Меж Днестром и Прутом, от Карпат до Дуная. Очерки по истории российской Бессарабии

Меж Днестром и Прутом, от Карпат до Дуная. Очерки по истории российской Бессарабии
Игорь Николаевич Иваненко

Сборник историко-публицистических статей посвящён развитию Бессарабской области/губернии в составе Российской империи. «Русский» век (1812-1918 годы) стал одним из наиболее продуктивных для региона в контексте роста численности его населения, хозяйственного и политического развития.

Именно в данный период здесь появились железные дороги и пароходное сообщение, правильно спланированные города, классическое образование, товарное садоводство и виноградарство. Яркое напоминание тому – исторический архитектурный ансамбль в центре современного Кишинёва, спроектированный русскими архитекторами и оплаченный российской имперской казной.

В качестве граждан Российского государства бессарабцы одними из первых в мире воспользовались всеобщим избирательным правом.

Да и само восприятие Бессарабии как междуречья Днестра, Прута и Дуная – наследие Российской империи.

Книга также затрагивает различные проекты обустройства Бессарабии после российских революций 1917 года.

Издание предназначено для широкого круга читателей, интересующихся Отечественной историей. Статьи сборника написаны по заказу сетевого издания Украина.ру, новостного агентства Sputnik, деловой газеты «Взгляд».

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Игорь Иваненко

Меж Днестром и Прутом, от Карпат до Дуная. Очерки по истории российской Бессарабии

Данная книга увидела свет благодаря помощи Богдана Безпалько и других благотворителей, поддерживающих традиции русского меценатства

Рецензенты:

доктор исторических наук В. А. Ливцов

кандидат исторических наук А. А. Васильев

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

© И.Н. Иваненко, 2025

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2025

Предисловие

В 1814 году во вновь образованной Бессарабской области Российской империи прошли первые в истории региона выборы. Местная знать избрала из своей среды депутацию, которая отправилась в Москву встречать императора Александра I, возвращавшегося из победоносного похода русских войск в Европу. Лидер этой делегации Дмитрий Рышкан фактически встал первым предводителем дворянства Бессарабии. А в следующем 1815 году началась работа над Областным уставом, который тремя годами позже собственноручно подписал в Кишинёве всероссийский император.

Данная книга посвящена развитию Бессарабской области (впоследствии – губернии) в составе Российской империи. В сборник вошли очерки для информационных ресурсов Украина. ру, Спутник Молдова и Взгляд, посвящённые малоизвестным эпизодам истории региона Днестровско-Пруто-Дунайского междуречья (Большой Бессарабии) в XVIII – начале XX веков.

Малоизвестны они поскольку в советский период дореволюционная Бессарабия рассматривалась лишь как предтеча социалистического Молдавского государства. Поэтому в массовых изданиях не находила должного отражения деятельность талантливых русских наместников Михаила Воронцова, Александра Строгонова или неоднозначное влияние Большевистского переворота 1917 года на румынскую оккупацию региона. В современных же Республике Молдова и Украине навязывается восприятие Бессарабской губернии как проявления «российского колониализма», а значит, «за скобками» остаются широкомасштабные социально-экономические программы имперских властей в регионе, участие бессарабцев в определении государственной политики России.

Вместе с тем именно «русский» век (в 1812 по 1918 годах) стал одним из наиболее продуктивных для Большой Бессарабии в контексте роста численности населения, хозяйственного и политического развития.

Начался он с «собирания земель». Прежняя раздробленность междуречья на цинуты (уезды) Молдавского княжества, османские райи (крепости – города) и владения бессарабских татар была ликвидирована. В рамках проведённой в 1812 году административной реформы топоним «Бессарабия» стал применяться ко всему региону между Днестром и Прутом, от Карпат до Дуная, а не только лишь в отношении приморской части междуречья, как было ранее.

Таким образом была создана Бессарабская область России в естественных природных границах. Во втором десятилетии XIX века она являлась едва ли не самым безлюдным регионом Европы, а в конце столетия численность бессарабцев достигла почти двух миллионов человек.

Благодаря имперским инвестициям и огромному российскому рынку сбыта широко распространились, казалось бы, извечные атрибуты регионального хозяйства: виноградники и виноделие, садоводство и товарное овощеводство, хлебопашество. Были налажены пароходное и железнодорожное сообщение, возникли первые мануфактуры, открылись церковные и светские образовательные учреждения и типографии. Российские архитекторы создали артефакты и по сей день выполняющие роль визитных карточек бессарабских городов. Да и сами города приобрели европейский облик именно в данный период.

Активная миграция в российскую провинцию молдаван, славян, гагаузов, немцев и евреев сформировала здесь многонациональное население. Причём, ни один из этносов не получил в Бессарабской области – губернии абсолютного преобладания.

Конечно же российский регион испытывал и серьёзные проблемы. Масштабно проявились они в дни печально знаменитого еврейского погрома в Кишинёве 1903 года и во время Первой русской революции.

Тем не менее, вплоть до 1918 года население губернии оставалось лояльным к российским властям. Не случись румынского вторжения, вряд ли стоило бы ожидать мощного движения за отделение Бессарабии от России. Напротив, бессарабцы оказывали упорное сопротивление румынской оккупации.

Структура книги отражает авторский подход к периодизации истории Бессарабии.

Первая глава посвящена «потурчению» региона в преддверии его российского завоевания. Процессы, развернувшиеся в первой половине XVIII столетия, грозили превращением всего Днестровско-Пруто-Дунайского междуречья в османский пашалык – ординарную провинцию под прямым управлением Порты. Такой ход событий вполне мог бы привести к формированию в Бессарабии общества, схожего в конфессиональном плане с современными Боснией или Косово.

Однако кровопролитные русско-турецкие войны разрушили эту перспективу. Александр I, изгнавший османов из Бессарабии, видел освобождённую страну как аналог самоуправляемых Финляндии и Польши – автономных княжеств на западных рубежах Российской империи.

Вторая глава посвящена административным трансформациям Бессарабской области во время её присоединения к России. Ключевым эпизодом здесь является «польский эксперимент», когда по лекалам Царства Польского в Бессарабии попытались выстроить шляхетскую демократию.

Однако ещё при жизни Александра I данная административная модель перестала отвечать интересам Российской империи. Кроме того, сама Бессарабия с тогда ещё малочисленным населением и ничтожным элитным слоем явно недотягивала до статуса автономного княжества.

Третья глава посвящена экономической интеграции Бессарабии в Россию, начавшейся в правление царского наместника Михаила Воронцова. В этот период регион лишился ряда автономных прав, но за то он испытал небывалый до той поры приток государственных и частных инвестиций. Что позволило в короткие сроки ещё недавно отсталой провинции превратиться в хлебную житницу и по объёму производства зерновых обогнать гораздо более экономически освоенную, но оставшуюся под властью османов Запрутскую Молдавию.

В середине XIX века Днестровко-Пруто-Дунайский регион обрёл лидирующие позиции на всероссийском рынке виноделия, что определяет его экономическую жизнь и по сегодняшний день. Рост транспортной связанности с Российской империей стимулировал бурное развитие овощеводства и садоводства.

Пребывание Южной Бессарабии на протяжении двух десятков лет в составе формирующегося Румынского королевства ярко продемонстрировало безальтернативность российского рынка сбыта для местной экономики.

В период русских революций произошло обострение классовых и этнических противоречий. Данной драматичной странице истории посвящена четвёртая глава. Специфика Бессарабской губернии в начале XX века состояла в том, что в ней были очень сильны право-монархические настроения. Депутатский корпус самой радикальной из всех дореволюционных Первой Госдумы, избранный в Бессарабии, отличался весьма умеренными взглядами.

Выходец из среды бессарабских дворян Лев Кассо не побоялся занять «расстрельную» должность министра народного просвещения в правительстве Петра Столыпина. В этом качестве он повёл энергичную и не безуспешную борьбу с засильем леволиберальных и революционных взглядов в российских университетах.

Даже после большевистского переворота Петербурге центробежные устремления в Кишинёве долго не могли набрать силу. Преобладающими они стали в ходе иностранной интервенции и объявления независимости Украинской Народной Республики, физически отделившей Днестроско-Пруто-Дунайский регион от остальной России.

А за тем произошло расчленение Большой Бессарабии. Причём в прямом и переносном случае. Её жители лишились таких завоеваний российского периода как всеобщее избирательное право, система земского самоуправления, многие гражданские свободы. В рамках Румынского королевства регион лишился автономного статуса, а за тем был упразднён и как административная единица, оказавшись разделённым между соседними провинциями.

Примечательно, что после присоединения Днестровско-Пруто-Дунайского междуречья к Советскому Союзу в 1940 и в 1944 годах его административная раздельность сохранилась. Правда на сей раз между социалистическими Украиной и Молдавией. В таком виде он продолжает прибывать и по сей день.

Таким образом Большая Бессарабия, являвшаяся плодом цивилизаторской политики Российской империи, ушла в историю почти сразу же после крушения этой империи. Во многом это было закономерным явлением, поскольку многонациональная и поликультурная провинция не вписывалась в проекты строительства национальных государств во главе с этнократическими элитами.

Тем не менее, не смотря на все попытки «отменить» созданную россиянами Большую Бессарабию, многие её проявления продолжают жить и сегодня. Сохраняется бессарабское двуязычие, когда внутри национальных общин используются их родной язык, но коммуникация между представителями разных этносов осуществляется на русском. Поддерживаются трансграничные хозяйственные и гуманитарные связи в регионе. Особенно это актуально для произвольно разделённых государственными границами буджакских болгар и гагаузов. Вопреки стараниям фальсификаторов истории продолжает существовать общий взгляд на знаковые для региона исторические события (Катульская битва 1770 года, штурм Измаила 1789 года, Падение османского владычества в 1812 году, Ясско-Кишинёвская операция 1944 года и освобождение от нацизма).

Наконец и сегодня доминирует пространственное восприятие Бессарабии в её «российских» границах: меж Днестром и Прутом, от Карпат до Дуная.

* * *

Глава 1

В преддверии российской бессарабии

Как Россия завоёвывала и теряла выход к Дунаю

Можно сказать, что история Руси, Российского государства связана была в Дунаем изначально – ведь именно здесь князь Святослав основал Переяславец, который должен был стать новой столицей Руси вместо нелюбимого им Киева. После этого Россия столетиями стремилась к великой реке Европы.

29 июня ежегодно отмечается Международный день Дуная. Россия, хотя и не имеет выхода к этой реке, является полноправным членом Дунайской комиссии (ДК). Эта межправительственная организация регулирует судоходство по крупнейшей реке Центральной и Юго-Восточной Европы. Русский язык – один из трёх официальных языков ДК, наряду с немецким и французским.