О том, что было, о том, что не было и о том, что могло быть

Короткий начал возиться с мотором, а длинный, случайно посмотрев на здание, замер. Около дверного проема стояли вчерашние дети и точно также как и вчера молча и неотрывно смотрели на них…

Застучал мотор.

– Саш, устраивайся. Поехали.

Длинный молча сел поудобнее. Он не отрывал взгляда от детей. Дрезина, резко дернув с места, покатила вперед, а он все смотрел и смотрел. Смотрел до тех пор, пока и дети, и сама станция не превратились в далекое серое пятнышко.

По всей вероятности, они ехали около двух часов. Дорога была точно такой же как и до станции. По бокам все так же тянулся унылый осенний лесок. Изредка он прерывался полями, но разглядеть что-нибудь на них не удавалось, – все скрывал туман. Впрочем, один раз на насыпи им встретился остов сожженного грузовика, да еще раз они проехали мимо сползшего в канаву подбитого танка с оторванной башней.

Длинный сидел в креслице пулеметчика, но стрелять он вовсе не собирался. Глубоко засунув руки в карманы и подняв воротник, он молча смотрел вперед на набегающие рельсы.

По обеим сторонам вагона голубело небо. Теплый ветер врывался в открытые окна электрички и трепал волосы на его голове. В белой рубашке и белых джинсах он сидел на скамейке. С одной стороны у него была синяя спортивная сумка, с другой – она, в платье по-восточному ярком. Постукивая колесами, поезд уносил их прочь из города. В разрывах леса уже мелькала блестящая гладь воды. Она посмотрела на него и сказала:

– Саш, а давай сегодня…

Внезапный резкий толчок чуть не сбросил их с сиденья.

Он очнулся. Впереди на рельсах озабоченно копошился короткий. Плюнув, он выпрямился и пнул рельс:

– Сволочи, путь разобрали. Рельс в сторону отвели. Чуть-чуть и мы бы с тобой…

– Чуть-чуть не считается, Коля, – длинный спрыгнул с дрезины, потянулся и достал рюкзак. – Лучше посмотрим, сколько нам еще осталось. По-моему, километров двадцать мы проехали.

Короткий подошел и они склонились над картой…

– Эй, вы! Ну-ка, руки!

Вздрогнув, они обернулись. Неподалеку от них на насыпи стоял какой-то человек в камуфляже с автоматом, ствол которого был нацелен прямо на них.

Длинный дернулся, но вслед за ним дернулся и ствол.

– Стоять! Посмотри направо!

Длинный посмотрел. В ближайших кустах стояли двое таких людей, а еще двое поднимались к ним.

– Коля, где гранаты?

– Где, где! На станции оставил. Как договаривались – идем без оружия. Ну вот, блин, и влипли.

Один из подходивших вскочил на дрезину и лязгнул затвором пулемета:

– Неисправный, господин капитан.

– Вояки, – усмехнулся окликнувший их. Затем, не меняя тона, добавил. – Взять! Сейчас разберемся, кто такие.

Они шли по глухой лесной тропинке, заваленной опавшими листьями. Впереди покачивался знакомый рюкзак на незнакомой спине, обтянутой камуфляжем. Руки у них были связаны сзади, так что приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не упасть.

Попетляв по лесу, тропинка резко нырнула вбок и уткнулась в глухие металлические ворота высотой никак не меньше двух метров. Слева и справа неясно просвечивал такой же высокий бетонный забор.

За воротами открылся большой двор, посреди которого торчал огромнейший трехэтажный домина совершенно барачной архитектуры. Справа от него, видимо у гаража стояло несколько больших армейских грузовиков, крытых брезентом, а слева находилось какое-то низкое кирпичное здание с окошками у самой земли.

Конвоиры повели их прямо в дом. Сразу же они попали в огромную комнату, поражавшую своей кричащей роскошью. Кругом сверкала позолота, стен и пола не было видно из-за обилия ковров, там и сям в полном беспорядке стояла резная, дорогого вида мебель. Около одной стены светилось пятно телевизора, рядом с ним пылал камин.

У камина на медвежьей шкуре стоял низкий столик с бутылкой и стаканами и пара высоких кожаных кресел. В одном из них сидел человек.

Когда их подвели к нему, стало видно, что он одет в такой же камуфляж, только на плечах его красуются погоны с двуглавыми орлами. В руке у человека был зажат наполовину заполненный стакан.

– Так что, господин полковник, – начал конвойный. – Осмелюсь доложить, задержаны у нашего поста на «железке». Ехали на дрезине с неисправным пулеметом. Другого оружия не найдено.

Тот, кого назвали господином полковником, не торопясь, поднялся. Вид у него был внушительный – квадратная фигура, голова, вырастающая прямо из плеч, глубоко посаженные маленькие глазки.

– Т-а-а-к, -протянул он. – Ну говорите, кто такие! Легавые? ЦРУ? ООН? Шпионы? Федералы? А ну отвечать, сука!

Он неожиданно ударил длинного. Тот упал на колени. «Господин полковник» сгреб шинель на его груди.

– Будешь говорить?! Меня не зли, понял в натуре! Нету здесь властей, я – власть, понял!

– Может это дезертиры, – подал голос один из конвойных.

– Молчать! – рявкнул, оборачиваясь «полковник». – Как стоишь перед офицером, сволочь!

Не размахиваясь, он влепил говорившему увесистую пощечину. После чего снова повернулся к длинному:

– Так ты оказывается дезертир. А дезертиров мы стреляем. Время военное, трусов наказывать надо. Чего стоите? – он снова обернулся к конвойным. – Вывести и расстрелять!

Подталкиваемые стволами автоматов, они снова очутились во дворе. Но когда они отошли немного в сторону низкого здания, то неожиданно их остановили:

– Стой, мужики. Может, покурить хотите?

– Да ты че, Серег, убьет ведь шеф.

– А хрен ему в грызло, будет знать как морду бить ни за что. Ну чё, дать что ли?

Они согласно кивнули и тот, кому «господин полковник» дал пощечину, вставил им в рот по зажженной сигарете.

Они курили, не торопясь. Конвой молча ждал.

Но они не успели докурить свои сигареты даже до середины. Ворота распахнулись и во двор влетел джип. Около крыльца он резко затормозил, из него выскочил человек и вбежал в дом. Почти тотчас же снова вместе с «полковником», торопливо застегивающим офицерский ватник. Заметив их, «полковник» крикнул:

– Живо! Этих сюда!

– Ну вот что, дезертиры, – оглядев их свысока, сказал «полковник». – Расстрелять вас всегда успеем. А можете жизнь заработать. Будете делать то, что скажу – отпущу. Нет – пуля на месте. Согласны? Развязать им руки и в грузовик! Бегом!

Они впрыгнули в один из грузовиков. Следом за ними пристроились конвойные. Дальше кузов начал заполняться молчаливыми вооруженными людьми, одетыми по большей части во все тот же камуфляж. Но кое-кто был и в спортивных штанах и коротких куртках.

Грузовик рванул с места и начал подскакивать на ухабах. Сколько они так ехали – две минуты или сорок – было непонятно. Так же внезапно он встал. Люди начали выпрыгивать. Ствол автомата показал, что выпрыгивать надо и им.

Машина стояла на небольшой лесной поляне. Бойцы, выстроившись цепочкой, уходили в лес. К ним подошел тот, кого на железной дороге назвали «господином капитаном», и протянул рюкзак.