Вокруг поля, леса блистали
От солнца, реченьки журчали…
И Натали вот это всё
Непроходимыми лесами,
Где волки рыщут за телами,
И чёрной выжженной землёй,
И небом угольным казалось,
Век вечный пышущим грозой,
Лесам дающей вечно бой
И не щадящей их ни малость
Под грохот везувийской? лавы —
Из жерла вырвется вот-вот.
Сквозь этот ад жары кровавый
Таинственной судьбе вперёд
Гналась в карете, размышляя,
Известно ей одной, о чём,
Почти не засыпая днём
И ночью силы истощая.
Был долог и тяжёл сей путь.
Была надежда небольшая
В сестры поместье отдохнуть.
Да, с детства на неё та злая
Была, как на врага, но что
Же делать Натали? Её
Карета, невесть сколько льё?,
Промчавши, встала у калитки,
Потёртой, чёрной и сухой,
А из неё – о бог ты мой! —
Вдруг вышла Джулия в накидке:
Белоголовая мадам
С кудрявыми, как пух, власами
И телом белым, как снега,
Перстами?, полными камнями
Колец златых. – Тебе чего? —
Увидевши сестры карету,
Презренно буркнула она.
– Я мужем изгнана была,
А дома здесь ведь больше нету
Мне, как лиль вот… – Чего? Меня,
Как муж скончался, из именья
Прогнал сын?, дьявола творенье,
Наследником став. Нынче я
Без дома тоже. А тебя он
Подавно, дура, не возьмёт.
В отца пошёл весь этот дьявол.
– Тогда садись да мы вперёд —
До Швеции. Как мы приедем,
Займёшься, Джулия, собой.
Ты замок купишь, а я свой
Учёного долг верный буду