9 Правил Барыги

– Может, тогда что-нибудь ещё?

– Можно мне кусочек какого-нибудь шоколадного торта и кофе? – попросил Олег.

Девушка убрала со стола меню и сказала:

– Вы знаете, может, всё-таки чай? У нас есть отличный чай с бергамотом!

Олег посмотрел на неё прямым суровым взглядом. Таким взглядом, который и на зоне не каждый мог выдержать, и медленно произнёс:

– Девушка, я долгое время находился в таком месте, где пили только чай. Поэтому сейчас мне можно всё-таки кофе?

– Вы были в Индии? – спросила официантка, не понимая, что это за место такое.

– Типа того! – сказал Олег, стараясь не пугать наивную девушку своим ответом.

Так ничего и не поняв, она побежала за кофе с кусочком тортика и практически моментально вернулась с заказанным десертом. Закончив свою трапезу, Олег рассчитался за свой заказ, оставив чаевые в размере десяти процентов от суммы заказа, как обычно это делал. Теперь настало время идти за одеждой и лучшего места, чем ТЦ «Кунцево-Плаза» было не найти. Хотя Олег уже второй раз видел этот торговый центр, но привыкнуть к его размерам ещё не мог. Он направился внутрь, где вежливые автоматические двери тактично распахнулись перед ним. За ними его ожидал охранник, который по своим размерам больше напоминал двухкамерный холодильник. В руках у него был ручной металлоискатель типа того, с которым бегали сотрудники колонии в поисках телефонов и самодельных ножей. Олег с этим устройством был знаком не понаслышке, и он знал, что этот прибор пищит на всё подряд, поэтому он больше подходит для игры в настольный теннис, нежели поиска чего-то конкретного. Рядом с охранником стояла металлическая рамка, вроде той, что устанавливают в аэропортах для досмотра пассажиров.

Олег прошёл сквозь рамку, и та противно запищала. Охранник жестом показал, что надо пройти сквозь рамку вновь. Воеводин выложил ключи от дома на поднос, что был рядом с рамкой, и снова прошёл сквозь неё. Та снова запищала.

– У меня больше ничего нет, – сказал Олег, разводя руки в стороны.

– Сейчас разберёмся, – сказал басом перекаченный охранник. Он начал водить своей «ракеткой» по одежде Олега, и «ракетка» то пищала, то умолкала.

– Я не могу понять в чём дело, – сказал охранник. – Вроде на Вас ничего металлического нет, но что же тогда пищит?

– Это моя железная воля! – пошутил Олег.

Охранник на миг остановился, а затем неестественно громко захохотал. Даже Олег не ожидал такой реакции на незамысловатую, по его мнению, шутку, но с охранником она прошла на все сто процентов! И тот, держась за живот, показал жестом, что Олег может пройти.

Первые магазины, по каким прошёлся Олег, были магазинами одежды. Он купил несколько футболок, кофт, джинсы и обувь, выбирая всё любых цветов, кроме чёрного. Но! В тюрьме разрешён лишь чёрный цвет одежды и, наносившись чёрного там и насмотревшись на этот цвет на других вокруг, сейчас он хотел чего-то яркого и цветного. Поэтому то, что сейчас купил Олег, было странным для обычного человека. Если бы он сразу надел на себя всё, что купил сегодня, то он бы больше походил на туриста, приехавшего с гавайского пляжа, нежели на человека, откинувшегося с зоны. Только бледный цвет кожи выдавал, что жаркое гавайское солнце не коснулось Олега. А цвет кожи был таким потому, что в исправительной колонии, в которой он сидел, загорать было нельзя. Даже если ты в локальном участке своего барака, занимаясь на турникетах летом, снимешь футболку, то за это мог бы угодить в карцер на несколько суток.

Кроме цвета одежда, которую купил Олег, имела и другую странность. Дело в том, что он действительно слишком много времени провёл в заключении и не знал, что сейчас в моде. Поэтому он подобрал одежду, ориентируясь на свой вкус, который был далёк от современных трендов.

Но и это было ещё не всё… Ещё одной сложностью при покупке одежды был выбор размера. В зоне, где он был, зеки старались подбирать одежду таким образом, чтобы она никак не сковывала движения и уж ни в коем случае нигде не обтягивала. Это, мягко говоря, считалось дурным тоном в колонии. Поэтому после того, как Олег в зоне длительное время носил одежду на размер, а то и на два, больше, ему сейчас было трудно подобрать себе нужный размер. К тому же он сильно похудел. Особенно тяжело было выбрать джинсы. Он крутился у зеркала в примерочной, и подсказать, что это не его размер, было некому! А обращаться к продавцу-консультанту он не стал то ли из-за стеснения, то ли из-за того, что считал, что негоже ему в тридцать три года крутить задом перед смазливой девчонкой-продавцом! Хоть и покупки Олега можно было считать спорными, но в любом случае новая одежда смотрелось на нём намного лучше, чем та, в которой он был изначально.

Бродя в поисках одежды, он снова заметил, что все вокруг не отрываются от своих телефонов. Каждую свободную минуту люди тыкали в свои смартфоны, ища что-то в интернете или зависая в социальных сетях. Даже в ресторанчиках, которых было достаточно в «Кунцево-Плаза», люди сидели напротив друг друга и смотрели в экраны своих аппаратов. И вот это было уже действительно странно. Ведь в чём тогда смысл встречаться, если ни разу не посмотреть в глаза друг другу при встрече? Когда Олег наблюдал за тем, как все люди в метро уткнулись в свои телефоны, стоило только составу тронуться, ему это не показалось таким уж странным. Он и сам, когда много летал и ездил по сборам и соревнованиям, любил в дороге открыть свой ноутбук и скрасить свой путь просмотром какого-нибудь фильма, но, чтобы прийти на встречу и уткнуться в телефон?! Он считал это, как минимум, неуважением к собеседнику. Но к его удивлению это никого не задевало, и люди в ресторанчиках спокойно общались друг с другом, не поднимая глаз от своих смартфонов. «Точно! Наверное, и мне надо купить телефон и ноут заодно» – подумал он.

Найдя нужный магазин, он довольно быстро определился, какой телефон ему нужен. Его, конечно, удивил тот факт, что характеристики телефонов ничуть не уступают компьютерам того времени, когда он последний раз имел возможность прикоснуться к ним. Но в остальном сложности с выбором не возникло. Он подошёл к кассе и указал на понравившуюся модель, а так же попросил продать ему сим-карту. Всё моментом оказалось на кассе. Оплатив свою покупку, Олег вынул телефон из коробки и вставил внутрь симку, а затем рефлекторно убрал телефон в носок правой ноги. Только выпрямляясь после этого действия, он заметил, как все в магазине косятся в его сторону. Одновременно с этим ему в голову пришло осознание того, что теперь ему больше не нужно прятать куда-то телефон. Что теперь он может спокойно ходить с телефоном в кармане, не опасаясь, что сотрудники правоохранительной системы его отнимут.

Его так достали эти постоянные обыски вне воли в поисках телефонов, что у него уже выработался рефлекс – держать телефон в кармане нельзя. И, действительно, если в случае обыска телефон лежит у тебя в кармане, считай, что после обыска он будет в кармане у какого-нибудь сотрудника администрации. А вот, если он у тебя спрятан в носке, что, конечно, тоже не является надёжным местом, то есть хоть какие-то шансы сохранить дефицитный товар у себя, так как многие вертухаи ленятся нагибаться к голеностопам, чтобы прощупать или провести металлоискателем по ногам. Лично у Олега было несколько случаев, когда такой метод ношения телефона спасал его. К тому же, находясь в тюрьме, ты всегда ожидаешь «набега» со стороны администрации. И, правда, они в любой момент могли ворваться с обыском, будь это барак в зоне или камера СИЗО.

Бригада нападающих сотрудников обычно была вооружена металлоискателями-ракетками, разными крючками, отвёртками, зеркалами, а порой и камерой на гибком проводе, которая больше напоминала устройство для проведения гастроскопии. Реже данная команда нападающих была оснащена большими металлоискателями, такими, какие можно увидеть у кладоискателей с рюкзаком за плечами. Такое вооружение было обусловлено изобретательностью зеков при скрывании своих телефонов. Их замуровывали в стены, запихивали под деревянные полы и даже иногда прятали телефоны в потолке. Поэтому неискушённому работнику найти такой тайник было крайне сложно. Это было возможно либо по чьей-то наводке со стороны самих зеков, либо в случае внезапного нападения на барак.

В первом случае зеки сами старались выявлять предателей (по жаргону «сук») в своих рядах, но проблема была не в том, чтобы понять, кто стучит администрации, а в том, чтобы это доказать. Отсюда и появилась жаргонная фраза: «Я знаю, кто сука, но пояснить не могу!» Ну а что касаемо защиты от резких внезапных нападений, то в каждом бараке были люди, которые смотрели в окно двадцать четыре часа в сутки, сменяя друг друга, и оповещали весь барак, что в их сторону бегут менты, чтобы все, у кого есть телефоны и прочие запрещённые вещи, успели спрятать их в тайниках.

Конечно, были и глобальные обыски. Во время таких обысков выводили всех с вещами из бараков или камер, а потом отдельно обыскивали вещи осуждённых и затем сами помещения, в которых они жили. После этих мероприятий всё внутри было разбросано, как будто здесь был не обыск, а перестрелка из гранатомётов: деревянные полы были вскрыты, тумбочки стояли одна на другой, и даже койка могла находиться в совершенно другом углу жилой секции. Это был настоящий произвол, так как по инструкции сотрудники были обязаны проводить уборку за собой, но по факту это делать приходилось зекам.

«Слава Богу, что всё это позади!» – подумал Олег, вынимая из носка свой новый смартфон. Он хотел купить ещё ноутбук, но в этом магазине все так странно смотрели на него, что он решил найти другой. Это не составило проблем, и на покупке ноута Олег решил закончить на сегодня свой шоппинг. Путь домой не занял много времени, поскольку на этот раз он уже с первого раза нашёл свой обновлённый дом.

Оказавшись дома, Олег решил залезть в интернет, а именно, зайти на свою страничку ВКонтакте, которую зарегистрировал очень давно, буквально сразу, как данная социальная сеть набрала свою популярность. Ему потребовалось время, чтобы вспомнить свой пароль, но он использовал три-четыре варианта паролей для любых аккаунтов, где он был зарегистрирован. Перепробовав их все, он, наконец, оказался на своей страничке. Первое, что бросилось ему в глаза, так это количество друзей, которое сократилось в пять раз! А те, что остались, видимо, имели принцип не удалять первыми кого-то у себя из друзей. Этот факт не сильно расстроил Олега, он, скорее, просто подтвердил мнение, что неважно, сколько у тебя друзей в социальных сетях, важно, кто из них придёт на помощь, когда ты в беде!

Второе, на что обратил внимание Воеводин – это безумное количество непрочитанных сообщений. Они были абсолютно разные по своему содержанию. Часть из них была в стиле: «Зачем ты это сделал?», «Зачем тебе это было надо?» и так далее. Такие сообщения были от знакомых и мало знакомых ему людей. Читать подобные сообщения было неприятно. Не потому, что разные люди осуждали его поступок, а потому, что он сам задавал себе эти же вопросы на протяжении всего срока. Но, кроме таких сообщений, были и слова поддержки от близких и хорошо знающих его людей. Ещё были нейтральные сообщения типа: «Куда пропал?», «Почему не отвечаешь?» или поздравления с Днём рождения и Новым годом. Единственное, что объединяло все эти сообщения – дата их послания. Все они были написаны в первые три-четыре года его заключения. Далее все, видимо, поняли, что писать сюда бессмысленно, или попросту забыли о его существовании.

Олег и сам ощутил, как на третий год срока его начали забывать. К тому моменту он уже практически перестал получать письма с воли, а те звонки, которые он иногда делал, всё реже и реже достигали вызываемого абонента. Так, например, он однажды позвонил своему другу Паше, а тот взял трубку и сказал, что не может разговаривать, поскольку находится за рулём. Негодованию Олега не было предела! То есть он, сидя в тюрьме, выковыривая телефон из пола, опасаясь, что менты совершать очередной набег, может разговаривать, а Паша на свободе не может! Ну неужели нельзя припарковать свою машину, когда тебе друг из тюрьмы звонит?! Причём, Олег никогда не просил своих друзей ни о какой помощи, считая, что она должна идти от души по их инициативе. Но за весь его долгий срок инициативы так и не последовало. Ни копейки денег, ни одной передачки он так и не получил. Был всего лишь один человек, который сильно помог Олегу. Это был Вадим. Они были знакомы с детства благодаря спорту, и, когда у Вадима умер отец, Олег одолжил ему определённую сумму денег. Сумма была не особо большой для Олега, так как к тому моменту он уже неплохо получал, потому что рано начал показывать хорошие спортивные результаты. Но для Вадима это была значительная сумма, и он поначалу даже не знал, как будет её отдавать. Так начались их приятельские отношения. Вадим несколько раз думал бросить спорт, поскольку не показывал серьёзных результатов и хотел попробовать зарабатывать в другой области. Но Олег отговаривал его от подобных мыслей. Он даже поговорил с тренерами, чтобы те взяли его в молодёжную сборную Москвы на одни юношеские игры. Тренеры послушали Олега, так как он всегда имел вес в вопросе формирования сборной города. Вес этот держался на уважении среди других членов команды и его спортивных достижениях. Позже они стали тренироваться у одного тренера, а в поездках и на сборах стали жить в одном номере. В олимпийский год сборов было так много, что даже жена Олега в шутку ревновала его к Вадиму, говоря, что он больше живёт с ним на сборах, чем с ней дома. Так вот только Вадим помог Олегу, дав ему в долг денег на освобождение.