Внук Гипноса, или Посмертная маска

– Он, что, движется?! – удивился Иван. – Как поезд?…

Все дружно рассмеялись.

– Можно сказать и так! – ответил мальчикам отец. – Под большим полотняным шатром проходят цирковые представления. А когда они заканчиваются – шатёр складывают и перевозят в другой город для новых выступлений. Кстати, по-французски слово «шатёр» и означает «шапито».

На подоконник присел белогрудый ворон и принялся гнусно каркать.

– О, Господи! – перекрестилась Надежда Васильевна.

Светлана подбежала к окну и замахала на него руками:

– Кыш отсюда! Кыш!

Ворон взлетел на угол раскрытой оконной рамы. Геннадий выскочил из-за стола и тоже замахнулся на него рукой:

– Пошёл прочь!

Ворон не улетал, а только зловеще каркал.

– Может, он из цирка? – спросил Аполлинарий.

– Может из цирка, – ответил отец. – Улетай, давай! Кыш!.. Нужно пойти сообщить!

– Он не из цирка, – сказала Светлана. – Это тот!.. Помнишь, у реки?…

Белогрудый каркнул последний раз и улетел.

– И чего он к нам привязался?… – она вновь села за стол.

– Чёрный ворон – плохое знамение! – вновь перекрестилась Надежда Васильевна.

– Хоть ты не каркай, мама! – в сердцах сказала Светлана.

Та обиженно поднялась из-за стола:

– Давно говорила: крестить детей надо!

– А мы не суеверны! – бодро ответил за остальных Геннадий. – Верно, мужики?…

…В середине лета, сидя на крыльце, Надежда Васильевна читала мальчикам отрывок из Евангелия. Иван внимательно слушал, Аполлинарий же не отрывал глаз от ворот, за которыми доносились крики мальчишек, играющих в футбол. Геннадий чинил в сарае «Москвич», изредка бросая на тёщу недовольные взгляды.

– … «И сказал Христос Петру…», – читала детям бабушка, – «Истинно говорю тебе: не пропоёт петух, как отречёшься от меня трижды».

– У, предатель! – сжал кулаки Иван.

Надежда Васильевна легонько шлёпнула его по шее:

– Не тебе судить!

За забором раздались ликующие голоса.

Тут уже Аполлинарий не выдержал:

– Го-о-ол!..

И сразу же получил от бабки затрещину.

– И что петух? Пропел? – спросил Иван.

Из курятника раздался петушиный крик. Иван замер. Надежда Васильевна торжественно подняла лицо:

– Воистину!..

На веранде появилась Светлана с мусорным ведром:

– Опять ты им голову чепухой морочишь?! Ведь сама же в Бога никогда не верила!

– Потому что слепая была! – ответила мать. – Перед смертью твоего отца мне во сне Видение было – ангел приснился, его на Небеса звал…

Светлана спустилась во двор и выбросила мусор в большой чан, стоящий у забора:

– Видения, мам, бывают только в одном случае…

– А ты упрячь меня в «дурку», упрячь! – обиженно запричитала Надежда Васильевна.

– Опять – двадцать пять! Перед людьми стыдно! Прошу тебя, прошу: сними икону! Будто живём в прошлом веке! Вон, даже американцы в Космосе побывали – и то Бога не нашли!

– У этих американцев свой бог – доллар! – сурово ответила мать. – А у русских – Христос!

Геннадий оторвался от машины и с улыбкой заметил:

– Между прочим, Христос евреем был!

– Глупый ты, Гена, под стать своей жене! – жёстко ответствовала ему тёща. – «И не будет ни иудеев, ни Эллинов!» – вот что сказал Христос!

– О-ёй! – сказала Светлана, направляясь в дом. – Ты сама это слышала?…

– Так в Святом Писании сказано! – торжественно произнесла Надежда Васильевна.

– Пап, я в футбол поиграю?… – Аполлинарию надоел ежедневный спор родителей с бабкой.

– Беги, Поля, – разрешил отец. – А то второй гол без тебя забьют!

Аполлинарий сорвался с места.

– А вы, Надежда Васильевна, – как можно деликатней сказал ей Геннадий, – лучше бы газеты внукам читали! Зря, что ли, «Пионерскую правду» выписали?

На что Надежда Васильевна тут же ответила: