Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Из глубины. Избранные стихотворения
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
тот детский, еле уловимый лепет.
«Ах время, мы и впрямь, как дети…»
Ах время, мы и впрямь, как дети
спешим накрыть его сачком,
поймать рукой, запутать в сети.
Спешим – и падаем ничком.
И вот, когда мы, обессилев,
лежим – над нами небеса,
травинка – зеленью на синем,
жучков беспечных голоса.
И жизнь мгновенная природы,
бессмертия кратчайший миг
объемлет нас. И мир велик,
заполнен временем, как соты.
И мы мгновенья собираем,
преображаем, раздаём.
А что на свете оставляем?
Себя. Во времени своём.
«Сны беззаконны. Будто бы в окно…»
Сны беззаконны. Будто бы в окно
надуло – оттого и снятся, снятся.
И все, что не сбывается давно,
опять рискует из глубин подняться.
Сны беспощадны. Простынь белизна
внушает сходство с операционной.
Беспомощен, наркозом опьяненный
в чужой, непобедимой власти сна.
Перед любою истиной – не струшу
при свете дня. Чего же снам – не рад?
Они во тьме обшаривают душу
как будто ищут позабытый клад.
Что в памяти хранил неповторимым,
то – сшито заново. Но где же швы?
…И вновь – невидимое станет зримым,
как в детстве – ветер в шелесте листвы.
Двойное зренье нужно – охватить
мечту и явь, их сплав, их нераздельность.
Разрозненному придавая цельность
порыва – времена соединить.
Сны беззаконны – всё, что мы делили,
чтоб знать отдельно, ставя по местам,
они перемножают без усилий,
соединяют: нет ни «здесь», ни «там»…
Есть только воздух – утренний, летящий,
тот ветер, что из детства – к нам в окно.
…Ах, мало ли во что поверит спящий.
Глаза открыть. Пора вставать давно.
Девочка с яблоком
Павлу Антокольскому
Вот яблоко. Что у него под кожей?
Вот девочка. Что у нее в руке?
Два мира – так близки и так несхожи.
И гаснущий закат невдалеке.
Ах, мякоть так податлива, сок – сладок.
Но шум листвы в неспешной смене дней,
но птичий свист, но этот беспорядок
ветвей – они видны, слышны ли ей?
Вот яблоко. Оно как слиток света.
Но там, внутри, во глубине зерна,
спит дерево, чья суть во тьму одета,
вся в будущем, до срока не видна.
Ты, девочка, боишься темноты.
Душа еще темна – вся в небывалом.
Безмерность мира спит в пространстве малом.
И тихо лепит свет твои черты.
Горит закат. Простор и тишина.
Как зерна, в землю падают мгновенья.
И тайна роста, полнота творенья
– в руке твоей, природой вручена.
Городское дерево
Ах, дерево. Зеленая листва
среди стекла, и камня, и металла.
И тайные слова, что жизнь права,
а, значит, жаловаться не пристало.
Гребет по небу ветка, как весло…
Что ж, если занесло сюда – не сетуй.
Вбирай в себя бензинное тепло.
Дай кислорода городскому лету.
Не убежать. И некуда спешить.
Даруй же нам – дыхание большое.
Преображай оттаявшей душою
всё то, что есть, в то, чем дышать и жить.
Быть может, ты и вправду ждешь чудес?
Но это – неуместная причуда,
когда вокруг тебя, увы, не лес,
и шум листвы – средь уличного гуда.
Всё, что случится, – с нами, не с тобой.
А ты – живи, в детали не вдавайся,
над нашей торопливою судьбой
всей бескорыстной жизнью поднимайся.
«Ах время, мы и впрямь, как дети…»
Ах время, мы и впрямь, как дети
спешим накрыть его сачком,
поймать рукой, запутать в сети.
Спешим – и падаем ничком.
И вот, когда мы, обессилев,
лежим – над нами небеса,
травинка – зеленью на синем,
жучков беспечных голоса.
И жизнь мгновенная природы,
бессмертия кратчайший миг
объемлет нас. И мир велик,
заполнен временем, как соты.
И мы мгновенья собираем,
преображаем, раздаём.
А что на свете оставляем?
Себя. Во времени своём.
«Сны беззаконны. Будто бы в окно…»
Сны беззаконны. Будто бы в окно
надуло – оттого и снятся, снятся.
И все, что не сбывается давно,
опять рискует из глубин подняться.
Сны беспощадны. Простынь белизна
внушает сходство с операционной.
Беспомощен, наркозом опьяненный
в чужой, непобедимой власти сна.
Перед любою истиной – не струшу
при свете дня. Чего же снам – не рад?
Они во тьме обшаривают душу
как будто ищут позабытый клад.
Что в памяти хранил неповторимым,
то – сшито заново. Но где же швы?
…И вновь – невидимое станет зримым,
как в детстве – ветер в шелесте листвы.
Двойное зренье нужно – охватить
мечту и явь, их сплав, их нераздельность.
Разрозненному придавая цельность
порыва – времена соединить.
Сны беззаконны – всё, что мы делили,
чтоб знать отдельно, ставя по местам,
они перемножают без усилий,
соединяют: нет ни «здесь», ни «там»…
Есть только воздух – утренний, летящий,
тот ветер, что из детства – к нам в окно.
…Ах, мало ли во что поверит спящий.
Глаза открыть. Пора вставать давно.
Девочка с яблоком
Павлу Антокольскому
Вот яблоко. Что у него под кожей?
Вот девочка. Что у нее в руке?
Два мира – так близки и так несхожи.
И гаснущий закат невдалеке.
Ах, мякоть так податлива, сок – сладок.
Но шум листвы в неспешной смене дней,
но птичий свист, но этот беспорядок
ветвей – они видны, слышны ли ей?
Вот яблоко. Оно как слиток света.
Но там, внутри, во глубине зерна,
спит дерево, чья суть во тьму одета,
вся в будущем, до срока не видна.
Ты, девочка, боишься темноты.
Душа еще темна – вся в небывалом.
Безмерность мира спит в пространстве малом.
И тихо лепит свет твои черты.
Горит закат. Простор и тишина.
Как зерна, в землю падают мгновенья.
И тайна роста, полнота творенья
– в руке твоей, природой вручена.
Городское дерево
Ах, дерево. Зеленая листва
среди стекла, и камня, и металла.
И тайные слова, что жизнь права,
а, значит, жаловаться не пристало.
Гребет по небу ветка, как весло…
Что ж, если занесло сюда – не сетуй.
Вбирай в себя бензинное тепло.
Дай кислорода городскому лету.
Не убежать. И некуда спешить.
Даруй же нам – дыхание большое.
Преображай оттаявшей душою
всё то, что есть, в то, чем дышать и жить.
Быть может, ты и вправду ждешь чудес?
Но это – неуместная причуда,
когда вокруг тебя, увы, не лес,
и шум листвы – средь уличного гуда.
Всё, что случится, – с нами, не с тобой.
А ты – живи, в детали не вдавайся,
над нашей торопливою судьбой
всей бескорыстной жизнью поднимайся.
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей