Сага о каджитах: Скрытая угроза

– Удачи на охоте, Тхингалл! – сказал Джи’Зирр, занимаясь привычным для него делом – рубкой дров.

Нисаба проводила постепенно удаляющегося в плотной чаще каджита взглядом. Она опустила свои руки на колени, молча посмотрев на небо, что было мрачным. Оно нагоняло некую тоску в душу каджитки. К ней подошла Кейт и села рядом, держа в руке жестяную кружку с крепким содержимым в ней.

– Переживаешь? – спросила она.

– За Тхингалла? – Нисаба снова посмотрела в ту сторону, где некогда видела каджита, теперь же там шевелились одни кусты от лёгкого ветра. – Не знаю, что и ответить…

– Значит, переживаешь. – Кейт улыбнулась, глотнув настойки Старейшины, слегка поморщившись. – Тяжело ощущение расставания, пусть и мимолётного, с теми, кого любишь.

– Да. Ты права. Но он сильный. Опасности следует хорошо подумать, прежде чем переходить дорогу этому каджиту. – Нисаба не сводила взгляда с взволнованных кустов, слегка улыбаясь.

– Ахаз’ир уехал со Старейшиной по какому-то делу, Тхингалл ушёл на охоту. Не лёгкое у нас, дам, бремя ожидания. Но надо справиться с ним. – Кейт посмотрела на каджитку, подавая ей кружку. Нисаба приняла её, глотнула, поморщилась ещё сильнее, чем её подруга.

– Похоже, это напиток слишком крепок для такой каджитки. – Кейт усмехнулась.

– Никогда я не смогу привыкнуть к нему. Но он успокаивает нервы. – Нисаба вернула кружку каджитке. Кейт отпила немного.

– Согласна. Что-то тревожное шествует в моём сознании. Не спокойно как-то на душе. Небо какое-то… мрачное что ли. – Кейт подняла свои ярко-жёлтые глаза.

К каджиткам подошёл Дро’Зарим. Он указал своим взглядом на свободную часть скамьи.

– Не против, дамы?

Каджитки немного подвинулись и улыбнулись. Дро’Зарим сел рядом с Нисабой, облокотившись спиной о тугое полотно шатра.

– Что-то вы притихшие сегодня, – сказал он.

– Я ещё не отошла ото сна. – Нисаба улыбнулась, потерев свои глаза тонкими пальцами.

– Ну а я не хочу шуметь в такую погоду, – сказала Кейт, полностью осушив кружку. – Боюсь нарушить царящий здесь мрак.

– Да, дамы, – сказал каджит, посмотрев в сторону горящего костра, – врать вы не умеете. По вашим глазам всё и так ясно. Хотя, насчёт погоды я с вами согласен. Что-то и самому немного тоскливо на душе. Пойти, что ли, поточить топор или меч? Отвлечься от тоски.

– А по чему ты тоскуешь? – спросила Нисаба, посмотрев на каджита.

– Моя тоска всегда только по родному дому, не больше, – ответил Дро’Зарим. – Не думали вы, что когда-нибудь уедете отсюда, из этой холодной страны, туда, где песок греет лапы?

– Я никогда не думала об Эльсвейре. Снежные поля и холодные огромные ледники посреди спокойного ледяного моря – вот мой дом. Я здесь родилась, выросла и выживала. Я не встречала неутолимого желания вернуться туда, где не была рождена, где не прожила ни дня с того момента, как появилась на свет. Эльсвейр не мой дом, хоть я и каджитка. Такова правда, какой-бы она не была, – ответила Кейт.

Дро’Зарим долго молчал. Хоть он и понимал слова каджитки, понимал её душу, которая теперь такая же холодная, как снежные бури Скайрима, всё же ему было немного досадно от этого. От сказанных слов, что выливались с хладнокровием.

– Меняет Скайрим души всех, кто здесь пребывает, – спустя некоторое время неутомимого молчания сказал Дро’Зарим. – Я и сам почувствовал это.

– Ты изменился? – спросила Нисаба, подперев голову рукой, что упёрлась локтем в колено.

– Во многом. Покинув Эльсвейр вместе с Маркизом, я был одним каджитом. Здесь же, находясь среди суровых нордов, непроходимых лесов и снежных сугробов – стал другим. Менее эмоциональным, более реалистичным. Верю лишь в силу своего оружия. Не полагаюсь ни на кого, кроме себя. Ибо здесь наши боги, что покровительствуют песчаной страной, бессильны.

– Я никогда не задумывалась о богах, – сказала Кейт. – Ни о наших, ни о каких-либо. В моей жизни всё, что происходило, было результатом моих собственных усилий. Никакая сила, кроме моей собственной, не проложила мне мою дорогу жизни.

– Всегда меня вдохновлял твой реализм, – улыбнулся каджит, посмотрев на Кейт. – Несомненно, хоть ты и каджитка, но всё же дочь Скайрима. Не менее, чем норд или нордка.

– Я у себя дома. – Кейт посмотрела на каджита в ответ. – Но сейчас не очень красочное небо. Очень грустное, тоскливое. Мрачное. Поэтому, такая и я.

Они вернулись к тому месту, с которого начали свой разговор.