Все в лес пошли… (сборник)

– Глупости говоришь, Том.

– В этом ты ошибаешься, Рунки, – рассмеялся Том. – Я никогда не говорю глупости. Вижу, что ты сомневаешься, вот и говорю тебе все это.

– Ты что, думаешь, я тебя больше не люблю?

– Этого я не говорил, Рун.

– Ты меня любишь?

– Ты замечательная девушка. Тебя кто угодно полюбит.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Я тебя очень люблю, Рунки.

– Если ты меня действительно любишь, то давай куда-нибудь уедем отсюда, пожалуйста.

– Еще несколько дней. Вот закончу пейзаж города, поверженного природой, и отправимся.

Теперь Рунки иногда хотелось поехать к маме и поговорить с ней обо всем, но смелости не хватало. Посмотрит мать на нее и, конечно, все поймет. Матери, они очень многое понимают.

Однажды приехал Шафик. Он только спросил:

– Ба! Как ты себя чувствуешь, Рунки?

Рунки вдруг подумала, а не рассказать ли обо всем Шафику? Она уже, было, хотела, но сдержалась. Сначала надо рассказать обо всем Тому. Неправильно будет, если кто-то узнает раньше него.

Шафик принес много новостей, все больше бангладешских.

– Понимаешь, Рунки, теперь Зияура Рахмана зовут «Зияур Рахман-каналокопатель». Только каналы и копает.

– Кто такой Зияур Рахман?

– Боже мой! Наш президент. Не мужчина – ангел.

– Серьезно?

– У бедняги, кроме рубашки с короткими рукавами и пары брюк, ничего нет.

– Да что ты говоришь, Шафик!

– Что, не веришь? С чего это я вдруг стал бы врать? Он ни копейки от правительства не берет.

– И как же он обходится без зарплаты-то?

– А чего ему обходить, ничего он не обходит. Жизнь свою человек стране посвящает. Разве есть у него время о себе подумать?

Раз уж Шафик пришел, Рунки решила его без ужина не отпускать. Ей очень захотелось приготовить что-нибудь бенгальское. В тот день на ужин был рис.

– Как тебе еда, Шафик? Получилось, как у мамы?

– Чудесно. Первый класс.

– Рис не переварился?

– Переваренный рис я очень люблю – жевать не нужно. Только в рот положишь – он тут же дальше проскальзывает.

– А ты работу получил, Шафик?

– Нет, Жозефину пока умасливаю, но работу никак не получу.

– Попробуй где-нибудь в другом месте найти.

– У меня нет грин-карты, кто же такого на работу возьмет? Тьма беспросветная.

– Ты в прошлый раз говорил, что нашел работу на факультете фармакологии.

– Вероятность – сорок процентов. Работа несложная: присматривать за обезьянками, клетки держать в чистоте, следить за их сбалансированной диетой. Всем там заправляет доктор Луис, посмотрим, удастся ли парня обработать. У него внутри нет и крупицы жалости. Плачь перед ним, не плачь – толку никакого.

Пейзаж поверженного города Том так и не написал. Зато подвернулась работа в одном маленьком городке в Монтане. Том должен был декорировать гостиную нового зимнего дома в горах. Условия обычные: пока работа не будет закончена, проживание в зимнем домике и питание гарантированы. Рядом лыжный спуск. Кроме того, еще и замерзающее озеро есть. В зимнее время там можно рыбачить Просверлишь лунку во льду, опустишь удочку, и можно поймать огромных карпов. Том согласился. Пейзаж поверженного города можно написать и позже.

Однажды вечером Том пришел с бутылкой шампанского, чем несказанно удивил Рунки.

– Давай, Рунки, отпразднуем.

– Что отпразднуем?

– У тебя будет ребенок, вот это и отпразднуем.

Рунки долго не могла проговорить ни слова.

– Когда ты узнал?

– Это что, так важно?

Открыли шампанское, пробка вылетела с шумом. Том улыбнулся:

– Мой ребенок будет очень счастливым. И послушай, Рунки, мне кажется, нам нужно пожениться. Здесь и зарегистрируемся. Медовый месяц будет в Монтане, правильно? Или ты хочешь остаться незамужней?

Рунки ничего не ответила.

– После того, как мы поженимся, поедем к моим родителям, – продолжал Том. – Они живут в Сиэтле. У них маленькая ферма – тебе понравится. Но отправимся туда летом, когда погода улучшится. Или как? Что ты плачешь, Рунки?

Перед отъездом в Монтану, Рунки увиделась с матерью. Рахела открыла дверь и замерла.

– Ну что, мама, можно я войду?

Рахела ничего не ответила, а только открыла дверь и отошла в сторону.