Я – Виджая

Значит, все-таки, семья Сисодия посещает молебны. Я повеселела – служба – отличный способ попасться на глаза.

Дождалась, когда карета скроется за поворотом, убедилась, что по близости никого нет, и, приняв видимый облик, пошла к храму. Я встала так, чтобы Ратан меня видел и, не желая привлекать больше ничье внимание, накрыла голову. Я старалась не смотреть в его сторону, но чувствовала на себе изучающий взгляд… и не один. Попробовала незаметно обернуться и тут же встретилась со снисходительным взглядом красновато-карих глаз. Мужчина, что встретил Ратана у храма, продолжал беззастенчиво меня рассматривать. Я ниже опустила паллу сари и отвернулась, поймав взгляд Ратана.

Применять доступную мне магию и использовать чары в столь людном месте, посчитала плохой идеей, поэтому смиренно дожидалась конца службы.

Отзвенели колокольчики, затих трубный звук ракушки, и прихожане стали разбирать подношения. Получив от пандита тилак, я пошла к выходу и постаралась поравняться с семейством Сисодия. Подождала, когда они окажутся рядом, и сделала вид, что падаю в обморок. На мое несчастье Ратана окликнул отец, и он отвернулся, а меня подхватил тот самый красноглазый незнакомец.

Я попыталась вырваться, но он не позволил.

– Опасно столь красивой девушке ходить одной по жаре, – он отрывисто, словно пролаял, хохотнул и со мной на руках спустился к кувшинам с водой. – Пей, – поднес к моим губам глиняную пиалу.

– Извините, – покачала я головой и отстранила его руку. – не могу. Я держу пост.

– Подыскиваешь новую жену, Прамара? – я подняла взгляд и увидела, что с нами поравнялись отец и сын Сисодия.

В глазах сына читалось сожаление.

– Пустите, меня ждут дома, – увидев, что они уходят, я начала брыкаться, выскальзывая из рук, и Прамара вынужден был поставить меня на ноги.

К счастью, младший Сисодия еще продолжал смотреть, и уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Позвольте вас проводить, опасно такой очаровательной девушке ходить одной, – не отставал Прамара, и собачий запах усилился, а в глазах мелькнул алчный огонь.

– Вас сыновья ждут, – я указала взглядом на толпящихся за его спиной детей. Засунув пальцы в рот и вскинув голову, они слушали наш разговор. Прамара поморщился, а я продолжила: – Я живу недалеко и прекрасно доберусь сама.

Показалось, что расслышала насмешливое хмыкание, но уже не стала смотреть, а постаралась поскорее ускользнуть от Прамара и побежала на другой конец города – поближе к лесу.

В следующий раз лучше встретиться с Ратаном в виде кошки. Тогда точно никто не будет хватать.

Укрывшись в зеленых зарослях, я обратилась в пантеру и отошла подальше от города, чтобы не напугать случайных путников.

Как ни странно, но даже в этом виде лесная живность меня не боялась, а продолжала оживленно гомонить в ветвях и в траве.

Несколько раз обезьяны пробовали задираться. Они спрыгивали с деревьев, но только собирались дернуть за хвост, как тут же отходили и, виновато бормоча, взбирались обратно. Бежать было весело – сильные лапы пружинисто ударялись о землю, хвост задевал длинные ветви, усы щекотала повисшая паутина, а нос улавливал малейшие оттенки запахов – что же, жить пантерой довольно приятно.

Ратана я больше не встретила, а, когда стало темнеть, устроилась на толстой ветке и, свесив лапы, уснула.

Утром меня разбудила упавшая на нос капля дождя. Стало щекотно, и я чихнула. Потом облизнулась – дождь показался невероятно вкусным, наполненным соком листьев и пыльцой цветов.

Довольно зажмурилась, но тут же распахнула глаза – слуха коснулись грозное рычание, прерываемое визгливым лаем и жалобным подвыванием.

Подобравшись, я спустилась и длинными скользящими прыжками неслышно побежала к источнику звука.

Первым в нос ударил резкий запах. Намного сильнее, чем тот, что я учуяла у Прамара. Потом увидела рыжих с желтыми подпалинами шакалов. Поджав хвосты и пригнувшись, они то наступали на свою жертву, то, взвизгнув, отступали. А заключенная в полукольцо, спиной к холму, взъерошив загривок, приготовилась к прыжку и обнажила длинные клыки черная лоснящаяся пантера.

Низкий рык огласил окрестности, и, не решаясь сделать первый шаг, шакалы опять попятились, но сзади уже поджидала я, и собаки, подпрыгнув, отскочили в стороны, когда услышали еще одно рычание. А я встретилась с настороженным и изучающим взглядом хищника.

Я видела окружающее его облако – черное с золотом, оно нервно подрагивало и ощетинивалось острыми лучами. Хотелось сказать, что я не причиню ему вреда, но нас прервали.

Один из шакалов, отпрыгнув при виде меня в сторону, угодил в своего сородича и от неожиданности прыгнул мне на спину.

Инстинкты захлестнули, и тяжелые челюсти сомкнулись на загривке пса. Визжа и нелепо размахивая лапами, он полетел и упал в рыже-палевую гущу.

На миг она замерла, а потом воздух пронзил протяжный вой, и клацанье желтоватых клыков.

Напружинившись, я выпустила когти в мягкую землю и приготовилась к отражению атаки, рядом, хлестко ударяя по бокам хвостом, возник Ратан. Мы коротко переглянулись и повернулись к врагам – один из них уже прыгнул, нацелившись мне на горло.

Ударом тяжелой лапы я отшвырнула его в сторону и схватила зубами следующего, слыша, как рычание Ратана заглушает треск ломаемых костей и визг собаки.

Я повернулась посмотреть, как у него обстоят дела и тут же почувствовала как шкуру на ноге вспороли острые клыки. Кажется, от моего рыка покачнулись деревья. Ратан сверкнул на меня глазами и, резко развернувшись и пнув в морды нескольких шакалов, одним прыжком оказался передо мной.

Тяжелые челюсти с хрустом смыкались на хребтах и шеях, лапы топтали, а когти рвали рыжие тела, я же, как могла, защищала тыл.

Сообразив, что перевес не на их стороне, один из псов задрал морду вверх и коротко взвыл. Противник начал отступать.

Ратан уже напружинился, чтобы их преследовать, но повернулся ко мне и, увидев, что я поджала лапу, остановился.

Я не возвращалась к человеческому облику, чтобы пока не вызывать вопросов, Ратан тоже не спешил обращаться. Подставив плечо и поддерживая, он помог мне дойти до ручья и, пока я пила, зализывал рану.

Я видела, как золотые лучи с черной окантовкой пытаются пробиться сквозь окружающее меня белое свечение. Почему-то образ пантеры не прятал, а наоборот, позволял видеть сияние спрятанного во мне магического дара. Но сейчас меня это не смущало. Я завороженно наблюдала за игрой света и цвета.

Черно-золотые стрелы окружали, пытались пробиться сквозь алмазную твердость света, когда же это не получилось, стали втягиваться обратно в окружающее Ратана свечение, цепляя при этом тонкие, ослепительно белые ручейки, и они охотно проследовали внутрь золотого облака. Я чувствовала, как энергия, покидая меня, уходит к Ратану и не жалела. Я хотела стать частью его, раз уж не могу впустить к себе.

Медленно, исподволь, они проникали все глубже, пока не достигли сердцевины и, сгустившись, не облепили Ратана сияющим контуром.

Словно что-то почувствовав, он передернул шкурой и недовольно проворчал. Затем посмотрел на рану, которая не желала затягиваться и рыкнул. Правда, рык больше напомнил просительное мяуканье. Заглянул мне в глаза и ткнулся лбом в лоб.

Я промурлыкала согласие и прошлась широким языком по черному блестящему носу.

«Вот и первый поцелуй», – грустно подумала, глядя на удаляющуюся лоснящуюся фигуру и подергивающийся хвост.

Я не торопилась обращаться, почему-то хотелось, чтобы Ратан заинтересовался мной, как девушкой, а не пригодной для продолжения рода самкой. И, положив голову на лапы, стала дожидаться.

Вскоре он вернулся с черной белкой в зубах и благородно положил ее передо мной, после чего ткнулся носом в рану и снова лизнул.

Окровавленная тушка не вызывала аппетита, я невольно сморщила нос и отпихнула ее здоровой лапой.

Ратан удивленно на меня посмотрел и вопросительно проворчал, я мотнула головой. Еще раз посмотрев и уверившись, что есть я не буду, он принялся с аппетитом уплетать добычу.

После того, как от белки ничего не осталось, Ратан стал умываться, а поскольку я была рядом, то иногда шершавый язык проходился по моему уху или усам. Несмотря на то, что расстались мы давно, да и пребываем сейчас в облике животных, но знакомый запах скрутил мышцы живота.

Словно отзываясь на призыв, Ратан утробно заурчал и попытался ухватить меня за загривок. Но в мои планы это не входило, и, получив лапой по носу, он обиженно заворчал.

Потом снова лизнул рану на лапе, боднул в лоб и вопросительно заглянул в глаза. Я согласно прикрыла веки, и Ратан, нехотя и постоянно оглядываясь, потрусил к городу.

Что же, он пошел за помощью, а это значит, что самое время мне исчезнуть. Не хочу, чтобы меня рассматривали, как нуждающуюся в приюте бездомную кошку, да и заинтриговать Раната не помешает – чаще будет думать.

Улыбнувшись своим мыслям, я снова приняла свой обычный облик и, невидимая, наблюдала, как вернувшись и недоуменно переглядываясь, две кошки обнюхивали место, где я недавно лежала и, естественно, ничего не нашли – запахов я не оставляла.