Тёмный маг. Книга 1. Неведомый путь

Я сопротивлялся. От косяка меня отдирали минут пять, при этом я упал на пол и наотрез отказался подниматься. Но решимость крёстного запереть меня в замкнутом пространстве с кучей незнакомых людей была явно больше моего веса, и он довольно легко поволок меня по коридору. При этом своей несчастной пятой точкой и периодически спиной я пробороздил всю дорогу до самого выхода из родных пенат.

У самой двери он с лёгкостью закинул меня себе на плечо, и мы вышли из дома. Когда я оказался на улице, моё рвение к свободе как-то испарилось, и я безвольно повис на Славе, как мешок с мукой. Зачем сопротивляться, если от тебя ничего не зависит? Пусть делают теперь, что хотят.

– Успокоился? – подошла ко мне мама и потрепала по волосам. – Поверь, так будет лучше. Обещаешь сильно не пакостить и не нарываться?

– Отпусти меня. Я не буду больше сопротивляться, – буркнул я в ухо крёстному и спустя несколько секунд встал на ноги.

Мама улыбнулась и обняла меня, прижав к себе и поцеловав в лоб. Отстранив от себя, она напоследок чмокнула меня ещё раз, развернулась и, не оборачиваясь, прошла в дом.

А Саша проводить меня так и не вышел, ну и хрен с ним, хоть и обидно, почти до слёз. Я вздохнул и сел в машину. Спина и область чуть ниже нещадно болели. И чего я сопротивлялся? Всё равно же понимал, что ехать придётся.

Глава 3

– А теперь давай поговорим начистоту, – как только поместье исчезло из вида, обратился я к крёстному. Он сам сидел за рулём, поэтому лишь повернул голову в мою сторону, на мгновение поймав направленный на него взгляд. – Для чего действительно нужно было тащить меня в школу?

– Дима, – не поворачивая головы, проговорил он. – Ответь, почему ты отрицаешь свою истинную сущность?

– Ещё два года назад я ответил тебе на этот вопрос, но ты решил, что это неважно. Повторяться я не намерен, – я продолжал буравить его взглядом.

– И ты не ощущаешь в себе никаких перемен?

– Ты о мерзком характере? Извини, но с этим ничего поделать не могу. Похоже, эта черта досталась мне от Казимира, – фыркнул я.

– То, что ты растёшь мелким засранцем, лишь отчасти является заслугой твоего биологического отца, слегка подкреплённой даром некромантии. Всё остальное вложили в тебя гиперзаботливые родители, – отмахнулся он. – Но это пройдёт. Со временем. Ты избегаешь меня, а поговорить с тобой я хотел уже давно. Но у меня нет лишнего времени, чтобы сидеть под твоими дверьми и просить тебя меня выслушать. Поэтому то, что сегодня произошло, исключительно твоя заслуга. Поверь, другого выхода ты мне не оставил, – ровно проговорил Вячеслав, не отрывая взгляда от дороги.

– И о чём ты хотел со мной поговорить? Чем мальчик от девочки отличается, вы с Александром в подробностях мне рассказали в день моего одиннадцатилетия.

– Как бы ты ни хотел экранироваться и игнорировать твой дар, совсем скоро он даст о себе знать. И если всё пустить на самотёк, при этом может пострадать очень много людей. – Резко ответил он. – Ты тёмный маг, Дима. И пора это принять, в конце концов. Даже я чувствую, какая сильная аура концентрируется вокруг тебя, и если ты не научишься контролировать свою силу, то совсем скоро будешь представлять собой ходячую ядерную бомбу. Что произошло с тобой год назад? – практически прорычал он. – Я почувствовал в тебе первые изменения именно тогда, когда ты сбежал из дома. Ни твой отчим, ни твоя мать ничего мне не сказали, а ты решил с этого времени играть в молчанку.

– Я… – отвернувшись от крёстного, уставился в окно. Мне не хотелось кому-то вообще рассказывать о случившемся. Но из машины на ходу мне точно не выбраться, а со старика станется остановить машину, запереть двери и достать ремень, чтобы выбить из меня нужную информацию. Нет, физически меня наказывали редко, только когда я действительно совсем уж отбивался от рук, но в данный момент исключить такой вариант развития событий не мог. – Я тогда впервые увидел только что умершего человека, – как можно более обтекаемо проговорил я.

– Понятно, – кивнул он, задумчиво потерев подбородок одной рукой, при этом не отвлекаясь от дороги. – Ты тогда впитал в себя большой поток энергии смерти, и это запустило процесс пробуждения дара. Неужели ты не видишь, что ты изменился даже внешне?

– Нет. Я, конечно, не провожу всё своё свободное время перед зеркалом, но могу ответить, что чёрные волосы, тёмные глаза и бледная кожа, к которой загар очень плохо липнет, как были, так и остались, – я отвечал, не понимая, к чему клонит Троицкий.

– Ты стал худее, и ты не растёшь. Ты перестал меняться год назад, и как бы ни питался, не только не набираешь вес, а ещё больше его теряешь. Это не слишком хороший знак. Поэтому скорое пробуждение дара и первый выброс силы ты должен провести в защищённом месте под моим присмотром. – Проговорил Вячеслав. – И да, не существует ритуала, который смог бы лишить тёмного мага силы.

– Откуда ты знаешь? – нахмурился я.

– Твоя мать сказала, что ты интересовался этим вопросом, – хмыкнул он.

– Но почему?

– Потому что у некромантов сама природа магии очень сильно отличается от таковой у стихийников. Если бы ты меня слушал, когда я пытался до тебя донести эту информацию, то никаких проблем с пониманием моего желания огородить тебя на время от ни в чём неповинных людей у тебя не было бы, – вздохнул крёстный.

– Теперь я весь превратился в слух, – поморщился я. Ехать нам ещё долго. До Москвы от нашего поместья, принадлежащего Лазаревым испокон веков, и из которого мать не хотела уезжать, как бы ни стремился надавить на неё отчим, было часа четыре езды на машине. Поэтому это время нужно было чем-то занять. Например, понять истинные мотивы крёстного.

– Магические потоки представляют собой замкнутую систему тончайших волокон, наподобие нервных, концентрирующихся в определённой точке – в источнике. Эти волокна способны кумулировать различного рода энергию, этакие электростанции в миниатюре. Некоторые волокна тропны к энергии ветра, кто-то берёт потенциал у воды, а кто-то насыщает энергией источник, пользуясь электрическим потенциалом клеток собственного организма. – Начал Вячеслав, как мне казалось, подбирая каждое слово.

– Это я знаю, – отмахнулся я. – Обычная физиология мага.

– Тогда ты знаешь, что накопленную энергию нужно во что-то преобразовывать, а не ждать, пока она сдетонирует в самом маге, разрушив при этом полквартала. – Посмотрел он на меня.

– Да, я в курсе этого. Именно поэтому образовались эти самые школы, чтобы изолировать неопытную одарённую молодёжь от неодарённых людей. Но насколько я помню, у Тёмных такой проблемы нет. Поэтому до сих пор не понимаю, к чему ты клонишь, – честно ответил я. Если бы такая проблема с накоплением у меня была, то я бы даже не думал о том, чтобы поступить в обычный колледж и забыть, что я потомственный тёмный маг в хрен знает каком поколении.

– Тёмные маги отличаются от остальных тем, что эта система у них частично замкнута. К тому же малые крупицы энергии смерти поступают в наш источник постоянно, каждую секунду. Если долго тренировать источник силы Тёмного, можно добиться очень неплохого результата. А сбрасываемая частично энергия не позволяет источнику переполниться до такой степени, что он рванёт. Вот только… – Вячеслав немного замялся, а затем решительно продолжил. – Система размыкается при первом сильном выбросе из перенасыщенного источника. Она как бы рвётся при этом, что позволяет нитям силы выпрямиться и занять в источнике более удобное положение, не нарушая при этом целостность самого источника. Как аккуратный клубок, в противовес небрежно смятым в комок нитям.

– То есть, что бы я ни сделал, этот выброс рано или поздно всё равно случится? – поёжился я от осознания неминуемого.

– Да, именно об этом я и пытаюсь тебе сказать уже длительное время, – серьёзно кивнул Слава. – Но если ты начнёшь контролировать свою силу, то этот самый выброс произойдёт спокойно, и не причинит серьёзных разрушений и вреда окружающим. Тем более что я тебе в этом помогу, когда придёт время. – Говоря это, крёстный взглянул на меня.

– А почему ты родителям об этом не сказал? Причины какие-то придумал. Социализацию мою ты решил провести, – хмыкнул я, но теперь обиду и злость сменила апатия.

– Потому что особенности магии некромантов им знать необязательно. – Резко ответил он.

– Надеюсь, это действительно та единственная причина, по которой ты меня буквально выкрал из родного дома, – тихо проговорил я, отвернувшись к окну.

– Ты ничего с собой не взял. Так и будешь в этом тряпье ходить? – уже подъезжая к городу, нарушил крёстный возникшую тишину.

– А чем тебе моё тряпьё не нравится? – огрызнулся я и окинул себя беглым взглядом.

М-да. Драные уличные джинсы непонятной расцветки с грязными пятнами на коленях. Что творится с той стороны, которую я не видел, и подумать страшно. Учитывая, что я пробороздил большую часть дома задницей, то на джинсах вполне могли дырки протереться. А рубашка… Рубашка с длинными рукавами бордового цвета в крупную клетку. Выцветшая любимая заношенная домашняя рубашка в крупную клетку. А ещё я был только в носках. Обуться по техническим причинам не смог, не успел, так сказать.

У меня был приличный гардероб, но я всегда отдавал предпочтение удобным вещам. Они занашивались мною практически до дыр. В конечном счёте складывалось впечатление, что я регулярно отбирал обноски у снующего рядом с домом бомжа.

Меня никогда не интересовало, как я выгляжу, и что скажут другие люди, которых в нашем доме отродясь не было. А родители на меня не давили в этом вопросе. И почему они на меня не давили в этом вопросе, хотелось бы знать?

– Слушай, а мама не сможет мне переслать что-нибудь? – обратился я к своему теперь уже директору.

– Нет, – злорадно усмехнулся он. – Все посылки из внешнего мира запрещены.

– Это даже не тюрьма – это хуже. – Буркнул я.

– Почему? – удивлённо вскинул брови Вячеслав.

– Потому что даже там разрешены свидания и посылки. А ты можешь мне что-нибудь передать? – осторожно поинтересовался я, пытаясь до конца осознать ситуацию, в которой оказался.

– Нет. Я не буду этого делать чисто принципиально. Я же тебе дал целый час. А то, что ты это время потратил на жалость к себе любимому – это не мои проблемы. Приедешь на новогодние каникулы и что-нибудь возьмёшь. – Отрезал любящий крёстный.

– А я тогда всем расскажу, что я твой внебрачный сын, брошенный тобой на произвол судьбы. И питаюсь я по специальной диете: понедельник–среда-пятница, потому что только в эти дни ты заскакиваешь в гости навестить своего маленького и безумно любимого сынишку. Но денег не выделяешь ни медяка, поэтому я хожу в этой одежде уже тринадцать лет. И досталась мне она от бомжа, который однажды пожалел меня во время прогулки по общественному парку. – Выпалил я, с удовлетворением глядя, как вытягивается лицо крёстного.

– Только попробуй! – Троицкий сдвинул брови, но тут увидел мои упрямо сжатые губы и прищурился. – Хотя попробуй. Думаешь, кто-то поверит в этот бред? – он гнусно усмехнулся. – Ладно, сиротинушка, привезу тебе вещи в понедельник, так уж и быть.

– А до этого прекрасного момента, что я буду делать? Босиком ходить? – подпрыгнул я.

– Я уже говорил, что это не мои проблемы. Да, не забудь, что ты Наумов. Подъезжаем уже. – Да помню я, что нужно всем представляться именем отчима, не нужно мне о том, что имею какое-то отношение к «Козлу-Казимиру» напоминать.

В тот самый момент, когда я увидел, куда привёз меня крёстный, почувствовал, как сердце в груди сделало кульбит. А когда рассмотрел это жуткое строение, почему-то называющееся школой, понял одно: из этой тюрьмы просто невозможно сбежать. Никому, никогда и ни при каких обстоятельствах!