Размышления о Греции. От прибытия короля до конца 1834 года

Персиани не был отстраненным кабинетным наблюдателем жизни греческого общества. По долгу службы ему приходилось общаться со многими представителями политической элиты страны. Разумеется, их мнения не могли не оказать определенного влияния на точку зрения самого Персиани. Прежде всего, это касается характеристики самих действующих лиц греческой политической сцены: регентов, иностранных дипломатов, греческих политиков. За четыре года своего пребывания в стране Персиани не мог досконально изучить их всех, поэтому часто ему приходилось полагаться на то мнение, которое составилось о том или ином человеке в обществе.

Чрезвычайно интересны собственные размышления Персиани, помещаемые им в конце многих глав. В них представляет ценность не столько его личная оценка происходившего, сколько настроения, господствовавшие среди членов российской миссии. Нам неизвестно о каких-либо несогласиях между российскими дипломатами, поэтому Персиани можно считать выразителем этих настроений.

«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.

Известно, что регентство считало деятельность иностранных дипломатов в Греции вмешательством во внутренние дела страны, а потому, еще до прибытия регентов Бавария предложила державам сменить своих представителей в Греции[45 - Maurer G. L. Das Griechische Volk in ?ffentlicher, kirchlicher und privatrechlicher Beziehung vor und nach dem Freiheitskampfe bis zum 31 Juli 1834. 2 B?nde. Heidelberg, 1835. 2 Band. S. 64.]. Однако на это пожелание откликнулась одна лишь Россия, отозвав Рюкмана и прислав на его место Катакази.

По свидетельству Персиани, российские посланники в Греции, в отличие от представителей других держав, ни в коей мере не оказывали давления на регентство, ограничиваясь «ролью простого наблюдателя». Они предпринимали активные усилия лишь в самом крайнем случае, каковым стало, например, убийство российского подданного Прасиноса. Характерно, что даже эти действия Катакази по защите подданных России, а также требование принести извинения за оскорбления в адрес российской миссии, прозвучавшие во время суда по этому делу, регентство сочло «неприличными»[46 - Ibidem. S. 60.]. Однако, не предпринимая открытых выступлений против регентства, российский посланник, по свидетельству Персиани, вел активную общественную жизнь, поддерживая контакты не только со сторонниками России, но и представителями других политических группировок. Мы видим, что действия российской миссии в Греции носили скорее оборонительный характер и были нацелены на сохранение уже имеющихся позиций, а не приобретение новых.

Россия не стремилась к вытеснению из Греции Англии и Франции, но желала мирно там с ними уживаться. Эта точка зрения вполне соответствует воззрениям, господствовавшим тогда в российском МИД и разделявшимся самим императором. В то время российское правительство еще полагало сохранение Османской империи более выгодным для России, чем ее разрушение. Кроме того, Николай I, по свидетельству современников, «решительно отвергал идею создания Греческой империи»[47 - Цит. по: Выскочков Л. В. Ук. соч. С. 374.]. Тем не менее, реализация практически всех предлагаемых Персиани мер, даже если они были на руку России, объективно пошла бы на пользу самой Греции, способствуя стабилизации обстановки в обществе и экономическому развитию страны. На этом этапе, также как во время революции 1821 года и правления И. Каподистрии, позиция России в греческих делах совпадала с интересами греков.

Сочинение Персиани сто восемьдесят лет пролежало в архиве. Конечно, за это время оно утратило политическую актуальность, на которую рассчитывал автор. Но зато приобрело несомненный исторический интерес. «Рассуждения о Греции» будут интересны всякому, кто хочет познакомиться с историческим прошлым этой страны, а также расширить свои познания в области истории российской дипломатии и политической мысли.

Рассуждения о Греции

От прибытия короля до конца 1834 года

Его превосходительству господину Родофиникину[48 - И. Э. Персиани посвятил свой труд Константину Константиновичу Родофиникину (1760(?)-1838), российскому дипломату греческого происхождения, возглавлявшему Азиатский департамент МИД в 1819–1837 гг.]

Санкт-Петербург, 27 сентября 1835

Милостивый государь!

Я пользуюсь благосклонно данным мне разрешением Вашего превосходительства представить Вам мою работу о положении в Греции с момента прибытия короля[49 - Первый король независимой Греции Оттон Баварский (1815–1867) прибыл в страну 25 января 1833 г. За годы своего царствования Оттону не удалось реализовать мечту греков – освобождение соотечественников, остававшихся еще под властью султана. Недовольство монархом привело к двум революциям: первая (1843 г.) ограничила его власть, вторая (1862 г.) лишила престола.] до его совершеннолетия. Сия милость есть новое доказательство покровительства, коего Вы соблаговолили меня удостоить. Первое из моих чувств – это чувство признательности Вам, которое я осмеливаюсь выразить в этом посвящении, и мое единственное стремление заключается в том, чтобы показать себя достойным того благосклонного интереса, который Вы всегда ко мне проявляли. Усердие, верность службе Его Императорского Величества, безграничная преданность лично Вашему превосходительству – таковы мотивы, которые мною руководят и будут руководить до последней минуты моей жизни. Надеюсь, что они, милостивый государь, будут Вами приняты благосклонно и дадут мне право на продолжение Ваших милостей, которые всегда были целью моих усилий и моим самым драгоценным желанием.

Фрагменты, которые я имею честь представить Вашему превосходительству, не образуют законченного труда, предназначенного для публикации. Это всего лишь отрывочные карандашные наброски, рассыпанные по моим записным книжкам и призванные оживить в моей памяти события, очевидцем которых я был. Я был бы счастлив, если бы какие-нибудь из этих страниц могли хотя бы на мгновение привлечь внимание Вашего превосходительства и если бы Вы нашли их достойными представить на суд Его превосходительства господина вице-канцлера. Я не питаю иллюзий насчет их достоинств. Это достоинства голой истины, и потому я осмеливаюсь просить некоторого снисхождения к ним.

    Имею честь быть с глубоким уважением
    Милостивый государь
    Вашего превосходительства
    покорнейший слуга
    И. Персиани

Вместо предисловия

О Греции уже многие писали. Большинство авторов, бравшихся за это дело, были ослеплены своими предубеждениями и потому ограничились тем, что оклеветали своих противников, нимало не заботясь об истине и искажая события в у год у своим политическим пристрастиям. В результате они выпустили не более чем памфлеты, тон которых ясно обнаруживает дух, их породивший. Отнюдь не такова была моя цель, когда я брался писать эти страницы. Их дух настолько беспристрастен, насколько это под силу человеку. Я не рассматриваю вещи сквозь призму страстей. Я буду говорить только о том, чему свидетелем был сам или что почерпнул из достоверных источников. Несомненно, я могу ошибаться, но даже если я не буду всегда точным, я всегда останусь добросовестным.

Возможно, предприятие человека, который претендует на то, чтобы дать представление об интригах, будораживших Грецию в последнее время, то есть о вещах в высшей степени сложных, тайны которых, кажется, могли бы быть раскрыты только людьми посвященными, обвинят в безрассудстве. Хотя я и не принадлежу ни к одной из группировок, но мое четырехлетнее пребывание в стране[50 - И. Э. Персиани прибыл в Грецию в 1831 г., получив назначение первым секретарем российской миссии.], во время которого происходили описываемые мною события, знание местного языка, мое положение, давшее мне возможность общаться с наиболее влиятельными представителями всех партий, предоставили мне возможность разобраться в положении дел и вынести неангажированное суждение о людях и вещах.

Настоящая работа состоит из двух частей: в первой речь идет о политической ориентации регентства, во второй говорится о системе внутреннего управления в стране.

В первой Греция предстает раздираемой интригами иностранцев, а регентство, расколовшееся на две партии, – предпринимающим мучительные попытки подчинить страну влиянию то одной, то другой морской державы. Из второй части видно, как развивается пагубная система, стремящаяся с помощью декретов уничтожить всё, что есть оригинального в характере греков, и заставить их думать, жить и действовать на немецкий манер.

Таково содержание этой работы. Это всего лишь наброски исторического характера. Я буду стремиться лишь к тому, чтобы уловить суть интриги, несмотря на всю ее маскировку, и заставить Протея[51 - Протей – древнегреческое морское божество, обладавшее способностью менять свой облик и потому считавшееся неуловимым.] раскрыть нам свои тайны. Здесь будет центр, в котором сходятся отдельные факты истории и политики.

Введение

Причины раздоров между греками.

Человек, бросивший взгляд на современную Грецию, будет, прежде всего, удивлен тем, что ее жители убивают друг друга вместо того, чтобы объединиться против общего врага[52 - В период национально-освободительной борьбы, начавшейся в 1821 г., греческие повстанцы часто воевали не столько против турок, сколько между собой. Гражданские войны прекратились только после приезда короля Оттона.]. Позже неизбежно возникает возмущение, негодование и даже чувство стыда за интерес, проявленный к нации, которая обагрила свои руки кровью главы государства[53 - Речь идет об убийстве первого президента Греции И. Каподистрии 9 октября 1831 г. Каподистрия Иоаннис (Иван Антонович) (1776–1831) – крупнейший греческий политик XIX в., первый президент Греции (1828–1831). Свою политическую карьеру он начал у себя на родине, на Ионических островах в Республике семи соединенных островов (1798–1807), затем долгое время находился на русской службе, где дослужился до поста статс-секретаря по иностранным делам (1816–1822). Это обстоятельство давало повод врагам Каподистрии считать его русским агентом, каковым он на самом деле не был.] и ниспровергла отеческое правление с тем, чтобы заменить его политическим строем, прямо нацеленным на разрушение страны. Но можно ли обвинять в этом преступлении всю нацию? разумеется, нет. Народ, преданный графу Иоанну Каподистрии, испытывающий отвращение к мнимой свободе, которая обернулась для него более жестокой тиранией, и утомленный своим непрочным существованием, ценил его отеческие взгляды и был к нему искренне привязан. Так каковы же причины всех тех преступлений и беспорядков, которые опустошают эту страну с начала революции в ней? Важнейших причин четыре:

1) различия в нравах, обычаях и интересах ее жителей;

2) политические группировки, зародившиеся во время революции;

3) природа ее правительства, и, наконец,

4) интриги иностранцев.

Попробуем разъяснить эти истины:

Причина первая.

Расхождение нравов и интересов жителей.

Население Греции делится на четыре обособленных класса: клефтов, кодзабасов или прокритов, островитян и народ. Позже к ним присоединились еще два класса: фанариоты и молодые люди, получившие образование в Европе.

Клефты – это род людей, отличающихся непоколебимым мужеством. Во время турецкого владычества у них была хорошая возможность поупражняться в ведении боевых действий и дать такие образцы героизма, которые принесли почет имени «клефты» («разбойники»), которое было им дано совершенно незаслуженно. Нетерпимые к любого рода угнетению, они предпочитали свободно жить в горах и пещерах, чем подчиниться туркам. Угнетатели-паши, в свою очередь также угнетаемые, вынуждены были неоднократно обращаться к их помощи. Однако клефты никогда не служили туркам против других наций. Они помогали туркам только против турок. Они были заклятыми врагами кодзабасов, поскольку отлично знали, что если палка была в руке аги, то управлял его рукой, когда она должна была ударить, кодзабас. Кодзабасы – это греческая аристократия. Во времена османского владычества они были наиболее важными, но в то же время наиболее испорченными людьми в этой стране. Они соединяют в себе крайнее невежество и неутолимую алчность. Никакие угрызения совести не в состоянии обуздать эту господствующую страсть. Коварство, подлость, трусость, предательство – все пущено в ход, чтобы ее удовлетворить. Они жертвуют жизнью себе подобных, чтобы иметь возможность их угнетать, притесняют своих собственных родителей, чтобы завладеть их имуществом, сосут кровь несчастных чтобы ею упиваться. Они противники всякого законного правительства.

Островитяне – преимущественно жители островов Идра, Спеце и Псара[54 - На островах Идра, Спеце и Псара в эпоху османского владычества получило развитие кораблестроение и торговое мореходство. Оно стало основой благосостояния этих островов, где сформировался слой богатых судовладельцев, которых Персиани называет островитянами.] – образуют наиболее значимый класс в Греции после кодзабасов. Враги кодзабасов и клефтов, они часто объединяются с одним из этих двух классов чтобы провалить планы другого. Они всегда выказывают себя сторонниками представительной системы, потому что этот тип правления мог бы открыть бо?льшие возможности для их честолюбивых устремлений. Богатые и искушенные в интригах, они могли бы, не стесняясь, оказывать влияние на ход выборов, покупать большинство голосов и таким образом уравновешивать власть и влияние кодзабасов. Они оказали Греции большие услуги, которые, однако, сводятся на «нет» причиненным ими злом.

Фанариоты[55 - Фанариоты – греческая аристократия периода османского владычества, проживавшая в Константинопольском районе Фанар. За началом греческой национально-освободительной революции 1821 г. последовали репрессии против фанариотов, христианские погромы, поэтому многие из них бежали за границу и в восставшую Грецию.] в моральном отношении мало отличаются от кодзабасов. Воспитанные в той же школе, они с молоком матери впитали те же пороки. Но они превосходят кодзабасов остротой ума и познаниями. Если бы они употребили свои таланты к укреплению благополучия Греции, то облагодетельствовали бы ее. К сожалению, они их используют лишь для плетения интриг, возбуждения страстей и разделения нации с тем, чтобы самим легче возвыситься на ее развалинах.

Большинство молодых людей, несколько лет назад посещавших занятия в университетах Франции и Германии, вернулось на родину, когда греческая революция была уже в разгаре. То немногое время, которое они провели в Европе, не позволило им ни усовершенствоваться в науках, ни приобрести достаточных познаний, чтобы стать полезными своему отечеству.

Пропитанные революционными принципами, которые они привезли с собой из Европы, и вдохновленные неподдельным восторгом по поводу либеральных институтов, они с помощью фанариотов и островитян установили в своей стране демократическое устройство и таким образом содействовали разжиганию страстей и раздоров.

Большинству прокритов и прочих жителей Греции чуждо всякое благородное чувство, большая же часть народа достойна похвалы за свою скромность, патриархальную невинность и нравы, свою способность ко всем искусствам и терпение, с которым она выносит самые жестокие лишения. Проезжая по Греции, поражаешься добропорядочности и гостеприимству ее народа. Он всегда держится в стороне от волнующих Грецию потрясений. Он только тихо вздыхает и неустанно проклинает тех, кто вверг Грецию в кровь и пламя, чтобы удовлетворить свою неутолимую алчность.

Общество, состоящее из столь разнородных элементов, с необходимостью должно было заключать в себе зародыш раздоров и анархии. Все эти классы, различные по интересам, происхождению и уровню культуры с трудом могли бы найти общий язык и встать под одни знамена. Поэтому настроения политической элиты, разжигаемые лихорадкой страстей, достигли такой точки напряжения, что для начала несчастий и гражданской войны достаточно было даже небольшого потрясения.

Причина вторая.

Политические группировки.

В политических группировках мы находим вторую причину потрясающих Грецию несчастий.

Образовались они следующим образом:

Под османским владычеством каждая провинция имела одного или двух кодзабасов. Они всегда проживали подле аги[56 - Ага? – зд.: османский чиновник, управлявший уездом (епархией).]. С ними он обсуждал меры, которые необходимо было принять для исполнения приказов паши, обеспечения общественного спокойствия, сбора налогов и т. д. Одним словом, они совместно решали все вопросы, связанные с управлением провинцией.

Когда же началась революция, каждый кодзабас решил присвоить себе власть аги, стать наследником его богатств и сделаться господином и владыкой своей деревни.

Они сумели привлечь на свою сторону некоторых боевых командиров, дозволяя им хищения и грабежи, в то время как сами пускали по ветру накопленные турками за века сокровища, захватывали национальные имущества, проматывали государственные доходы и воевали между собой. Островитяне и фанариоты пытались, в свою очередь, понравиться капитанам, не принадлежавшим к группировке кодзабасов, чтобы противостоять надменности последних. В результате каждый боевой командир считал себя независимым либо принимал кодзабаса, фанариота или островитянина, с которым он был теснее связан и интересы которого полагал своими. Так что пока его союзник находился на службе у правительства, капитан сохранял ему верность, в противном случае он брался за оружие и начиналась гражданская война. Несчастная Греция таким образом оказалась разделенной на столько же партий, сколько в ней было влиятельных людей. Таковы группировки Колокотрониса[57 - Колокотронис Феодорос (1770–1843) – пелопоннесский клефт, крупнейший греческий военачальник эпохи революции 1821 г. Одержал победу в нескольких ключевых сражениях, определивших исход национально-освободительной борьбы. Пользовался огромным авторитетом у бойцов и населения, называвших его Морейским старцем.], Заимиса[58 - Заимис Андреас (1791–1840) – один из крупнейших кодзабасов Пелопоннеса, участник революции 1821 г. и государственный деятель независимой Греции. Семья Заимиса стояла у истоков революции на севере полуострова, принимала активное участие в последующей политической борьбе.], Мавромихалиса[59 - Мавромихалис Петрос (Петро-бей) (1765–1848) – видный государственный и военный деятель, последний бей (губернатор) полуавтономной области Мани (1814–1821), глава одной из наиболее влиятельных в Мани семей. В годы революции проявил себя как полководец и искусный политик. В правление И. Каподистрии вступил в конфликт с ним по вопросу об интеграции Мани в состав греческого государства. Политику президента маниаты воспринимали как покушение на их традиционные вольности. Конфликт привел к убийству Каподистрии родственниками Мавромихалиса.], Кундуриотиса[60 - Кундуриотис Георгиос (1782–1858) – судовладелец с острова Идра, младший брат крупнейшего судовладельца-идриота Лазаря Кундуриотиса, видный политический и государственный деятель.], Колеттиса[61 - Колеттис Иоаннис (1773–1847) – выдающийся греческий политик первой воловины XIX в. Выходец из Эпира, Колеттис начинал свою карьеру в качестве личного врача одного из сыновей полунезависимого правителя Эпира Али-паши Янинского. После начала революции 1821 г. успешно занялся политикой и стал важнейшим агентом влияния Франции в среде греческих повстанцев. После революции при поддержке французской дипломатии занимал важные государственные посты, в том числе пост премьер-министра.], Делияниса[62 - Делиянис Анагностис (1771–1857) – старший сын главного пелопонесского кодзабаса Иоанниса Делияниса, назначенного турками аяном (старейшиной) Пелопоннеса. В 1800–1821 гг. был векилем (полномочным представителем) Пелопоннеса при султане. Благодаря приобретенным в столице империи опыту и авторитету занял видное место на политическом Олимпе Греции после 1821 г.] и Маврокордатоса[63 - Маврокордатос Александрос (1791–1865) – отпрыск известной фанариотской семьи, один из крупнейших греческих политиков первой половины XIX в. Начиная с эпохи революции 1821 г. активный участник политической жизни Греции. Четырежды занимал кресло прьемьер-министра, последний раз – в годы крымской войны. Маврокордатос был убежденным сторонником европеизации Греции и британским агентом влияния.].

Первая составилась из старых боевых командиров Пелопоннеса, во главе которых выделялся старый Колокотронис. Это была народная, и, следовательно, самая могущественная партия.

Вторая объединяла большую часть прокритов Пелопоннеса. Это была аристократическая партия.