Зона преступности. Сборник

Катя встревоженно наблюдала, как собирается Филин, рассовывая по карманам свои вещи и засовывая за пояс травматический пистолет.

– Будь осторожен.

Филин не удержался. Проходя мимо Кати, он быстро поцеловал ее в щеку.

– Не волнуйся.

Филин заблуждался. Волноваться стоило им обоим.

На ночных улицах не было никого. Идеальное время, чтобы отсекать хвост. За 10 минут, которые понадобились Филину, чтобы добраться до Нагорной, позади только пару раз мелькнули машины – в обоих случаях это были такси.

Двор Клауса – обычная пятиэтажная «хрущевка» – был погружен во мрак. Филин оставил машину в конце двора. Добираясь до нужного подъезда, он косился по сторонам. Никакого движения. Фонари, как всегда, не горели, свет во двор проникал из окон лишь двух-трех квартир, где жильцы до сих пор не отправились на боковую.

Подъезд Филин открыл своими «вездеходами». И сразу услышал голоса. Невольно потянувшись к пистолету, Филин направился наверх.

На площадке между первым и вторым этажами попивали пиво двое пьянчуг. При виде Филина оба напряженно затихли. Филин был готов реагировать на любой внезапный выпад, но это было лишним. Просто двое забулдыг, которым некуда податься. Проходя мимо, Филин почувствовал спертую табачную вонь запах перегара, немытых тел и мочи. Филин уже поднялся на второй этаж, когда пьянчуги негромко продолжили беседу.

Квартира Клауса находилась на третьем этаже. Филин подошел к ней и прислушался.

В квартире была полная тишина. Ни единого звука.

Но глазка не было. Отличная новость. Филин постучал – три раза быстро, пауза, два раза быстро, пауза, один раз. Пять мелких барыг-наркоманов из десяти пользовались кодами с комбинацией стуков вроде этого, но их отравленный наркотой мозг был в таком состоянии, что запоминали они только самые простые. Вроде этого.

Филин напрягся, готовый врезать по двери сразу, как только она приоткроется. Но к двери никто не подходил.

Филин постучал снова.

Пьянчуги внизу затихли. Мысленно матеря их, Филин затих. Помолчав несколько секунд, пьянчуги продолжили свое бормотание.

Отмычек у Филина не было. Клауса дома, очевидно, тоже. Дверь так просто не выбьешь, и дело было не в пьянчугах. Сразу кто-нибудь вызовет ментов, а так рисковать Филин не мог.

Оставалось только одно.

Поднявшись на площадку между третьим и четвертым этажами, Филин закурил и стал ждать. Терпения ему было не занимать, за 15 лет работы в операх Филин избавился от нетерпения в засадах. Умение сидеть и не дергаться – едва ли не главное в работе опера. А не дедукция и меткая стрельба, как учат дурацкие фильмы.

Главное, чтобы под рукой были сигареты.

Отключив звук на телефоне, чтобы ненароком не выдать своего присутствия, Филин принялся играть в карточную игру, установленную в мобильнике.

Пьянчуги снова замолчали. Филин не придал этому значения. Но когда он услышал приближающиеся шаги, быстро сообразил, что к чему. Спрятав сотовый в кармане, он прислонился к стене.

Шаги приближались. Если это Клаус, Филин слетит вниз и двинет ему по роже. А потом затащит в квартиру. Если действовать быстро, пьянчуги внизу ничего не услышат, а если услышат – не поймут. Если это кто-то из жильцов – Филин просто стоит и никого не трогает.

На площадку третьего этажа вышел среднего роста короткостриженый тип средних лет. Бросил взгляд на Филина и на секунду замешкался. Филин не удивился – ночью в Промышленном любой одинокий прохожий, встретив незнакомого мужика, как минимум замешкается.

Поколебавшись, тип пошел на Филина. Напряженно косясь на него, прошел мимо и двинулся наверх. Вскоре он скрылся за очередным пролетом.

Филин достал сигареты, закурил. А потом его рука с зажигалкой замерла на полпути в карман.

Никаких звуков наверху не было. Ни шагов, ни звука открываемой двери, ни стука. Ничего. Просто тишина.

Если человек приходит ночью в подъезд, он не может просто перестать двигаться. Он идет куда-то. Но этот путь должен закончится характерными звуками.

Спрятав зажигалку, Филин весь обратился в слух. Полная тишина. Интуиция забила в набат – что-то здесь не так. К кому пришел этот тип? И все-таки по какой причине он замешкался при виде Филина?! А что, если…?!

Филин выудил пистолет из-за пояса и бесшумно, медленно и мягко наступая на ступеньки, двинулся наверх, тщательно прислушиваясь. Одна ступенька, вторая, третья… Четвертый этаж…

Верхний этаж пятиэтажной «хрущевки» был погружен во тьму. И вдруг оттуда, из темноты, на Филина стремительным и тяжелым локомотивом бросился светловолосый тип.

Ему удалось сбить Филина с ног, но Филин яростно схватил его за ногу. Тип повалился на ступеньки.

– А ну лежать, сука! Лежать сказал!

Филин вскочил, но тип быстро выдернул руку из под себя. Филин успел заметить только одно – пистолет.

Филин успел отскочить в сторону. Выстрел прогремел оглушительно, но пуля вонзилась в стену над головой Филина, осыпая его побелкой. Тип вскочил. Филин открыл ответный огонь из травматика. Несколько пуль отбросили типа на ступеньки, и он, ухая, скатился на площадку между третьим и четвертым этажом.

Филин бросился к нему. В этот момент прогремел очередной выстрел, и тут же левое плечо Филина взорвалось болью. Филина отбросило на стену. Оседая вниз, Филин открыл ответный огонь. Пригибаясь, тип бросился бежать и уже через секунду скрылся.

Филин прижал правую руку, которой сжимал пистолет, к плечу. Плечо отозвалось такой болью, что в его глазах вспыхнул сноп искр. На руке была свежая кровь. Кровь била нещадно – Филин чувствовал, как рукав его куртки заливает кровь изнутри.

Чертыхаясь, он побежал вниз.

– Остановите его! Стоять, сука! – пытался кричать Филин, но изо рта раздавался лишь хрип.

А потом его взгляд поплыл. Последнее, что почувствовал Филин – жесткий удар лицом об ступеньки, на которые он рухнул, теряя сознание.

Часть 4

1

Все это было больше всего похоже на сон. Вспышки, лица, голоса. Белые халаты. Темнота. А затем снова: свет, бьющий в глаза, лица, в марлевых медицинских масках, заглядывающие ему в глаза…

Филин проснулся от ноющей боли в плече, больше всего похожей на ощущение, словно кто-то ковыряет в твоем теле каким-то штырем или отверткой. Разлепив глаза, он не сразу сообразил, где находится.

Больница.

В дверь заглянула медсестра и, ойкнув, исчезла. Филин захотел поднять голову, но тело слушалось плохо – он себя чувствовал полупарализованным столетним стариком. Пришлось обходиться глазами. Скосив взгляд, увидел, что он под одеялом в кровати, голый по пояс. На плече пропитавшаяся кровью бинтовая перевязка. Плечо больно пульсировало под ней – Филин словно ощущал каждый его миллиметр.

Зашел врач.

– Проснулись? Это хорошо.

– Что со мной?

– Вы не помните?

Филин помнил, но смутно.