Холод на рассвете

Холод на рассвете
Илья Лапатин

Аудитора Счетной палаты убили в его собственной квартире молотком для отбивки мяса. Следователю Насте Снеговой поручено выяснить, кто это сделал и было ли это бытовое убийство или лишь его инсценировка. Но как докопаться до правды, если те, кто поручил тебе расследование, не раскрывают всех карт?

Илья Лапатин

Холод на рассвете

Вместо пролога. Первый раз.

История любви, произошедшая за несколько лет до описываемых событий

Они сидели, глядя на приближающийся закат, такие близкие и такие непохожие. Ким – потомок корейских мигрантов в третьем поколении, немало потрепанный жизнью. Низенький, седой, худощавый и жилистый, он смотрел на уходящее солнце пепельно-серыми глазами. Ольга – высокая длинноногая блондинка, лет на десять младше Кима. Закат отражался алым светом в ее огромных зеленых глазах. Они сидели близко друг к другу, но держали дистанцию; могли взяться за руки, но предпочитали этого не делать.

– А каким был твой первый раз? – вдруг спросила Ольга.

Ким хотел ответить, но его перебил яростный крик из-за спины:

– Давай уже, очнись, сука, мать твою!!!

Ким мечтательно улыбнулся.

***

Его первый раз был двадцать три года назад, Ким был совсем сопляком тогда. Первым заданием стал Дауд – наркоторговец, не плативший его нанимателю положенного. У Дауда не было охраны и друзей, да к тому же он потреблял собственный товар гораздо чаще разумных пределов.

Ким хорошо помнил – когда он наставил на Дауда пистолет, наркоторговец посмотрел на Кима пустым, безразличным взглядом. Ни злости, ни страха в его глазах не было.

– Ты, шакал, ты знаешь, под кем я хожу? – с ленцой протянул Дауд.

– Все мы под Богом ходим, – ответил Ким.

Стрелять в человека, который вступил с тобой в беседу, было Киму непривычно. Как, впрочем, и вообще стрелять в людей.

Наркоторговец сам решил эту дилемму. С диким ревом, не доставая никакого оружия, он кинулся на Кима.

Ким выстрелил дважды, почти не целясь, – на таком маленьком расстоянии это было и не нужно. Пули опрокинули Дауда на спину, но наркоторговец все еще был жив.

Ким прицелился ему в голову. Однако выстрелить в голову человеку, который лежит на земле и хочет закричать от боли, но ему из-за пробитого легкого не хватает для этого воздуха, оказалось слишком сложно. Ким зажмурился и выстрелил наугад.

К счастью, он попал. Пуля пробила переносицу и вошла в мозг, Дауд умер мгновенно.

Ким выругался.

***

– А твой первый раз? – спросил Ким у Ольги.

– Двенадцать лет назад, – откликнулась она. – Маленький двор в спальном районе, даже не думала, что такой серьезный человек будет жить в этом захолустье. Стреляла с крыши, из СВД, попала первым выстрелом точно в голову.

– И как оно?

– Хреново. То есть как, я думала, что все эти моральные терзания и прочее будут перед выстрелом. Но оказалось, что нет. Я смотрела на его лысый череп и не видела никакой разницы с мишенью в тире, вообще никакой.

– Все так просто?

– Да не совсем. Когда выстрелила и он упал, я все поняла, меня вырвало. Я блевала, но совсем не так, как блюют обычно. Никакого чувства облегчения, наоборот, как будто все внутренние органы рвались наружу. Как меня не заметили на той крыше – уму непостижимо. Самое херовое воспоминание всей моей жизни. А их, поверь, немало.

Ким смотрел на нее внимательно и не знал, что сказать.

– Зато, – продолжала Ольга, – В ту ночь и во все следующие ночи – никаких кошмаров. Видимо, всю романтику и наивность я тоже тогда выблевала.

Она рассмеялась. У нее был красивый смех.

К ним подошел Антон, один из помощников.

– Мы закончили. Эта тварь очнулась.

Антон подал карабин. Ким, Антон и Ольга пошли вглубь леса.

***

Очнувшимся был Фёдор, бухгалтер Кима.

Бывший бухгалтер.

Он сидел на земле на коленях со связанными за спиной руками. На него было наставлено три пистолета.

Увидев Кима, он закричал:

– Шеф, позвольте, я вам все объясню, вы все не так поняли!

Ким навел на него карабин и веско сказал:

– Ты пытался украсть у меня семь миллионов. Это событие сложно толковать различными способами.

Фёдор умолк.

– Сейчас я даю тебе шанс ответить на главный вопрос русской литературы, поставленный твоим тезкой – великим писателем Достоевским, – произнес Ким. – Этот вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?»

Бухгалтер смотрел на него, явно не понимая.

– В моем карабине только один патрон, – продолжал Ким. – Другого оружия у меня нет. Сейчас тебе развяжут руки, и если ты считаешь, что ты не тварь дрожащая, то можешь броситься на меня. Если я промахнусь, сможешь попробовать убить меня в рукопашной, мои люди не будут меня защищать.

– А если я все же тварь? – спросил Фёдор.

– Тогда беги, – ответил Ким. – По бегущему я тоже могу промахнуться. Но учти, что к тварям пощады нет. Мои люди догонят тебя и убьют.

– Давай, выбери этот вариант! – азартно выкрикнула Ольга. – У нас давно не было сафари!