Идентификация лукраедки

Надо переводить Крокодайло на повременно-премиальную систему, и конечно, вводить ему KPI. В общем, мне есть над чем поразмыслить, есть куда приложить мои менеджерские таланты.

Однако, сегодня Крокодайло – на его счастье – на месте, и с его помощью я оперативно, но сухо, по-деловому, удовлетворяю любопытство красивой дамы относительно её будущего и всем своим видом стараюсь дать ей понять, что больше ей здесь будут не рады.

Сопровождаемый Обоими Лукраедками, входит мой сегодняшний клиент №2. На блинах лукраедок – маска подобострастия плюс едва заметная тень усмешки. Я считываю это как сигнал о появлении клиента в меру важного, но из штатских.

«Выйдите».

Лукраедки послушно выходят.

Ему нет ещё и тридцати, взгляд разумный. Взгляд разумный, а будто не понимает, что здесь всё пишется, что я здесь не в последнюю очередь для пополнения неких важных досье. Те, Кому По Долгу Службы Положено, истолкуют ваши вопросы и наши ответы на них Так, Как Надо. И приобщат к вашему делу. И Когда Будет Нужно, используют В Интересах Родины. Ну или Малой Родины. Ну или Родного Землячества. Ну или – совсем уж редко – в личных интересах: такая эгоцентричность, надо думать, не поощряется.

Тридцати ещё нет – и уже лукраедка. А вдруг – нет? Проверим? А ну его.

Всё, видимо, понимает, говорит осторожно. Его интересует… Да то же, что и всех.

Крокодайло! Крокодайло! Ну эфиоп же твою прабабушку! – как вот так же в сердцах говаривал Александр Сергеевич. Опять не дозовёшься! Стоило только похвалить… Ник-Сон (ну не Господа же по таким пустякам отвлекать)! Ник-Сон, здравствуй, братец. Здравствуйте, шеф. Вопрос слышал? Вопрос понятен? Да чего уж понятнее. Вопросы их не страдают разнообразием. Тогда жду с ответом. Сколько времени у меня на ответ? Как обычно, когда меня начнёт раздирать смех и я не смогу уже больше закатывать глаза, пыхтеть и надувать щёки, продираясь через пространственно-временной континуум, ты должен появиться с решением. Разрешите исполнять? Вот солдафон. Выполняйте.

Без Ник-Сона мне бы трудно пришлось: не люблю демонстрировать всяким там ни за так весь арсенал своих гримас и ужимок. Но Ник-Сон не подводит и на этот раз: молодой лукраедка покидает меня довольным.

Вводят ещё одного лукраедку, постарше. Его можно даже назвать симпатичным.

«Скажите, что вам нужно для качественного предсказания?»

Ничего. У меня всё есть. Я всем доволен. Мне хорошо.

– Просто посмотреть вам в глаза.

Мне нужны вы. Я испытываю в вас потребность.

– Будет разговор. Очень высоко, на высоком уровне.

«Мне предложение сделают?»

Да, но не руки и не сердца. Да, от которого нельзя отделаться. Да, будут проблемы. Да, вы с ними справитесь.

«Как я должен реагировать – там, наверху? Что мне лучше сказать: “да” или “нет”?»

– Вы захотите сказать «нет». Но вы не сможете этого сделать. Наверху всегда надо говорить «да».

«Ясно, ясно», – бормочет симпатяга прокисшим голосом.

Что-то человеческое сохранилось ещё в этом лукраедке. Желание сказать «нет» – это так нормально, – и это станет критерием, позволяющим отделять нас от них. Более подробно с этим и с другими критериями можно будет ознакомиться в моём основополагающем, фундаментальном труде «Основы лукраедства». Или «Введение в лукраедство». Лукраедение – так станет называться наука о лукраедстве, и вряд ли эта наука будет точной: скорее, это будет нечто по линии неестествознания. Бумагу мне! Бумагу! И булавку! Булавка тоже нужна для дела: чтоб приколоть очередного лукраедку к позорному истории столбу, и потом его уже сушёненьким, в позе зародыша – или выставившим вперёд как бы для защиты свои задние и передние лапки, – переправить в мою коллекцию, в мою кунсткамеру, в моё собрание лукраедок! И именно что булавку – не на карандаш же их, тварей, накалывать!

Интересно, конечно, было бы подвергнуть лукраедку вскрытию, а того лучше – вивисекции, чтобы точно представлять себе, что и как там у него внутри расположено. Не факт, что он укомплектован хоть чем-нибудь кроме желудка, кишечника и желчного пузыря. Но как его вскрыть – такого всего из себя неприступного? Разве что ножкой кровати попробовать? А если вскрытие ничего любопытного не покажет? Да ещё товарищи, оставшиеся недовскрытыми, ввиду такой моей любознательности кипеш поднимут? Ну нет, не будут же они закрывать такую кормушку из-за одного вскрытого лукраедки! Чего, скажут, с него, с психа, взять? Сам, скажут, виноват, товарищ лукраедка, утратил бдительность, дал себя развести, позволил себя усыпить и вскрыть.

И ещё одну научную дисциплину мы начнём параллельно осваивать и описывать, назовём же её сопролюд – в честь людей, имеющих силы сопротивляться.

Лукраедки спешат на помощь

И начинаем мы новый день как раз с сопролюда.

– Сегодня не работаем.

«Как не работаем?»

– У меня шаббат.

«Ты разве еврей?»

– Я еврей по субботам.

«Но сегодня четверг».

– А для меня – суббота.

«Если не работаем, значит, и не едим».

«Ну разве это не логично?» – вклинивается в нашу вполне себе дружескую беседу Лукраедка Второй, то есть лукраедка логически мыслящий.

– А вы вот едите?

«А как же!»

– И как вы работаете?

«В смысле?»

– Что у вас за работа?

«Мы обеспечиваем твою безопасность».

Смысла в такой работе, очевидно, немного, как и во всей так называемой деятельности вида лукраедок в принципе. Если не считать смыслом подавление инакомыслия во всех инакомыслимых формах.

– Тогда давайте махнёмся ролями: я займусь вашей безопасностью, а вы будете предсказывать будущее.

«А что? Я бы махнулся», – ухмыляется лукраедка, косясь на другого – такого же развесёлого.

«Оп-па, подъехал первый клиент! – произносит Лукраедка Первый, получив, очевидно, сигнал от внешней охраны. – Человек серьёзный, ждать не привык».

Неужели в кои-то веки именно человек приехал?

– Ну так развлеките его: спойте или спляшите. Или стриптиз устройте.

Шутка про стриптиз почему-то не кажется лукраедке забавной, хотя товарищ его не может сдержать смешка.

«Короче, чего ты хочешь?»

– Власти, славы, денег и женщин. И талантов побольше – ещё больше, чем у меня сейчас есть. Можно не всё сразу, а постепенно, по очереди, если вам так будет удобнее.