Преследуя тень

Мурад вздохнул:

– В том и дело, что не с тобой. Говорит, что хочет только главного следователя по делу и только на своей территории. Кафе «Зестафони», послезавтра, семь вечера.

***

Примерно в то же время, когда Олег Иванович и осведомитель расстались, Настя наконец-то приехала домой.

Разумеется, самая большая трата времени в процессе обыска была связана не с интересными вещами (анализом ноутбука и планшета Давида), а с бумажной работой – отражением всего в протоколе и объяснением понятым, где именно они должны расписаться.

Снеговая понимала, бумажная работа нужна, благодаря ней человек со стороны (прокурор, надзирающий за следствием или другой следователь, расследующий аналогичное дело) сможет ознакомиться с ходом расследования. Но этого понимания все равно не хватало: на неё навалилась усталость.

Когда она последний раз была в отпуске? Год назад? Или больше?

«Закончу это дело и возьму отпуск», – пообещала себе Настя.

Она зашла на свою маленькую кухню, нашла в холодильнике сосиски и поставила их в микроволновку. Такой себе ужин, но сил готовить что-то более изысканное не было.

Её мысли вернулись обратно к делу.

Мог ли Георгий Балоев заказать убийство своего сына? Вполне. Во-первых, он связан с мафией, а значит, имел выход на киллера или посредника. Это же дает и мотив – конфликт между отцом и сыном, связанный с их ведением нелегального бизнеса. Во-вторых, «почищенные» ноутбук и планшет Давида. Очень похоже на сокрытие улик, а доступ в квартиру сына был только у Балоева-старшего. Наконец, если ты сын главы мафиозного клана, то ты скорее уединишься с киллером, работающим на этот клан. Это упростит убийце задачу.

«Нет, стоп!», – возразила Снеговая сама себе. – «Если у сына с отцом был конфликт, то он точно не уединился бы с киллером, а был настороже».

И тут же придумала несколько возражений на это.

Во-первых, Давид мог считать конфликт исчерпанным и ничего не бояться. Во-вторых, он мог думать, что отец никогда бы не решился убить своего сына, даже имея с ним конфликт.

Тут Настю осенило. Он мог встретиться с киллером, работающим на клан, чтобы заказать ему убийство своего отца! Но отец сделал заказ на сына первым. Или предложил больше.

Микроволновка выключилась. Настя достала сосиски и начала жадно есть, продолжая рассуждать:

«Мы разобрались, что Георгий Витальевич имел возможность заказать убийство своего сына. Но какой у него мотив? В чём был их конфликт?».

Фактов не хватало. Но можно было сделать теоретическое предположение. «Нужно попробовать понять, как думает этот человек.», – сказала себе Снеговая.

Итак, я Георгий Балоев. Мне шестьдесят лет, в молодости я отсидел в тюрьме, вышел оттуда хитрым и осторожным. Я больше не попадался и сколотил себе огромное состояние, значительная часть которого досталась мне преступным или полулегальным путём.

У меня есть старший сын. Его я посвятил в свой бизнес и дал возможность управлять одной из двух моих крупнейших компаний. Скорее всего мне пришлось посвятить его и в нелегальные сферы.

За что я мог бы убить своего сына?

Ревность, женщин и шерше ля фам можно отбросить сразу. Нет, я ещё могу что-то в постели (Настя улыбнулась своим мыслям), но вряд ли любовницы что-то значат для меня как люди. Меня растили в консервативной семье, и я привык относиться к женщинам свысока. Убивать сына из-за бабы я бы точно не стал.

Месть тоже исключается. Вряд ли сын мог так сильно навредить, что мне захотелось ему отомстить. Я куда влиятельнее его. А если и навредил, то давно сбежал бы и не встречался с киллерами уж точно.

Корыстных выгод от смерти сына я не получу никаких. Сыну не принадлежит доля в моем бизнесе, а его московская квартира стоит примерно столько, сколько я зарабатываю за квартал (или даже за месяц).

Опасность. Вот это гораздо теплее. Если я и мог убить сына, то только из-за того, что он стал мне опасен. Возможно, он хотел отобрать мой бизнес и/или даже убить меня.

Настя задумчиво жевала последнюю сосиску.

«Завтра я поговорю с Георгием Балоевым в офисе компании его сына. Надеюсь, получится его там застать», – сказала она себе. – «Завтра я буду лучше знать, что он за человек и мог ли он рассуждать, как рассуждала сейчас я. Завтра».

***

Уже через час после встречи Артуром, Влад Наумов, постучавшись, зашёл в кабинет Матвея – своего старого приятеля, занимающего важный пост в ГИБДД. По кислому выражению лица хозяина кабинета он быстро понял, что зацепки не сработали.

– Ну как? – всё же спросил он с надеждой.

– Как в анекдоте: есть две новости, – ответил Матвей.

– Начни с хорошей тогда.

– Обе плохие.

– Блять, – Влад сел на стул.

– Машина, о которой ты говорил, в угоне. Дата угона совпадает с датой, которую назвали.

Наумов вздохнул:

– Вторая плохая новость в том, что ни машину, ни угонщика не нашли?

– Ты прав только наполовину, – сказал Матвей. – Угонщика не нашли, а машину да.

Влад почувствовал себя как приговоренный к смерти, которому отменили приговор прямо перед казнью.

– Где нашли? – полушепотом спросил он, боясь спугнуть.

– В лесу за МКАДом. Сгоревшую. На следующий день после угона.

Наумов молчал. Он реконструировал в своей голове произошедшее. Все складывалось в одну логичную последовательность.

Омар приехал на своей машине в лес. Выбрал время, когда грибников или отдыхающих мало или нет совсем. Оставил машину там, сам добрался до Москвы на электричке, автобусе или попутке. Нашел подходящую машину недалеко от места, где располагался склад с оружием. Угнал. Быстро приехал к Артуру (недалеко же). Погрузил коробки с оружием. Сел в угнанную машину, доехал до того места, где бросил свою. Дождался ночи. Ночью перетащил оружие. Поджёг угнанную машину. Поехал с оружием к себе домой.

«Наглый, но не слишком хороший план», – подумал Влад. – «Его могли задержать гаишники».

«Да нет, не так уж много рисков», – возразил он сам себе тут же.

Омар знал, что у него есть время. Пока водитель обнаружит угон, дойдёт до полиции (это если он сразу пойдёт в полицию, а не будет искать тачку сам). Его примет опер, выслушает, объявит машину в розыск. Пока информация о розыске дойдёт до постов ДПС, есть куча времени, чтобы доехать до склада, загрузиться и уехать с трассы.

Ночью вероятность, что остановят именно тебя, если ты не превышаешь скорость и не едешь как пьяный, очень мала. На крайний случай у Омара был пистолет, чтобы застрелить постовых.

– Ты о чём задумался? – вырвал его из размышлений об убийце Матвей.

– Да так, – сказал Влад. – Думаю, где теперь его искать.

У Влада зазвонил телефон. Снова играла песня Янки Дягилевой о медведе.