Сага об орке. Выбор сделан

– Не, Ке?лда, – я сосредоточенно собирался. – Мне завтра на промысел, а надо еще сети посмотреть, подлатать… Короче, хватает работы.

Свежекупленную лопату привязал к станине «рюкзака» поперек, благо ручка короткая, не то, что на современных мне. Мокрые рубаху и тунику пришлось упаковать туда же. Взамен хозяйка выдала мне сухие, со словами: «потом вернешь». Подумав, посчитав наличность, я в итоге заплатил ей за шмотки, лишняя одежда мне не помешает. Топор уютно устроился за поясом.

– Слушай, – перед выходом из дома я подошел к сестре, – передай Гунару мои извинения, ладно?

– Он на тебя вроде не сердится, – пожала плечами Ке?лда, – только посмеивался нал вами, обоими.

– Да, и извинись за меня перед Хе?льми, наговорил ему всякого, – добавил я и поморщился, – он классный мужик, а я … А я погорячился. Вот.

– Не всегда понимаю, что ты говоришь, – усмехнулась сестра, – но суть поняла, передам.

Развернулся, прошел пару шагов, вернулся

– Да, и Гретте скажи… – покосился в тот угол, где сидела девушка, – а, ладно, ничего не говори, сам потом разберусь.

Хозяйка одаля ответила долгим внимательным взглядом, затем молча кивнула.

Вышел из дома. На улице уже кружила метель. Не сильная, но видимость ухудшила. Прихватил свои лыжи, сунул башмаки в ременные крепления и похрустел свежим снежком в направлении пастбища.

Ходьба на длинные дистанции за проведенное на пастбище время вошла в привычку, направление держал почти на автопилоте, мысли свободно текли, перебирая произошедшее.

Бли-и-ин… Какая же фигня вышла с Греттой! Я мысленно как бы разделился: один «я» мучался от того, что невольно обидел нравящуюся мне девушку. Что только она могла обо мне подумать! Иэ-х-х!!!

Зато второй «я» напирал на другое: «пофиг что она там себе навыдумывает, ты лучше теперь думай, где бебика брать к лету? Ну или беременную телку». И хоть «второй я» мне лично не сильно импонировал своей циничностью, отказать ему в правоте я не мог. Да-а-а… Нужен ребенок…

Постепенно мысли перекинулись на стрельбу из лука. Черт подери! Так дело пойдет, мне и ребенок не сильно к спеху будет! А вдруг Хе?льми прав? Вдруг я не смогу освоить стрельбу из боевого лука? Что тогда?

Где-то через час пути метель стала ослабевать, видимость улучшилась метров до трехсот-полукилометра. И я с обмиранием заметил волков! Они трусили параллельным курсом, что называется: в колонну по одному, почти на границе видимости.

Рука дернулась к топору. Эх, маловато будет! Только сейчас я осознал, что короткое оружие не всегда «ловчее». Захотелось чего-нибудь более основательного. Воображение тут же, помимо копья накидало варианты секир, алебард, бердышей… Чего-нибудь большого и устрашающего. И чтоб если что – с одного удара, валящего «на глушняк».

Но шли мгновенья, они сливались в секунду. Вот уже больше минуты мы двигались в одном направлении, а светло-серые хищники так и не заинтересовались моей одинокой фигурой.

Не видят? Захотелось упасть на снег, зарыться поглубже, да еще сугроб сверху насыпать, но я все еще равномерно переставлял лыжи, косясь на смертельно-опасных соседей.

Видят! Передний волк повернул голову в мою сторону, толи присматриваясь, толи принюхиваясь … а затем опустил ее снова к земле, и волчья колона продолжила свой неспешный бег, постепенно отдаляясь от меня к северу.

Только сейчас осознал, как колотится сердце, и что спина, на все старания не вспотеть – мокрая. Не-е-е! Надо бы мне что-нибудь поубойнее, чем легкий топор…

***

На пастбище неожиданно оказалось многолюдно. Точнее – многоорочно. Приехали Сигмунд, Калле и один из Йоргеновых работников – Акке. Все трое – на лошадях.

– Привет Сигмунд, – я скинул лыжи у землянки и подошел к Йоргенову старшему сыну, – опять шерсть привезли?

– Нет, – сухо бросил в сторону будущий форинг, – надо коров в усадьбу перегнать, холодно им уже на пастбище.

– Понятно, – кивнул я, – как отец? Чего Фритьеф не приехал?

– Отец раной мучается, левая рука почти не действует, – нахмурившись проговорил Сигмунд, – только баней и спасается. А Фритьеф слаб, поэтому и не приехал. Крови он тогда много потерял, но если бы не он, нам бы всем на той дороге смерть принять пришлось. Мать за Фритьефа жертву большую дала, все мы молимся об его выздоровлении.

Я взглянул в мрачное лицо старшего брата, и даже стало его немного жаль – если Фритьеф не сможет пойти с ним в его первый поход… Блин, да я не знаю даже, как наш «покоритель морей» будет выкручиваться!

– Да, Асгейр, – вдруг как бы вспомнил Сигмунд, – отец сказал забрать у тебя рыбу и передать соль. И рассчитаться по уговоренному.

Я поморщился

– Не думал, что так рано приедете…

– Ничего не наловил? – глаза старшего стали наливаться кровью, – Я что, попусту в такую даль тащился?

Наверно сказалось эмоциональное истощение сегодняшнего дня: Гретта, Хе?льми с луком.

– Ты тащился в даль за коровами, – холодно уронил я, – а прежде, чем выдвигать предьявы … Иди-ка сюда

Я подошел к яме-леднику рядом с землянкой, разгреб ногами снег и скинул крышку. Вытащил старую круглую корзину

– Как договаривались, – указал пальцем, – не потрошенные, не соленые, иначе не замерзли бы. Но мало, – я развел руками, – у меня только один день и был для ловли, надо же и снасти чинить.

– Сколько здесь? – указал подбородком на корзину Сигмунд

– Три дюжины, – скривился я, – понимаю, что мало, но вы – рано приехали.

Интересно, подумал я, видел он копченую рыбу, что я на продажу приготовил?

– Троль тебя задери, Асгейр, – возмутился старший, – да я тебе соли привез почитай два лиспунда, того, что ты наловил не хватит рассчитаться за соль!

Я пожал плечами

– Так оставь только то, что пойдет в зачет за рыбу. Уговор есть уговор, мне лишнего не надо. Кстати, Йорген обещал еще муки и крупы.

– Крупу на всех привезли, с Фроди спросишь. – чуть миролюбивее ответил Сигмунд, – Пока пастух с рабом на пастбище, отец сказал на вас троих продуктов давать. Но что же с солью делать? Назад везти?

Я глянул в его сдвинутые лохматые брови. Ну чистый Йорген: такой же грузный, обстоятельный, не слишком быстро соображающий. Крестьянин, мелькнула мысль, чего ты от него хотел?

– Не знаю Сигмунд, тебе решать, – и демонстративно принялся закрывать ледник.

– Вот что, – наконец разродился братец, – соль я тебе оставлю. В долг! – он поднял вверх указательный палец, – в следующий раз кто-нибудь приедет недели через две. Не вздумай к этому дню не наловить достаточно рыбы, чтоб закрыть свой долг.

Блин, ну чисто Вито Карлеоне, на минималках!

– Договорились. – кивнул я, – А где соль-то?

– В доме, – бросил Сигмунд.

Ну понятно, с чего такая «щедрость»: это ж надо тащить обратно, привязывать снова на лошадь.

– О, рыбоед! – услышал я знакомый, противный голосок младшего Йоргенова сынка.