Принцесса Лиза, которая прилетела на воздушном шаре

– Ух ты, – сказал краснокожий, увидев перед собой незнакомую компанию. – У нас тут, оказывается, гости. Розочка, встречай! – Последнее слово он крикнул, повернувшись в темноту дверного проёма.

Это был Кирпич – личный телохранитель и первый помощник атаманши Чёрное Горло.

В молодости он с друзьями состоял в крепкой кирпичной кладке стены автомобильного гаража. Какие машины хранились в гараже, и были ли там вообще какие-нибудь машины Кирпича не особо интересовало. С рождения он был немного туповат, никогда и ничему не учился. Его вполне устраивало положение обычного надёжного рядового кирпича в крепкой стене. Больше всего на свете Кирпич ценил силу и крепкую дружбу таких же как сам прямоугольных краснокожих пацанов, с которыми бок о бок прошёл и сырость глиняного карьера, и медные валики формовочной машины, и огонь обжигающей печи, после которого его тело загрубело и покрылось мелкими трещинками-шрамами. Он хотел бы вечно лежать в перевязке кирпичной стены плечом к плечу с друзьями, плотно прижавшись к их надёжным бокам и спинам… Но в этом мире ничего вечного не было и нет.

После зимних морозов и летних проливных дождей цементный раствор, скрепляющий кирпичную кладку, разрушился, и Кирпич – выпал. Первый раз в жизни он лежал один одинёшенек на мокрой неприветливой земле и страдал от мысли, что история его на этом закончилась. Но крепкое тело, рождённое из глины и песка в бушующем пламени, умирать не торопилось.

Кирпич встал, отряхнул налипший мусор и пошёл куда глаза глядят. Долго бродил в одиночестве по Острову – пытался где-нибудь укрепиться – пока не вышел на Старую грядку и не познакомился с Розочкой.

Розочка вначале боялась Кирпича, – близкий контакт камня со стеклом бывает трагически опасен для последнего, – но узнав его лучше, назначила своим телохранителем, чем Кирпич очень гордился.

Он уважал и по-своему даже любил Розочку. Стройная фигура, тёмная, почти чёрная блестящая кожа и стильная одежда вызывали у него эстетическое восхищение. А когда Розочка показала ему иностранные буквы, отлитые в стекле вокруг горлышка, Кирпич стал почитать её, как особу благородного происхождения, а таинственную надпись принял за символ чуть ли не королевской власти.

– Что за гости такие? На ночь глядя, – раздался звонкий голос из темноты перевёрнутого горшка.

И сразу вслед за ним в дверном проёме появилась смуглая дама в блестящем облегающем платье оригинального покроя. Казалось, что не в меру креативный портной сшил его из нескольких острых угловатых лоскутов и в дополнение криво обрезал подол большими ножницами. Стройную талию перетягивал широкий пояс из разноцветной фольги. Изящную головку прикрывала сдвинутая на затылок чуть-чуть помятая железная шапочка-пробка с мелкими зубчиками по краям. Она была похожа на перевёрнутую королевскую корону. Сбоку головной убор украшало большое кольцо, через которое виднелась растрёпанная голова Шнурка.

Шнурок был вторым приближённым и помощником Розочки.

Если бы Чёрное Горло командовала не разбойничьей ватагой, а настоящим армейским подразделением, то Шнурок служил бы у неё в должности начальника штаба. Он полностью отличался от тупоголового крепкого Кирпича, обладал гибким умом и изворотливым характером. Кирпич его не любил и говорил, что тот без мыла пролезет в любую дырку.

Самое интересное, что первое место службы Шнурка находилось действительно в дырке, а точнее – в нескольких дырочках мужского ботинка на толстой резиновой подошве. Шнурок называл свой ботинок солдатским и на этом основании утверждал, что служил в армии, как и подобает настоящему мужику. Выполнял, так сказать, свой гражданский долг перед родным Островом. В то время пока Кирпич спокойно отлёживался в тёплой стенке. Кирпич обижался и говорил, что это был не солдатский, а обыкновенный – штатский ботинок и даже не ботинок, а что ещё хуже – штиблета. Шнурок спорил и показывал сложный узор, которым переплетались нити образующие его гибкое туловище. Этим он хотел доказать, что не только служил в армии, но и находился в близком родстве с аксельбантом настоящего генерала.

У обычного ботиночного шнурка на концах есть маленькие металлические колпачки, чтобы нитки не растрёпывались и легко продевались в дырочки. Шнурок называл свои колпачки красивым словом – эглеты, и утверждал, что от этого произошла его древняя родовая фамилия Голенищев-Эглетов, которую он из скромности не называет посторонним, чтобы не вызывать у них чувства зависти.

За время скитаний по Острову один из его эглетов потерялся, и с тех пор Шнурок ходил с лохматой головой. Это его сильно раздражало, но ничего поделать со своей причёской он не мог. Никакие мази и бальзамы не помогали. Заколки и шпильки отказывались держаться на непослушной шевелюре и постоянно терялись. Нитки-волосы торчали в разные стороны и вечно перепутывались.

4

– Добро пожаловать, гости дорогие, – сказала Розочка и неприятно ухмыльнулась. – Заблудились или ищите кого-нибудь?

Вперёд вышел Ножик.

– Да, – сказал он. – Мы ищем атамана ручейников Тёмную Глотку.

– Может быть Чёрное Горло? – поправил его Шнурок. Он когда-то сам придумал и предложил Розочке новое грозное имя, чем очень гордился.

– Да, возможно, вы правы, – сказал Ножик и посмотрел на Розочку. – Конечно, Чёрное Горло. Извините. Не хотел никого обидеть.

– И зачем же тебе, служивый, понадобилась эта глубокоуважаемая персона? – спросил Шнурок.

– У нас к ней дело.

– Выгодное?

– По-моему, не очень.

– Трудное?

– Не могу оценить. Говорят, что для неё – не трудное.

– А кто говорит?

– Баклажаб.

– Это тот, который мост сторожит? Генномодифицированный?

– Он самый.

– Слышишь, Розочка, про тебя уже в государственных структурах знают. Растёт популярность.

Розочка жестом руки остановила его болтовню и глядя Ножику прямо в глаза спросила:

– Ну и в чём твоё дело, выкладывай? Я – Чёрное Горло.

В своей жизни Ножик повидал немало пивных бутылок. Одно из его многочисленных лезвий специально предназначалось для открывания железных пробок. Все они были мягкими и легко прогибались под его уверенным нажимом. Но та, которая стояла сейчас перед ним, явно была не из таковских. Можно было не сомневаться – она и есть предводитель ручейников, о которых рассказывал Баклажаб.

– Нам надо переправиться на другую сторону ручья, – сказал Ножик.

– Ты слышал, Шнурок? Им оказывается надо, – Розочка оглянулась через плечо на вертлявого помощника.

Шнурок, раскачиваясь из стороны в сторону на тонких ножках, сделал несколько шагов вперёд. Он похож на малолетнюю шпану с городской окраины, – подумал Ножик. – Старшие товарищи высылают таких вперёд, на разведку – проверить незнакомцев, которые нахально забрели в чужой район.

– И что вы забыли на другой стороне? – спросил он, остановился напротив Ножика и сплюнул на пыльную землю ему под ноги.

– Нам надо в Коттедж, – ответил Ножик и как будто не заметил вызывающий плевок.

– Мадам, им оказывается надо в Коттедж, – продолжая кривляться сказал Шнурок. Ему очень нравилось исполнять роль «шестёрки» при главаре банды.

– И что же вы забыли в Коттедже? – спросила атаманша.

– Да, любезный, что вы там забыли? – повторил Шнурок. При этом он продолжал крутиться и раскачиваться, как кобра под дудочку индийского факира.

– Мы ищем машинку времени…

Разбойники переглянулись. Кирпич молча пожал квадратными плечами: он никогда ничего не слышал о таких машинках. Шнурок почесал лохматую макушку и закатил глаза к небу. По выражению его лица можно было понять, что, возможно, он когда-то что-то слышал об этом, но вот как раз сейчас запамятовал. Розочка ничего не поняла. Она принялась один за другим задавать уточняющие вопросы, и сама же на них отвечала:

– Вы идёте в Коттедж, чтобы найти какую-то машинку. Так? Так! Коттедж находится на том берегу. Так? Так! Старая грядка находится на этом берегу. Так? Так! Никакой машинки тут нет. Зачем тогда вы к нам пришли? Где логика?

– Нелогично получается, любезный, – поддержал её Шнурок. – Пришли к нам, а у нас никаких машинок времени нет и никогда не было. Да и времени, чтобы с вами болтать, тоже нет. – Он хихикнул, считая, что удачно пошутил, но никто его не поддержал.

– Мы знаем, что у вас её нет, – сказал Ножик. – Я же сказал – она в Коттедже.

– Ну так и шли бы себе в Коттедж.

– Как?

– Как все ходят – по мостику, по ровному.