Каблуха: 1 курс

Каблуха: 1 курс
Игорь Владимирович Лысов

В небольшом советском городке в Оренбуржье волею случая пятеро друзей попадают в историю, связанную с поиском золота атамана Дутова, потерянного в годы гражданской войны, параллельно с ними золото ищет всемогущий в те годы КГБ. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Игорь Лысов

Каблуха: 1 курс

1

Кувандык – самый уникальный город Оренбуржья , область которая славится необъятными степями, этот городок затерялся в горах, здесь даже есть своя горнолыжная база и здесь же установлен самый большой памятник В.И.Ленину, чем он так приглянулся городу, о котором сам Ленин ничего скорее всего не слышал, непонятно, но факт остаётся фактом, также здесь дымил единственный в союзе завод, выпускающий продукцию для производства алюминия, но была и своя история, которая вылезла наружу 1985 году. В остальном это провинциальный советский городок, в котором ничего не происходит.

1 сентября в 1985 г. линейка в СПТУ-42, или в ремеслухе, или в фазанке, или как у нас –в каблухе. Ходит много легенда ,почему именно «каблуха» ,но учащимся это не сильно интересно. И когда и кто так назвал ,никто никогда не узнает. Училище на берегу речушки с башкирским названием Кураганка.

Итак, линейка. Как и везде в этот день на площадке перед учебным заведением выстраиваются группы, классы, где как 1-го сентября явка обычно сто процентов ,чего не скажешь уже второго и в последующие дни. Группы формировались по специальностям: девочковые и мальчуковые. Девочки-припевочки–швеи, более суровые – крановщицы и добрые и дальновидные-поварихи. У пацанов: продвинутые и ленивые-электрики, практичные – сварщики ,и хоть бы куда-нибудь-станочники. Были и смешанные группы: химиков- аппаратчиков, Их обучал наш завод ЮУКЗ и даже платил им стипендию, поэтому они ходили важные, как индюки.

Первое сентября в каблухе сильно отличается от первого сентября в школе: цветов на порядок меньше ,в основном, конечно, девочки были с букетами, мальчики- в большинстве своём с сигаретами в карманах. Возле групп стояли мастер и классный руководитель.

Вновь прибывший первый курс с любопытством разглядывал старожилов, Девочки косились на мальчиков постарше, а мальчики – тоже на мальчиков постарше, но по другой причине. Второй курс в наглую рассматривал первашей, ржали, рассказывали друг другу сказки, как они провели лето. Ну и третий курс заметно скучал, новенькие им были не интересны, девочки только формировались ,а пацаны их не интересовали совсем.

Все стояли внизу, а на крыльце перед микрофоном, торжественно возвышаясь над всеми, руководство этого заведения.

Ровно в десять ноль- ноль директор училища Кумушкин (с ударением на первый слог)Сергей Федорович, бывший подполковник КГБ, со сталинскими усами и в неизменном коричневом костюме, зычно откашлялся в микрофон и могучим басом поприветствовал всех ребят, поздравил с новым учебным годом и пожелал нам успехов. Вторым, кто пожелал нам всего хорошего, был Николай Николаевич Косицын, завуч по производственной части ,уже немолодой блондин с красным лицом ,которое сильно контрастировало с зелёным вельветовым пиджаком, который дал ему кличку на долгие годы «зелёный» . Он об этом, конечно, знал, но относился к этому спокойно: «уж лучше зелёный, чем какое-нибудь обидное прозвище»,– думал он. Затем была Зинаида Семеновна Прокуророва, завуч по учебной части, тоже нам насыпала всего хорошего и, конечно же, чьи-то родители, немножко нам ,но в основном, желали учителям, мастерам и особенно директору. Это все бесплатно, поэтому желали много и всего.

В самом углу этой линейки стояла наша группа номер 19,первый курс-электрик, уже тогда педсостав с болью понимал, что появилась неуправляемое цунами, а мы, подкрепляя их опасения, хохмили и дурачились. Чуть впереди стояла, как мы поняли , классуха ,Нелли Юрьевна, женщина лет сорока с небольшим, отчество, очевидно, досталось от папы, а вот раскосые глаза и имя, видимо,– от мамы . Мастером у нас был молодой парень с изъеденной оспой лицом, Серёга. Они постоянно на нас шикали и говорили, что так вести себя нельзя, мы затыкались ненадолго, но потом какой-нибудь комментарий в чью-нибудь сторону, опять разряжал разряженную обстановку.

Рядом со мной Андрюха, дружище с детства, мы с ним с первого класса, здоровый под метр восемьдесят, без слуха ,но с мощным голосом, баскетболист и лыжник. С другой стороны возвышался Павлик, два с лишним метра, «шпала», «верста», »оглобля» ,«длинный» и много других чудесных кличек. Он стойко их вынес, но к нему приклеилась совсем другая-«Утюг», скорее всего, из-за его пернатой фамилии- Уткин. Он был из соседнего двора, а запомнил я его почему -то со случая из детского сада, хотя он был там всего один день. Привела его мама, такая же высокая, статная женщина, Павлик ,так как был выше всех, решил грубануть, но Толик Постников одним ударом в живот быстро его охладил, Павлик сел на стул, закрыл лицо руками и старательно делал вид, что плачет, больше его к нам в сад не приводили. Потом мы учились в параллельных классах в одной школе, росли в соседних дворах, но тот эпизод из детства я почему- то запомнил, Утюг тоже играл в школе в баскетбол. Позади меня стоял Славик, по кличке Шиндл, жизнерадостный хохотун, но жёсткий и циничный малый, также жил неподалёку от нас в переулке Павлова и учился в параллельном классе. Такую кликуху он получил случайно, весной прошёл чемпионат мира по хоккею, и там в составе чешской сборной блистал вратарь Шиндл, летом на дворовом стадионе за гаражами на Пушкина пацаны играли в футбол, человека не хватало, и они уговорили Славика встать в ворота, Два раза мяч чудом попал, один раз по спине, другой- в лицо, и команда ,чтобы его поддержать и не дать ему уйти , пела Славику дифирамбы ,и один из парней сказал:»Ну ты прям Шиндл!» С тех самых пор он осчастливил своей кличкой всю семью, батя был старший Шиндл, Славик-Шиндл, и два брата, соответственно- средний и младший Шиндлы. Потом мы подружимся все, а пока держались вот такой четверкой.

Все пожелания были высказаны, и Кумушкин пригласил всех пройти в классы для дальнейшего знакомства. Нашей группе досталась классная комната в углу на первом этаже, пол был почти без линолеума, но парты были новые. Кое- как расселись ,последней в класс зашла Нелли с двумя букетами, какие-то родители все-таки подарили ей цветы. Мастер Серёга топтался возле доски, он только устроился и поэтому еще не понимал, как себя с нами вести , поэтому предпочёл тактику наблюдающего.

Дальше все было как везде: Нелли зачитывала фамилии в журнале, а мы откликались, кто-то обязательно всё это комментировал, остальные дружно ржали и выдавали свои версии фамилий. Нас ознакомили с расписанием и продиктовали, что принести на завтрашние уроки, какие тетради и сменку.

После сорока пяти минут прозвенел наш первый звонок, все классы распахнулись, и ревущая, хохотущая толпа ринулась на выход. Третий и второй курс пацаны оставались на крыльце, закуривали, давая понять всем своим видом, что это они взяли Карфаген и повесили флаг на рейхстаге. Первый же курс быстро расходился по домам по двое-трое , делясь первыми впечатлениями.

Наша четверка тоже вышла из здания и , не торопясь ,пошла на выход, закурили мы уже за территорией, Утюг щедро раздавал болгарский «Интер», 50 копеек за пачку.

–Чё делать будем? – спросил Шиндл, – домой не хочется, погодка как на заказ.

Погода ,действительно, стояла солнечная и теплая после прохладного утра, лето опять вернулось, деревья начинали наряжаться, и первый их примерочный цвет был желтый, как человек начинает седеть постепенно, так и тополя, начиная с макушек, окрашивались своей природной проседью.

–А сколько сейчас времени? – спросил Андрей, – жрать хочется.

Утюг откуда-то из штанин медленно и важно достал сначала цепочку, а потом, как блесну, выудил круглые часики, с деловым видом нажал на что-то, они открылись, и он торжественно объявил, что на дворе у нас уже 11:30 утра.

–Ниче себе, Утюг, это что за зверь такой?– спросил я.

–Дед подарил, Павел Николаевич Уткин, – ответил с гордостью Павлик.

Он гордился дедом и уважал его, может, потому,

что он ему дед, а может, за какие другие подвиги, Утюг не распространялся. Мы, передавая часы друг другу, по очереди разглядывали этот раритет.

–«Павел Буре»,– прочитал вслух Андрей,– это же еще довоенные?

–Ну да ,– ответил Утюг,– деду мой прадед подарил, а он был офицером еще при царе, ему их какой- то генерал вручил, за какой- то подвиг.

Утюг явно наслаждался произведенным эффектом.

Андрей перевернул часы и на обратной стороне прочёл гравировку «Адъютанту Цыбулько за преданность и храбрость. Генерал А.И Дутов.»

–Это как?– продолжал Андрей,– советский комсомолец Павлик Уткин, правнук белогвардейца? И почему ты тогда Уткин, а не Цыбулько?

Все смотрели на Утюга.

–Да. у меня дед в Великую Отечественную Прагу освобождал, – оправдывался Утюг ,-медаль за отвагу имеет и орден Красной Звезды.У него тоже фамилия Уткин, почему я не знаю, может неродной прадед?

–А на фига ты их в каблуху принёс?– спросил Славка,– ты разве не знаешь, что Кумушкин- чекист и если увидит часики, тебя расстреляют?

–Щас не стреляют,– парировал Утюг,– я их из кармана не достаю.

–Умно!– рассмеялся я,– носить часы, чтобы не смотреть на них.

Мы все рассмеялись, а Утюг засунул часы в карман и отвернулся от нас.

–Чё б вы понимали,– пробубнил он.

–Игорян, пошли к тебе,– обратился Андрей ко мне ,– ты ближе всех живешь.

Почему- то на армянский манер меня называли «Игорян».

–Так и ты не далеко, на 50 метров дальше, в соседнем доме,– ответил я.

–У меня бабушка больная, ей покой нужен, – применил свой излюбленный прием Андрей.

Никто ни разу у него дома не был и в прошлом, и в будущем, даже когда бабушка умерла .

Жили они вчетвером: он, брат Сергей и мать, отец погиб несколько лет назад на речке, неудачно нырнул, Андрей не любил эту тему, а мы и не настаивали.

–Ну пойдем, – согласился я, – родаков все равно до вечера не будет.

Мы поднялись на четвертый этаж, зашли в квартиру, Андрей сразу пошёл на кухню, а Шиндл с Утюгом ринулись в зал, они у меня были в первый раз и их очень заинтересовал мой аквариум с тремя золотыми рыбками.

–Ого какие караси! – воскликнул Шиндл.

А «караси» смотрели на него с той стороны стекла и не подозревали, что будет дальше. Я пошёл на кухню к Андрею, а Утюг с Шиндлом остались разглядывать рыбок.

На столе на кухне стояло варенье из дикой земляники в какой-то пиале, в холодильнике была кастрюля с борщом и банка солёных огурцов, греть борщ Андрей не захотел, поэтому достал банку с огурцами и попросил хлеба. Ловко достал один огурчик и аппетитно захрустел. Из зала стал доноситься жизнерадостный смех двух переростков и сразу какая-то тревога посетила меня, я вышел в зал и увидел ,как эти два «рыбака» закатали рукава и с детским смехом гоняли моих рыбок по аквариуму, а те, не привыкшие к такому обращению, пучили зенки и носились от этих вурдалаков.

–Хорош, изверги,– вскипел я, – подохнут же.