сердце боялась покинуть эту кабинку, не хотелось ни плакать, ни кричать, потому что внутри возникло абсолютное безмолвие.

Всё же было очевидно, что стоять так вечно не получится, пусть и очень хотелось, но пересилив это желание Клара вышла на свет, хоть и синий, поискала глазами место, где недавно они сидели с подругами и внезапно осознала, что весь алкогольный эффект куда-то делся, она абсолютно точно была трезвой. От этого лучше не стало, потому что вместе с трезвостью её окутало чувство позора, собственной грязности и ничтожности. Пока шла к знакомым девушками, это ощущение только усилилось, а Алинина ехидная улыбка его подпитала. Её ухажёр словно забыл всё что было, да и от красивого лица у него теперь не осталось и следа, типичная страшная маска, такая же у Алины, один из мужчин, тот который приобнимал за талию её же, запустил руки Кларе между ляжек и типичным для такого состояния бульканьем произнёс:

– А со мной пойдёшь? – он улыбался гнилым рядом зубов, каждый из которых был заострён как клык, сверху и снизу, мутные глаза оплыли, кожа обвисла, а вонь изо рта была не алкогольной, скорее напоминала запах застоявшегося дерьма.

Клара отшатнулась, больше рефлекторно, чем сознательно, Алина при этом гадко и визгливо засмеялась, не понятно, от того, что подруга чуть не упала или от того, что ей поступают такие предложения уже второй раз за ночь. Но второй раз Клара на такое соглашаться не собиралась, да и не то чтобы у неё кто-то в первый раз спрашивал. Схватив сумку с курткой, из которой она достала денег даже больше чем нужно и положила их на стол, она направилась к выходу. Её никто не задерживал, не окрикивал, хотя и это не остановило бы её. Клара надеялась, что, выскочив наружу, свежий ветер выдует из нее всё что здесь было.

Ветер действительно был свежий, улица несколько часов назад битком набитая людьми сейчас почти полностью опустела. Тёмно-серые тучи словно одеялом укрывали собой солнце, не давая ему и шанса подогреть землю. Мало того, они судя по всему собирались охладить её чуть больше, потому что-то чёрное надвигалось прямо на Клару. Но она решила не останавливаться чтобы пережидать ливень, который возможно и не пойдёт, отправилась домой. Добраться до спасительной квартиры, где как казалось уж точно отпустит это ощущение мерзости от самой себя, можно было примерно за час, и справившись где-то с третью пути Клару застал сильный дождь. Холодная вода сначала приятно остужала тело, но когда интенсивность ливня возросла, то ничего приятного в нём не осталось, одежда стала тяжелой, изнутри пробирает дрожь от холода, обувь издаёт противные звуки, а об общих ощущениях от мокрых туфель вообще лучше не думать. Но делать нечего – нужно идти. Пережидать где-нибудь под подъездом уже бессмысленно, потому что Клара всё равно насквозь вымокла, да и холодно просто стоять на месте, поэтому она настойчиво шла к своей цели, до которой добралась даже чуть быстрее чем рассчитывала, хорошо, что в районе пяти утра никого на улице не было.

Тихонько, как она уже давно научилась, Клара открыла входную дверь чтобы никто не проснулся, запаха никакого в квартире не стояло, значит дома вчера никто не пил и надо осторожней пробираться к себе. В своей комнате Клара первым делом переоделась, перемена одежды сделала ей неожиданно приятно, она подумала, что уже давно вот этого не испытывала, когда, будучи замёрзшей и мокрой одеваешь свежие и сухие вещи. Сильная усталость буквально в тот же миг стала валить её с ног, но Клара решила перед сном посмотреть на своё отражение. В комнате не было большого зеркала, было маленькое косметическое и девушка с какой-то тревожностью, не понятно почему возникшей, ведь всё что там она увидит, она примерно знала, взглянула на себя.

Но на этот раз шарахнулась от своего отражения так, что чуть не выпустила из рук зеркальце, а когда поднесла второй раз, то уже рассмотрела внимательно: разорванный рот, очень глубоко, чуть ли не до ушей, глаза налиты кровью, а из носа стекает и повисает в воздухе что-то белое, Клара машинально вытерла над губой, но стекало только в отражении, а самое главное, что смотрела на неё не двадцати двухлетняя девушка, а глубокая морщинистая старуха, с редкими седыми волосами. Немного мурашек пробежало по её спине, и она, закрыв складное зеркало положила его на стол. Надо бы помыться, но тогда есть шанс разбудить родителей и нарваться на вопросы. Легла спать так.

Проснулась Клара только вечером. Голова тяжёлая, да и не хочет ни о чём думать, вся постель мокрая и ещё боль в горле противная и дерущая что-то там внутри, что никак не убрать, что только не делай и как не кашляй. Поднявшись она сразу почистила зубы и пошла на кухню ставить себе чай, без сахара, она считала это действенным лекарством при простудах. Мать ничего не сказала, видимо сегодня пила, в последнее время она перестала трогать Клару в таком своём состоянии, отец скорее всего уехал по делам.

Попила чаю, поела, что нашла в холодильнике и пошла курить. «Может не надо, пока горло болит», – мелькнуло в голове. «Уже так делала, ничего страшного», – успокоила её следующая мысль. Пару раз чиркнув зажигалкой Клара выдыхала длинный столб голубоватого дыма. Прокашлялась. Завтра на работу, а спать будет не хотеться, да и Иван опять начнёт бухтеть, а ещё денег вряд ли хватит до зарплаты. Оборвав этот круговорот бессмысленных думаний, она пошла домой, где из-за того, что состояние после курения стало резко хуже, измерила себе температуру. Тридцать восемь градусов. «Видимо заболела, ладно, пройдёт», – подумала Клара и включила компьютер, чтобы посмотреть что-нибудь, потому что спать совсем не хотелось.

06.2043

Ни на следующий день, ни даже к наступлению следующих выходных боли у Клары в горле никуда не делись, чай без сахара как единственное лекарство на этот раз «почему-то» абсолютно не помогал, как и курение, которое из-за болезни никто не собирался поубавить. Однако даже в плохом состоянии и с температурой Клара отработала два своих дня, постоянно на всём протяжении смен сглатывая слюну, каждый раз надеясь, что боль куда-то денется и теперь вот точно станет легче. Однако на выходных провалявшись два дня дома, стало очевидно, что к следующим сменам стало только хуже. К общей слабости и болям в горле прибавились ещё и какие-то тягучие боли в носу, без насморка, даже без заложенности, но отчётливо казалось, что он какой-то опухший, да и на голос это влияло. Ивану она ни о чём не говорила, даже плохое самочувствие старалась скрыть, но он всё равно будто бы что-то заметил, потому что немного шарахнулся, если так можно назвать его совсем легкий испуг, после того как увидел свою подчинённую. В итоге к исходу второй смены, когда часы на экране кассы писали «16:01», начальник спросил у неё:

– С тобой всё нормально? – это было не грубо, но точно не содержало какого-то сочувствия.

– Да, вроде, – ответила Клара искаженным, из-за гадкого ощущения в носу, голосом.