Люди зажигают огни

– Теперь ваша очередь вынести меня от огня, – попытался я отшутиться.

Рядом села жена, я быстро представил женщин друг другу, умолчав о спасении. Мы некоторое время обменивались общими фразами, даже пару раз рассмеялись, пока жена не сказала:

– Юля, мы пойдём быстренько перекурим, пока кофе несут.

На улице она сразу же спросила:

– Эта та самая утопленница?

Говорю же, она у меня умная.

– Ага. Слава Богу, жива и здорова.

Жена затянулась, долго и внимательно смотря на меня, будто оценивая, догадался или нет.

– Заметил на шее шрам? Это от петли.

Я махнул рукой.

– Да ну, брось. От петли останется максимум синяк и потом пройдёт.

– От верёвочной – да. А тут была проволока или рыболовная леска. Флюорокарбоновая, например. Возможно, не выдержала вес тела, порвалась, или узел развязался – её трудно завязывать. Но кожу порезала основательно. Она же, вроде, рыбачила?

И видя моё недоверие, а точнее – нежелание верить, добавила:

– Кто из нас криминалист, в конце концов?

Ну, ё-моё. Только вздохнул свободно и вот опять! Грузи теперь себя мыслями, насколько велика вина и что было бы, если…

– И татуировка на запястье тоже меня смущает.

– А что, татуировка? У неё уже есть одна как минимум. Только под рукавом не видно. Нравится ей эта хохлома, что поделать.

Супруга пожала плечами.

– Хорошо, если так. А ты помнишь, что говорил девушке, только что чуть не утонувшей?

– Ну, так. В общих чертах.

– А я помню всё, и твои слова могут помочь человеку сломаться окончательно.

– Так мне надо было нести за неё ответственность всю жизнь! – возмутился я.

– Мог бы проявить некоторое участие и, самое главное, немного уважения.

– Я опаздывал на автобус.

– Автобусы ходят каждые полчаса.

– К тебе, так-то, спешил.

Супруга улыбнулась, но ненадолго:

– Выкрутился, молодец. И, тем не менее, десять процентов самоубийств происходят по причине одиночества.

– Всего десять?

– Считаешь, что это мало?

– Ну ладно. Ладно! Каюсь! Бездушная скотина я. Ты это хочешь услышать?

– Я тебя ни в чём не упрекаю. Ты сам делаешь такие выводы.

– Пошли уже, – я направился к двери, – кофе ждёт.

До ужаса надоело спорить, а женская солидарность, как я убедился в очередной раз, это… это сила.

– А если думаешь, что это женская солидарность, – вдогонку сказала жена, – то это всего лишь человечность. Простоя и элементарная.

Когда мы вернулись к столу, Юля опять устремила взгляд в какую-то свою мрачную пустоту и зачем заказывала салат, который был всё ещё нетронут, одному Богу известно. Глядя на неё, я подумал – да, она вполне могла это сделать с собой. И тонкая полоска на шее уже не казалась незагорелым местом от цепочки. И витиеватая татуировка на запястье, возможно, что-то скрывала.

И тут жена, едва заняв своё место и взяв принесённую чашку, с ходу, вот прямо с ходу, предложила:

– Юленька, тут такое дело. Мы с Петей и дочкой хотели в кино сходить, и билеты уже купили. Но вот дочка отказалась, какие-то планы у неё там вдруг появились. Ну, какие могут быть планы у пятнадцатилетней?

Так жена включает «дурочку», когда нужно заболтать собеседника.

– Может, вы к нам присоединитесь? А то сдавать билет… Не люблю я это. Будто капитулируешь. И кассиры смотрят с подозрением. Звучит глупо, но у меня свои тараканы в голове.

Она ласково и откровенно улыбалась, показывая, что нам можно доверять.

– Так что, поможете двум несчастным киноманам?

Юля чуть засмущалась.

– Ну… если всё так серьёзно.

– Более чем. Вы сделаете очень благородный поступок. Тем более, что с этим, – она пренебрежительно кивнула в мою сторону, – скучно. Он не любит хорошие фильмы, как я. Ему только перестрелки и драки подавай.

– А мне нравятся хорошие, – улыбнулась Юля.

Жена уже допила кофе, причём как-то быстро, чуть ли не давясь, и попросила меня:

– Закажи ещё, только получше. Не эти помои.

Она улыбнулась Юле:

– Люблю, чтобы кофе был хороший.