4. Хашар. Беспощадная жестокость

– Его зовут Гэрэл, он – слуга сотника Баяра, – негромко доложил первый тысячник.

– Однорукий? – Субэдэй засмеялся снова. – Ты говорил, что этот пленный может победить целую сотню. А тут, кхе-кхе-кхе, тут, ох, не могу, один слуга. Однорукий! Эй, Гэрэл!

– Я здесь, великий гуай. Гэрэл – это я, – послышался дрожащий голос молодого монгола. Богдан чувствовал, что угрозы жизни пока нет, что настроение у Субэдэя весёлое, однако это ещё ни о чём не говорило. Всё могло поменяться в одно мгновение. Так уже бывало не раз. И не только здесь.

– Ты его не связываешь?

– Связываю.

– Но сейчас он без верёвок. Ты что, не боишься его? – вопрос был настолько неожиданным, что Гэрэл невольно поднял взгляд на Субэдэя, потом перевёл на Богдана и растерянно открыл рот. Богдан растянул губы в улыбке и пожал плечами, мол, ну чего тебе бояться, вот я весь перед тобой. И это сработало. Парень снова повернул голову к своему грозному командиру и бесхитростно ответил:

– Нет, не боюсь.

После этого раздался новый приступ смеха, и это был, пожалуй, последний признак хорошего настроения у владыки их жизней. Когда Субэдэй перестал смеяться, воцарилась напряжённая тишина. Все ждали его решения. Предводитель монголов выпил горячего травяного чая из пиалы и глубоко вздохнул.

– Тебя никто не боится. Хм-м… Как же ты хочешь умереть? – спокойно произнёс он, как будто говорил о невкусной еде. Теперь в его голосе уже не было веселья, скорее, досада и усталость. А это грозило серьёзными неприятностями. Воины это прекрасно знали.

– Можно разрубить на части, – сразу предложил тысячник.

– Да?

– Эй, подожди! – поспешил вмешаться Богдан. Это было очень рискованно. Однако пока решение не было принято, он ещё мог что-то изменить. – Послушай! Я могу показать тебе, как забрать оружие у любого воина. Даже на коне.

– Даже на коне? Ты ничего не боишься? – в чёрных точках снова появилось любопытство.

– Ничего! – соврал Богдан. Теперь надо было как-то усилить это впечатление. Он вспомнил рассказы о Чингисхане и решил использовать их. – Как и твой друг Чингисхан, – после этих слов стало так тихо, что даже монголы у костров в недоумении уставились на него, интуитивно чувствуя, что здесь происходит что-то необычное. Зловещая тишина длилась довольно долго.

– Да, я вспомнил. Твой соплеменник говорил. Ты знаешь Тэмуджина? – вкрадчиво произнёс Субэдэй.

– Нет, я с ним не встречался. Но ты сам знаешь, что он ничего не боится. Даже грозы и молнии, – и снова над степью воцарилось тяжёлое молчание. Богдан понимал, что играет с огнём. Однако он недоговаривал, поэтому дальше должны были последовать другие вопросы. Субэдэй не мог убить его просто так.

– А почему он не боится? – глаза сузились, превратившись в две узкие щёлочки, и чёрных зрачков теперь совсем не было видно. Великий монгол упёрся руками в колени и подался вперёд, как будто хотел лучше слышать.

– Потому что стоял под дождём день и ночь. С колодкой на шее. Его взял в плен Таргутай-Кирилтух. Но не убил. Только мучил. А Тэмуджин прыгнул в яму с водой и дышал носом. Уже тогда он проявлял свой характер. Его спас Сорган-Шира с сыновьями. Это ещё было задолго до того, как твой мудрый отец, кузнец Джарчиудай отдал тебя с братом Джэлмэ на службу к Тэмуджину. Он поддержал его, когда тот вернулся из дальнего похода, – на этом знания Богдана о родословной Чингисхана заканчивались, и если бы последовали другие вопросы, он не смог бы вспомнить даже имена жён предводителя орды. Ему казалось, что он сделал всё правильно: Тэмуджин упомянут, отец Субэдэя и брат – тоже, слова добрые, во всём почёт и уважение.

Субэдэй долго молчал. Молчали и все остальные подчинённые. Они слышали слова этого странного охотника. Субэдэя терзали сомнения: откуда дикарь всё это знал? Кто ему рассказал? Что ещё он знает? Надо было проверить, вдруг это был предатель из Великого Улуса, вдруг его послали сюда тайные враги Тэмуджина? Но при воинах делать это было нельзя. И в то же время нельзя было проявлять слабость. Нужно было выиграть время, чтобы всё обдумать. Поэтому Субэдэй решил перевести эти слова в шутку.