– Паола, пошла! Приготовиться Елене! – деловито скомандовала мать Жанна.
Паола, сдобненькая блондиночка, сбросила платье и, покрывшись гусиной кожей, прошла в зал. Вскоре она вышла обратно.
– Елена, пошла! Приготовиться Олимпии!
Елена, покраснев до самых ягодиц, пошла, пытаясь прикрыть ладошкой лобок.
Все обступили одевающуюся Паолу:
– Ну? Что там было?
– Что, что! Вошла, постояла, получила благословение, развернулась и вышла!
Значит, её не выбрали!
– Олимпия, пошла! Приготовиться Марианне!
Аккуратно повесив платье на спинку скамьи, Марианна подошла к двери.
– Марианна, пошла…
И она переступила порог, не подозревая, что входит не просто в залу, но в новую жизнь.
Четыре пары глаз уставились на неё. Его Святейшество смотрел заинтересованно, сидящий рядом молодой усатый синьор (художник?) смотрел оценивающе, худенький скуластый подросток восхищенно, а монах за плечом Папы – равнодушно.
Папа о чем-то переговорил с усатым синьором, затем улыбнулся девушке:
– Иди, оденься, дочь моя, и возвращайся. Будем знакомиться! И передай, что прием окончен! Пусть все войдут с тобой для благословения.
– Раздетые?
– Одетые!
Когда девушки, сопровождаемые взволнованной аббатиссой, вошли в зал, Папа широко перекрестил их:
– Благословенье Господне да будет с вами, сестры! Все свободны, всем спасибо! А тебя, дочь моя, – он показал на Марианну, – я попрошу остаться.
«В девочке чувствуется порода… и сильный характер!» – думал Папа Григорий, – «Глаза смышленые…»
Вслух же ласково спросил:
– Как твоё имя, дочь моя?
– Марианна Коринелли, Ваше Святейшество.
– Откуда ты родом? Кто твои родители? Расскажи о себе!
– Я из Рима. Мама умерла три года назад. Она служила горничной в замке маркиза де Ганьи де Варду. Это всего шесть миль от Рима. Отца я не знаю. Сейчас я послушница в монастыре Сан-Лазарро, помогаю матери Жанне с перепиской.
«Понятно! Внебрачное дитя… Сирота… Что ж, тем лучше!»
– Хорошо ли ты знаешь Священное Писание?
– Надеюсь, да! Я прочла Библию трижды, и многие места знаю наизусть.
– Умеешь ли ты ездить верхом?
Марианна покраснела:
– Да… по мужски… и без седла.
Все улыбнулись: обычное дело для девушки, выросшей в деревне! Считается, впрочем, не совсем приличным!
– Какими языками владеешь, кроме итальянского? – продолжал расспрашивать Папа, которому Марианна нравилась все больше.
– Я знаю французский и латынь… и немного цыганский. В соседнем доме жила цыганская семья.
– Знаешь ли ты арифметику?
– Да, Ваше Святейшество, все четыре правила и дроби. И таблицу умножения – наизусть!
На несколько минут в зале воцарилось молчание. Тишина была такая, что было слышно, как на потолке паук, чавкая, поедает муху! Затем Папа торжественно изрек:
– Мы хотим поручить тебе задание особой важности. Не просто задание, а настоящий подвиг во имя торжества Святой Церкви! Думаем, что ты нам подходишь. Ты пройдешь всестороннюю подготовку. Жить будешь здесь, во дворце. К сожалению, тебе не будет разрешено общаться ни с кем, кроме ограниченного круга людей. Гулять ты сможешь только в парке, а в город выходить – нет. Суть задания тебе разъяснят позже. А сейчас скажи: согласна ли ты отдать жизнь во имя Святой Церкви, ибо задание связанно со смертельным риском? Кстати, вполне возможно, что, буде ты умрешь в процессе выполнения своей миссии, тебя канонизируют, как новую мученицу!
Ошарашенная такой перспективой Марианна растерялась. Задание… Смертельный риск… Канонизация… Что же ей такое предстоит сделать? Может, отказаться, пока не поздно? Перед глазами проплыла её монастырская жизнь: сытая, скучная, пресная… Нет! Она не вернется туда!
– Я согласна, Ваше Святейшество! Согласна на всё! – выпалила девушка, гордо вздернув подбородок.
Папа Григорий одобрительно улыбнулся: он не ошибся, эта девица – то, что нужно!
Хлопнул дважды в ладоши. В зал вошла симпатичная монахиня средних лет.
– Это сестра Эсмеральда. Он будет за тобой приглядывать, дочь моя! А теперь – до завтра!
Поцеловав пастырю руку, Марианна вышла, сопровождаемая по пятам новой дуэньей.
Приказав Корнелиусу с Самиром возвращаться в гостиницу и ждать дальнейших распоряжений, Папа, сопровождаемый братом Теодором, прошел в свой кабинет, где уже был разожжен камин. Он уселся в кресло и протянул к огню старческие руки с набухшими венами. Брат Теодор молчаливо замер у двери, сообразив, что шеф будет медитировать.
Причудливо сплетаясь, языки пламени то взмывали вверх, то опадали, то медленно ползли по поленьям, то выстреливали искрами. Стихия огня вечно меняется, никогда не повторяется, гармонизируя сознание своей хаотической пляской.
После нескольких минут молчания Папа сделал порученцу знак подойти ближе.
– Ты поедешь в Кале и купишь там на своё имя корабль. Достаточно вместительный, быстроходный и хорошо вооруженный, чтобы противостоять пиратам. Лучше всего – бриг голландской или английской постройки. Дело это не простое, займет не менее трёх месяцев… Поэтому сначала ты поедешь в Геную и там возьмешь с собой опытного капитана и судового плотника, дабы они могли профессионально оценить судно и его мореходные качества. Отец Константин, настоятель собора Сан-Кристобаля в Генуе, поможет тебе найти подходящих людей. Не экономь, корабль должен быть самый лучший! Расплатишься векселями компании «О'Кэйн и сын». После совершения сделки наберете надежную команду из добрых католиков, приведете корабль в порядок и возьмете какой-нибудь фрахт, дабы не сидеть без дела. Но, только ближние рейсы! Вы должны быть под рукой в любое время. Связь через настоятеля монастыря Сан-Андреас, отца Филиппа. Командировочные получишь завтра у отца-казначея. Отправишься в Геную тоже завтра. Вопросы есть?
– Нет, Ваше Святейшество! – поклонился брат Теодор, прикрывая глаза, чтобы не выдать вспыхнувший в них восторг.
Он поедет в Кале! Через Париж! Он осуществит свою мечту, купит надувную Камиллу!