Шоу одинокого скелета

Поджав губы, Кисонька резко выпрямилась и поставила стакан с водой на стол.

– Хочешь совет? – продолжала Бомбина, вольготно развалившись на подушках. – Ты не старайся одеваться, как она. Только людей смешишь. Лейбл у вас на джинсах одинаковый, а все равно видно, что у нее дорогие, а у тебя китайская подделка.

– Давайте кино посмотрим, – неестественно оживленным тоном предложил Вадька, сочувственно косясь на задохнувшуюся от возмущения Кисоньку.

– Конечно, давайте! – И только что бесчувственная Бомбина в одно мгновение метнулась к Севе и устроилась рядом с ним на ковре. Мальчишка с ужасом покосился на неожиданную соседку, попытался отодвинуться, но не тут-то было. Севка отползал в сторону, а Бомбина неумолимо передвигалась следом за ним. Наконец парень уперся спиной в журнальный столик и покорно затих, а Бомбина радостно возопила:

– Что будем смотреть?

Кисонька тем временем справилась с собой и, собрав в кулак всю волю и хорошее воспитание, взялась за пульт:

– «Академия вампиров» есть, «Голодные игры», последний «Хоббит»…

Даже зажатый между Бомбиной и столом Севка чуть приободрился. Но оживившийся народ не успел выбрать фильм, потому что снова вмешалась Бомбина:

– Тебе родители не объясняли, что некрасиво в чужом доме распоряжаться? Пусть Мурочка или Кисонька, – Бомбина поочередно ткнула пальцем в Мурку и Вадьку, – сами кино выберут. И вообще глупо смотреть импортные фильмы, когда иностранец в гостях. Синьорино все это и дома видел. Надо показать ему что-нибудь наше, необычное! Сейчас, у меня есть! – она сорвалась с места и бросилась к своему объемистому чемодану.

Освобожденный Севка немедленно вскочил, метнулся к дивану и буквально ввинтился между Катькой и Вадькой. А Бомбина тем временем мчалась обратно, потрясая коробочкой с диском.

– Вот, глядите! – с гордостью провозгласила она.

– Что это? – опасливо поинтересовалась Мурка.

– «Девочка и крокодил»!

– Не слышала никогда. Ужастик, что ли? Или про Африку?

Бомбина поглядела на Мурку со снисходительным пренебрежением.

– Старый детский фильм. Моя бабушка его обожает! Теперь так снимать не умеют!

– И слава богу, – пробормотала Мурка, глядя на дрожащий выцветший кадр, заполонивший всю ширь плазменного экрана.

– Дядя Дима и тетя Альбина говорят, что только такие фильмы детям и можно смотреть! – веско заявила Бомбина и собралась вернуться на свое место на ковре. И тут же обнаружила, что ее «синьорино» вероломно сбежал и теперь сидит на диване, забаррикадировавшись с обеих сторон. На ее лице проступила гримаса крайнего, просто трагического разочарования.

Катька поглядела на экран, перевела взгляд на страдающую Бомбину, потом на довольно ухмыляющегося Севку, и злорадная улыбка появилась у нее на губах. Медленным, гибким движением она поднялась, потянулась и томно произнесла:

– Устала и есть хочу. Пойду на кухню, бутерброд сделаю, – и неторопливо направилась к двери.

Стартовав с места, словно ею из пушки выстрелили, Бомбина всей массой бросилась на освободившееся местечко. Сдавленно, как мышонок под прессом, пискнул Сева. Катька не спеша полюбовалась торжествующей Бомбиной, нависшей над несчастным Севкой, мерзко ухмыльнулась и нырнула в кухню. Так, ухмыляясь, и принялась сооружать себе бутерброд.

– Никогда не думал, что сестра у меня такая дрянь. – Появившийся на кухне Вадька поглядел на Катьку осуждающе, но в его осуждении крылась и изрядная доля восхищения. Мальчишка окинул сестру долгим взглядом, будто видел ее впервые, ненадолго задумался и отобрал уже готовый бутерброд. В наказание и чтобы не зазнавалась. А то больно умная стала, малявка.

Но смутить довольную собой Катьку таким простым способом оказалось невозможным. Ничуть не обидевшись, девчонка принялась сооружать новый бутерброд.

– Жуть, неужели наши родители такое смотрели? – Испуганно оглядывающиеся близняшки влетели на кухню так, словно крокодил из старого кино гнался за ними.

– Может, их так наказывали? – предположила Катька и начала делать бутерброды на всех.

– Но какая хамка эта Бомбина, – негодовала Кисонька. – Сказать, что на мне поддельные джинсы!

– Еще она сказала, что я симпатичнее, – невинно добавила Мурка, посматривая на сестру поверх громадного бутерброда.

Кисонька, прищурившись, уставилась на свою близняшку, и в ее взгляде не было ничего доброго.

– Вас скелет еще интересует или как? – немедленно вмешался Вадька, неожиданно взявший на себя роль миротворца.

– Интересует, – ответила Кисонька, но в голосе ее все еще звучал холодок.

– Полный аут! Уходили – висел, вернулись – нету!

– Скелеты сами по деревьям не лазают! – отрезала Мурка. – Кто-то там был. Живой!

– Поздравляю! Заключение невероятной глубины! Просто мудрость веков! – презрительно процедила Кисонька.

Мурка побагровела.

– Да уж поумнее, чем твои джинсовые страдания! У тебя в голове вообще тряпки вместо мозгов!

– Ах так!

Одновременно вскочив, сестры замерли друг против друга. В боевой стойке.

– Немедленно прекратите! – заорал Вадька, – Бомбина глупости болтает, а вы в драку лезете! Не можете вы быть одна симпатичнее другой, вы же близнецы! И джинсы у вас одинаковые! И пояс по карате одинаковый – зеленый! У вас все одинаковое!

– Ошибаешься! – сквозь зубы процедила Мурка и медленно и отчетливо перетекла в позицию к атаке. В ту же секунду и Кисонька изготовилась к броску. Они стояли друг против друга, похожие, как никогда, и готовые сцепиться насмерть.

– Вы чего все смылись, бросили меня там с этой… – Севка вихрем ворвался в кухню.

– Не понимаю, чем тебе девочка не нравится? – сладчайшим голоском пропела Катька.

– Чем?! Да всем! Одни косички дурацкие чего стоят!

– Косички, значит, не устраивают, – зловеще протянула Катька, оглаживая собственные косички. – А ты уже выяснил, вдруг у нее родители богатенькие? Глядишь, и косички покажутся симпатичными.

– А ты, шмакодявка, не лезь. Твои-то косички точно никому симпатичными не покажутся, даже если бы у тебя папаша Рокфеллером был, а не алкашом.

– Ты на мою сестру не наезжай. И на папашу, кстати, тоже! Со своим разберись! Наш хоть пил, а твой просто целый день в телевизор пялится! – взвился Вадька.

Руки Севки сами собой сжались в кулаки, он шагнул вперед. Вадька набычился, двинулся навстречу. Катька растопырила пальцы, готовая вцепиться в физиономию врагу. Мурка с Кисонькой, две разъяренные кошки, зашипели и одинаковым движением напружинили ноги: вот-вот взметнутся в прыжке, взлетят над столом, сцепятся рыжим клубком ярости. И дико загоготал гусь Харли, грозно растопыривая крылья.

На улице хлопнула дверь, раздались шаги, смех.

– Боже, какая прелесть! – послышался из гостиной восторженный женский голос. – Знаете, что это? «Девочка и крокодил»! Я в детстве обожала! Теперь так снимать не умеют!

– А ты говоришь, в наказание! – пробормотал Вадька.

Еще поутру оставленный на полке в кухне неизменный Вадькин ноутбук издал протяжную трель. Пряча глаза и стараясь не смотреть на остальных, Вадька ткнул в клавишу.