Глаза цвета стали

Очистив лезвие от крови пучками травы, прислушался. Лес как лес, вот и птица где-то зачирикала. Привычно зажужжали комары и мошки, словно ничего противоестественного и не произошло. Если бы не дергающиеся в огне куски плоти, можно было подумать, что все это мне просто померещилось. Вот так же считали и люди, когда первые случаи вспышек «радости жизни» начали распространяться, начав свою деятельность с сельской местности, а потом перекинулись на большие города. Поднявшуюся панику не передать словами, когда тысячи, а затем и сотни тысяч некроморфов кидались на еще нормальных людей, чтобы за их счет пополнять свои ряды. Это не зараза и не инфекция. Это намного хуже. Неведомые силы, выпустившие на свободу эту мерзость, наверное, долго все обдумывали, прежде чем решиться на этот дьявольский шаг. Мертвые убивают живых, ну разве не бред? Против нас не выставляли чужеземных армий, а просто изводили одного за другим, используя для этого твоего павшего соплеменника. Все некроморфы, когда-то были людьми. Обыкновенными гражданами со своими маленькими горестями и радостями. Они, как и все, ходили на работу, законопослушно платили налоги, любили, предавались веселью. Миллиарды живых особей копошились на задыхающейся планете, пораженной недугом под названием «человечество». Мы очень быстро развивались, изучая такие запретные и могучие тайны вселенной, как синтез трансурановых элементов, квантовые технологии и гравитационные поля. Вероятно, все это кого-то жутко раздражало и нервировало, раз он нанес удар первым.

Вложив меч в ножны, я волчьей рысью побежал догонять товарищей. Возможно, Мацумото и прав, когда предостерегал от драки со своим отражением. Я срублю сотню голов, но среди них не будет ни одной, которая по-настоящему заслуживала этого. Мы бьемся сами с собой и неуклонно проигрываем. Кто бы ни победил в войне, истинный автор этого кошмара останется в выигрыше, пожиная плоды своих трудов. Пора искать альтернативные пути решения нашей общей проблемы. Возможно, еще не все потеряно.

Часть 3

Посланник с большой земли

На наручных часах было ровно восемь утра, когда мне удалось нагнать бойцов из моей группы. Они устроили привал в заброшенном вагонном депо, разместившись на втором этаже, под прикрытием железобетонных стен. Я, не таясь, шагал по старому ремонтному цеху, краем глаза наблюдая, как на втором уровне на меня уставились зрачки автоматов.

– Вы осмотрели железнодорожный путь? Разрывов не обнаружили?

Громко спросил я, заметив огонек облегчения в глазах солдат, уже почти похоронивших меня, учитывая, что я пришел с опозданием на полчаса. Лютый сообщил, что кроме умеренно деформированного отрезка пути сразу по выезду из леса они ничего, заслуживающего внимания, не нашли. Когда подъедут путевые рабочие с необходимыми инструментами и запасными рельсами, разрыв можно устранить всего за час. Намного хуже обстояло с подъездом к побережью, где рельсы заканчивались у разрушенного моста. В этом месте острова, почва сильно закарстована и грешила частыми и сильными оползнями. Целых триста метров пути попросту свисали с холма, уходя прямиком в пропасть.

– Антон, мы выдвигаемся к тебе, – сказал я, связавшись по рации с напарником. – Бронепоезда не смогут подъехать к побережью. Придется идти пешком.

– Твоя группа далеко от берега?

– Не так чтобы уж очень. Я у старого депо. Пришлось немного побегать от толстяка.

– Понятно. Вертушки выгрузили саперов и взрывчатку. Все готово к подрыву…

– К какому еще подрыву? – в недоумении переспросил я.

– Тебя не предупредили? – удивился Антон. – Мы будем проделывать дыру в борту судна, так как все люки на этом плавучем монстре запаяны изнутри. Воронин решил не возиться с ними особо. Предварительное сканирование не выявило внутри наличия некроморфов. Однако один из установленных на корпусе датчиков ведет себя крайне странно, но это может быть вызвано поломкой или помехами.

– А что именно фиксирует датчик? – В душу стали заползать подозрения.

– Повышенный электростатический фон. Но у этого может быть простое объяснение.

– Все равно это крайне неудачная затея: ведь мы даже не знаем, что там внутри.

– Думаю, у руководства свое мнение на этот счет. Мы будем прикрывать саперов с холмов, пока они буду минировать корпус корабля. Приходи, на месте разберешься. Отбой.

Помянув генерала Воронина всеми известными мне ругательствами, я дал приказ перейти на марш-бросок, чтобы прибыть к побережью как можно скорее. Мы быстрым шагом пересекали травяное плато, когда раздался рокот винтов, и два транспортных Ми-8 под прикрытием двух Ми-28 «Аллигатор», пронеслись прямо у нас над головой, обдав на прощание тугими струями перегретого воздуха.

«Ничему этих летунов аварии не учат, так и продолжают скрести брюхом по земле!» – недовольно думал я, наблюдая за аэромобильной группой в полевой бинокль, пока они не скрылись за холмом. Закинув автомат на плечо, я перешел на бег. Опасная игра не окончилась с появлением подкрепления, а скорее увеличивалась. Такое большое скопление людей и военной техники на столь малой площади обязательно привлечет к себе внимание некоторых особо опасных некроморфов. Мне вообще вся эта операция была поперек горла, а ведь умные люди предлагали разбомбить этот плавучий башмак одной-единственной полуторатонной вакуумной бомбой, сбрасываемой на парашюте с самолета. Но генерал возразил совету, мотивировав это тем, что на борту судна может находиться ценное имущество и провиант, так необходимый нам в столь мрачный час. Совет нехотя дал согласие на проведение операции «Мародер», но с одним условием: в случае угрозы всю южную оконечность острова должен поглотить безбожный огонь пары бомбардировщиков Ту-22, стоящих в полной боевой готовности на аэродроме с бомбовой загрузкой на борту. Эти самолеты почти не летали, уж больно прожорливые в плане топлива, и новых запчастей к ним не было. Бомбардировщики на моей памяти готовили к заданию только дважды: один раз по ложной тревоге, а второй раз вылет состоялся, когда бомбили корейский танкер «Джин Тай», доставивший в грузовом трюме огромную популяцию некроморфов с континента. Там прятались беженцы, прослышавшие про наше убежище. Наверняка среди них затесался один из носителей «радости жизни», который всех и обратил в монстров. Я с дрожью вспомнил эту поистине адскую картину, когда волна гнили ринулась из трюма и смела передовые аванпосты. Всю западную часть острова целый день бомбили Ту-22, истратив больше половины наших запасов бомб. И вот сейчас история по многим признакам повторялась вновь. На южный берег был выброшен китайский плавучий консервный завод «Тай Пен» водоизмещением свыше тридцати шести тысяч тонн. Эта туша могла принять в себя всех жителей острова, и еще полно место останется. Что он нам привез внутри своих необъятных трюмов – одним богам известно.

Опустившись в высокую траву, я перевел окуляры на соседнюю лысую сопку, где блестели стекла биноклей. Помахал рукой наблюдателю и снова сосредоточился на изучении местности. Лютый и снайпер Роман Чеков приволокли с собой собранную снайперскую винтовку СВ-98 – инструмент профессионалов, для которых формула «один выстрел – одна уничтоженная цель» – не пустой звук, а основной принцип боевой работы. Таких винтовок у нас осталось всего пять штук. Тип огня – одиночный. Перезарядка ручная. Ствол плавающего типа – обычное решение для высокоточного оружия. На дистанции триста метров настреливает группы по десять выстрелов в каждой в круг с поперечником пятьдесят миллиметров. Опытный снайпер способен с первого выстрела поразить ростовую мишень на дистанции до полутора километров. Другими словами – песня, а не оружие, и предмет постоянной зависти для остальных моих бойцов.

– Найди себе подходящую позицию с хорошим обзором и не спи. Понял? – строго приказал я Чекову. – Значица так, господа, если запахнет гнилью, не геройствуйте и не лезьте на рожон, а согласно плану отходите к железнодорожной ветке и грузитесь на бронепоезда. В случае если окажетесь одни вдали от основных сил, не надо паниковать и метаться. Точка сбора указана на карте. Компасом, надеюсь, все умеют пользоваться?

– Капитан, можно вопрос? – спросил боец по кличке Ворон.

– Ну что еще?

– Мы тут с ребятами поспорили, что вы носите меч за спиной только ради показухи. А я с ними не согласился. Они утверждают, что такой длины меч невозможно быстро вытащить из-за спины, не срубив себе по ходу голову. В чем тут фокус?

Иронично хмыкнув, я на секунду задумался, как бы доступнее объяснить, но потом, мученически вздохнув, заставил его встать в полный рост и встал напротив.

– Считай, что ты – мой противник, который верит, что извлечь меч из ножен быстро невозможно, и тут он будет в чем-то прав. Но лишь отчасти. Гляди.

Левой рукой, резко потянув вниз бамбуковые ножны, обшитые акульей кожей, правой неуловимым движением выхватил скрипнувший меч и остановил бритвенно-острое лезвие в сантиметре от шеи бойца. Все остальные затаили дыхание, пораженные скоростью, с которой это было проделано. Я постарался не обращать внимания на шушуканье, разразившееся у меня за спиной, когда нашлись люди, упрямо твердящие, что в бою этот фокус не прокатит.

– В 1582 году группа испанских конкистадоров встретилась лицом к лицу с группой закованных в броню и вооруженных катанами самураев-ронинов. Испанцы победили самураев, несмотря на подавляющее количество японцев. Простите за вопрос, капитан, а для чего вообще носить меч, если он неэффективен? Есть ведь огнестрельное оружие и…

– Ну ты темнота, парень. Деревня. Задай лучше этот вопрос некроморфам, когда у тебя закончатся патроны. Поглядим, что ты будешь делать с кирасой и рапирой против них. Мне начхать что было пятьсот лет назад, меня больше интересует день сегодняшний. А он показывает, что лучшее холодное оружие – то, которое позволяет быстро и эффективно на дистанции срубать бошки этим тварям, не подпуская их слишком близко. У некроморфов крепкие головы и тела, а вот шеи хлипкие. Один хороший удар по шее – и привет.

Больше вопросов ко мне не было. Спускаясь с холма к морю, я невольно улыбнулся. Мацумото, наверное, до сих пор посмеивается над моим решением носить катану за спиной, так как в бою это действительно непрактично. Просто однажды я услышал от него рассказ, что якобы в старину выхватывать меч из-за спины являлось настоящим мастерством, так как это ничуть не легче, чем рубить голову с плеч. С той поры я дал себе слово освоить этот сложный прием, чтобы доказать, что на подобное способен даже я.

Десять танков с утробным урчанием застыли на возвышении берега, беря на прицел гладкоствольных пушек ржавый силуэт китайского судна. Саперы как раз закончили минировать его носовую часть. Группа присутствующих при подрыве генетиков Гнезда, в белых скафандрах повышенной биологической защиты, удалялась на безопасное расстояние.

– Не трогай его! – предупредил я сапера, когда он уже положил руку на детонатор.

– Что вам угодно?! Вы кто такой? – возмущенно завопил у меня за спиной седой профессор биологии Нечаев, в своем маразме готовый изучить даже собственную селезенку.

– Я не позволю произвести подрыв, пока мы не исследуем судно более тщательно. Нам потребуется всего час. До этого момента объекту присвоен статус повышенной угрозы.

– Вы в своем уме? – Нечаев покрутил пальцем у виска, ехидно усмехнувшись. – Перестаньте молоть чепуху, молодой человек, пока я не пожаловался вашему командиру…

– Идите вы к дьяволу с жалобами! Это элементарная безопасность и много времени не отнимет. А вдруг на борту взрывчатые вещества в большом количестве?

Я отпихнул в сторону сапера и быстро перерубил мечом тянущийся в сторону корабля тонкий провод, соединяющий детонатор с прикрепленными к корпусу кумулятивными зарядами направленного действия. Мой поступок вызвал настоящий взрыв гнева и ярости.

– Вы что творите? – Чуть не схватившись за сердце, профессор с яростью подбежал ко мне. – Узколобый и глупый вояка! Вы должны нам помогать, а не мешать!

– Я это и делаю, – с вызовом ответил я, небрежно помахав мечом у его носа. – Спасаю ваши никчемные жизни. Неужто случай с «Джин Таем» вас ничему не научил?

– Сейчас совсем другой случай, и он не имеет к тому инциденту никакого отношения! – заупрямился Нечаев, хотя его глаза быстро забегали. – Нас послал на задание сам генерал!

– Вот как? Тогда я, пожалуй, тоже вас пошлю куда подальше…

– Трехмерный сканер не показывает ничего, кроме трюма, наполненного жидкостью…

– Ваш сканер – полная хрень! – рассердился я, насладившись мелькнувшим в глазах Нечаева страхом. – Всю грязную работенку делаем мы, поэтому я против, чтобы этот заокеанский толчок опорожняли на мою территорию, за которую щедро проливалась кровь, пока вы в своих лабораториях копошились в мертвой нежити, даже не представляя, какого труда стоило ее укокошить! Я запрещаю взрывать без более тщательного осмотра. Не стойте у меня на дороге, пока я не дал вам тяжелым сапогом под зад. Это армейская операция, и взрывать мы будем не раньше, чем разведчики подтвердят безопасность судна…

– Что?! – взвизгнул Нечаев. – Вы отказываетесь подчиниться руководителю группы?!

– Именно! Только не надо меня цитировать.

– Охрана! Я требую взять под арест этого человек!

– Капитан Алешин, вернитесь на свою позицию! – К нам подбежал, отдуваясь, розовощекий майор с торчащим, словно пивная бочка, брюхом.

– Вы у меня сейчас сами примете коленно-локтевую позицию! – с угрозой в голосе пообещал я, сердито сузив глаза. – Вы здесь все тупые или прикидываетесь?

– Эй, полегче с этой штукой, пока она никому ничего не отрезала! – отшатнулся майор, когда острие меча качнулось в его сторону.

– Едрить, ну мы взрываем или нет?! – выкрикнул из укрытия командир группы саперов. – Штаб спрашивает, почему мы до сих пор не взрываем.