Анифарский рассвет

Бежали враги, убоявшись греха,

Они заплутались, как стадо баранье,

Что вдруг потеряло в пути пастуха.

В холмы унесенные, словно мякина,

Которую ветер сдувает с полей, —

Мы видели только их спины, их спины

За грудою трупов людей и коней.

Им вал не помог, и стена не укрыла,

И враг, что надеялся дать нам отпор,

Покрылся одеждой бесчестья, и был он

Унижен, как схваченный за руку вор.

И к ним, словно кожа к лицу, пораженье

Прилипло – так Бог уготовил им наш,

И вместо вина им досталось презренье

Испить из своих опозоренных чаш.

Я болью роженицы мучился будто,

И Бог мой на сердце мне вылил бальзам,

Как в засуху – дождь, и увидел я утро —

Врагов же во мрак погрузились глаза.

Я с радостным сердцем пою, а они-то

Скулят над несчастьем, что пало на них,

Глас радости в доме моем, а разбитый

Наш враг мертвецов отпевает своих.

– Поразительно! Надеюсь, твои таланты полководца не уступают твоим поэтическим способностям!

– Но это не уберегло меня от ловушки, которую устроил мой тюремщик.

– А ты когда-нибудь любил?

– Когда я был свободен, у меня было три любимых женщины. Но с ними ничего не сложилось. А потом – в последнем военном походе враг пленил меня – и, после того, как получил от меня всё, что хотел, засадил в эту пещеру.

Луна стояла в зените, ярко освещая иссиня-черное звёздное небо. По небесной тверди прокатились две падающих звезды.

– Упала звезда – загадай желание, – улыбнулась девушка.

– А тут их упало две. Два желания. Чего бы ты хотела больше всего?

– Ты уже знаешь. Я бы хотела, чтобы мы с тобой были вместе. По-настоящему.

– Первое желание у нас совпадает. А второе моё желание – обрести наконец-то свободу.

– Скажи, – ненадолго задумалась она. – А ведь ты – настоящий? Мы же встречаемся во сне! Поэтому я никому не рассказывала об этих встречах.

– Я – настоящий, но вот в твоём существовании можно и усомнится. – С улыбкой и в то же время с сожалением произнёс он. – От вечного одиночества можно сойти с ума и насмотреться всяких галлюцинаций. Но я верю в то, что ты настоящая. У меня нет доказательств твоей реальности, но я верю, надеюсь и люблю.

Сны, – продолжал он, – это не только видения, возникающие в нашей голове. Через сон можно выйти на информационное поле – и через него общаться с другими людьми.

– Но я всё равно не хочу никому о тебе рассказывать, – задумчиво произнесла девушка. – Потому как я уже не в том возрасте, чтобы озвучивать подобные вещи. Меня знают как серьёзную, ответственную и авторитетную женщину, уже сумевшую многого добиться. И если я расскажу, что до беспамятства влюбилась в персонажа собственного сна, меня будут считать либо сумасшедшей, либо наивной дурочкой, которая, как школьница, влюбляется в собственные фантазии.

Поэтому никто не знает, что в своих грёзах я думаю о тебе. Лишь в своих грёзах я тут, рядом с тобой. Я люблю тебя – и мечтаю о тебе, как девчонка. Я знаю, что на самом деле ты далеко от меня. Очень далеко. Но любовь не может ошибаться – особенно такая сильная любовь. Именно ты дал мне это волшебное чувство, которого я так давно ждала.

– Ты говоришь красиво, любовь моя, – произнёс офицер. – И я верю, что ты – настоящая. Галлюцинация не может так красиво говорить.

– Если ты поэт, то может. Но я существую. И я не верю, что ты лишь плод моих фантазий. Потому как я не способна поверить, что полюбила призрак.

– Насчёт призрака – это сильное заблуждение. Я очень даже живой – и буду жить ещё очень долго. Но эту жизнь я обречён прожить в пленении. Но я надеюсь вырваться отсюда. И я верю, что именно ты меня освободишь из этого ужасного пленения.

– Но кто же тебя запер в той ужасной пещере?! Кто тот злодей?

– Я уже говорил, тебе, что имена не имеют значения. Если ты узнаешь его имя, это ничего не изменит.

– Почему он тебя держит тут? Ты ему нужен?

– Когда-то я был ему нужен, – с грустным выражением лица произнёс офицер, вспоминая старые времена. – Но теперь я не просто не нужен ему – я его враг. Я представляю для него опасность, вот поэтому он и запер меня здесь, в этой мрачной глубокой пещере.

– Если ты его враг – почему он попросту не убил тебя?

– Это элементарно, – ответил офицер. – Он недостаточно силён, чтобы отправить меня в бытие, поэтому он был вынужден заточить меня здесь.

– Но почему именно здесь? – недоумевала девушка. Почему не в башне и не в замке, а в обычной пещере? Какой смысл держать тебя здесь, без двери и без охраны?

– Ну, охрана мне не нужна – я просто не могу из этой пещеры выбраться, так как она просто не позволяет мне выйти. По той же самой причине моему тюремщику не нужны ни замки, ни башни.

– Если пещера не выпускает тебя, то каким же образом ты спокойно вылезаешь из неё ночью и гуляешь со мной?

– Скажем так: магия пещеры держится на силе воле моего тюремщика, надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Когда он спит, я обретаю свободу. Но всё равно я должен вернуться к тому моменту, как он проснётся – иначе просто кану в небытие – и мой тюремщик не прольёт надо мной ни одной слезы.